Глава четвертая ТАЙНЫЙ ОПЕКУН

Опекуны бывают добрые и злые, открытые и тайные. В 1907 году в качестве тайного опекуна выступил разведывательный отдел Заамурского военного округа. Случилось это в связи с особыми обстоятельствами. Они произошли в разных городах, отделенных друг от друга тысянами километров: в Петербурге, российской столице, и в Александровске, который располагался на краю Российской империи, а точнее — в северной части острова Сахалин, где находился военный гарнизон, а также коротали жизнь ссыльные и каторжники.

Разведчик «Д. Д.», который отправился в Александровск для выполнения задания разведывательного отдела штаба Сибирского военного округа, на встрече во Владивостоке сказал «Аркадию», что он родился на Сахалине. Это было действительно так. Псевдоним «Д. Д.» был присвоен Василию Ощепкову. Судя по записи в метрической книге Александровской Покровской церкви, Василий родился 25 декабря 1892 года в городе Александровске на Сахалине.

Сохранилась и запись, сделанная в метрической книге накануне нового 1893 года. В тот предпраздничный день священник Александр У пинский, настоятель церкви, еделал запись, в которой утверждалось, что «31 декабря было совершено таинство крещения незаконнорожденного Василия. Мать ребенка — каторжная Александровской тюрь мы Мария Семеновна Ощепкова, православного вероисповедания».

Фамилия отца указана не была. Однако, судя пр записи, при крещении Василия присутствовали «старший писарь Управления войска острова Сахалин Георгий Павлович Смирнов и дочь надворного советника Якова Наумовича Иванова девица Пелагея Яковлевна»[6].

Перечень причастных к крещению младенца Василия лиц вызывает много вопросов. В частности, что заставило собраться вместе каторжную Марию Ощепкову, старшего писаря Управления войска острова Сахалин Георгия Смирнова, дочь надворного советника Пелагею Иванову? Что объединяло этих разных людей? Сострадание? Моральный долг? Желание оказать помощь соотечественнику? Просьба священника? Дружеские отношения? Слитком разными были эти люди по своему социальному положению. Тем не менее накануне Нового года они собрались вместе и приняли участие в таинстве крещения младенца Василия. Об это свидетельствует запись в церковной книге. И это главное.

В некоторых книгах, посвященных жизни каторжан на острове Сахалин, можно найти упоминание о том, что они были лишены права на законный брак и их дети являлись незаконнорожденными, то есть не имевшими отца[7]. Об этом можно прочитать и в путевых записках о Сахалине, которые принадлежат перу одного из лучших русских писателей Антону Павловичу Чехову. Сахалин в конце XIX века был восточной окраиной Российской империи, на территории которой действовали суровые законы, написанные для отверженных людей.

Отец у новорожденного Василия все-таки был. Он тоже должен был присутствовать на крестинах. Звали его Сергеем. Фамилия — Плисак[8]. Крестьянин по происхождению. По профессии — столяр, который имел свою маетерскую. Можно предположить, что Сергей Захарович Плисак был хорошим столяром, крепким мужиком, который умел и работать, и зарабатывать. Он смог приобрести два деревянных дома и даже определил своего сына Василия в реальное училище.

Есть сведения, что Плисак умер в 1903 году. После смерти Сергея Захаровича семье покойного достались и дома, и, вероятно, какое-то хозяйство, присматривать за которым должна была Мария Ощепкова. Однако каторжный труд был тяжелым. Через два года Мария умерла. Василию едва исполнилось пятнадцать лет. Мальчишка, оставшийся без родителей среди каторжников, казалось, должен был впитать в себя не университетские знания, а суровые нравы окружавших его людей. Судьба Василия Ощепкова сложилась иначе. Помогли ему и товарищи отца, и решения, которые были приняты на самом высоком императорском уровне в Петербурге.

Поражение русской армии в войне с Японией в 1905 году было воспринято прогрессивной общественностью России как национальный позор. Были проанализированы все причины, которые привели к такому печальному исходу. Война была развязана Японией в 1904 году. Японцев поддержали Англия и США. К началу войны противник превосходил русские силы в три раза в живой силе, в восемь раз в артиллерии и в восемнадцать раз в пулеметах. Преимущество на стороне противника было и в боевых кораблях.

Доблестные русские генералы и адмиралы имели то, что им позволяло иметь финансирование царской казны. Тем не менее, они планировали частью сил сдержать наступление японской армии, удержать Порт-Артур, перейти в общее наступление и, разгромив противника, высадиться на Японских островах. Планы были оторваны от реальности, не соответствовали действительности. Генеральный штаб имел о противнике скудные и недостоверные сведения, поэтому замыслы русских полководцев провалились.

