2.4. Организационная структура, численность, комплектование и материально-техническое обеспечение УПА

Украинская повстанческая армия возникла и действовала более года на оккупированной нацистами территории и 5 лет после войны в условиях борьбы советской властью. Поэтому у исследователя не может не возникнуть вопрос: каким образом функционировала УПА, долгое время существовавшая и действующая в столь тяжёлых условиях?

В 1940-е годы в Советском Союзе строжайше каралось не только участие в сопротивлении, но и различные устные высказывания, неугодные властям, а в западной Украине развернулась масштабная партизанская война, продолжительность которой была значтельно более длительной, чем того хотели руководители СССР.

Советская историография нередко представляла ОУН и УПА просто большой организованной преступной группировкой. Важно выяснить, насколько эта точка зрения справедлива?

Как уже отмечалось, создание УПА было санкционировано ОУН(б) в марте 1943 г.

Первоначально повстанцами были группы призванных ещё в конце 1942 г. под ружьё оуновцев и сочувствующего элемента из волынских сёл. Во второй половине марта и начале апреля 1943 года около 5 тысяч украинских полицейских оставили места прежней службы, и в большинстве своём перешли в УПА. Таким образом, в апреле-июне 1943 года большинство рядовых повстанцев были бывшими украинскими коллаборационистами, повернувшими оружие против тех, из чьих рук они это оружие получили.

Весной 1943 года чёткой структуры у повстанческих отрядов ещё не было, хотя уже существовал Краевой военный штаб (КВШ) УПА, который возглавлял В. Ивахов (Сом). УПА постепенно активизировала борьбу с поляками и немцами и расширяла территорию своих действий. К лету 1943 года значительные районы Волыни и Полесья перешли под контроль повстанцев.

Постепенно приобретая боевой опыт и усиливаясь, УПА становится всё более влиятельной силой в Западной Украине. Уже летом 1943 года бандеровцы проводили мобилизации в отдельных сёлах.

«Призыв далеко не всегда проходил спокойно. Так, ещё до прихода КА в сентябре 1943 года в районах Волыни и Полесья была проведена мобилизация мужского населения с уходом в леса. Здесь ОУН путём применения террористических мер к семьям и родственникам уклоняющихся от мобилизации насильно втянула в УПА определённое количество украинского населения, в основном крестьян».[246]

С лета 1943 и до середины 1944 года в УПА используются два принципа комплектования: как добровольный набор, так и мобилизация. Тысячи, если не десятки тысяч крестьян шло в УПА без какого-либо принуждения – как из соображений борьбы за независимую Украину, так и мести – полякам, нацистам, представителям советской власти. Когда какой-то из перечисленных врагов сжигал украинскую деревню – оставшиеся в живых мужчины обычно вливались в УПА. Если советские власти или немцы проводили мобилизацию в армию, то украинцы, не желавшие служить, уходили в леса: либо в лес под защиту УПА, или непосредственно в ряды повстанцев. Однако, следует сказать, что хотя с лета 1944 года планомерных мобилизаций и не проводилось, принуждение (наряду с добровольным набором) при втягивании крестьян в повстанческую деятельность доминировало на протяжении всего периода существования УПА. В значительной степени эффективности этого принципа способствовали власти, поскольку стандартным наказанием за участие в УПА были либо расстрел, либо 25 лет лагерей. Поэтому многие повстанцы знали, что даже после краткого срока пребывания в вооружённых антисоветских формированиях надежды на возвращение к нормальной мирной жизни крайне малы.

Практически все оказавшиеся в УПА селяне получали начальную военную подготовку, командиры (старшины и подстаршины) проходили более длительное обучение в подпольных военных школах ОУН-УПА.

Во второй половине 1943-го, первой половине 1944-го повстанцы с помощью агитации и угроз перетягивают на свою сторону коллаборационистские формирования из граждан СССР. Позже из них создаётся нечто вроде «иностранных легионов» УПА, общим количеством 15 сотен. Известно о существовании сотен узбеков, кубанских казаков, азербайджанцев, грузин и армян. Однако, большинство русских не было включено в отдельные военно-оперативные единицы, а входило в украинские части УПА в индивидуальном порядке. Известны случаи, когда югославы, сербы, словаки, французы, итальянцы и даже немцы оказывались в рядах повстанцев, либо случайно, либо совершая сознательный выбор.

