ПОЛЕЩИНСКАЯ БИТВА

— A-а, Галим, проходи, проходи, — заговорили все разом, когда в комнату вошел высокий мужчина, со жгуче-черными кудрями.

На столе лежали топографическая карта, компас, линейка и карандаш.

— Товарищи, прошу поближе к карте, — сказал командир партизанского отряда Захаров. Внимание его привлекал один населенный пункт, изображенный на карте черным прямоугольником. В четыре стороны от него уходят шоссейные дороги. Самая ближняя к этому пункту железнодорожная станция Двинск. А черный прямоугольник — Полещина, расположен на границе с Латвийской ССР. Город не зря привлек внимание освейских партизан. В Полещине часто формируются полицейские отряды и отправляются в деревни. Здесь находятся и базы, обеспечивающие немецко-фашистских захватчиков продуктами питания, боеприпасами. Отсюда полицейско-административное управление Полещины угоняет в Германию советских людей.

Май 1942 года. Трудное было время. Освейские партизаны еще не успели окрепнуть, закалиться в боях. Связь с Большой землей нарушена. Жители деревень, расположенных в этих заболоченных местах, терпят беды от немецко-фашистских захватчиков. Голод и отсутствие санитарно-гигиенических условий вызвали в деревнях вспышки различных заболеваний. Молодой партизанский отряд, насчитывающий около ста семидесяти человек, должен спасти население от гибели. Исходя из этого, командир партизанского отряда Захаров поставил перед командирами групп следующую задачу: разгромить гарнизон Полещины, ликвидировать волостное управление, сжечь контору со всеми имеющимися документами, захватить и вывезти продовольствие и медикаменты.

Галим с нетерпением ждет задания Захарова, неотрывно следит за картой. Конечно же, командир поручит ему разгром гарнизона. Разумеется, нападение на контору управления тоже потребует максимума сил. Но как бы то ни было, какое бы задание ни дали, он будет в центре жаркого боя.

— Товарищи командиры, — поднял голову от карты Захаров, — По последним данным разведки численность гарнизона Полещины составляет около трехсот человек. Судя по огневым точкам, раставленным вокруг, похоже, что они постоянно ожидают нападения партизан. — Затем Захаров указал на карте, где и какие вражеские огневые точки расположены, начал давать задание каждому командиру в отдельности. Галим ждал. «Чего доброго, оставит меня в охране лагеря», — с тревогой думал он. Но этого не случилось.

— Галим Ахмедиярович, — сказал Захаров, — вы оседлаете со своим взводом шоссейную дорогу, идущую со стороны города Двинска. Задача: любой ценой не допустить в Полещину вражеские силы, вызванные на помощь гарнизону.

В душе Галим был недоволен. Ведь мог же командир послать на это задание другой взвод, а ему дать объект в городе. Однако решительное и суровое «любой ценой не допустить» не дало Галиму возразить. Он понял важность этого участка.

Командиры групп выходили из землянки возбужденные. Ведь со дня сформирования отряда это была первая крупная операция.

На улице к Галиму подошел улыбающийся Петренко. Положив руку ему на плечо, он спросил:

— Галим, помнишь наш первый бой?

— Еще бы!

Слово за словом они вспомнили первую операцию, проведенную три месяца назад.

…Партизанский отряд тогда состоял из тринадцати человек. Все они были руководителями: Захаров — командир отряда, Петренко комиссар, Ахмедияров — исполняющий обязанности начальника штаба отряда, далее командир взвода, начальник по продовольствию, по санитарной части… Основной работой маленькой группы партизан было рытье землянок. Но это никак не удовлетворяло Галима, мечтавшего о большем. Однажды он явился к Захарову.

— Товарищ командир, — заявил он, — не лучше ли с этой группой выходить на задания? Людей, видать, больше не прибавится, — да и отряд не нюхал еще пороху.

^{Галим Ахмедияров}

Его тогда поддержал Петренко.

— Какие у вас конкретные предложения? — спросил Захаров.

— Ну, например, в деревне Кахановичи можно вспугнуть полицаев, сжечь волостную контору, уничтожить пункт заготовки молока.

— Сколько людей потребуется?