Планы японских генералов были более реальны и подкреплялись силой. Японцы хотели внезапным ударом уничтожить русский флот, перебросить войска на материк, захватить военно-морскую базу Порт-Артур и разгромить русские войска в Маньчжурии.

В феврале 1905 года русские сухопутные войска потерпели поражение в Мукденском сражении. На море русская 2-я эскадра и 1-й отряд 3-й тихоокеанской эскадры в Цусимском сражении были разгромлены японским флотом.

Россия 23 августа 1905 года была вынуждена подписать Портсмутский мирный договор, уступила Японии часть Сахалина, Порт-Артур и южную ветку Китайско-Восточной железной дороги.

Командование русской армии во главе с А. Н. Куропаткиным потеряло около 270 тысяч человек. Военно-техническая отсталость армии, устаревшая военная наука и отсутствие хорошо организованной разведки были основными причинами этого поражения.

Неутешительные итоги деятельности русской военной разведки в 1910 году подробно проанализировал полковник русского Генерального штаба П. И. Изместьев. Он написал брошюру, которую назвал «О нашей тайной разведке в минувшую кампанию». Обобщая причины плохой работы разведки, полковник Изместьев писал, что неудовлетворительная работа разведчиков во время русско-японской войны объяснялась следующими причинами:

«…1) Отсутствием работы мирного времени как в создании сети агентов — резидентов, так и в подготовке лиц, могущих выполнять функции лазутчиков-ходоков;

Отсутствием твердой руководящей идеи в работе разведывательных органов во время самой войны;

Полной зависимостью лиц, ведавших разведкой, от китайцев-переводчиков, не подготовленных к такой работе;

Отсутствием образованных военных: драгоманов[9];

Пренебрежением к военной скрытости и секрету…

Таким образом, лица, которые стараются доказать, что мы жалели денег, глубоко заблуждаются. Да, впрочем, отчасти они правы: мы жалели денег, но только не во время войны, а до войны…»[10].

Уроки полковника Генерального штаба П. И. Изметьева запоздали на пять, а то и десять лет. Военное могущество государства, необходимое для надежной защиты его границ, невозможно создать за год или даже за пятилетку. Надежная армия — дорогая, но необходимая часть любого государства, руководители которого обязаны уважать свой народ, защищать его безопасность и сохранять его право на независимость в будущем. Известный афоризм: «Народ, который не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую» неточен. Народ армию не содержит, но рассчитывает на ее защиту.

Поражение русской армии и флота в русско-японской войне заставило царское правительство в некоторой степени увеличить расходы на содержание армии, переоснащение ее новыми образцами военной техники и оружия. Были выделены средства на совершенствование системы подготовки офицерских кадров. Наметились изменения и в отношении военной разведки.

На одном из высоких уровней было принято решение о выделении дополнительных средств на подбор и подготовку специалистов, без которых разведка теряет авторитет как организация, а вся ее работа без специально подготовленных разведчиков, как показали результаты русскояпонской войны, не имеет смысла.

Не без указаний и дополнительных средств из Петербурга начальник разведывательного отдела штаба Заамурского военного округа принял интересные решения, направленные на совершенствование системы и улучшение качества работы военной разведки на Дальнем Востоке. Одно из таких решений затронуло судьбу сына каторжанки из Александровска Василия Ощепкова.

Новшество, невероятное в современной практике работы разведки, заключалось в том, чтобы организовать обучение в Японии нескольких талантливых русских мальчишек. Они должны были изучить язык, историю, географию и культуру Японии, изнутри познать национальнопсихологические особенности соседнего с Россией островного населения, чтобы понять, как с ним лучше вести дела.

Одним из первых для такой необычной миссии был отобран Василий Ощепков. Возможно, положительные рекомендации этому подростку выдал тот самый старший писарь Управления войска острова Сахалин Георгий Павловим Смирнов, который 31 декабря 1892 года стал крестным отцом Василия Ощепкова. Без Смирнова в Хабаровске никогда бы не узнали о существовании в Александровске ученика реального училища Василия Ощепкова. Сын каторжанки вряд ли мог бы привлечь внимание офицеров штаба Заамурского военного округа.

Несомненно, писарь Управления войска острова Сахалин присматривал за Ощепковым и проявлял заботу о нем. Георгий Смирнов видел, что Василий был одним из лучших учеников. Лучшим не только среди русских мальчишек, но и среди обучавшихся с ним в одном классе немцев и японцев. Японцы уважительно называли его Васири-сан. Васири — от Василий. Японские подростки не умели произносить звук «л».

Писарь был наблюдательным человеком. И он не ошибся. Василий оказался среди 12 подростков, которые прибыли в Токио в мужскую духовную семинарию, открытую при русской духовной миссии[11]. Подростков отобрали «для образования из них переводчиков японского языка». К началу 1911 года в семинарии обучалось 80 учеников, в том числе 67 японцев и 13 русских[12]. Военное ведомство приняло на себя все расходы по обучению русских подростков, которые должны были после окончания обучения усилить восточное управление военного ведомства России, где требовались такие квалифицированные специалисты.

