Глава шестая «МОРИС» И ЯПОНСКИЙ ВОПРОС
Японский вопрос во всех его аспектах интересовал американское руководство, так же как и советских лидеров. Американская разведка собирала все возможные сведения о Японии с самого начала минувшего XX века. Особое значение американцы придавали техническим средствам сбора сведений о Японии, которая рассматривалась в США в качестве сложного соперника. Американцы поступали по известному принципу: знать все. Действительно, знать все никогда не вредило тем государствам, лидеры которых беспокоились о безопасности своей страны.
Попытки американских разведчиков проникнуть в тайные замыслы японских императоров и генералов были многочисленными, не всегда результативными, но бывали случаи и исключительной удачи. Безусловно, исключительную ценность представляли для американцев японские коды и шифры. Наибольших успехов в этом направлении еще в Первую мировую войну добилась разведка связи ВМС США. В 20-е годы прошлого века в недрах Военно-морского министерства США было создано Криптологическое бюро. Личный состав этого заведения выподнял две основные задачи — разрабатывал коды и шифры для своего ведомства и занимался дешифрованием перехваченных иностранных сообщений.
Дешифровальная служба армии США, которую возглавлял Герберд О. Ярдли, оказалась укомплектована более талантливыми аналитиками. Они без особого труда смогли разгадать военно-морские шифры, которые были разработаны Криптологическим бюро моряков[221]. Конкуренция или борьба за право быть лучшими, чего в этой попытке было больше — трудно сказать. Но как только морские криптографы узнали о достижении своих армейских коллег, Криптологическое бюро было закрыто. Но усилия криптоаналитических служб США в поисках японских секретов не прекратились. Наоборот, они еще больше активизировали свои усилия: действия японского флота в Тихом океане представляли для американцев большой военно-политический интерес.
В 1924 году при Военно-морском управлении США был создан новый Исследовательский отдел. Он получил кодовое наименование ОР-20 — Gи разместился в Вашингтоне. Задача сотрудников отдела — дешифрование японских дипломатических кодов и радиоперехватов, которые уже имелись в распоряжении сотрудников отдела.
Поскольку в те времена между американскими армейскими и флотскими подразделениями дешифрования взаимодействия не было, каждой службе приходилось добиваться успеха, преодолевая различные трудности самостоятельно.
Дешифровальщики разведки связи ВМС США оказались парнями находчивыми. Они решили ночью проникнуть в японское консульство в Нью-Йорке и получить доступ к японским шифрам. Первая такая операция была проведена в 1920 году. Она получила кодовое название «Ночные выемки». В ней принимали участие агенты Федерального бюро расследований, нью-йоркской полиции и управления морской разведки США.
Первая операция прошла вполне успешно. Взломщикам удалось подобрать ключи к входным дверям японского консульства, вскрыть сейф, в котором хранилась книга военно-морских японских кодов и перефотографировать ее.
Утром японцы ничего не заметили. Американцы были довольны — они получили то, что хотели, и некоторое время свободно дешифровывали японские входящие и исходящие депеши.
Операции «Ночные выемки» успешно проводились и в последующие годы. Удачно сработали американцы в 1926 и 1927 годах, в сентябре 1929 года, в 1938 и 1939 годах.
Толи почувствовав утечку, то ли в период подготовки к войне против США, японцы стали чаще менять коды, что ставило американцев в трудное положение. В частности, 1 декабря 1941 года японцы снова заменили дипломатический код. Чтобы разгадать его, американским специалистам потребовалось более двух недель. Нападение японцев на Перл-Харбор оказалось для американцев полной неожиданностью.
В годы Второй мировой войны американские дешифровальщики заранее узнавали о планах японских морских операций, получали данные о политических и военных решениях, принимаемых в Токио и Берлине.
Данные о переговорах японцев со своими германскими союзниками активно перехватывали и дешифровывали англичане, которые делились со своими американскими союзниками сведениями о Японии, которые могли заинтересовать Вашингтон. С советской разведкой ни американцы, ни англичане такими сведениями в годы Второй мировой войны не делились.
Возможно, случайно, скорее всего, целенаправленно советский военный разведчик Лев Сергеев («Морис») установил контакт с одним из офицеров американской дешифровальной службы, который стал передавать ему сведения о Японии. Благодаря усилиям «Мориса» советская военная разведка получила возможность быть в курсе основных политических и военных решений, принимаемых в Токио относительно СССР. Эти сведения имели принципиально важное значение для Советского Союза особенно тогда, когда фашистская Германия вероломно напала на СССР. Вопрос о том, присоединится ли Япония к Германии в той войне и начнет ли она военные действия против СССР, имел существенное значение.
