ОТНОШЕНИЯ КАЗАКОВ К РАНЕНОМУ ВРАГУ
ОТНОШЕНИЯ КАЗАКОВ К РАНЕНОМУ ВРАГУ
В одном из кавалерийских набегов генерала Самсонова к Сеньючену в конце июня месяца драгуны, и если не ошибаюсь, все тот же молодчина унтер-офицер Волков, погнали японский разъезд 4-го кавалерийского полка. Драгунам удалось подстрелить лошадь, и японец со всего маха шмякнулся о землю головой и разбился. Лежит. Драгуны подскочили к нему, подняли. Живой. Забрали и повезли на казачью заставу… Драгун дорогой очнулся. Собралась толпа, усадили японца в центр, стали беседовать.
— Надо бы его, паря, однако, до генерала доставить, — деловито сказал бородач, старший поста, урядник, лет не менее сорока.
— Погодите маленько, Иван Тимофеевич, человек шибко разбился, еле ноги волочит, куда его везть, дайте мало-мало оправиться. Пусть вздохнет свободно грудью.
— Ну, ладно. Угостить его надо. Поди-ка болезный не емши сколько дней.
«Неприятель» сидел в кругу казаков и озирался, охая и хватаясь за голову. А казаки, позабывши о том, что это неприятель, смотрели на него сочувственно и с сожалением.
— Что, брат, попался… Это ничего. Ты не бойся. Мы тебя не обидим, — говорил один из казаков с рыжей короткой бородкой.
— Штаны красные, зеленый лампас, — говорил другой, — куртка аккуратная, ничего, чисто «ходит» ихняя армия.
Японца потрогали, один молодой казак даже ущипнул его.
— А ничего, крепкий народ, — сказал он, — мелкий, а крепкий, воевать может. Ей-Богу — он молодец. Ты, паря, кушать хочешь? Не бойся, что, мол, — казаки. Мы — тоже люди. Войну понимаем. В плен попался, — нам тебя жаль. Мы это понимаем. Худо есть. Ты, может, по-китайски можешь? Пухау…
Японец стонал и хватался за голову. Видно, сильно разбился.
— Что, брат, больно. Ничего, фельдшер вылечит. Ты, паря, не бойся, что, мол, — казаки. Мы — тоже люди. Войну понимаем. В плен попался, — нам тебя жаль. Мы это понимаем. Худо есть. Ты, может, по-китайски можешь? Пухау…
Но пленный и по-китайски ничего не знал. Он все стонал и показывал на голову.
— Болит? Больно? Чего — пухау… Худо есть. Понимаем… А что, паря, ежели бы ему водки? Водка, чай, вылечит.
Предложение «братана» одобрили.
Достали водки (она как-то у казаков бывает); поднесли. Японцу угощение понравилось.
— Что, брат, япоша, хорошо! Шанго. Русски водка.
Японец пил и одобрительно кивал головой. Головная боль у него затихла, клонило ко сну.
— Ну поспи, брат, это тоже хорошо.
Пленному постлали соломы, накрыли шинелью, дали подушку, и он крепко заснул.
— Жалкий народ, — сказал урядник. — На верную смерть идут. Неужели же не понимают, что все это ни к чему?!
— Надеются… — проговорил кто-то у костра, над которым висели котелки с чаем.
— Проснется, — заботливо сказал урядник, — надо ему порцию дать, да чаем напоить; ишь уморился, бедняга.
Когда через несколько часов накормленного и напоенного драгуна доставили в отряд, он едва держался на ногах и водкой от него разило, как из винной бочки… Голова при падении оказалась поврежденной, его взяли лечить, стали бинтовать, класть компрессы, и японец становился все озабоченнее и угрюмее…
П. Краснов. Русский Инвалид