ПРОДОЛЖЕНИЕ БЕСЕДЫ, 17 июля 1971 г.
ПРОДОЛЖЕНИЕ БЕСЕДЫ, 17 июля 1971 г.
Хочу сказать о потерях групп Красного оркестра, чтобы раскрыть ложь наших противников которые утверждают, что потери были огромны. Их принцип такой: во Франции, Бельгии и Голландии действовали шестьсемь советских разведчиков. Авторы считают, что разведчики — это только те, которые были направлены Москвой. Это Отто — т. е. я, Венцель, Макаров, Кент, Ефремов, Данилов. С другой стороны — откуда взялась ложь немцев о том, что на Западе были тысячи советских разведчиков. Не понимают, тут главного, что в группах Красного оркестра разведчиками были не только те, кого отправили из Москвы.
Профессиональные разведчики были только ядром, вокруг которого собирались десятки других, затем сотни информаторов и сотни, тысячи антинацистов, собиравших материалы, представлявшие большую ценность.
Если меня спросят, сколько же было разведчиков в Германии, Франции, Бельгии, Голландии, Швейцарии, то я могу ответить — их насчитывалось около трехсот человек. Они обросли сотней людей на фабриках, в учреждениях, были информаторами. Особенно много было таких помощников во Франции. Тысячи людей из профсоюзов подполья — машинисты, железнодорожники, металлурги, участники Сопротивления. Все они в борьбе с немцами видели своей задачей узнавать, где находится враг, что он делает. Почти каждую неделю составлялись сводки информации. Так, машинисты, водившие поезда на линиях Франция —Польша, отмечали передвижение поездов, грузы, войска. Об этом они сообщали тем, с кем были связаны, а ко мне приходили уже итоговые сведения, через движение Сопротивления, компартию и близкие к ней организации. Из этого я отбирал тот материал, который отправляли в Москву. Если нас было триста человек, относившихся к Красному оркестру, то были еще сотни и сотни информаторов. В Польше и Германии информация поступала по меньшей мере от нескольких тысяч человек. Уверен, что ни одна иная разведка не могла располагать такой широкой сетью информаторов, пользоваться такой массой источников. Это была антинацистская борьба. Иные не знали, не интересовались — куда идет их информация, главное для них было то, что их действия направлены против нацизма. Прокоммунистические организации знали, что это идет для Красной армии. Таким образом, это не было делом пяти или восьми человек.
Повторю, что уже говорил вчера: когда Берзин меня спросил, сколько людей вам нужно, я ответил — на каждую страну по три человека. Один руководитель, второй — специалист по радиотехнике и третий — советник по военным вопросам. Руководитель должен иметь полное доверие Центра и возглавлять работу, радиоспециалист должен быть высокой квалификации, способный в случае войны наладить связь, сам делать рации. Такие люди, как Харнак в Германии, Радо в Швейцарии или я — во Франции, по военным вопросам мы специалистами не были. Для отбора материалов нужен был хороший военный советник. Когда я Берзину высказал свое мнение, он понял, в чем дело — главное, создать сеть информаторов для сбора сведений из среды убежденных антифашистов, т. к. Красная Армия является решающей силой разгрома нацизма, и ей будут содействовать борцы с фашизмом. Действие антифашистских групп продолжалось лет десять. В Германии начали создаваться антинацистские группы уже в 33-м году, позже они стали заниматься разведработой. Это были две группы: одна объединялась вокруг Арвида Харнака, Кукхофа, вторая вокруг Шульце-Бойзена. Первые годы эти группы имели задачу создания идеологического центра в борьбе с фашизмом. Во Франции этого не нужно было — те, кто со мной начинал работать, уже были идейно подготовленные антифашисты. В Германии борьба начиналась с того, чтобы завоевать души людей, ум людей, чтобы они поняли, что они не являются изменниками своей страны, но борцами за новую Германию. В 38—39-м гг. немецкие группы перешли к разведывательной работе. В отдельных случаях это было и раньше. Когда еще шла война в Испании, Шульце-Бойзен уже направлял очень ценную информацию о войне в Испании.
О числе людей-подпольщиков в Германии имеются самые точные данные.
Гитлеровцы вели точную бухгалтерию числа людей, которых уничтожили. До минуты — когда казнили. Относилось это только к немцам — сообщали о «смерти от разрыва сердца», присылали одежду казненных. Не так было в оккупированных странах. Там при убийстве людей не всегда нужно было заниматься бухгалтерией.
В Германии точно известны наши потери по Красному оркестру. Во Франции, Бельгии, Голландии пока все еще неточные. Еще сегодня мы не знаем о судьбе некоторых наших людей из Красного оркестра. В Германии с конца августа 41-го г. до начала 42-го г. было арестовано сто тридцать человек по обвинению в принадлежности к Красному оркестру. 40 из них не имели никакого отношения к делу. Некоторые были освобождены. Военные трибуналы Германии осудили 49 наших товарищей к смерти. Были повешены или гильотинированы. Первые казни произошли 22 декабря 41-го г.
Казни происходили в Берлине, Галле, Бранденбурге. Семь наших разведчиков в Берлине погибли во время следствия. Значит — в результате применяемых пыток. Один покончил с собой. 30 были приговорены к тюремному тяжелому заключению. Покончил тот, что был фактическим представителем партии. Фамилию потом вспомню. Восемь военных отправлены в дисциплинарные батальоны. Семь в концлагеря. Сорок человек выжили и в 45-м г. были освобождены. Это проф. Шель, Грета Кукхоф и др.
Конечно, после войны многие из них умерли своей смертью.
Все это доказывает, что, кроме 130 человек, были десятки людей еще, имевших отношение к Красной капелле, но не были раскрыты и действовали до конца войны. Утверждение, что в Берлине вся группа Красного оркестра была уничтожена, это неверно. Многие остались в живых, а многие арестованы не были.
Около ядра в Германии насчитывалось человек двести, а затем их влияние распространялось на более широкие слои — сотни людей, служивших источниками информации.
Как это дело обстояло в Бельгии, Голландии, Франции? Я считаю, что каждый человек, если он боролся, страдал, погиб, мы не можем о нем забывать. Что мне удалось уточнить по сей день. В Бельгии, Франции и Голландии было арестовано 65 человек. От 13 дек. 41го г. до арестов в конце 43-го г. Об одном человеке мне не удалось еще узнать. Из этих 65 не причастными к Красному оркестру было 13 человек во Франции и 11 в Бельгии — 24 человека из 65—66 арестованных. Эти 24 были или близкие родственники, или те, которые были только участниками коммерческих наших крыш, которые не знали о нашей работе. О них не надо забывать, т. к. они тоже пострадали в борьбе с нацизмом.
Что же произошло с этими людьми. Вот список в 65 человек.
Мне удалось уточнить судьбу двадцати двух, которые подвергались страшнейшим пыткам. Назову только фамилии, но в отношении каждого человека у меня полные сведения, как это произошло.
Хочу сказать перед тем о тактике абвера, гестапо в отношении заключенных. Были даны очень точные указания из Берлина, шли они в двух направлениях. Если дело касалось шифровальщиков, радистов, связистов — предлагалось применять любые, самые ужасные пытки, чтобы раскрыть коды, шифры, фамилии, явки. Второе — если дело касалось руководящих работников, резидентов, Гейдрих и Гиммлер, Гейдрих тогда еще был жив, был абсолютный запрет применять острые пытки. Исходили из того, что от связистов под пыткой можно получить фамилию, она может быть ложной, но что-то й скажет правильно. От радиста получишь код, что получить можно от руководителя? План немцев был вести дальнейшую игру и перетянуть некоторых резидентов на свою сторону. Резидент под пыткой что-то может сказать — может, это неправда, может, истина, но состояние сети, свои намерения, действия он не расскажет. У меня есть доказательства, что такие пытки применялись, чтобы проверить силу сопротивления человека.
Очень тяжелым пыткам, но на последнем этапе был подвергнут Макаров, как и Софья Познаньска, покончившая в сентябре 42-го г. Значит, находясь в тюрьме с декабря 41-го г., она выдержала самые страшные пытки. Они знали, что Софья шифровальщица, имели запеленгованные шифровки, пытались расшифровать их. К сентябрю гестапо удалось раскрыть первые шифровки, и тогда убедились, что если Познаньска даст свой шифр, то вся эта работа даст результаты. А в это время они раскрывали одну-две шифровки в день. Значит, это грозило потерей месяцев времени. Познаньска, зная, что другого выхода нет, в сентябре 42-го г. покончила самоубийством.
Третьим, кто подвергся пыткам, был Каменецкий — это его настоящая фамилия. Он был арестован в декабре 41-го г. Псевдоним его Ками, Камиль{137}. Он называл еще себя Даниловым. Там был еще один Данилов. Ками выдавал себя за советского офицера, чтобы сохранить тайну своих связей с партийным подпольем коммунистов во Франции. Занимался паспортами, документами и т. д.
Четвертый — Герш Сокол. Если говорить о самых страшных пытках, то именно он был подвергнут им. Он был арестован в июне 42-го г. под Парижем. Я получил их — его и его жену при содействии военатташе Суслопарова. Они были коммунисты, обратились с просьбой вернуться на родину, т. к. происходили из Вильны и Белостока. Тогда он сказал им: могли бы вы здесь нам помочь? Стали радистами. Сокол был врачом, хирургом, быстро овладел техникой радиосвязи. Мира Сокол была другом Сюзан Спаак. Они же были и шифровальщиками. Это была та линия связи, которая шла на Англию. Стало известно, что происходило с Соколом. Вес у него был в конце жизни 43 килограмма. На допросе на него натравили двух собак, которые разорвали его на части. Он ничего не раскрыл из того, что знал. Похоронен в Брюсселе, погиб под Брюсселем в гестаповской тюрьме. Могила его находится на почетном месте брюссельского кладбища. Это один из крупных героев Красного оркестра.
