К оружию!
К оружию!
Нежная, мечтательная Ольга Соболь менялась на глазах. Обветрилось и огрубело лицо. Ольга научилась спать на снегу, перевязывать раны и свежевать коней. Партизаны звали ее почему-то «доктор Соболь», а она мечтала услышать «разведчица Ольга». Хотелось подражать Вале и в этом. В те редкие дни, когда Валя жила в отряде, Ольга не отходила от нее.
Спустя несколько дней после гибели Кравцова, Ольгу направили вместе с Валей в город.
— Гитлеровцы раструбили, что секретарь горкома убит, а партизаны разбежались, — сказал Дука, назначенный командиром отряда. — Так вот поручаю вам показать народу, что Кравцовы не умирают. Распространите в городе листовки о победе под Москвой. Передайте подполью приказ — мстить, мстить и мстить!
Шагая в один след с подругой, Ольга меньше всего думала об опасностях. Воображение унесло ее далеко вперед — она видела себя, окруженной партизанами, расспрашивавшими о том, как это ей удалось? А что удалось, она и сама еще не знала.
Показались окрестности Брянска. Ольгу охватил страх. Лицо побелело, стало похоже на снег, устилавший поля.
— Боишься? — сочувственно спросила Валя.
— Страшновато, — созналась Ольга.
— Привыкнешь. Ты пой… про себя. Мою любимую — «Сулико». Песня — она как лекарство от страха.
Разведчицы поравнялись с часовым. Ноги Ольги стали чужими. Спазма сжала горло и, совсем некстати, появилась рвота.
Часовой подбежал к девушкам и по-немецки спросил: что случилось?
— Зи кранк… копф, — бойко ответила Валя, постукивая себя по голове, и тихо шепнула подруге: — С ума сходишь… Выше голову!
Подошли еще два солдата. Их глаза ничего не выражали, кроме ленивого любопытства. Один прикоснулся к воротнику ольгиного пальто. «Там же листовки зашиты», — обожгло ее, и она с таким отчаянием рванулась вперед, что немец готов был извиниться.
Валя пошутила еще с немцами по поводу своей молоденькой подружки и догнала Ольгу.
— Совсем не страшные, — оправившись от испуга, проговорила Ольга, — вроде даже добрые.
— Ты забыла им сказать, что партизанка, — усмехнулась Валя. — Тогда бы эти добряки полосы из твоей кожи вырезали.
Пришли на явочную квартиру во Фрунзенском переулке. Дверь открыла Елена — жена партизана Василия Каминина.
— Василий Васильевич жив-здоров, — поспешила Валя обрадовать Елену.
Из соседней комнаты выскочили трое ребятишек. Моргая глазенками, уставились на гостей. Рассказав Камининой партизанские новости и отдохнув немного, девушки заторопились в центр города. Нужно было до комендантского часа расклеить листовки.
Переходя с одной улицы на другую, они всюду оставляли боевые листки со словами правды. На базарной площади увидели виселицу. Ветер раскачивал истерзанный труп. Ольга прижалась к подруге. Как слепая, она переставляла ноги и вдруг почувствовала, рука Вали тоже дрожит!..
— Это Иван! — вырвалось из Валиной груди.
Подавленные, разведчицы пересекли несколько улиц и только теперь, находясь вдали от виселицы, нашли в себе силы заговорить об Иване Никулине.
— Не плачь! — Валя закусила губы. — И за него отомстим!
— Куда же теперь пойдем? — Ольга окончательно лишилась сил.
— Только не к Камининой, — Валя огляделась. — Моей ноги там больше не будет. И Дуке скажу, чтоб никого туда не посылал.
— Почему? — удивилась Ольга. — Она такая славная…
— Но у нее трое детишек. Мы не имеем права рисковать ими. Пойдем к Степанову.
У Якова Андреевича сидел гость — пожилой круглолицый немец; он пил чай с конфетами.
— Знакомьтесь, — хозяин кивнул в сторону немца и таинственно прищурился. — Товарищ Вильгельм Зеедорф.
— Рот фронт! — Зеедорф поднял кверху кулак.
— Рот фронт! — отозвалась Валя.
Ольга молча стояла рядом. Лицо ее оставалось спокойным, но в глазах все еще был страх.
— Не беспокойся, — Яков Андреевич положил руки на плечи Ольге — Товарищ Зеедорф — свой человек. Он коммунист. И за ним стоят еще два десятка наших друзей.
— Коммунист? — Ольга оторопела.
— Я очень рад знать храбрый русский девушка… Ми будет друзья.
Яков Андреевич добавил:
— Вильгельм в 1915 году был в русском плену и немного знаком с нашим языком.
Зеедорф сообщил, что немцы подготовили специальную группу шпионов для засылки к партизанам. Надо было опередить намерения фашистов. Решили немедленно отправить Ольгу в отряд.
Валя осталась в городе.