ДОНЦЫ НА ОСТРИЕ ЛУЦКОГО ПРОРЫВА

ДОНЦЫ НА ОСТРИЕ ЛУЦКОГО ПРОРЫВА

Решительное наступление русской армии Ставка стратегически планировала начать в середине июня 1916 г. Предполагалось нанести главный удар силами Западного фронта в общем направлении на Вильно. Юго-западному и Северному фронтам отводилась вспомогательная роль. В действительности же Западный фронт по вескому настоянию его главнокомандующего несколько раз откладывал намеченное наступление и в конечном счете свел его к второстепенному удару вместо главного. Первым начал наступление Юго-западный фронт, в связи с жесткой необходимостью отвлечения австро-венгерских войск с Итальянского фронта, где события приняли угрожающий для союзников характер.

Новый главнокомандующий Юго-западным фронтом генерал от кавалерии Алексей Алексеевич Брусилов твердо решил наносить удар по противнику не на одном участке, а одновременно на нескольких различных участках широкого, 450-километрового фронта. В действие целенаправленно вводились силы сразу четырех русских армий (7-й, 8-й, 9-й и 11-й), что заблаговременно лишало расчетливого неприятеля всякой возможности стягивать свои имеющиеся резервы к какому-либо определенному месту предполагаемого прорыва. Главный удар намечалось нанести соединениями 8-й русской армии под командованием генерал-лейтенанта Алексея Максимовича Каледина в общем направлении на Луцк[13] (ныне административный центр Волынской области, Украина; расположен на реке Стырь, приток Припяти). В соответствии с оперативно-тактическим планом командования Юго-западного фронта остальные армии должны были атаковать находившегося перед ними противника и наносить удары на направлениях, избранных командующими армиями. В Ростовском облгосархиве сохранился приказ A.M. Каледина с детальным планом предполагаемого наступления^{170}.

22 мая 1916 г. четыре русские армии (7-я, 8-я, 9-я и 11-я) Юго-западного фронта начали боевые действия. Мощная артиллерийская канонада возвестила о развертывании наступления русских войск, которое привело к величайшей Галицийской битве 1916 г., продолжавшейся около четырех месяцев и снискавшей неувядаемую славу русскому оружию.

Наибольший успех был достигнут в полосе боевых действий 8-й русской армии (командующий генерал-лейтенант A.M. Каледин). Она оперативно объединяла следующие войсковые соединения: VIII армейский корпус (в его составе 37-й Донской казачий полк и 33-я отдельная Донская казачья сотня), XXX армейский корпус (в нем 2-я, 22-я, 24-я и 52-я особые Донские казачьи сотни), XXXII армейский корпус, XXXIX армейский корпус, XL армейский корпус, XLX армейский корпус (в его составе 10-я и 40-я особые Донские казачьи сотни), XLVI армейский корпус (в нем 51-й Донской казачий полк), IV конный корпус (в его составе 16-й Донской казачий Генерала Грекова 8-го полк и 17-й Донской казачий Генерала Бакланова полк 2-й Сводно-Казачьей дивизии и 10-й Донской артиллерийский дивизион — 17-я и 24-я Донские казачьи батареи — из 1-й Кубанской казачьей дивизии) и V конный корпус (12-й Донской казачий Генерал-Фельдмаршала Князя Потемкина-Таврического полк 11-й кавалерийской дивизии)^{171}.

Алексей Максимович Каледин был назначен командующим 8-й русской армией Юго-западного фронта в апреле 1916 г. С этого времени начался новый этап военной деятельности генерала. Кульминационным моментом стало участие в подготовке и проведении наиболее крупномасштабной операции русских войск в войне. Диапазон оценок руководства A.M. Калединым 8-й русской армией достаточно широк: от приписывания ему и только ему всех заслуг в ходе прорыва и до прямых обвинений в некомпетентности и утрате управления войсками^{172}. Алексей Максимович сменил на этом посту генерала от кавалерии Алексея Алексеевича Брусилова, назначенного в марте 1916 г. вместо генерала от артиллерии Николая Иудовича Иванова главнокомандующим Юго-западным фронтом. Долгое время участие Каледина в Брусиловском прорыве, его непосредственное руководство прорывом во главе 8-й русской армии в советской историографии замалчивалось в силу известных причин, связанных с сопротивлением большевикам в ходе их борьбы за установление советской власти, когда популярный в среде донского казачества генерал занимал выборную должность Донского Атамана в июне 1917 г. — январе 1918 г.

