Глава 24. «Мы отвечаем за все, что было при нас и будет после нас»

Ранней весной 2001 года мне в Москву позвонил из Питера мой знакомый Игорь Курдин, капитан I ранга, бывший командир подводного ракетного крейсера стратегического назначения «К-241», председатель Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников.

— Несколько семей подводников «Курска» ищут адвоката, ты не хотел бы взяться за это дело?

Когда мы встретились в небольшом зале филиала Военно-морского музея «Подводная лодка „Д-2“», в гавани, недалеко от Шкиперки, где родилась моя мама, еще лежал снег. Я взял с собой дочку, которая тогда училась в юридическом институте, и своего старого приятеля Юру Железняка. С ним мы жили в одном доме, а потом вместе проделали многолетний путь Ленинград-Чукотка-Магадан. Только он в прокуратуре, а я — в уголовном розыске. Зал был полон.

Помню, я сказал о великой чести представлять интересы семей героически погибшего экипажа «Курска», предположил, что не следует ждать простых решений и простой жизни, что не могу ничего обещать и гарантировать, кроме одного — честной и добросовестной работы. Сразу оговорился, что работа адвокатов будет бесплатной.

Я и мои помощники провели короткие беседы с членами семей, которые уже приняли решение заключить соглашение с адвокатским бюро, подписали договоры и выдали образцы доверенностей.

Мне и раньше приходилось общаться с матерями, дети которых погибли в армии. В начале 1990-х я помогал Комитету солдатских матерей, защищал майора Николая Московченко, который залепил звонкую пощечину тогдашнему коменданту города Москвы генерал-лейтенанту Николаю Смирнову в ответ на оскорбление матерей солдат, погибших в армии и пришедших к зданию Министерства обороны на Арбате.

Чувство физической боли в сердце, полная опустошенность после встречи с родственниками погибших как бы вернули меня в начало 1990-х. Я не пошел, как обычно, бродить по родному Питеру, не зашел ни в один книжный магазин, отменил встречи с одноклассниками. Просто лег дома у дочери, тупо уставившись в телевизор, и уснул.

Эта боль появляется каждый раз, когда я встречаюсь с родными погибших. Не отпускала она меня и в течение всего времени работы над первым изданием этой книги, не оставляет она меня и сейчас, через 13 лет.

Военные моряки оценили мою работу по делу о гибели «К-141» и экипажа.

Уже много лет моим жизненным принципом являются слова, которые произнес работник уголовного розыска Венька Малышев из повести Павла Нилина «Жестокость». В одноименном фильме их озвучил мой умерший друг Георгий Александрович Юматов: «Мы отвечаем за все, что было при нас».

От себя добавлю: «И что будет после нас».

Кто-то скажет — пафос. Но, возможно, масштаб трагедии и людского горя требуют хотя бы немного пафоса?

Лодка утонула. Она, железная, утонула с экипажем. Но непотопляемы адмиралы и их защитники. Они и герои-подводники — из разных материалов.

Feci, quod potui, faciant meliora potentes[148].