— Скажем, пять, шесть человек…

— В отряде всего-навсего ручной пулемет с одним диском да винтовка. А остальные что, камнями будут забрасывать врага?

— Тогда вдвоем можно идти, — ответил Галим.

— Третьим могу пойти я, у меня пистолет, — вставил Петренко.

В этот же день Галим, Петренко и еще один партизан вышли на задание.

— Тебе больше подходит пулемет, — сказал Галиму Петренко при распределении оружия.

К вечеру, отмахав километров тридцать, они были у деревни Кахановичи. Это самая большая в округе деревня, насчитывавшая около двухсот дворов. Расположена она в лесу. Третий партизан был жителем этой деревни, поэтому он как пять пальцев знал объекты нападения.

— Будем пробираться по темным закоулкам, — сказал Галим.

Время уже перевалило за полночь, когда трое партизан на расстоянии тридцати метров друг от друга подошли к полицейскому зданию — большому белому дому. Здесь должно быть человек двадцать вооруженных полицаев. У дома маячит часовой. Галим выстрелил. Тот свалился замертво. Петренко справа, партизан слева открыли огонь по окнам. В доме свет то зажжется, то погаснет. Поднялась паника. В это время раздался нарочито громкий голос Галима:

— Первый взвод, приготовиться к бою! Третий взвод, окружить дом справа!

— Второй взвод, приготовить гранаты! — не отставали от него Петренко и третий партизан, отдавая приказы «своим взводам». Завязалась перестрелка. Через некоторое время партизаны уже у здания волостной конторы. Вскоре оно запылало ярким пламенем. В это время партизаны уже громили молочный пункт. Разбита машина, предназначенная для перевозки молока.

Стрельба в деревне еще не прекратилась, когда партизаны направились в лес. Вид у них был бодрый. Петренко, взваливший на себя ящик масла («пригодится и нам») не почувствовал даже его тяжести. Войдя в лес, партизаны решили передохнуть.

Вскоре двинулись дальше.

По пути Петренко предложил:

— Что если в деревне Семеново добыть списки людей, отправляемых в Германию?

— А как посмотрит на это командир? — спросил Галим.

— По-моему, он ничего не скажет, — поддержал третий партизан.

Деревня Семеново лежала в стороне от дороги. Но несмотря на это, партизаны приступили к осуществлению предложения Петренко. По его словам, в деревне находится только два полицая, да и те боятся показаться ночью. Часам к четырем утра партизаны вошли в деревню. Постучались в крайний дом и узнали, где живет староста. Он страшно испугался, увидев партизан.

— Ты не бойся, — сказал ему Петренко, — мы не тронем тебя. Придет день, и народ потребует от тебя ответа. А сейчас ты отдай нам списки отправляемых в Германию людей.

Староста и рта не раскрыл, немедленно исполнил просьбу.

Вот об этом первом боевом крещении в Полещине и рассказал Петренко.

…В поход партизаны двинулись к вечеру. Трудно идти по густому лесу ночью. Кто-то спотыкается и падает, кто-то забирается в топи. Но партизаны не унывают.

Народ, страдающий от немецко-фашистских захватчиков, ждет их помощи. Это обязывает их ко многому.

К обеду следующего дня партизаны добрались до леса под Полещиной. В город были посланы разведчики для выяснения обстановки и расположения постов. Были посланы также люди для установления точных адресов объектов нападения. С получением необходимых данных командиры взводов собрались, чтобы еще раз уточнить задания, установить сигналы наступления и отхода.

Отряд Галима Ахмедиярова часов в десять вечера вьь шел на западную окраину города. Слева — шоссейная дорога, связывающая город со станицей Двинск. Она-то и нужна партизанам. Если операция будет удачной, размышлял Ахмедияров, из Полещины враг побежит по этой дороге. Поэтому одно отделение надо расположить у входа в город, а два других — на холмах по обеим сторонам дороги. Галим так и распорядился. Вперед метров на семьдесят были посланы минеры, которые заложили мины на дороге…

Тишина. И хотя взоры партизан устремлены на дорогу, они чутко прислушиваются к городу. Оттуда должен быть подан сигнал к началу операции. Мучительно долго тянутся минуты ожидания. Партизаны ждут.