К апрелю 1916 г. A.M. Каледин уже имел достаточный опыт командования кавалерийской дивизией, конным корпусом, был награжден орденом Св. Станислава 3-й степени, орденом Св. Анны 3-й степени, орденом Св. Станислава 2-й степени, орденом Св. Владимира, орденом Св. Станислава 1-й степени, орденом Святого великомученика и победоносца Георгия 4-й степени, орденом Св. Анны с мечами, орденом Белого Орла с мечами, орденом Св. Владимира 2-й степени с мечами, орденом Св. Георгия 3-й степени и почетным Георгиевским оружием. По мнению донского историка А.В. Венкова^{173}, сам Брусилов рекомендовал Каледина на должность командарма. Напротив, Г.В. Марченко считает^{174}, что это была воля лично Николая П. Однако произведение 7 июня 1916 г. генерал-лейтенанта A.M. Каледина в чин генерала от кавалерии по праву можно считать признанием его заслуг в осуществлении Луцкого прорыва.

Главнокомандующий Юго-западным фронтом генерал-адъютант АА. Брусилов в связи с подготовкой наступления телеграфировал командующему 8-й русской армией генерал-лейтенанту A.M. Каледину 20 мая 1916г.: «Настал час возмездия бесчестному врагу и изгнания его из пределов нашей дорогой Родины. Все армии нашего фронта одновременно атакуют, и я радуюсь, что сильный удар наносится дорогой, родной мне 8-й армией, на которую я возлагаю крепкую надежду. Мы всегда били австро-венгерцев, и я уверен, что и теперь славная железная армия по стародавней привычке разобьет противника на славу и радость Батюшки царя и Матушки России. Шлю мое горячее приветствие и душевные пожелания победы моим боевым братьям с генералом Калединым, корпусными командирами и начальниками дивизий во главе, и всем офицерам и нижним чинам»^{175}.

8-я русская армия во главе с донским казаком по происхождению генерал-лейтенантом Алексеем Максимовичем Калединым оправдала огромные надежды, возлагавшиеся на нее главнокомандующим Юго-западным фронтом. Мощным ударом пробила большую брешь во вражеской обороне на 16-километровом участке и резко отбросила австрийцев за реки Стырь и Иква. Уже 25 мая 1916 г. ее войсковые соединения заняли город Луцк, успешно продвинувшись за трое суток на 60 километров. В телеграмме A.M. Каледина, посланной ночью 26 мая из Ровно, детально отмечаются успехи подразделений 8-й армии и ставятся новые оперативно-тактические задачи^{176}.

В результате русского наступления австро-венгерская 4-я армия практически перестала существовать. Военные трофеи непосредственно 8-й русской армии в период Луцкого прорыва составили: пленными — 922 офицера и 43 628 солдат, 66 орудий, 50 бомбометов, 21 миномет и 150 пулеметов. Но вся русская конница оказалась где-то в ковельских болотах, и некому было вовремя пожать замечательные плоды блестящей победы. Постепенно 8-я русская армия исчерпала все резервы, и когда натолкнулась в районе города Киселина (в 36 км северо-западнее Луцка) на упорное сопротивление противника, она вынужденно приостановила свое наступление. «Остается пожалеть, — писал русский военный историк А.А. Керсновский, — что генерал Брусилов не перенес в эти решительные дни свой командный пост ближе к полю сражения… Тогда бы он принял, быть может, то полководческое решение, что дало бы нам выигрыш кампании, а быть может, и войны… Подкрепив победоносный XL корпус резервным XLV, переведя сюда быстро V конный и бросив его с 12-й кавалерийской дивизией на Владимир-Волынский, он окончательно стер бы с лица земли IV армию врага и вслед за тем вывел бы из строя Австро-Венгрию…»^{177}

Обеспечение главного удара 8-й русской армии справа осуществляла группа генерала Андрея Медардовича Зайончковского, в состав которой входил V конный корпус. Этому войсковому соединению ставилась тактическая задача при необходимости воспрепятствовать возможной переброске войск противника по дороге Колки — Цумань (соответственно, 47 км северо-восточнее и 40 км восточнее от Луцка). На крайнем правом фланге 8-й русской армии действовала сильная кавалерийская группа под общим командованием генерала Якова Федоровича Гилленшмидта. Она состояла из подразделений IV конного корпуса, частей 7-й кавалерийской и 3-й Кавказской казачьей дивизий, подкрепленных пехотными дивизиями XLVI армейского корпуса. Этой ударной группировке русским командованием предписывалось прорваться в общем направлении на Ковель (ныне город в Волынской области Украины, в 66 км северо-западнее Луцка).

Полоса грядущего наступления пролегла в болотистой местности, где никто не ожидал наступления конницы, но одновременно это также заранее предопределяло немалые трудности для взлома обороны противника. Однако в случае успеха могло сомкнуться кольцо окружения вокруг австро-венгерских частей восточнее Ковеля. Русским командованием вполне правомерно предполагалось, что русская пехота из состава XLVI армейского корпуса непременно прорвет укрепленные австро-венгерские позиции и тем самым обязательно расчистит путь для продвижения многочисленной коннице. А уж конница не только обеспечит успешную операцию по планируемому окружению частей противника, соединившись в заданном районе с другими подразделениями 8-й русской армии, но и быстро уйдет в желанный глубокий рейд по беззащитным тылам неприятеля. Намеченный рейд в глубокий тыл противника был рассчитан на уничтожение запасов продовольствия и фуража, уничтожение складов, разрушение железных дорог. Такое расстройство тыла противника могло бы облегчить продвижение всех соединений 8-й русской армии.

Осуществление оперативно-тактического рейда русским командованием возлагалось на начальника 2-й Сводно-Казачьей дивизии, донского казака, генерал-майора Петра Николаевича Краснова, который к тому времени зарекомендовал себя отважным, смелым и расчетливым кавалерийским начальником^{178}.

Но если на основном направлении действий ударной группировки 8-й русской армии дела складывались весьма благополучно и практически в полном соответствии с намеченными планами, то положение на ее правом крыле внушало сильную тревогу. Части XLVI армейского и IV конного корпусов натолкнулись на упорное сопротивление противника и не смогли выполнить поставленных перед ними задач. Несмотря на категорические требования главнокомандующего Юго-западным фронтом генерал-адъютанта А.А. Брусилова, обращенные к командующему 8-й русской армией генерал-лейтенанту A.M. Каледину и лично к начальнику IV конного корпуса генералу Я.Ф. Гилленшмидту^{179}, новые попытки прорвать оборону противника также не имели успеха.

К сожалению, далеко не все вышло так, как первоначально задумывалось. Например, готовясь к глубокому рейду по тылам противника, генерал-майор П.Н. Краснов продумал предстоящий кавалерийский маневр до малейших деталей. Приказ по 2-й Сводно-Казачьей дивизии, в частности, предусматривал даже расчехление полковых знамен, чтобы с присущей казакам лихостью мощно и красиво пронестись по вражеским тылам под развернутыми знаменами. Однако Краснов не предполагал одного и самого существенного, что отважная русская пехота так и не сможет прорвать австро-венгерские позиции, а на необходимый взлом прочной обороны неприятеля придется бросить спешенных казаков. Желанного кавалерийского рейда на Ковель, увы, не получилось, и противник избежал вероятной участи окружения. В действительности неожиданно произошло так, что IV конный корпус наступал по болотам в пешем строю и медленно теснил австро-венгерские части и подошедшие им на помощь германские подразделения. Группа генерала Я.Ф. Гилленшмидта своим упорным давлением на противника лишь отвлекала на себя его значительные силы с направления главного удара, но прорвать фронт так и не смогла^{180}.

С победоносным занятием Луцка русскими частями линия фронта 8-й русской армии образовала своеобразную дугу, в выпуклой части которой находились успешно продвигающиеся войска центра. Фланги же армии по-прежнему упирались в исходные до наступления позиции. Тем не менее находившаяся перед фронтом русской армии 4-я австро-венгерская армия эрцгерцога Фердинанда в результате русского наступления потерпела сокрушительное поражение. Она уже отступала и несла при этом огромные боевые потери.

26 мая 1916 г. главнокомандующий Юго-западным фронтом генерал-адъютант А.А. Брусилов отдал очередную директиву. Согласно его указаниям, 8-я русская армия должна была прочно утвердиться на рубеже реки Стырь и последовательно развивать дальнейшее наступление на флангах ударной группировки. Всей кавалерии главнокомандующий приказал прорваться в тыл отступающего противника и захватить важнейший транспортный узел — город Ковель. Однако на правом фланге армии атаки XLVI армейского и IV конного корпусов, целенаправленно предпринятые 26, 27 и 28 мая 1916 г., вновь не увенчались успехом. Труднопроходимая болотистая местность сильно затрудняла здесь использование мощной конной группировки. После кровопролитных боев, в ходе которых конница понесла большие потери, было решено прекратить дальнейшие попытки прорвать укрепленную полосу противника на этом направлении.

В безуспешном сражении в ковельских болотах серьезные боевые потери понесла и 2-я Сводно-Казачья дивизия. Она дважды 26 мая отчаянно штурмовала позиции австро-венгерских войск у местечка Галузия, в результате чего были заняты две сильно укрепленные линии обороны неприятеля. Но дальнейшее продвижение казачьих цепей оказалось остановленным цепко обороняющимся противником, к которому из тыла спешно перебрасывались все новые и новые резервы. Узкие болотные дефиле (проходы), удачно используемые оборонявшейся стороной, вынуждали казачьи сотни вести фронтальные атаки неприятельских позиций, что неизбежно вело к очень большим потерям личного состава воинских частей^{181}. В приказе начальника IV конного корпуса особо подчеркивалось, что именно донцы, кубанцы и терцы «увлекали за собой пехоту, показывали чудеса прорыва» и потеряли при этом около 40 офицеров и 500 казаков. Они «запечатлели в истории русской конницы эпизоды самоотречения для достижения кавалерийской мечты: прорваться и уйти в глубокий набег»^{182}.

После взятия Галузии дивизия должна была «безостановочно пробиваться в направлении на Городок — Черск-Черемощно для выхода на пути к Ковелю с северо-запада»^{183}. Вместо желанного кавалерийского маневра казаки лежали в сыром, мглистом, болотистом лесу, в сплошной воде, и отчетливо видели перед собой многочисленные ряды колючей проволоки и грозящие смертельным огнем брустверы траншей мощного узла обороны противника.

Новая попытка прорыва неприятельских позиций 28 мая 1916 г. также не принесла никаких результатов. Начальник 2-й Сводно-Казачьей дивизии генерал-майор П.Н. Краснов при описании действий казаков в боях 26–28 мая принципиально отмечал, что «дивизия свято выполнила свой долг»^{184}. Тем не менее к вечеру 28 мая в штабах получили приказ приостановить наступление на фронтовом участке IV конного корпуса. К этому времени уже обозначился серьезный успех на левом фланге 8-й русской армии, где наконец удалось прорвать оборону противника. Австро-венгерские войска начали здесь постепенный отход, вскоре превратившийся в беспорядочное бегство.

Из района севернее Луцка на ковельском направлении действовал V конный корпус 8-й русской армии. В составе 11-й кавалерийской дивизии корпуса храбро сражались казаки 12-го Донского казачьего Генерал-Фельдмаршала Князя Потемкина-Таврического полка. 26 мая 1916 г. 3 полусотни этого донского подразделения с 2 орудиями и 4 пулеметами настойчиво атаковали сильно укрепленную позицию противника в районе населенных пунктов Ситница — Омельно. Своим мощным напором они вынудили противостоявшие австро-венгерские войска отступить. В итоге храбрые донцы значительно продвинулись вперед и успешно освободили новые русские территории, ранее находившиеся в руках врага. Полк благополучно переправился на правый берег реки Стыри, где с ходу овладел местечками Навоз (в 32 км севернее Луцка) и Сокуль.

Крупных успехов в течение первых дней общего наступления войск Юго-западного фронта добились и другие русские армии, которые удачно прорвали оборону противника сразу на нескольких направлениях. При этом на ряде участков осуществленного прорыва заметную роль сыграли донские казачьи полки и дивизии. Так, на направлении главного удара 7-й русской армии активно действовала сформированная 6(19) апреля 1916 г. 6-я Донская казачья дивизия под командованием генерал-лейтенанта Пономарева. В развернувшихся наступательных боях отлично зарекомендовали себя все основные воинские подразделения дивизии: 7-й Донской казачий Войскового Атамана Денисова полк, 40-й, 49-й и 53-й Донские казачьи полки, а также 7-й Донской артиллерийский дивизион — 14-я и 15-я Донские казачьи батареи^{185}.

Накануне наступления все 6 сотен 53-го Донского казачьего полка (355 казаков при 4 пулеметах) сменили в окопах солдат 172-го Лидского пехотного полка. Казаки-разведчики изучили возможные подступы к укреплениям противника и предусмотрительно разрезали в ряде мест колючую проволоку. После 45-часовой артиллерийской подготовки 23 мая 1916 г. русские цепи пошли в атаку. Во время преодоления первой линии неприятельских окопов отличился приказный Чекунков, который собрал и присоединил к 5-й роте 21-го Туркестанского стрелкового полка неожиданно оставшихся без командира солдат. Телефонисты-казаки самоотверженно работали под непрерывным огнем противника, восстанавливая поврежденные линии связи от самых передовых окопов. Старший врач полка Севрюгов и сотенные фельдшеры под «градом смертельного металла» профессионально делали перевязки своим казакам и пленным австрийцам.

25 мая 1916 г. казачьи сотни 7-го Донского казачьего Войскового Атамана Денисова полка значительно опередили наступающие цепи 3-й Туркестанской стрелковой дивизии и II армейского корпуса, поскольку своевременно переправились через реку Язловец. Более того, они успешно захватили деревни Пшедмесце, Бровары и Новоселку-Язловецку. Затем в конном строю лавой и наметом[14]донцы бросились к переправам через реку Стрыпа (левый приток Днестра, Тернопольская область, Украина), цепко преследуя отступающего противника. Казакам-денисовцам удалось предотвратить разрушение 8 мостов. В результате внезапной атаки полк прочно преградил путь к отступлению части неприятельской пехоты. Она не сумела переправиться на другой берег и оказалась в окружении. Одновременно неприятельские позиции у Язловца, считавшиеся австро-венгерским командованием неприступными, были прорваны дивизиями II армейского корпуса. С утра 26 мая 1916 г., после захвата пехотой двух-трех линий окопов противника, в прорыв был введен армейский резерв — II конный корпус.

3-ю Туркестанскую дивизию, наступавшую на острие главного удара 7-й русской армии, слева активно поддерживала 43-я пехотная дивизия. В составе последней отлично действовал 49-й Донской казачий полк. Он начал атаку в спешенном строю южнее Язловца в районе деревень Жиброды и Дулибы. К вечеру 25 мая 1916 г. оборона противника оказалась взломана. 7-я русская армия успешно форсировала реку Стрыпа всеми своими тремя армейскими корпусами — II, XVI и XXII. Преследовать разбитого противника русское командование приказало армейскому резерву — II конному корпусу. В него входили: 6-я Донская казачья дивизия, 9-я кавалерийская дивизия и 2-я Сводно-Казачья дивизия. В результате удачных действий русской кавалерии у Порхова, Гниловод и Бобулинцев австро-венгерские войска понесли большие боевые потери в личном составе и в полном беспорядке отступили за реку Стрыпа.

Полки 6-й Донской казачьей дивизии приняли активное участие в преследовании повергнутого противника. Особенно отличилась 2-я бригада дивизии (49-й и 53-й Донские казачьи полки) под командованием генерал-майора Попова. Храбрые донцы 31 мая 1916 г. вплавь и вброд преодолели реку Стрыпа в месте ее впадения в Днестр у деревни Поток Златы. На следующий день казаки продолжили свое наступательное движение на запад и переправились уже на правый берег Днестра. Разведывательная сотня бригады под командованием есаула 53-го Донского казачьего полка Михаила Безмолитвенного предусмотрительно выдвинулась в направлении городка Тлумач, к юго-востоку от города Станислава. 1 июня 1916г. казаки вновь буквально по пятам преследовали отступающего противника от уже занятого русскими войсками Порхова. В этот момент находившиеся на марше казачьи полки попали под сильный артиллерийский обстрел со стороны неприятеля. Враг укрепился в районе деревни Воронув и стал вести прицельный огонь по донским частям. Командир бригады вовремя спешил 6-ю сотню 49-го Донского казачьего полка (65 казаков) и 3-ю сотню 53-го Донского казачьего полка (44 казака). Созданный сводный отряд и приданный ему пулеметный взвод под общим командованием есаула Кучерова, несмотря на мощный огонь противника, успешно выбил неприятеля из деревни. Отважные казаки захватили в этом бою 102 солдата и одного офицера^{186}.

2 июня 1916 г. отличился другой сводный отряд, объединявший четыре сотни 31-го Донского казачьего полка (временно входившего в состав 6-й Донской казачьей дивизии) и одну сотню 53-го Донского казачьего полка под общим командованием есаула Михаила Безмолитвенного. Донцы на протяжении нескольких верст удачно преследовали противника и нанесли ему существенный урон. В другом случае 5-я сотня 53-го Донского казачьего полка самостоятельно в конном строю атаковала сильно укрепленный пункт обороны противника, а затем у деревни Чертовец полностью рассеяла резервную роту неприятеля. Всего в тот день, 2 (15) июня 1916 г., казаки 53-го Донского казачьего полка взяли в плен 19 офицеров, 617 солдат, захватили 1 пулемет, 1 бомбомет, много винтовок, 150 ручных бомб и другое военное имущество.

Боевая активность 2-й бригады 6-й Донской казачьей дивизии способствовала захвату важного в оперативном значении плацдарма. Поэтому практически сразу изменяется основная тактическая задача для казаков. Со 2 по 9 июня 1916 г. 49-й и 53-й Донские казачьи полки находились на правом берегу Днестра и занимали линию фронта между населенными пунктами Незвиско и Чертовец. Донцы сдерживали контратаки австро-венгерских войск, пока их не сменили части 9-й русской армии.

С 12 июня 1916 г. на 6-ю Донскую казачью дивизию русское командование возложило новую задачу по оказанию содействия полкам 3-й Заамурской пехотной дивизии, наступавшей на узел обороны противника у деревни Исакув. Казаки должны были действовать во фланг и тыл закрепившимся здесь австро-венгерским войскам. 12 июня 1916 г. казачьи сотни переправились через реку Днестр у Сновидува, отбили контратаки неприятеля и захватили деревни Секежин и Пиотрув, а также одновременно заняли позиции по склонам высот «320», «321» и «326». В том бою донцы взяли в плен до 150 солдат противника. Занятые высоты казаки удерживали под сильным огнем австро-венгерских артиллерийских батарей до 15 июня 1916г. При атаках противник упорно оборонялся, не желая лишаться выгодных и сильно укрепленных позиций у Исакува и на высотах северо-восточнее этой деревни. Только на свой крайний правый фланг у Днестра неприятель стянул 10 пулеметов и усилил данное месторасположение пехотными подразделениями. Понтонный мост, возведенный русскими саперами у деревни Сновидув, неоднократно взрывался плавучими минами противника, пускавшимися вниз по течению реки^{187}.

16 июня 1916 г. 49-й и 53-й Донские казачьи полки предприняли настоящий штурм австро-венгерских укреплений. Под сильным артиллерийским и пулеметным огнем они атаковали вражеские позиции. 4-я сотня 49-го Донского казачьего полка активно наступала в конном строю, но неожиданно застряла в нескольких рядах неприятельских проволочных заграждений. Она понесла большие потери в личном составе и была вынуждена спешиться. Две спешенные сотни наконец окружили Исакув, а остальные сконцентрировались правее деревни. С наступлением темноты пулеметчик 49-го Донского казачьего полка приказный Корнеев по собственной инициативе перенес свой пулемет в ход сообщения, ведущий из захваченных казаками окопов в еще удерживаемые неприятелем, и очень удачно вел огонь вдоль них. К утру 17 июня 1916 г. противник не выдержал мощного натиска казаков и оставил укрепленные позиции у деревни Исакув. Донцы цепко преследовали отступающие австро-венгерские войска и в результате прочно закрепились на южной окраине городка Долина. Они также успешно продвинулись в направлении местечек Делева, Одае и Олеша и тем самым уже непосредственно угрожали захватом городу Тлумач, расположенному в 20 километрах юго-восточнее Станислава. Стремясь не допустить этого, австро-венгерское командование 19 июня 1916 г. спешно организовало контратаку своих подразделений на позиции донских казаков. Неприятель наступал со стороны Долины, Одае и Олеши в общем направлении на Исакув. Несмотря на опасный обход их левого фланга, донцам было приказано во что бы то ни стало удержать деревню. Особенно тяжело пришлось казакам левофланговой 6-й сотни 53-го Донского казачьего полка. Командир полка даже перебросил ей на помощь 1-ю сотню и пулеметную команду, что дало возможность другим сотням отойти. С этой же целью две сотни 49-го Донского казачьего полка сознательно решились на большие потери и осуществили поразивший врага фронтальный маневр. Они атаковали противника на широком аллюре[15] с губительного расстояния в три версты до его передового края. И тем не менее под сильным артиллерийским огнем казачьи сотни вынужденно оставили Исакув и отошли на позиции у деревни Пиотрув. Следует особо отметить, что донские полки вели ожесточенные бои почти без поддержки собственной артиллерии, израсходовавшей свой боезапас.

22 июня 1916 г. подразделения 6-й Донской казачьей дивизии (53-й Донской казачий полк был выведен в резерв) в тесном взаимодействии с частями 2-й Заамурской пехотной дивизии вновь настойчиво контратаковали противника. 7-й Донской казачий Войскового Атамана Денисова полк при поддержке заамурцев в пешем и конном строю наступал на австро-венгерские позиции в районе деревни Олеша и умело преодолел три ряда проволочных заграждений. Три спешенные сотни полка атаковали местечко Долина и заставили укрепившегося противника отойти на левый берег реки Суходул. На этом столкновения с неприятелем не окончились. В целом за месяц беспрерывных и кровопролитных боев полки 6-й Донской казачьей дивизии с честью выполнили возложенную на них задачу обеспечения наступления главных сил 7-й русской армии.

Столь же успешно действовали донские казачьи полки на левом крыле Юго-западного фронта, где войска 9-й русской армии под командованием генерала от инфантерии Платона Алексеевича Лечицкого в первый же день наступления заняли всю передовую укрепленную полосу противника. Развивая достигнутый успех, они быстро продвигались на запад. Главный удар наносился силами левого фланга 9-й армии на черновицком направлении. Входившая в III конный корпус генерала Рерберга 1-я Донская казачья дивизия развивала прорыв пехотных частей и преследовала отступавшего противника^{188}.

Всего же в войсках Юго-западного фронта насчитывалось 17 донских казачьих полков и 19 отдельных и особых донских казачьих сотен. Все они приняли участие в многочисленных боях развернувшегося летнего наступления русских войск. Многим донским казачьим частям сопутствовала удача. Так, 29 мая (11 июня) 1916 г. 1-я Донская казачья дивизия генерал-майора Григория Чоглокова, находившаяся на левом фланге фронта в районе Ошехлоб, успешно прорвалась на 35 километров в глубь расположения противника и удачно захватила в ходе осуществленного рейда 2 тыс. пленных. В этот же день часть русской конницы командование сняло с участка боевых действий IV конного корпуса и спешно перебросило на Луцкое направление, где пехоте удалось взломать глубоко эшелонированную оборону австро-венгерских войск. Донские казачьи части отлично выполняли возложенную на них тактическую задачу. Казаки надежно обеспечивали плотное преследование отступающего противника, заходили далеко во вражеский тыл и обгоняли убегавшие части неприятеля, а те неизбежно попадали в ужасное положение меж двух огней и в такой ситуации «быстро впадали в отчаяние и просто бросали оружие»^{189}.

Во время развернувшегося летнего наступления русские войска значительно оторвались от своих воинских резервов и тыловых баз снабжения, что осложняло ведение активных боевых действий. Поэтому уже 2(15) июня 1916 г. в войсковые штабы поступил приказ о временном прекращении дальнейшего продвижения соединений фронта. Параллельно преследование отступающего противника поручалось частям русской конницы. В период деятельной подготовки нового удара, который последовал уже в середине июня, казаки настойчиво продолжали теснить австро-венгерские подразделения и по-прежнему захватывали много пленных.

