Обязательное пояснение
Обязательное пояснение
И низких истин нам дороже нас возвышающий обман
Аналогичным образом в духе так называемой патриотической мифологизации в отечественной историографии искажена и фактическая сторона противоборства вооруженных сил России и Швеции 1700—1721 гг. Численность петровских войск, как правило, преуменьшается, а количество солдат Карла XII преувеличивается. С потерями же происходит обратная метаморфоза — русские снижаются, шведские растут. Зачастую, путем умолчаний или ложной расстановки акцентов, подправляется и ход сражений. «Маскируется» также решающая роль западных наемников в деле создания и обучения регулярной русской армии. Именно анализу всех этих проблем и реставрации реального хода событий Северной войны посвящена данная книга.
Чтобы читателю было проще уяснить критерии отбора автором материала или цифр, рассмотрим пример исследования одного из крупных сражений. Не мудрствуя лукаво, возьмем первую же по хронологии битву русской армии, вошедшую в летопись боевых действий под названием «Нарвской конфузии» 1700 г.
Сначала составим список наиболее известных изданий, где сколько-нибудь подробно затрагивается упомянутый вопрос. Затем исследуем найденную там статистику — сопоставим и проанализируем ее. Для удобства восприятия сведем всю добытую на книжных полках статистику в несколько табличек. В первую объединим то, что «вкладывали» в наши мозги учебные пособия на протяжении последних 45 лет. Это, конечно, не исчерпывающий список «букварей». Но о финальном советском периоде он дает полное представление, поскольку книги, подготовленные в середине 60-х гг., оставались «базовыми» более 20 лет, подвергаясь лишь косметическим изменениям вплоть до самой кончины СССР. Мало что изменилось и в нынешней России. Хотя новых (и разных) учебников «налепили» множество, с цифирью по-прежнему беда.
Графа №1 — название издания (обозначено цифрой, под которой работа занесена в список литературы, помещенный в конце книги). Графа №2 — численность русской армии. Графа №3 — численность шведской армии. Графа №4 — потери русской армии. Графа №5 — потери шведской армии.
Примечания:
1. Работы выстроены в хронологическом порядке — чем раньше написана, тем выше расположена.
2. Знак «?» означает отсутствие в книге информации на эту тему.
Таблица № 1
Название издания …… Численность русской армии / Численность шведской армии — Потери русской армии — Потери шведской армии
45 …… ? / ? — 12 тыс. чел. / ?
53 …… 32 000 чел. / ? — 9 / 9
86 …… ? / ? — ? / 9
33 …… ? / ? — 9 / 9
87 …… ? / 9 — 9 / 9
69 …… ? / 9 — 9 / 9
55 …… 45 000 чел. / 9 — 9 / 9
54 …… 34 000 чел. / 18 000 чел. — все пушки / 9
34 …… 35 000 чел. / небольшая армия — 9 / 9
103 …… 42 000 чел. 184 пушки / 8500 чел. — 6-12 000 чел. все пушки / ?
50 …… 40 000 чел. / в 2,5 раза меньше — ? / 9
35 …… ? / 32 000 чел. — 8000 чел. 145 пушек / 3000 чел.
139 …… 35-40 000 чел. 135 пушек / 12 000 чел. — ? / 9
46 …… 34 000 чел. 145 пушек / 8430 чел. — 6000 чел. / 3000 чел.
25 …… 9 / ? — ? / 9
Скудость фактической информации, долгое время предусматривавшейся для школяров официальными государственными программами, просто потрясает. А затем произошел информационный обвал. Который изменил ситуацию до абсурдной и окончательно все запутал. То, что это не случайность, а целенаправленная политика, помогает убедиться следующая таблица — № 2, куда собраны самые авторитетные работы российско-советских историков о битве у Нарвы 1700 г. Попробуйте прикинуть, уважаемый читатель, у какого из поколений при таком положении с математикой мозги замусорены больше?
Таблица № 2
Название издания …… Численность русской армии / Численность шведской армии … Потери русской армии / Потери шведской армии
102 …… 34 000 чел. / 18 000 чел. … 6000 чел. / 3000 чел.
3 …… 45 000 чел. / 145 пушек, 11000 чел. … 22 000 чел. / ?
97 …… 60 000 чел. / 9 … 40 000 чел. / ?
114 …… 35-40 000 чел. / 8500 чел. … 12-17 000 чел. / ?
20 …… 35-40 000 чел. / 8000 чел. … ? / ?
130 …… 35-40 000 чел. / 8500 чел. … ? / 9
59 …… 35 000 чел. / 8000 чел. … 12 000 чел. / 9
51 …… 40 000 чел. / 12 000 чел. … 7 000 чел. / 9
58 …… 42 000 чел. / 8000 чел. … 6000 чел. / 2000 чел.
100 …… 145 пушек, 35 000 чел. / 37 пушек, 8000 чел. … 7000 чел. / 2000 чел.
118 …… 145 пушек, 34 000 чел. / 38 пушек, 12 000 чел. … 131 пушка 8000 чел. / 3000 чел.
70 …… 145 пушек, 35-40 000 чел. / 8000 чел. … 179 пушек? / 9
48 …… 34 000 чел. / 23-25 000 чел. … 7000 чел. / 2000 чел.
116 …… 145 пушек, 35 000 чел. / 37 пушек? … 145 пушек 12 000 чел. / ?
5 …… 34 000 чел. / ? … 7000 чел. / 3000 чел.
77 …… 145 пушек, 34 000 чел. / 25 000 чел. … 7000 чел. / 2000 чел.
124 …… ? / ? … 4-17 000 чел. / 2000 чел.
75 …… ? / ? … ? / ?
90 …… 40 000 чел. / 8430 чел. … 6000 чел. / ?
52 …… 184 пушки, 34 000 чел. / 8000 чел. … все пушки. 6000 чел. / 2000 чел.
92 …… 40 000 чел / 37 пушек, 8430 чел. … 145 пушек 6000 чел. / 9
21 …… 184 пушки, 35-40 000 чел. / 12 000 чел. … все пушки, 6000 чел. / 9
2 …… 40 000 чел. / 8000 чел. … 135 пушек? / 9
43 …… ? / ? … ? / 9
57 …… 40 000 чел. / 23 000 чел. … 7000 чел. / 9
19 …… 35-40 000 чел. / 10-15 000 чел. … 145 пушек, 6000 чел. / 9
123 …… 34 000 чел. / 23 000 чел. … 135 пушек, 7000 чел. / 3000 чел.
47 …… 34 000 чел. / 8000 чел. … 6000 чел. / 2000 чел.
7 …… 32-35 000 чел., 184 пушки / 8430-10 537 чел. , 37 пушек … 145 пушек, 6-7000 чел. / 1700 чел.
112 …… 45 000 чел. / ? … 8000 чел., 145 пушек / ?
126 …… 35-40 000 чел. / 8500 чел. … 145 пушек, 6-12 000 чел. / 600 чел.
28 …… 150 пушек, 34 000 чел. / 25 000 чел. … 7000 чел. / 2000 чел.
138 …… 145 пушек, 35-40 000 чел. / 37 пушек, 12 000 чел. … 145 пушек, 6000 чел. / 2 000 чел.
111 …… 34 000 чел., 145 пушек / 38 пушек, 12 000 чел. … 4000 убито; 12 000 плен; 2000 утонули / 2000 чел.
Полученная картина чрезвычайно красноречива. Даже беглого взгляда на нее достаточно, чтобы понять — сколько-нибудь согласованного целостного описания поражения под Нарвой за прошедшие с той поры 300 лет отечественные ученые еще не выработали. Одновременно нам предлагаются две, по сути, совершенно взаимоисключающиеся версии — позорного разгрома огромного войска маленьким неприятельским отрядом и заурядной неудачи, где противостояли друг другу, в общем-то, сравнимые по численности армии. Каким же образом в большинстве книг поселилась столь фантастическая статистика? Чтобы ответить на этот вопрос придется хотя бы бегло — в самых общих чертах — отследить извилистый маршрут развития российско-советской историографии Северной войны.
Печатные издания в основном малого объема (и степени правдивости), освещавшие ход боевых действий, выпускались в Москве (а затем и в Петербурге) практически в течение всего русско-шведского конфликта. Почти все они являлись частью пропагандистской борьбы, которой обе стороны придавали не меньшее значение, чем нынешние политики и полководцы. Но история тогда считалась делом исключительной государственной важности, которое курировали сами монархи или их ближайшие помощники. А потому и первое достойное внимания по масштабу и содержанию русскоязычное исследование военных аспектов противостояния Петра I и Карла XII увидело свет лишь спустя полвека после его окончания — в 1770-772 гг. Официально оно называлось «Журнал, или Поденная записка императора Петра Великого», однако фактически являлось вариантом «Гистории Свейской войны», работа над которой была начата по приказу самого Петра в последние годы его жизни[2]. Этот труд остался не законченным по причине смерти своего инициатора. Тем не менее, он содержит много сведений, представляющих интерес по сию пору. С другой стороны, венценосный редактор иногда правил его исходя из «государственных» — политических и пропагандистских соображений. Поэтому к цифрам и фактам на страницах «Гистории» необходимо подходить с разумной мерой критического недоверия.
К сожалению, эта книга никогда не переиздавалась и к настоящему времени превратилась в библиографическую редкость. Между тем после ее опубликования дело пошло быстрее — изыскания российской науки по вопросам Северной войны стали появляться на свет значительно чаще. Анализировать их все нет смысла. Это тема для отдельной пухлой книги. Но некоторые работы просто нельзя не упомянуть. В первую очередь, конечно, 30-томный (!!!) труд И. И. Голикова, изданный в конце XVIII в{1}. Для своего времени автор совершил без всякого преувеличения настоящий научный подвиг. Собранные и структурированные им сведения даже сейчас являются ценным материалом.
В первой половине и середине следующего — XIX столетия свой достойный вклад в общее дело внесли Д. П. Бутурлин{2}, В. Бергман{3}, Н. А. Полевой{4}, А. П. Карцов{5}, Н. Г. Устрялов{6}. Они перевели вектор изучения Северной войны в сторону тщательной проработки первоисточников. На еще более прочную фактическую основу этот процесс встал, когда началось широкомасштабное обнародование переписки Петра I и его ближайших сподвижников, а также собраний документов конца XVII — начала XVIII столетий. Особенно интересные фундаментальные исследования пошли после либеральных реформ Александра II — цензурная узда ослабла, и российские историки[3] наконец-то обрели возможность полноценных регулярных контактов со своими европейскими коллегами. На Западе уже давно разработали принципы и методы критического анализа событий прошлого. Знакомство с ними благотворно сказалось и на уровне объективности книг отечественных специалистов[4].
Прогрессивное поступательное развитие царской историографии легко проследить даже по трудам второй половины XX в., собранным в таблице № 2. Вернее, по степени реалистичности предлагаемой там статистики. С годами она, несомненно, возрастала. У Пушкина точность подобранной им цифири еще явно хромает. О чем поэт и сам догадывался, поскольку в подготовительных набросках постоянно проставлял в скобочках рядом со многими данными знаки вопроса. А Соловьев и Брикнер спустя всего несколько десятков лет уже несравнимо лучше ориентируются в информации, представляя читателям полную и практически объективную картину.
Эта историографическая традиция по инерции какое-то время жила даже после большевистской революции. Старание как можно ближе к истине описать разрабатываемую тему отразилось также и на отечественной художественной литературе. В наиболее известном советском произведении о Северной войне — романе А. Н. Толстого «Петр Первый» (над которым автор начал работать в 30-х гг. XX в.) силы противников перед Нарвской битвой указаны как 45 000 «пеших и конных» у русских и не более 10 000 у шведов[5]. Сам бой, между прочим, тоже воспроизведен великолепно.
Тем не менее европейский вектор свободного и цивилизованного развития российской историографии был коммунистами в 1917 г. уже надломлен. Новая власть требовала абсолютного подчинения во всех без исключения областях человеческой деятельности. А потому наука о прошлом вскоре опять превратилась в «дело государственное». Но управлялась она теперь не патриархально-либеральными царскими указами, а убойными партийными директивами. И тот, кто не успевал уследить за их причудливым курсом, становился «к стенке» или превращался в «лагерную пыль». Образ сражения под Нарвой на 74-летнем протяжении этого идеологического слалома изменился до полной неузнаваемости.
В 20-х и первой половине 30-х гг. все, что происходило в прошлые века «эксплуатации человека человеком», полагалось яростно критиковать. В результате «царские» войны без какого-либо исключения объявили «бездарными и бессмысленными бойнями». На подобном фоне пересматривать итоги «Нарвской конфузии» (полученные исследователями второй половины XIX и начала XX в.) просто не требовалось. Но затем товарищ Сталин решил, что стране необходима патриотическая прививка. И направленность советской пропагандистской машины (куда включили и историографию) круто изменилась. Что немедленно отразилось на правдивости описания Северной войны. Главной ее бедой оказался тот парадоксальный факт, что царь Петр Великий имел несчастье попасть в число положительных героев новой большевистской версии российской истории. После чего иметь поражения с некрасивой статистикой ему уже не разрешалось.
Первые перемены можно заметить по работам, подготовленным к изданию после Второй мировой войны. Состав русских войск начал уменьшаться, а шведские ресурсы принялись подрастать. Этот процесс набрал ход в 50-е гг. Если академик Е.В. Тарле еще пытается запутать ситуацию преимущественно «словесной эквилибристикой», а со статистикой обращается осторожно, манипулируя ею только методом умолчания, то специализированные труды, выпущенные в «хрущевскую оттепель» для военных профессионалов уже откровенно фальсифицируют цифры. Видимо, в Кремле решили, что армия нуждается в углубленном патриотическом воспитании, и историки получили указание поработать на ниве «прославления». Поэтому арифметика нарвского разгрома вскоре приобрела совершенно иной вид, став намного «красивее», чем даже тот вариант, который изобразил сам Петр I в «Гистории Свейской войны».
Сия тенденция достигла апогея в десятилетия брежневского «застоя» (см. таблицу № 3), когда под Нарвой стали уже «сражаться» практически равные силы. А успех шведов объяснялся «предательством» царских генералов и офицеров — европейских наемников, которым Петр якобы излишне доверял. Однако верхом цинизма и наглой лжи является все же постперестроечный разгул «демократии». Здесь сомнительная пальма первенства у знаменитого словаря-справочника англичанина Томаса Харботла. Конечно, сам британец здесь не при чем. Он уже давно умер. Но готовивший к публикации перевод его книги коллектив российских ученых решил исправить данные «неграмотного» англосакса и заменил общепринятые в международной историографии цифры Нарвской битвы (да и не только ее) на мифические советские. И, разумеется, не отметил те места, где произведено вмешательство в авторский текст[6]. То есть совершен натуральный подлог. Который уже в принципе должен не просто осуждаться по моральным законам, а караться в соответствии со статьями уголовного кодекса. После этого уже ничему не поражаешься, а только отмечаешь все новые «перлы». В данной связи полезно полюбопытствовать, какие знания могло почерпнуть советско-российское население из отечественных справочников и энциклопедий. Как говорится, не верь глазам своим (см. таблицу № 3).
Таблица № 3
Название издания …… Численность русской армии / Численность шведской армии … Потери русской армии / Потери шведской армии
110 …… 35 000 чел. / 32 000 чел. … 8000 чел. / 3000 чел.
18 …… 173 пушки, 35 000 чел. / 32 000 чел. … 145 пушек, 8000 чел. / 3000 чел.
109 …… 173 пушки, 35 000 чел. / 32 500 чел. … 145 пушек, 8000 чел. / 3000 чел.
167 …… 173 пушки, 35 000 чел. / 37 пушек, 32 000 чел. … 145 пушек, 8000 чел. / 3000 чел.
98 …… 34 000 чел. / 23 000 чел. … 145 пушек, 6000 чел. / 2000 чел.
30 …… 148 пушек, 35 000 чел. / 37 пушек, 32 500 чел. … 145 пушек, 8000 чел. / 3000 чел.
61 …… 145 пушек, 35 000 чел. / 37 пушек, 32 500 чел. … 145 пушек, 8000 чел. / 3000 чел.
31 …… 173 пушки, 35 000 чел. / 37 пушек, 23-25 000 чел. … 145 пушек? / ?
137 …… 173 пушки, 35 000 чел. / 37 пушек, 12-32 000 чел. … 8000 чел., 173 пушки / 3000 чел.
В то же время за последние десятилетия вышло и несколько в целом вполне достойных работ[7]. Но вот как их отличить и найти неподготовленному или молодому читателю в громадной куче прочего хлама? Столь же дикая ситуация с информацией о Северной войне наблюдается и в русскоязычном Интернете. Кто хочет убедиться лично, пусть наберет в любой поисковой системе «Нарва 1700 год». Полученный результат превзойдет все ожидания. Так что удивляются политологи напрасно. Плачевные итоги их опросов вполне объяснимы.
Состояние нашей современной историографии кажется особенно убогим, если сравнить его с качеством информации, предоставляемым теми западными специалистами, которые тоже исследовали Северную войну. Правда, русские люди с традиционным недоверием относятся к творчеству «хитрых немцев» и потому переводят их работы очень мало. В советские годы таковые из печати практически вообще не выходили. Тем не менее, даже тот мизер, что издан в последние 15 лет, на фоне российского «беспредела» производит весьма достойное впечатление степенью правдивости материала (см. таблицу 4).
Таблица № 4
Название издания …… Численность русской армии / Численность шведской армии … Потери русской армии / Потери. шведской армии
148 …… 80 000 чел., 150 пушек / 8000 чел. … 18 000 чел., 150 пушек / 600 чел.
147 …… 40 000 чел. / 9430 чел. … ? / ?
142 …… 40 000 чел. / 8000 чел. … ? / ?
161 …… 40 000 чел. / 10 537 чел. … 8000 чел. 181 пушка / 677 убито; 1205 ранено
169 …… 33 000 чел. / 10 500 чел. … ? / ?
166 …… ? / В 3-4 раза меньше … 9 / ?
164 …… 40 000 чел. / 10 000 чел. … 10 000 чел. / ?
Здесь необходимо пояснить, что личности Петра I и Карла XII сразу же привлекли к себе внимание всей Европы. Поэтому типографская «продукция» с подробностями их соперничества регулярно выпускалась во всех странах Старого Света с самого начала XVIII в. Повышенный интерес к данной теме нашел отражение даже в столь удаленном от Балтики регионе, как Италия. Там вскоре после окончания Северной войны вышла книга историка Катифоро, вызвавшая заметный международный резонанс[8]. В конечном итоге именно она и стала тем первым «взглядом со стороны», с которым получила дозволение ознакомиться относительно большая российская аудитория. Но время показало, что научное значение этой работы весьма невелико. Как, впрочем, и подавляющего количества других трудов того периода, посвященных исследованию русско-шведского противостояния. Одно из редких исключений составила «История Карла XII», написанная Вольтером в 1726-1730 гг. Можно смело сказать, что перо гения создало блестящий образец беллетризованной биографии, не выходящий к тому же за строгие рамки фактической истории[9]. Однако к его немногочисленным недостаткам относится как раз то, что в свете нашей темы весьма важно — неточная статистика по русской армии. В первое десятилетие после заключения Ништадтского мира француз еще не имел двусторонних документальных данных и вынужденно использовал недавние пропагандистские материалы скандинавов. Отсюда, в частности, и 80 000 петровских солдат под Нарвой. Но со временем — когда отечественным историкам «высочайше дозволили» обнародовать собственные архивные «грамоты», все встало на свои места и в Европе. С тех пор там никто не преувеличивает численности «московитов»[10].
Тот же самый Вольтер, сев через несколько десятилетий за «Историю Петра Великого», уже получил от Екатерины II всю запрошенную информацию. А потому и количество царских войск, отправленных к Нарве в 1700 г., в новой работе им указано правильно — от 40 до 50 тысяч[11]. С конца XVIII столетия и до нынешних дней к теме Северной войны на Западе регулярно продолжают обращаться наиболее талантливые и известные авторы[12]. Но переводов их творчества, как уже говорилось выше, российская широкая аудитория, к сожалению, почти не видит. Очень мало и переизданий тех книг, что стали плодом изысканий лучших военных историков России XIX в. Поэтому, чтобы отобрать те цифры, которые с максимальной объективностью характеризуют события, необходимо проводить тщательный отбор.
Технология его секрета не составляет. В цивилизованных странах специалистами давно уже принято за правило: при определении величины вооруженных сил неприятеля и его потерь пользоваться архивными данными бывшего противника, опубликованными после окончания боевых действий. Причина подобного подхода — банальный рационализм. Не секрет, что собственные донесения военной поры о численности поверженных «супостатов», как правило, сильно грешат преувеличениями. В пылу боя оценки делаются «на глазок», не говоря уже о том, что человеческая природа склонна к возвеличиванию своих достижений. Между тем армии и флоты любой страны непременно оставляют после себя массу официальных бумаг — боевые расписания личного состава, ведомости по наличию вооружения, отчеты снабжения продовольствием и другие документы. Именно их сравнение между собой позволяет исследователям реставрировать достаточно точную статистику военных лет и уличать недобросовестных авторов в непреднамеренных или умышленных ошибках.
Отметим также, что количественный состав «наших» войск объективный историк должен определять по архивным данным своего государства, а не по разведсводкам противной стороны. Отступают от этих правил только в тех редких случаях, когда документы уж слишком противоречат друг другу и здравому смыслу. То есть имеют явные признаки фальсификации.
Руководствуясь вышеуказанными критериями, и подберем необходимую литературу.