В августе 1943 года УПА значительно расширяет сферу действий и становится на некоторых территориях чем-то вроде государственной власти.

«Руководила фронтом и подпольем на территории Северо-западных украинских земель военная власть – Главная команда УПА во главе с Главнокомандующим УПА «Климом Савуром» (Дмитрием Клячковским). В состав Главного Командования УПА вместе с Главнокомандующим входили: начальник – шеф Военного штаба (ШВШ) полк. «Гочаренко» (Леонид Ступницкий, одновременно был заместителем по военным делам), глава политического отдела – шеф политического штаба (ШПШ) «Роман Галина» (Яков Бусел), комендант тыла «Горбенко» (Ростислав Волошин, был заместителем по административно-организационной работе). Начальнику штаба УПА подчинялся военный штаб, который состоял из отделов: организационно-оперативного, разведывательного, связи, снабжения, учебного, медико-санитарного и др. Главе политического отдела (штаба) подчинялись также политико-воспитательные отделы групп УПА и опосредованно (профессионально) общественно-политические референтуры тыла. Коменданту тыла подчинялись референтуры: организационно-мобилизационная, общественно-политическая, Службы безопасности, хозяйственная, связи, Украинского Красного Креста (УКК) и новосозданная гражданская администрация.

Вся территория Северо-западных украинских земель (Генеральный округ – ГО) делился на четыре оперативно-территориальные группировки – военные округа (ВО), в которых базировались соответствующие группы УПА во главе с оперативно-территориальными командованиями. У военных округов были более низкие ступени – военные надрайоны (ВН), военные районы (ВР), кусты и станицы. Эти военно-административные учреждения, созданные на основе действовавшей ранее подпольной сети ОУН, составили тыл УПА…»[247]

Действовавшие на территории военных округов группы УПА делились на сотни, курени и загоны. «Сотня, численностью 100-150 человек, была наименьшей военно-оперативной единицей. Сотни делились на меньшие тактические единицы – рои и чёты. Три роя составляли чету, три четы и рой миномётов или тяжёлых пулемётов – сотню. 2-3 сотни объединялись в курень (батальон – А.Г.) или загон (батальон или полк, в зависимости от ситуации и размеров загона – А.Г.)… Сотни, курени и загоны были привязаны территориально к местностям своего базирования или создания».[248] Были и исключения, особенно в случае повстанческих рейдов или изменения структуры УПА. В частности, после ликвидации УПА в Закерзонье весной 1947 года, уцелевшие сотни пробились либо на Запад, либо в УССР.

В 1943-44 гг. повстанцы могли позволить оперировать куренями и даже загонами, с 1945 года командование УПА предпочитает действовать сотнями, а с 1946-го сотни нередко расформировываются до чёт и роёв. С 1949 года вооружённое сопротивление продолжает вести подполье, то есть боёвки ОУН и националисты-одиночки.

На конец 1943 года территория действий УПА охватывала 2 области УССР – Волынскую и Ровенскую, а также запад Житомирской, а северо-запад Киевской, север Львовской, Тернопольской, Камянец-Подольской областей и южные районы БССР. Эта зона была поделена на 4 военных округа – 01 – «Заграва» («Зарево»), 02 – «Богун», 03 - «Туров», 04 «Тютюнник».

Приведём схему, описывающую «военно-административное деление и руководство УПА и тыла на территории Северо-западных украинских земель» во второй половине 1943 года (см. схему 1).[249]

Схема 1. Военно-административное деление и руководство УПА и тыла на территории Генерального округа Северо-западные украинские земли, вторая половина 1943 г.

Как видим, СБ в УПА действовала параллельно всей Повстанческой армии, являясь структурой двойного подчинения – отдельно шефу СБ ОУН (Николаю Арсеньичу) и Главному командованию УПА.

В связи с реорганизацией волынской УПА во всеукраинскую повстанческую армию, кроме УПА-Север были созданы:

1. УПА-Запад: в середине 1944 года куда воходили Галиция, Закерзонье и Буковина, с конца 1945 года и Закарпатье, где местных повстанческих отрядов не было.

2. УПА-Юг: территория Каменец-Подольской, Винницкой, западные части Киевской и южные части Житомирской областей.

Приведём схему, описывающую структуру Повстанческой армии на самое начало 1945 года[250] (смотри схему 2).

Схема 2. Структура УПА в 1945 году.

Данная таблица описывает строение УПА не столь подробно, как предыдущая, но даёт полное представление о всей структуре подчинения-соподчинения и составе важнейших военно-оперативных единиц.

В этой схеме структурные единицы территориальной УПА описаны на примере «УПА-Запад», ниже Военной округи - на примере ВО № 4 «Говерла», ниже Тактического участка – на примере ТУ 22 «Чёрный лес», сотни (они же отделы) – на примере куреня «Подкарпатского».

По некоторым данным, УПА-Юг как отдельного оперативно соединения вообще никогда не существовало: данный термин использовалось только как обобщающее название для подразделений УПА-Север и частично УПА-Запад, действовавших на территории областей Украины, и до 1939 г. входивших в состав УССР.

Также в документах командования УПА можно найти и упоминание группы УПА-Восток – в реальности её не было, но этот термин употреблялся для обозначения частей, действовавших в Житомирской области, большая часть которой относилась к сфере действия УПА-Север.

В любом случае, УПА-Юг (или соответствующие курени и сотни УПА-Север) была уничтожена уже к весне 1945 года.

Это был год самой напряжённой борьбы УПА против советской власти, в дальнейшем численность и активность УПА снижается.

Отряды УПА-Север приостановили свою деятельность уже летом 1946 года, а летом 1947 года были демобилизованы последние сотни округов «Буг» и «Лисоня» из УПА-Запад. В 1948-49 гг. сотни действуют только в группе «Говерла» (УПА-Запад), на остальных территориях сопротивление продолжается в форме вооружённого подполья, действовавшего роями и боёвками.

3 сентября 1949 года УПА прекращает своё существование.

Какова же была численность Повстанческой армии?

В работе академика М.И. Семиряги этот вопрос не рассматривается, автор просто упоминает мнение по этому вопросу представителей оккупационной администрации и НКВД. Московский историк Б.В. Соколов пишет: «Численность армии Бульбы (Боровца)… наверняка насчитывала десятки тысяч человек, а значит, всего в рядах УПА вполне могли состоять 400 тысяч бойцов».[251]

Эта оценка кажется нам сильно завышенной.

Для выяснения численности УПА обратимся к документам - оценкам врагов Повстанческой армии.

В радиограмме командира партизанского отряда им. Хрущёва Шитова от 28 мая 1943 года можно прочитать следующие «факты»: «Вооружённые силы бандеровцев исчисляются дивизиями, часть из них на лагерном нелегальном положении в лесах, а другие живут в сёлах.

Вооружение: винтовки, пулемёты, миномёты, лёгкие орудия, бронемашины и даже танки».[252]

Эта информация перешла в спецсообщение УШПД от 14 июня 1943 года, которое подписал и.о. начальника «штаба непокорённых» полковник Соколов: «На территории Ровенской, Луцкой и других областей Западной Украины бандеровцев насчитывается 20 тыс. человек, на вооружении имеют: пулемёты, миномёты, лёгкие орудия, танки».[253]

В аналогичном документе от 30 сентября 1943 года тот же Соколов, вероятно, получив более точную информацию, указывал: «В лесах Ровенской, Станиславской и Львовской областей насчитывается до 15 000 вооружённых националистов».[254]

Сидор Ковпак в отчёте по итогам Карпатского рейда 1 октября 1943 года писал: «Украинские националисты особо сильны в Ровенской области – их сотни расположены по среднему течению р. Случ и Горынь, в районах севернее и северо-западнее Ровно и в Славутских и Шумских лесах. Здесь их, по некоторым подсчётам, несколько десятков тысяч (sic!!! – А.Г.) – вооружённых и организованных в т.н. УПА».[255]

Украинский историк Иван Билас приводит советские данные, по которым численность УПА на начало 1944 года оценивалась в 45 тыс. человек.[256]

В справке министра внутренних дел УССР Тимофея Строкача от 28 мая 1946 года отмечалось: «Если на 1 января 1945 года насчитывалось 58 208 участников банд, то на 25 мая 1946 года их числится 1247 человек».[257]

По данным НКВД УССР на 25.01.45 в западных областях Украины насчитывалось 496 единиц ОУН-УПА общей численностью 25 353 человека.[258]

По данным обкомов КП(б)У на 15 марта 1945 года в 7 западных областях Украины насчитывалось 9 356 «бандитов».[259]

Как видим, данные парторганизаций, НКВД-МВД и НКГБ-МГБ в разные периоды их деятельности существенно разнятся – отчасти из-за недостаточно качественной разведывательной работы «органов», отчасти из-за банальных приписок.

Немцы оценивали силы УПА в 80 000 и даже в полмиллиона бойцов, а мобилизационный ресурс – до двух миллионов человек,[260] хотя для западной Украины этот ресурс, учитывая численность населения (6-7 млн. человек), выглядит фантастически.

Число репрессированных советскими органами повстанцев и подпольщиков будет приведено в следующем разделе данной работы. Но этим данным также не следует особенно доверять, поскольку это общий итог деятельности повстанцев. А личный состав УПА постоянно менялся – одних убивали или захватывали в плен, другие сдавались сами, командование проводило дополнительные мобилизации, приходили новые добровольцы, и т.д.

Реально же численность УПА, подконтрольной ОУН (б) можно оценить так. В 1942 году её вообще не существовало, к концу 1942 года на Волыни дислоцировались только боёвки ОУН общей численностью несколько сот человек. Апрель 1943 года – около 5 тыс. бойцов. В июле – примерно 10 тысяч человек, на 1 января 1944 – до 15 тысяч,[261] а к середине-концу 1944 года в 25 тысяч, максимум 30 тысяч бойцов.

«Авторитетнейший… документ Руководства ОУН от ноября 1949, в котором выразительно говорится, что на конец нацистской оккупации (уже в первых месяцах 1944) в УПА-Север (может быть, вместе с УПА-Юг) было 15 тыс. бойцов, а УПА-Запад (уже под конец лета 1944) – 10 тыс. бойцов».[262]

Больше этой цифры постоянная численность УПА никогда не поднималась,[263] а в дальнейшем она постепенно снижалась.

К таким данным, которые ещё в 1960-х опубликовал в энциклопедии украиноведения доктор В. Кубийович, пришли независимо друг от друга два украинских историка. П. Содоль в США в основном использовал документы из архивов эмиграции, А.В. Кентий на Украине использовал данные «свидетельств эпохи» из бывших партийных и советских архивов. Подсчёты они проводили на основе имеющихся данных о наличных частях и соединениях УПА и их численном составе.

Но, есть и другие оценки численности УПА.[264]

УПА на территории Западной Украины помогало партийное оуновское подполье, обеспечивающее партизанам тылы, политику ОУН на селе, агитацию и пропаганду и многое другое. Его численность подчитать сложнее, но она была сопоставима с количеством бойцов «армии без государства».

Кроме того, в структуру УПА не входили, но к сопротивлению имели самое прямое отношение СКО – Самооборонные кустовые отряды. Они организовывались под эгидой ОУН строго по территориальному принципу – население какого-либо ряда сёл, объединённых в куст, получало оружие, хранило в тайниках и применяло его только в случае угрозы селу со стороны поляков, немцев или красных партизан. Много оружия сохранилось у населения на руках даже после прихода Красной Армии, поэтому СКО действовали и в период 1944-48 гг. В целом численность людей, прошедших через сельскую самооборону, была значительно меньше, чем повстанцев.

По подсчётам украинского историка А.В. Кентия, за 1943-54 гг. сквозь УПА прошло около ста тысяч человек.[265] Цифру в 100 тысяч бойцов признаёт и последний Главный командир УПА Василий Кук в своём приказе за октябрь 1952 года.

Как уже говорилось, своеобразным рубежом для УПА стала Большая блокада, проведённая в январе-апреле 1946 года. В ходе неё УПА понесла большие потери и после провела частичную демобилизацию. С этого момента основой сопротивления является вооруженное подполье ОУН.

По данным МВД УССР, на 1 апреля 1946 года было 479 боевых единиц ОУН и УПА, в которых состояло 3 735 бойцов. По данным МГБ, на 1 января 1947 года в вооружённом подполье насчитывалось 530 боевых единиц и 4456 бойцов. На 3 марта 1948 года на учёте в западных областях Украины было 647 организаций численностью 3176 человек, 188 «бандгрупп» численностью 1229 человек и 2019 «бандитов-одиночек», всего 6 424 человека.

3 сентября 1949 года Главный военный штаб УПА издал приказ о расформировании ещё активных штабов и боевых единиц армии. После смерти 5 марта 1950 года главкома Т. Чупринки (Р. Шухевича), вооружённое подполье ведёт борьбу под руководством последнего главнокомандующего УПА, руководителя ОУН на западно-украинских землях, генерального секретаря Украинского главного освободительного совета полковника В. Коваля (настоящее имя - Василий Кук). Его захватывают в плен в апреле 1954 года, но и далее десятки и сотни человек продолжают разрозненное, затихающее сопротивление.

На 17 апреля 1952 года в Западной Украине продолжал вести работу 71 провод (центр) ОУН (160 чел.), 84 боевые группы ОУН (252 чел.), а также отдельные боёвки (647 чел.). На 21 ноября 1953 года в западных облостях Украины продолжали действовать 15 проводов ОУН (40 человек), 32 подпольные организации и группы (164 человека), 106 отдельных боевиков, всего 310 человек. Кроме того, на учёте пребывало 794 нелегала, из которых 372 – бывшие члены ОУН-УПА. На 17 марта 1955 года в западных областях Украины насчитывалось 11 разрозненных боёвок численностью 32 человека, 17 боевиков-одиночек, шёл поиск 500 нелегалов.[266]

Так закончилось существование «армии без государства» и националистического украинского сопротивления.

Как уже отмечалось, в УПА была разработана армейская система чинов и званий.

Звания были следующие.

Рядовые: стрелок или стрелец (стрілець), старший стрелок. Унтер-офицерские: вестник (вістун), булавный (булавний), старший булавный. Офицерские: хорунжий, поручик, сотник, майор, подполковник, полковник, генерал-хорунжий.

Была и система командных назначений, или должностей: роевой, четовой, сотник, куренной, командир загона (полка) или тактического участка, командир военного округа или «группы», краевой командир УПА, главнокомандующий УПА.

Предполагалось, что роем должен командовать старший вестник, четой – хорунжий, сотней – поручик, куренем – сотник, полком (загоном) – майор, Военным округом – подполковник, Главной военной округой – полковник, и главкомом должен был быть генерал-хорунжий. Единственным человеком, получившим звание генерал-хорунжего, за всю историю УПА был Т. Чупрынка (Р. Шухевич), главком УПА в 1943-1950 годах.

Как это обычно и бывает едва ли не в любой армии, должность не всегда соответствовала рангу.

В Повстанческой армии широко использовалась система наград, введённая в январе 1944 года. В целом можно наблюдать правильную армейскую структуру со всеми необходимыми атрибутами, а также уже упоминавшейся политической надстройкой – Украинским главным освободительным советом. УГОС для УПА был тем, чем для обычных армий является министерство обороны, правительство и государство.

В этом разделе необходимо ответить на вопрос об отношении бандеровцев и повстанцев к религии и церкви. Большинство руководящих кадров, да и вообще кадров ОУН в 1920-1930-х годах было рекрутировано из Галиции, украинцы которой исповедовали католицизм восточного обряда, то есть греко-католичество (униатство). Например С. Бандера был сыном униатского священника А. Бандеры, расстрелянного в 1941 году. Митрополит Украинской Греко-католической церкви А. Шептицкий то осуждал ОУН, - за террор и аморальное поведение, - то поддерживал их деятельность – например, во время Акта провозглашении независимости Украины 30 июня 1941 года. Однако, никакого предпочтения греко-католицизму бандеровцы не отдавали, относясь с уважением и вниманием к Украинской автокефальной православной церкви. Кстати, население Волыни, где возникла УПА, было православным. В УПА служили военные священники – в зависимости от региона либо православные, либо греко-католические, каждое утро повстанцы начинали не только с гимна Украины, но и с молитвы. Но в целом можно констатировать, что ОУН и УПА не были ни клерикальным, ни антиклерикальным движением. Главными в борьбе повстанцев были националистические и социальные лозунги, которые они стремились воплотить в жизнь уже на подконтрольной им территории.

В данной работе нельзя обойти и вопрос материально-технического обеспечения УПА.

Как и в других партизанских армиях, её бойцы получали еду и одежду у мирного населения, которое отдавало своё имущество либо добровольно, либо под угрозой применения оружия. Однако, действия повстанцев в этом случае были сдержанными.

Во-первых, у повстанцев была превосходно поставлена агентурная работа, поэтому они знали, в каком селе у каких хозяев что есть, и сколько из этого добра можно забрать – так, чтобы не только не оставить крестьян голодными, но и не обозлить их. Никакой помощи УПА извне не было. При противодействии мирного населения повстанческое движение просто бы исчезло, как это произошло в ПНР (Закерзонье) весной-летом 1947 года: всех украинцев оттуда выселили, и повстанцам из ПНР пришлось уйти.

Во-вторых, подпольщики ОУН обычно действовали без отрыва от производства и имели возможность делиться с повстанцами тем, что зарабатывали честным трудом.

В-третьих, деятельность ОУН-УПА опиралась на большое количество симпатизирующих их борьбе крестьян, готовых вполне добровольно помогать своим защитникам от нацистского, польского или коммунистического террора. Многочисленные факты добровольной помощи населения повстанцам мы находим в документах КП(б)У.

Для оценки обременительности поборов повстанцами мирного населения можно произвести простейшие подсчёты. К лету 1944 года, когда УПА достигла наибольшей численности – 25 тыс. человек, она действовала на территории, где проживало до 10 миллионов селян. Таким образом, численность УПА составляла 0,25 % населения, от которого повстанцы получали еду и одежду. Допустимый размер армии мирного времени в 20-м веке составлял 1 % от населения страны, военного – 10 %. Поэтому даже с учётом неравномерности распределения повстанческих «сборов» они не могли быть очень обременительны для украинских селян.

Часть еды, медикаментов и одежды повстанцы добывали в качестве трофеев – при захвате обозов Вермахта или КА, разгромах колхозов, фольварков или польских колоний.

Если вопросы пропитания и обеспечения одеждой украинские националисты решали достаточно успешно, то на протяжении всего периода существования УПА вооружение и боеприпасы были слабым местом повстанцев. Оружие повстанцы частично подбирали на полях боёв, частично захватывали в бою у противника, или при его разоружении, частично получали от перебежчиков-коллаборационистов. В первой половине 1944 года некоторое количество оружия повстанцы получили от немцев, венгров и словаков.

В первой половине 1944 года нередки были случаи, когда повстанцы под видом партизан выходили к красноармейцам, получали от них оружие и благополучно уходили с ним в лес. С 1944-45 годов важным источником пополнения повстанческих арсеналов служат истребительные батальоны – группы селян, вооружённых НКВД для борьбы с УПА. Они либо сочувствовали бандеровцам, либо просто не хотели воевать против них.

Кроме этого, повстанцы организовали множество мастерских по ремонту оружия – в этом деле бойцам УПА как нельзя больше помогла тыловая структура - ОУН.

Необходимо отметить, что неверно отождествлять бандеровцев и повстанцев – члены ОУН составляли в УПА меньшинство. Поэтому в настоящий момент многие ветераны УПА возражают против использования названия «ОУН-УПА», считая УПА отдельной, надпартийной структурой. Однако, это не отвечает действительности. УПА можно назвать партийной армией бандеровцев.

ОУН (б) была основателем УПА, идейным вдохновителем, ведущей и единственной политической силой повстанцев.

ОУН служила структурообразующим звеном в УПА, официальным политическим руководителем украинских повстанцев до создания УГОС (а, по сути, и далее).

В зависимости от периодов и регионов реальная связь и взаимодействие ОУН и УПА отличалась своими особенностями, но в целом она осуществлялась:

«- Через систему двухфункционального руководства: большинство членов Главного командования и командных структур УПА были членами и даже должностными лицами высокого ранга в ОУН.

- ОУН формировала и контролировала инфраструктуру повстанческих и вспомогательных (полупартизанских) отрядов.

- ОУН наладила каналы связи как в политической, так и в войсковой сети подполья (систему курьерской связи и сеть связи через посыльных, передающих информацию «от пункта к пункту»)

- Служба безопасности ОУН (СБ) работала также и внутри УПА в качестве контрразведки; она же контролировала и военную полицию.

- ОУН отвечала за идеологическую пропаганду в рядах УПА и поставляла политвоспитателей для её отрядов».[267]

В целом, можно сказать, что УПА действовала как повстанческо-партизанское движение, а ОУН – как подпольная политическая организация, тыловая структура УПА. В донесениях советских репрессивных органов употребляются два основных понятия «оуновцы» и «бандиты» (т.е. бойцы УПА).

Несмотря на то, что ОУН и УПА слаженно действовали против общего врага, на протяжении 1943-45 гг. функционеры ОУН и командиры УПА боролись за «старшинство» в движении сопротивления. В целом до осени 1943 года большей властью на территории Волыни обладали командиры УПА, а с конца 1943 г. – уже функционеры ОУН, отдававшие приказы не только партийцам-подпольщикам, но и повстанцам.[268]

Структура ОУН, функционировавшая по территориальному принципу, была уже описана в первом разделе нашей работы. В принципе, радикальных изменений она не претерпевала: и в 1930-х годах под поляками и румынами, и в 1941-44 гг. во время немецкой, венгерской и румынской оккупации, и в 1944-54 гг. при Советах это была массовая подпольная сеть, нечто вроде параллельного общества, или даже государства в государстве.

При этом эффективность оуновской сети очевидна: двадцать лет сопротивления столь разным и столь жёстким и эффективным режимам не выдерживала, наверное, ни одна организация в истории Восточной Европы. В конечном итоге она была уничтожена советской властью, так как возможности польских, румынских и нацистских спецслужб не шли ни в какое сравнение с силами и ресурсами НКВД-МВД и НКГБ-МГБ, брошенными на уничтожение ОУН и УПА.

Развёрнутой системой законспирированного подполья ОУН создала мощную опорную структуру для УПА. Аналогичной партии и, следовательно, структуры не было, например, у польских организаций Вольносць и неподлеглосць (ВИН) и Народове силы збройны (НЗС). Отчасти поэтому польское подполье было разгромлено уже к середине 1947 года, а украинское существовало до середины 1950-х.

Принцип комплектования ОУН был только добровольный: не было никакого смысла проводить насильственный призыв в политическую организацию в условиях, когда какой-то колеблющийся подпольщик мог завалить целую ячейку организации.

О материальном обеспечении ОУН свидетельствует на допросе в МГБ 12 декабря 1948 года бандеровский функционер Н. Андрусов: «…Источники денежного финансирования ОУН в период немецкой оккупации: членские взносы от членов и симпатизирующих ОУН (ежемесячно в среднем 20-30 копеек); налоговые сборы с предприятий, купцов и других богатеев, а также с представителей интеллигенции (учителей, врачей и других) в размере 1% от общего дохода; сбор средств из населения в т.н. "боевой фонд" путем распространения "бефонов" (что-то вроде принудительного займа, когда на руках у населения оставалась квитанция с обещанием вернуть взятое после возникновения независимой Украины – А.Г.).

Кроме того, у ОУН были свои предприятия и торговые учреждения, доход от которых шёл в пользу ОУН.

Каждая областная оуновская организация получала из этих источников приблизительно 2 миллиона рублей в год.

Средства, которое поступали от станиц и кустов, полностью шли к районному проводу (т.е. руководству – А.Г.) ОУН. Последний имел право тратить часть средств на потребности организации. Все средства, которые поступали от сборов с населения, отправлялись в Главный провод ОУН. Часто по указанию провода на местах скупались ценности и также отправлялись проводу.

В советское время порядок финансирования ОУН изменился. Четыре раза в год оуновское подполье проводило специальный сбор средства путем распространения "бефонов". Кроме того, на усмотрение местных руководителей ОУН, практиковалось т.н. налогообложение руководителей отдельных предприятий и спекулянтов. Из этих источников складывались большие суммы. Например, Рогатинский надрайонный провод ОУН получал приблизительно 50 тысяч рублей в год.

Надрайонный провод имел право тратить 25% средств, которые поступали к нему, а остаток должен был отсылать к окружному проводу. Окружной провод имел право тратить треть средств, а остаток отсылать к краевому проводу. Рогатинский окружной провод получал ежегодно от низовых звеньев ОУН приблизительно 200 тысяч рублей.

Н. Андрусов считал, что в денежном обеспечении членов Центрального провода ОУН ограничений не существовало. Например, "Петр" (Роман Кравчук, член Руководства ОУН и его организационный референт в 1942-51 гг., погиб 22.12.1951 г. – А.Г.) брал у него денег всегда столько, сколько нему было нужно - по 8-10 тысяч рублей. В год это выходило приблизительно 100 тысяч руб. По мнению Н. Андрусова, "Петр" получал деньги и из других краевых проводов ОУН. "Тур" (Роман Шухевич – А.Г.) только однажды - весной 1947 г. - взял у Н. Андрусова 50 тысяч руб.

Во время немецкой оккупации все звенья ОУН собирали и закупали золото и прочие ценности. Все это отправлялось к Краевому проводу ОУН Галиции.

Какова была дальнейшая судьба этого золотого фонда Н. Андрусов не знал».[269]

Как видно, то налогообложение, о котором есть точные цифровые данные – 30 копеек в месяц или 1 % дохода – вполне щадящее. Финансирование ОУН и УПА со стороны диаспоры в годы войны и оккупации, и УПА после войны имело небольшое значение, так как у курьеров ОУН были большие сложности с передачей необходимых средств.

Понятно, что деньги, во всяком случае, их значительна часть, шла на борьбу с советской властью – повстанческая и подпольная деятельность требует больших материальных ресурсов. Если бы полученные суммы верхушка ОУН-УПА тратила нецелевым способом, то подполье не смогло бы вести активную пропаганду, да и просто существовать до середины 1950-х годов.

Очевидно, что менее успешной была бы деятельность ОУН без специальногое контрразведывательного и репрессивного ведомства - Службы безопасности (СБ ОУН). Она возникла ещё в 1940-41 гг., и её первым руководителем был Н. Лебедь, который с сентября 1941 по апрель 1943-го был и.о. Руководителя ОУН.

С марта 1941 года до января 1947 года СБ ОУН возглавлял Н. Арсенич (1910-23.01.1947).

В советское время и постсоветкое время вокруг СБ ОУН создался ореол чуть ли не единственной террористической структуры УПА. На самом деле, роль СБ ОУН была прежде всего во внутренней контрразведке – то есть выявлению вражеской агентуры и нестойкого элемента внутри самих ОУН и УПА. Но и «вовне» репрессивная функция СБ ОУН также была направлена. То есть по отношению к Повстанческой армии и украинскому населению СБ выполняла функцию, похожую на ту, которую выполняла советская армейская контрразведка СМЕРШ в КА. Террор против польского населения, милиции, чекистов, партсовактива, красноармейцев или партизан активно практиковали и боевые части УПА, и простое партийное подполье. У СБ ОУН просто не было возможности покарать всех тех, кого её руководители считали врагами украинского народа. Против таковых вела борьбу, и борьбу бескомпромиссную, вся Повстанческая армия.

В 1943-1944 годах в УПА существовала полевая жандармерия, выполнявшая также полицейские функции. Жандармерия была подчинена СБ ОУН и в 1945 году, фактически, прекратила своё существование.

С весны 1943 года СБ расширяла свои ряды, поскольку это потребовала необходимость – теперь нужно было следить не только за членами оуновского подполья, но и за бойцами УПА, а также за населением территорий, освобождённых повстанцами от власти нацистов.[270] В донесении о работе СБ в военном округе «Богун» - южная часть Ровенской и север Тернопольской областей - за период с 15.09 по 15.10.1943 можно найти сведения о том, «Кто и как наказан в указанное время.

Наказано смертью 110 человек. Из них: 50 украинцев: перекрестов (в католицизм – А.Г.) и сексотов, 18 коммунистов, 5 немецких конфидентов, 33 поляка, 2 немца, 1 голландец, 1 еврей.

…Других наказаний исполнено – 141. Они состояли: дисциплинарные наказания членов СБ и сетки (ОУН - А.Г.), физические наказания гражданскому населению за непослушание приказам представителей УПА, за производство водки и т.п.»[271]

Сотрудники СБ ОУН с конца 1943 года приобретают годов полную самостоятельность и не подчиняются ни командирам УПА, ни функционерам ОУН среднего звена. Служба безопасности становится структурой, как бы параллельной ОУН и УПА, имеющей вертикальное подчинение[272] - шефу СБ ОУН и никому более. В начале 1944 года «партноменклатуре» удалось добиться ответственности областного референта СБ перед областным референтом ОУН. На практике, областной референт СБ ОУН исполнял функции шефа СБ военного округа.

К сожалению, работа СБ ОУН не представлена должным образом в доступной читателю украинской историографии. Большинство документов по деятельности СБ ОУН хранятся в полузакрытом архиве Службы безопасности Украины (СБУ), а следственные дела функционеров и сотрудников СБ ОУН ещё не рассекречены.