Важная информация по этому вопросу поступала и от Рихарда Зорге. Он и члены его группы докладывали в июне — октябре 1941 года, что Япония не намерена в первые дни войны начинать свои боевые действия по захвату советского Дальнего Востока.
Такие же сведения направлял в Москву из Вашингтона «Морис».
23 июня 1941 года разведчик докладывал начальнику Разведуправления: «Япония пока в войну не вступит…»
Хроника донесений «Мориса» по японскому вопросу во второй половине 1941 года выглядит приблизительно следующим образом:
1 июля «Морис» докладывал: «Японский посол в Москве 28 июня в беседе с высокопоставленным американским дипломатом заявил: «Япония останется вне войны»…
14 июля «Морис» направил в Москву сообщение, в котором докладывал: «…Берлин убеждает Японию в необходимости неожиданного нападения на СССР…»
15 июля «Морис» сообщал: «…Япония и Германия достигли соглашения, по которому Япония согласилась напасть сначала на юге, позже на СССР».
16 июля «Морис» еще раз подтверждает свои предыдущие сообщения новыми данными. Он направляет в Москву сообщение, в котором докладывает: «…Позиция Японии относительно СССР — «ждать и смотреть». Японских сил в Маньчжурии достаточно только для обороны, и только распад СССР, из которого японцы получили бы пользу без большой войны, мог бы спасти положение Мацуоки…»
19 июля «Морис» докладывал начальнику военной разведки: «…было бы нелепо рассматривать японскую атаку СССР, пока советские силы останутся сильными в Сибири и пока война в Китае не закончится. Более вероятно, ближайшее движение японцев будет направлено на дальнейшую оккупацию Индокитая…»
7 августа разведчик послал в Москву донесение, в котором докладывал: «…Японский посол в Швейцарии заявил, что не может быть и речи о японском выступлении против СССР до тех пор, пока Германия не добьется решающихпобед на фронте…»
Сообщения Л. Сергеева полностью подтвердил 14 сентября 1941 года Р. Зорге, который докладывал в Москву: «…Японское правительство решило не выступать против СССР в текущем году, но вооруженные силы будут оставаться в Маньчжурии на случай возможного выступления будущей весной в случае поражения СССР к тому времени…»
Разведывательные данные Рихарда Зорге и Льва Сергеева имели большую ценность в конце 1941 года, когда шла битва под Москвой. Эти сведения способствовали
Ставке Верховного главнокомандующего принять решение о передислокации части войск с Дальнего Востока на Западное направление, в том числе под Москву. Всего было переброшено 23 дивизии и несколько частей Тихоокеанского флота и Амурской Краснознаменной флотилии. Из них 17 дивизий стали прикрывать Московское направление. Это были свежие, хорошо обученные войска….
В 1942 году, когда Рихард Зорге и его соратники оказались в руках японской контрразведки, основным «поставщиком» сведений стратегического характера по Японии стал «Морис». В 1942–1945 годах он передал в Центр большое количество сведений, которые учитывались Ставкой Верховного командования при принятии важных политических и чисто военных решений. 12 марта 1943 года «Морис», например, докладывал в Центр: «…Недавние события, вероятно, убедили японское верховное командование, что Германия уже не в состоянии продолжать эффективное сопротивление в течение продолжительного времени и что союзники не намерены закончить войну на каких-либо условиях, кроме полной капитуляции немецкого и японского правительств.
Будущая позиция СССР остается для японцев загадкой…»
29 июля 1943 года «Морис» писал в Москву: «…Позиция Японии по отношению к СССР: начать большое наступление против СССР безрассудна и что они (японцы) наступать на СССР не собираются…»
Донесения «Мориса» важны с различных точек зрения. Во-первых, в них четко видна позиция японского руководства по отношению к СССР на различных этапах Второй мировой войны.
Во-вторых, четко показана провокационная роль министерства иностранных дел Германии, которое добивалось вступления Японии в войну против Советского Союза.
В-третьих, дается характеристика отношений союзников СССР во Второй мировой войне в японском вопросе во взаимосвязи с Советским Союзом. В частности, 16 сентября 1943 года «Морис» докладывал» в Москву: «…японский посол в Мадриде неофициально заявил одному из высокопоставленных испанских чиновников, что на определенном этапе Англия и США попытаются втянуть СССР в войну против Японии. Предположение, что СССР, рискуя остаться связанным с Англией и США на Дальнем Востоке, будет придерживаться дружественное связей с Японией, является нереальным. Япония должна осознать, что СССР, вероятно, будет в лагере противника…»
«Морис» получал ценные сведения от своего источника и объективно оценивал политику правящих кругов США и Японии. Используя свои агентурные возможноети, разведчик заблаговременно узнавал о новых направлениях, появлявшихся в политике японского и американского руководства.
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОК