Распад сомалийского государства

Распад сомалийского государства

Конфликт, разразившийся в 1991 г. в Сомали после свержения Мохаммеда Сиада Барре, с одной стороны, стал логическим продолжением гражданской войны, но, с другой стороны, приобрел принципиально иной характер. Если раньше противостояли друг другу центральная власть и повстанческие движения, для которых их клановая основа являлась, в первую очередь, цементирующим элементом, то теперь те же повстанческие движения, стараясь сохранять внешние политические атрибуты и приверженность к общесомалийским ценностям, добивались доминирования только своего клана.

Именно благодаря трибализму в сознании людей рождаются проблемы, порождающие конфликт. Он представляет собой, с одной стороны, борьбу за власть, доминирование и распоряжение ресурсами. В то же время, с другой стороны, трибализм отражает опасение то или иной этнической группы за свою безопасность и самоидентификацию. Кроме того, традиционное сознание формирует из этих подспудных или явных опасений очень жестокие стереотипы, которые создают искаженное восприятие противоположной стороны[83].

И особая клановая основа гражданской войны в Сомали предопределила ее специфическую «фрагментарность». Невозможно рассматривать эту войну как единый взаимосвязанный процесс. Основная вооруженная борьба велась в центральной и южной частях страны. Северные же территории республики с 1991 г. выбрали свой, фактически изолированный, внешний — и, самое главное, внутриполитический курс.

Политические цели Сомалийского национального движения — взять под контроль территорию бывшего Британского Сомалиленда — стали ясны на ее конференции в феврале 1991 г., где дебатировалась отмена акта 1960 года. СНД намерено было сделать Сомалиленд независимым государством кланов исаак. Такая позиция немедленно вызвала недовольство клановых племен дир — исса и гадабурси. В феврале в районе города Сайлак начались столкновения отрядов СНД и Объединенного сомалийского фронта клана исса. Также начались трения между СНД и Сомалийским демократическим альянсом (гадабурси). Руководство СНД быстро дало понять, что не потерпит никакой вооруженной оппозиции, однако готово к работе по налаживанию межкланового сотрудничества.

17 мая 1991 г. Центральный комитет СНД провозгласил создание Республики Сомалиленд в границах Британского Сомалиленда, в которую вошли провинции Вокойи Галбид, Тогдер, Санаг. Президентом стал генеральный секретарь ЦК СНД Абдирахман Ахмед Али Тур. В новом правительстве помимо исаак в нем были представители семей кланов дир и дарод.

В сравнении с остальным Сомали Сомалиленд, благодаря относительной клановой однородности, сумел избежать долгих и кровопролитных межклановых войн. Основной причиной периодически вспыхивавших столкновений стала борьба за власть внутри кланов исаак.

Первые бои вспыхнули в январе 1991 г. в городе Бурао между кланами хабр-джало и гахарджис как результат борьбы за местный рынок скота. Тогда конфликт был быстро урегулирован стараниями старейшинам не родственного им клана гадабурси/дир, в то время как собственные советы старейшин сражавшихся кланов оказались бессильными[84]. Но вскоре это противостояние приобрело иной характер. Причиной стало недовольство военных командиров СНД тем, что они фактически не были представлены в недавно сформированном правительстве. При этом в Сомалиленде насчитывалось более 50 тысяч неразоруженных бойцов СНД, для которых не было рабочих мест[85].

Среди 17 министров и трех госсекретарей правительства был всего один полковник СНД. Большинство командиров и министр обороны страны Мохаммед Кахим Ахмед относились к клану хабр-джало. Доминирующие же гражданские, в том числе и президент Ахмед Али Тур, относились к подклану хабр-юнис клана гахарджис. В ноябре 1991 года это недовольство вылилось в жесткий конфликт между Мохаммедом Кахим Ахмедом и вице-президентом Хасаном Исса Джама Ахмедом. Министр обороны был уволен, что привело к мятежу клана хабр-джало[86]. В начале 1992 года в Бурао развернулись столкновения, в которых погибло до пятисот человек. Совместными усилиями президента и совета старейшин конфликт удалось погасить. Политическая и экономическая экспансия хабр-юнис натолкнулась на сопротивление других кланов. Попытка бывших бойцов СНД из хабр-юнис в марте 1992 г. взять под контроль главный порт Сомалиленда Берберу привела к боям с отрядами клана хабр-авал, которые не утихали в течение полугода[87].

И все же оппозиционные кланы сосредоточились на политических действиях, в частности, на борьбе за контроль над большинством в совете старейшин. В начале 1993 г. был сформирован парламент непризнанной страны, состоящий из двух палат — ассамблея представителей и совет клановых старейшин, который наряду с президентом получил реальную власть.

В июне 1993 г. на президентских выборах победил ветеран сомалийской политики Мохаммед Хаджи Ибрахим Эгаль из клана исса-муса/хабр-авал. Именно он 1 июля 1960 года объединил бывшие Британский Сомалиленд и Итальянское Сомали и в первом кабинете министров стал министром обороны. В 1967 г. он получил пост премьер-министра. Во время переворота 1969 года Эгаль, как и другие члены правительства, был арестован. Выпущенный из тюрьмы в 1975 году, он был назначен послом в Индию, но арестован через шесть месяцев и оставался в заключении до 1982 года. До падения Сиада Барре оставался вне политики.

В 1991 году Эгаль был сопредседателем на конференциях по сомалийскому примирению в Джибути. Эгаль за годы своего правления сумел удержать Сомалиленд от полномасштабной гражданской войны. И во многом — благодаря своему опыту и возрасту, хотя иногда методы его правления иногда сравнивали с методами Сиада Барре. Один из местных аналитиков отметил: «Любите или ненавидьте Эгаля, но он заставил людей воспринимать Сомалиленд серьезно». В начале июня 1993 года Эгаль сформировал новое правительство, которое теперь включало целых семь полковников из СНД, и, таким образом, успокоил возмущение военных.

В ноябре 1994 года вспыхнули новые бои в Харгейсе между отрядами клана хабр-авал президента Эгаля и отрядами подкланов хабр-юнис и идагали клана гахарджис, лояльными бывшему президенту Туру, под командованием генерала Джамы Талиба Яре. Причиной стало намерение Эгаля захватить аэропорт Харгей-сы, который контролировала милиция идагали. 12 ноября правительственные войска атаковали лагерь повстанцев в 50 км от Харгейсы. Преследуемые войсками боевики отступили в Харгейсу, где в уличных боях после получения помощи от соплеменников сумели перехватить инициативу[88]. Бои с переменным успехом продлились до конца декабря и закончились возвращением президента Эгаля и его администрации в столицу

Причиной поражения его противников стало, прежде всего, то, что бывший президент Тур, которому генерал Фарах Айдид пообещал помощь в борьбе против Эгаля, стал вице-президентом в администрации Айдида и тем оттолкнул от повстанцев сторонников независимости[89]. Начиная с декабря 1995 года по февраль 1997 г. прошла серия переговоров, по итогам которых было подписано соглашение о прекращении огня. Установление мира сделало Ибрахима Эгаля, по сути, безальтернативным претендентом на новых президентских выборах в феврале 1997-го.

Успехи Сомалиленда в экономической и политической реконструкции территории были слишком очевидны. Эгаль сумел договориться с советом старейшин и тем относительно стабилизировать ситуацию, взял под контроль порт Бербера, дав руководству страны стабильный доход. Широкий экспорт мяса в Эфиопию и страны Персидского залива дал толчок к экономическому росту К сентябрю 1995 г. годовой доход возрос до 15 млн. долларов, в отличие от юга, где все группировки жили за счет гуманитарной помощи.

Северо-восточные территории Сомали Бари, Нугал и северная часть провинции Мудуг перешли под контроль Сомалийского демократического фронта спасения — группировки клана маджертин. Это территориальное образование получило название Пунтленд. Кроме маджертин эти провинции населяют, в основном, родственные ему кланы варсангели и дол-баханте. Они же составляют основную часть населения провинции Сул и восточной части провинции Санааг. Представители этих пяти провинций 15 мая 1998 года на конференции в Гарове объявили о создании автономного государства Пунтленд в составе Сомалийской республики.

Однако с 1991 года северо-восточные провинции фактически существовали независимо и мало участвовали в политической жизни остального Сомали и Могадишо. Самым масштабным участием отрядов СДФС в гражданской войне стали кровопролитные боевые действия против боевиков генерала Айдида в центральном Мудуге и в провинции Галгудуд весной-летом 1991 г., а также в течение 1993 г. Итогом конфликта стало окончательное оформление южной границы Пунтленда.

На западе провинции Сул и Восточный Санааг остаются спорными территориями. На них претендуют Пунтленд и Сомалиленд. Лидеры Пунтленда мотивируют это тем, что данные территории населены родственными маджертин кланами, а руководство Сомалиленда опирается в своих претензиях на тот факт, что эти земли раньше входили Британский Сомалиленд[90]. Стороны несколько раз были близки к началу войны, но стараниями советов старейшин ее удавалось избегать.

Внутри же автономного Пунтленда удалось избежать серьезного кровопролития благодаря нескольким факторам. В отличии от юга и центра Сомали, местный совет старейшин сумел, несмотря на противоречия с руководством СДФС, стать равноправной политической силой и, используя традиционный закон хеер, умело модерировал внутренние разногласия автономии. В других регионах советы старейшин обычно попадали в полную зависимость от лидеров клановых группировок.

В СДФС назрел раскол, когда из эфиопской тюрьмы вернулся лидер движения полковник Абдуллахи Юсуф Ахмед. Выбранный на пост председателя в его отсутствие генерал Мохаммед Абшир Муса не захотел отдавать власть. Но с помощью совета старейшин была выработана формула раздела власти. Абшир Муса остался председателем, Юсуф Ахмед возглавил военное крыло движения — Комитет обороны.

Это консолидировало кланы Пунтленда и обеспечило успешное противостояние СДФС атакам ОСК.

На фоне безвластия и бесконечных больших и малых войн, перетекающих одна в другую вот уж почти 20 лет в центре и на юге Сомали, руководство Сомалиленда и Пунтленда сумели очень быстро создать действительно функциональные структуры государственного управления и сделать свои территории относительно безопасными. Вооруженные конфликты были здесь достаточно короткими и не привели к таким тяжелым последствиям, как в Центральном и Южном Сомали.

Один из секретов успеха Сомалиленда и Пунтленда в ограниченном допущении международного сообщества в свои внутренние дела. Например, все межклановые конференции по примирению здесь проводились за счет местных ресурсов. На юге же все форумы широко спонсировала ООН, и все они были безрезультатны. Это прекрасный пример непонимания Западом местных реалий, пример того, что необходимо опираться на местную инициативу, и внешняя помощь должна быть очень осторожной и ненавязчивой, чтобы не мешать запуску традиционных механизмов саморегуляции конфликтных ситуаций.

Но, прежде всего, стабилизация ситуации объясняется достаточной «клановой однородностью» этих квази-государств. Основное население Сомалиленда — кланы исаак, Пунтленда — клан маджертин племени дарод. Остальные кланы на этих территорий либо родственны «титульным», либо слишком немногочисленны, чтобы противостоять им. Формула северных территорий рассматривается многими экспертами в качестве решения общесомалийской проблемы построения нового государства — конфедеративная модель или федерация автономных клановых территорий с самыми широкими правами. Однако в стране отсутствуют фундаментальные условия для реинтеграции, и классические модели построения государства западного образца здесь оказались неприменимы.