3 февраля. Вторник

3 февраля. Вторник

Утром, как только встали, снова принятие противодизентерийных таблеток. Оказывается, что это из-за них у нас откладывается чай на полтора часа, и до 8 часов можно почитать, написать письмо.

К чаю дали 600 г новопривезенного хлеба. Ну и хлеб! По объему он занимает столько же, сколько 400 г, который мы получали раньше. Сырятина, к зубам липнет. Зубы так и вязнут в нем. Липнет к рукам, и, вдобавок, от боковых корок ужасно несет мылом.

В кают-компанию пошел хлеб, который у нас остался от предыдущего завоза. 200 г вчерашнего хлеба и небольшой добавок сегодняшнего съел с 10 г масла и песка. 150 г хлеба отдал Попову за голландку – она мне как раз. Жаль, что нет таких же брюк. Попов свои выбросил еще в ноябре в иллюминатор, а их подобрал старшина из БЧ-5 Байков и ходит сейчас в них.

Сегодня мне «повезло» – с 8.30 до 11.00 занятия стрелковой роты. Тема: «Взвод в обороне». Значит, придется полежать в снегу.

Вышли на стенку, построились в две шеренги. Команда: «Налево! Прямо шагом марш!» Пошли по стенке к Неве. Слева от нас стапели. Да, это заложили крейсер, но он в самом «зачаточном» состоянии. Еще не закончен набор киля. Под берегом стоят две подлодки, не закончены, замаскированы сверху под плоты.

Помаршировали мы с полчаса на стенке, произвели ряд перестроений и обратно. Не дошли немного до своего «Волынца» – неожиданно команда:

«Правое плечо вперед, прямо! Справа по одному по трапу на лед!»

Вывел нас лейтенант на Неву и повел напрямик по снегу. Лед торосистый, снегу почти по колено. Я иду шестым, так что приходится порядком вязнуть в снегу. Дошли до середины Невы, развернул нас лейтенант, дал каждому отделению ориентир и приказал занять оборону. Выбрал каждый себе приглянувшийся торос, разгребли снег, выкопав себе продольную яму, и улеглись в них. Пока лейтенант обходил взвод и оценивал правильность выбранного места и что видно около ориентира, прошло более получаса.

Лежать в снегу не особенно приятно. Особенно мерзнут ноги в ботинках, и, как только лейтенант отходил от бойца, он вскакивал и пускался в бешеный пляс.

Сегодня не только у нас такие занятия. На «Стойком» тоже учения. Его краснофлотцы прячутся за недостроенными подлодками, а с другого эсминца в белых халатах с пулеметами «атакуют» буксир, вмерзший в лед посередине Невы против «Максима».

Наконец, пошли обратно, мимо подлодок. На одной стоит на носу номер 547. Очевидно заводской. У ватерлинии на корме отметка 4.00, на носу 4.20. Это, пожалуй, «малютки». Интересно, как дают заводские номера? Для каждого типа корабля по отдельности или по порядку спуска, не взирая на тип?

Поднялись на стенку. Пробежали вдоль стенки до Невы и домой. Время половина одиннадцатого. Два часа прошли. Еще полчаса на разбор учения в средней столовой. Я дождался, когда меня выкликнули, и смылся стирать робу. До обеда успел выстирать, но не выжал брюки, голландку и гюйс. На обед жидкий гороховый суп с кильками, на второе жидкая ячменная каша – 5 столовых ложек и на третье компот – 1,5 стакана и 6 ягод. Компота сегодня наварили до черта. Разделили весь на три части: две части на обед нам на 100 человек, третью часть на обед и на ужин в кают-компанию на 24 человека. Так что им вышло в два раза больше, как раз по целой миске.

За обедом съел всего 150 г хлеба. Но что со мной стряслось? Не прошло и часу, как я не выдержал и рубанул остальные 300 г хлеба с 15 г масла и кружку чаю с сахаром. Часа через полтора так же поступили Попов и Панов. Фахрутдинов тоже съел весь хлеб после обеда, а обедал он сегодня как следует: три порции первого, две второго, две третьего и заявляет, что не наелся. Вот тип! Если я или Жентычко идем за добавкой, он смеется, а сам редко когда обедает или ужинает по одному разу. Свои часы он загнал Агафонову за 450 рублей, а купил их, как оказалось, за 250. Это, кажется, называется не иначе, как спекуляция.

Часы, как я узнал из разговора с Поповым, не особенно хорошие, а Фахрутдинов, зная, что у них анкерный ход, показывая их кому-нибудь не понимающему в них ничего говорил с апломбом: «Анкерные часы, что ты еще хочешь? Анкерский ход!» – и с таким видом и таким тоном, что получается впечатление, что часы какие- то сверхестественные.

С 15 до 17 в кают-компании проводил занятие лейтенант Кузнецов: «Тактика атаки пикировщика на наши корабли».

Насколько я видел атаки пикировщиков, у меня имеются некоторые разногласия с Кузнецовым, но, в общем, все понятно.

На ужин борщ с кильками – 4 столовые ложки и жидкая пшеничная каша – 4 столовые ложки. В кают-компанию шпроты подавали отдельно, а на второе – рисовая каша – целая тарелка. Не меньше трех наших порций.

Сегодня я иду дневальным по бане и гальюну. Ну, это еще ничего.

Еще после обеда у меня начал побаливать живот. Санитар спрашивал как раз, не болит ли у кого после таблеток живот и голова, но у меня было все в порядке. А после ужина невозможная резь в нижней части живота, кашлять больно. А кашель у меня уже дня четыре, с мокротой, понемногу усиливается. После развода пошел к доктору. Он сказал, что я уже десятый с такой же жалобой, что сейчас такие переболевают дизентерией и это пройдет. Велел мне идти и ложиться.

Я так и сделал. С 19 до 21 занятие стрелковой роты, а я, конечно, не пошел и до 9 поспал. Когда все ушли на справку выпил полкружки чаю с песком и снова лег, но уснуть долго не мог – мучил кашель.

Вечером на стенке разгрузили две машины угля для нас, за которым ездили ребята со «Стойкого». Они же перетаскали его к нам на борт. Вот это правильно. Ведь мы больше месяца даем им пар для отопления и электроэнергию для освещения и электрооборудования. А до сих пор за углем ездили только мы.

Наш старшина 1 старший Ширяев, командир арт. погреба, скоро должен уехать в Махач-калу в школу боцманов. Поедет через Москву. Я решил, что есть смысл попросить его опустить в Москве мои письма маме, Андрею и Жене. Андрею и маме писал, что буду стараться добиваться о переводе меня в спецшколу. Для этого хочу написать директору школы и поговорить с Емельяновым. Просил Андрея разузнать все как следует в школе – об изменениях в администрации и т.д. Я рассчитываю попасть на весенние испытания и пересдать все за 9-ый класс. Только успею ли я это выполнить? Надо было действовать в начале декабря, тогда бы успел. Писем вот от Андрея долго нет. От мамы получил открытку от 5 января. Дома ничего серьезного нет. Бойцы еще живут у нас.