Новое наступление русских войск началось несколько южнее от первоначального. Здесь вновь себя отлично проявили донские казачьи части. Так, казаки 31-го Донского казачьего полка вплавь нагими с присущей им лихостью форсировали реку Днестр, перекололи (пиками. — Примеч. ред.) и пленили вражеские посты, а также удерживали захваченный плацдарм до подхода русских подкреплений^{190}.

1916 год коренным образом изменил даже привилегированное положение казачьей гвардии. Впервые за два с лишним года тяжелейшей войны гвардейские казачьи части несли службу в пешем строю. Это произошло именно на Юго-западном фронте, куда Ставка ВГК в целях развития обозначившегося стратегического успеха своим решением направила Особую армию генерала A.M. Безобразова. Введенное в сражение новое армейское соединение состояло исключительно из корпусов стратегического резерва, и оно должно было, по мнению командования, значительно усилить наступательный потенциал русских войск.

В ходе возобновившегося 15 июля 1916 г. общего наступления Юго-западного фронта Особая армия продвигалась в полосе боевых действий между 3-й и 8-й русскими армиями в тактическом направлении на Ковель и выполняла ответственную задачу русского командования атаковать Ковель с юга. Среди многочисленных воинских подразделений нового армейского соединения в бой вступили и гвардейские донские казачьи части. В это время в составе 3-й Гвардейской кавалерийской дивизии Гвардейского конного корпуса Особой армии успешно вела боевые действия Гвардейская казачья бригада. В бригаду входили: Лейб-Гвардии Казачий Его Величества полк, Лейб-Гвардии Атаманский Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича полк и Лейб-Гвардии Сводно-Казачий полк. С июля по октябрь 1916 г. Гвардейская казачья бригада под командованием генерал-майора И. Орлова достойно сражалась в пешем строю на позициях у реки Стоход (правый приток р. Припяти) в районе местечек Михайловка и Марьяновка^{191}.

Многочисленные и кровопролитные бои продолжались все лето. Русские войска дважды повторяли мощные удары: 21 июня (4 июля) и 15 (28) июля. И каждый раз вновь и вновь отличались донские казаки. Однако превратить наступление Юго-западного фронта в грандиозное поражение противника не удалось.

И тем не менее результаты этого сражения переоценить трудно. В военном отношении наступательная операция Юго-западного фронта, безусловно, явилась крупным достижением в развитии военного искусства. Она вполне доказала реальную возможность широкого прорыва устоявшегося позиционного фронта, несмотря на то, что тактические успехи самого прорыва вовсе не привели к решающим военно-стратегическим результатам. Наступательная операция Юго-западного фронта по большому счету оказалась значительным оперативным продвижением лишь одной, хотя и достаточно мощной, военной группировки русских войск. Но это ни в коей мере не умаляло огромного значения одержанной победы.

В ходе наступления Юго-западного фронта было взято в плен 8924 офицера, 408 000 солдат противника, захвачено 581 орудие, 448 бомбометов и минометов, 1795 пулеметов^{192}. Русские войска отняли у австрийцев 25 000 квадратных километров территории. Они отвоевали тем самым значительную часть земель, оставленных в 1915 г., вновь завоевали часть принадлежавшей Австро-Венгрии Восточной Галиции и всю Буковину. И это лишь тактические результаты, стратегические же были неизмеримо больше. И прежде всего для союзников. Спасена итальянская армия (австрийцы прекратили наступление в Италии и перебросили на русский фронт до 15 дивизий), германцы затихли под Верденом (переброшено с Западного фронта до 18 дивизий), французы получили возможность перейти в наступление на Сомме, и, наконец, успех русских армий на полях Галиции обусловил выступление Румынии против центральных держав (о чем горько пожалела Россия, вынужденная вскоре спасать разгромленные армии этого нежданного горе-союзника). Луцкий прорыв практически парализовал австро-венгерскую армию, поскольку ее общие потери убитыми, ранеными и пленными доходили до полутора миллионов^{193}. Дунайская монархия, как нередко называли тогда Австро-Венгрию, буквально развалилась на отдельные «лоскутки», так и не оправившись от нанесенного ей русской армией мощного удара. Но это произошло через два года, а пока Великая война еще только слегка наклонилась к своему закату.