Есть еще одно предположение о том, как Василий Ощепков оказался в поле зрения сотрудников разведывательного отдела штаба Заамурского военного округа. Писатель и ведущий российский специалист в области истории отечественного рукопашного боя, почетный член исполкома Всероссийской федерации самбо Михаил Николаевич Лукашев в одной из своих книг, которая называется «Сотворение самбо: родиться в царской тюрьме и умереть в советской», видимо, не без основания указывал, что после смерти родителей Василию Ощепкову помогал заботливый опекун Емельян Владыко[13]. Судя по предположению М. Лукашева, поступить Василию Ощепкову в духовную семинарию в Токио помогла дочь надворного советника Пелагея Яковлевна Иванова. Так это или нет, точно сказать невозможно. Можно с определенной уверенностью утверждать, что молодой Ощепков оказался в Токио и действительно был среди тех, кто обучался в духовной семинарии.

Первое время Емельян Владыко сам оплачивал стоимость обучения Василия Ощепкова, сдавая унаследованные Василием по завещанию отцовские дома. А затем успешного ученика все же приняли на «казенный военный кошт»[14]. Владыко продолжал поддерживать семинариста, присылая ему деньги, которые Василий не тратил на что зря, а использовал для оплаты обучения в школе восточных единоборств в Кодокане. Как и сколько казенных средств истратило военное ведомство на обучение Ощепкова, неизвестно.

Учился Ощепков прилежно. Об этом свидетельствует его выпускной аттестат, выданный 23 июня 1913 года. Вот некоторые записи из этого уникального документа: «…? течение пребывания в числе воспитанников от сентября 1907 года до июня 1913 года, при поведении отлично хорогием и прилежании весьма усердному оказал успехи по следующим наукам:

…Японская грамматика — отлично хорошие (5);

японской хрестоматии — очень хорошие (4);

японскому чистописанию — отлично хорошие (5);

японскому сочинению,

теории японской словесности,

чтению японских писем,

переводу японских газет — очень хорошие (4)…»

Ощепков также изучил японскую историю, японскую географию, историю Дальнего Востока, китайскую письменность и другие науки.

Подписал свидетельство об окончании обучения Ощепкова Сергий, епископ Японский, начальник Российской духовной семинарии в Японии…

Находясь в духовной семинарии, Ощепков с увлечением занимался и японской борьбой дзюдо. Он был ловким учеником. По совету своего тренера он попытался поступить в знаменитый центр дзюдо Кодокан. Попытка оказалась успешной. 29 октября 1911 года Ощепков стал учеником Кодокана. О том, в каких условиях приходилось русскому семинаристу осваивать тайны японской борьбы, убедительно написал М. Лукашев: «..Даже в наши дни японские специалисты считают, что практикуемая в Японии тренировка дзюдоистов непосильна для европейцев. Тогда же система обучения была особенно жестокой и совершенно безжалостной. К тому же это было время, когда еще чувствовались отзвуки недавней русско-японской войны, и русского парня особенно охотно выбирали в качестве партнера. В нем видели не условно-спортивного, а реального противника…»[15].

В 1913 году Василий Ощепков выиграл весенние состязания и подпоясал свое кимоно черным поясом. Он завоевал почетное право быть мастером дзюдо. В одном из японских журналов тех лет была опубликована статья об Ощепкове. В ней говорилось: «…Русский медведь добился своей цели»[16].

Возвратившегося в Россию Ощепкова приняли на работу в разведывательный отдел штаба Заамурского военного округа в качестве переводчика.

В том же 1914 году Василий Ощепков стал основателем первой спортивной секции дзюдоистов во Владивостоке.

После революции 1917 года на Дальнем Востоке многое изменилось. Штаб Заамурского военного округа был расформирован, в 1918 году началась японская интервенция, в которой прияли участие американцы и англичане. Ощепков принял решение оказывать помощь тем, кто боролся против интервентов. Именно тогда с ним познакомился «Аркадий», выполняя задания которого Василий устроился на работу в управление военно-полевых сообщений японской армии во Владивостоке. Обосновывая свое решение, Ощепков в середине тридцатых годов писал:

«…Я командирован нашей армией на опасную и важную для Родины работу. На эту работу может встать человек, прежде всего глубоко любящий свою Родину и ненавидящий вечного и хитрого врага России. Я истинный русский патриот, воспитанный хотя и не в русской школе. Но эта школа научила меня любить прежде всего свой народ и Россию. Я воспитывался на средства русской армии, чтобы посвятить себя вечному служению Родине, что и делаю с 1914 года».