Вдруг раздался страшный взрыв, будто разверзлась земля. Партизаны обернулись назад. Некоторые из них повскакали с мест.

— Ложись! — послышались отовсюду приглушенные голоса.

Ночное небо над городом разрезала яркая ракета и медленно погасла. Слышны еще взрывы. Галим мысленно представил себя в городе: склад продовольствия, здание комендатуры. Один за другим взлетают в воздух эти объекты. Через некоторое время послышалось мощное «ура» и стрельба. В городе становилось все темнее и темнее.

Галим весь в напряжении. Да и как же не переживать за товарищей, находящихся в самом пекле операции. Хочется быть с ними, помочь.

Товарищи Галима ворочаются в нетерпении. Ему, конечно, понятно их недовольство.

И вот со стороны первого отделения раздались выстрелы. Галим вздрогнул и, полусогнувшись, побежал на выстрелы. Командир отделения доложил, что встретил отступающего небольшими группами противника. Галим задержался здесь ненадолго. До боли в глазах всматривается в дорогу, ведущую из Полещины. Оказалось, что движутся три группы людей по два-три человека. Время от времени они стреляют в сторону города, в темноту. Слышен неразборчивый говор. Галим приказал командиру отделения уничтожить группу гитлеровцев.

К Галиму кто-то подбежал запыхавшись.

— Товарищ командир, со стороны Двинска показались машины. — доложил он.

Галим по голосу узнал своего связного. Впереди, то появляясь, то исчезая, тускло мерцал свет фар. Вскоре послышался мощный гул моторов. На пригорке появились силуэты трех машин, всем своим видом будто говоря: «идем на помощь».

Партизаны ждут.

Раздался взрыв. Галим всем телом почувствовал его. Это подорвалась на мине головная машина. Погасли фары, и опять мрак. Фашисты, повскакивавшие с машин, пошли на прочесывание, предполагая, что здесь должны быть партизаны. Вот они длинной цепью идут на холмики, где скрываются отделения. Партизаны ждут их приближения. Когда уже можно было различить отдельные фигуры, то есть на расстоянии пятидесяти метров, Галим во весь голос крикнул:

— Огонь!

С левого холма, где лежал Галим, на вражескую цепь обрушился град пуль. Середина цепи залегла, а правое крыло продолжало наступление. Тогда Галим выпустил зеленую ракету в сторону правого крыла, что означало для партизан с правого холма открывать огонь по врагу. Те не замедлили с выполнением приказа. Но и противник, поначалу молчавший, вдруг разразился шквалом огня. Особенно усердствовала середина цепи, и солдат там, кажется, больше. Галим, оценив обстановку, послал к первому отделению связного.

— Срочно прикрыть пространство между двумя холмами.

Галим приказал усилить огонь в этом секторе. Не успел он распорядиться, как на помощь прибыло отделение и открыло сильный огонь. Галим обрадовался — помощь пришла вовремя.

Стрельба не прекратилась, когда послышался еще рокот мотора. Машины пока не видно, а вражеская цепь, отстреливаясь, стала отступать. Шум мотора затих где-то вдали. Ночная темнота поглотила все окружающее. Таким образом, враг, не прошел на Полещину, отступил обратно.

Известно, что партизаны сами себя обеспечивают всем необходимым. И на этот раз Галим со своими партизанами вышли на поле боя, чтобы собрать оставленное гитлеровцами оружие и боеприпасы. На дороге они увидели подорвавшуюся на мине бронемашину. Фашисты унесли из нее все оружие. Из-за Полещины одна за другой взметнулись в небо две ракеты. Это был сигнал к отходу. Галим собрал своих партизан: все на месте, потерь нет. Задание командира отряда выполнено.

С 1942 по 1944 годы Галим возглавлял отряд партизан Освейского района Витебской области Белорусской ССР, а в последние годы войны, до слияния с частями Советской Армии, был начальником штаба партизанской бригады.

Грудь Галима Ахмедиярова украшают двенадцать орденов и медалей Советского Союза. Семь из них, вместе с орденом Ленина, говорят о его героических делах в рядах партизан в период Великой Отечественной войны, а пять — о трудовых подвигах в послевоенные годы.

Перевел М. Тиморшин.