Жена — Мира Сокол вела себя так же героически. Казнена позже, даты смерти мы не имеем.
Дважды подвергался страшнейшим пыткам Гилель Кац. Пытали его в начале ареста, чтобы раскрыть связи с подпольщиками, оставшимися на воле. На допросе его ударили в очки, стекла врезались в глаза. Вырвали ногти. Он отвечал только одно: ничего не знаю, мой начальник Отто, он был им, есть и будет. После моего побега Кац снова был подвергнут страшнейшим пыткам. Это уже во время Паннвица. И по сей день только Паннвиц знает, где и когда он его убил.
В декабре 41-го г. трем сеансам страшных пыток был подвергнут Альфред Корбен, директор «Симэкса» в Париже. Сначала он подвергался пыткам до моего ареста, когда хотели узнать от него, где я нахожусь. Его шантажировали — в соседней комнате находилась его жена и дочь. Ему грозили, что они будут арестованы. Подвергали его пыткам, он молчал. Были пытки в декабре 42-го г. Проводились через так называемую спецгруппу усиленного следствия. Группа состояла из 3—4 извергов, которые со своей аппаратурой приезжали из Берлина и проводили эти пытки, рассчитанные на научной основе. Вел себя Корбен героически, был приговорен к смерти.
Восьмой, подвергнутый тяжелым пыткам, был Венцель Герман.
Затем Драйи Шарль и Назарен, Шарль был директором «Симэкско». За несколько недель до ареста он пришел ко мне и сказал, что он не выдержит пыток, если его арестуют. Я предложил подготовить его отъезд в Швейцарию. Он ответил, что из-за семьи не уедет. Надеялся, что семья его не будет арестована, ему удалось где-то скрыться, но семья была арестована — жена, дети. Затем напали на его след и тоже арестовали. Оказалось, что человек, который думал, что не выдержит пыток, держался героически. Считают, что на него повлияло то, что он видел. Ни я, ни Гроссфогель, которые знали о его деятельности, о нем ничего не говорили. Он не был приговорен к смерти, направлен в концлагерь и умер там от эпидемии тифа.
Куэн Сюзан. Одна из прекрасных наших разведчиц, которая была секретаршей в «Симэксе», дочь французского генерала. Когда один из гестаповцев ударил ее по лицу, она плюнула в лицо и сказала: не забывайте, что перед вами находится дочь французского генерала.
Подвергался пыткам один из старых наших разведчиков, привлеченных к работе еще в 1938 г. Избуцкий Герман, Боб. От него требовали, чтобы он указал путь к Гроссфогелю, т. к. знали, что он осведомлен, где находится Гроссфогель. Он все отрицал. Находясь в гестаповской тюрьме под Брюсселем, он поддерживал дух других арестованных.
Еще был под пытками руководящий работник Компартии Бельгии, защитник Бебд Бёбле{138}. Он был защитником по нашим делам, был связан в нами.
Подвергался тяжелым пыткам Пориоль Фернан, арестованный уже позже, летом 42-го г. Один из наиболее ярких людей Сопротивления. Связан был с руководством Компартии Франции, руководил техникой, с нами был связан с лета 41-го г.
Четырнадцатый был Василий Максимович, подвергался пыткам в Берлине.
Подвергался пыткам его помощник Гриотто{139}, он был из группы Робинсона.
Подвергалась пыткам Кете Фёлькнер, немка.
Пытали Шрайбера, мужа Регины, которая теперь находится в Москве. Фактически он был привлечен мною к работе еще в 38-м г. Потом попал во французский концлагерь, должен был уехать в Советский Союз, но было уже поздно, и он не успел этого сделать. Попал в руки немцев в январе 45-го г. в Лионе..
О всех, названных людях имею уточненные данные — о пытках, их поведении, переживаниях, страданиях и героической борьбе. Почему все это так нужно? Во всей пронацистской, сфальсифицированной литературе, начиная от Паннвица, идут утверждения, будто там был салон. Никого не избивали, пыткам не подвергали.
Мы имеем троих — Шпрингера, который сам покончил с собой, Софья Познаньска, которая тоже покончила самоубийством, пыткам подвергалась старушка мадам Мэй — лет 75. Это было после моего ареста. Ее шантажировали тем, что убьют ее сына, находившегося в нацистской неволе.
Пока я собрал точные данные, касающиеся 22 человек из Красного оркестра. Из них ни один не изменил. Сколько было у меня радости, когда я получил письмо от нескольких десятков людей, участников Красного оркестра.
Когда происходил процесс руководителя французской контрразведки Роше, я отправил своим защитникам сто страниц с материалами, как происходили аресты в Бельгии и Франции. Там были материалы о Паннвице, кровавой собаке, который виновен в гибели других. У немцев было такое положение — оперативная действующая группа — зондеркоманда, имела право не приводить в исполнение смертную казнь осужденным, находившимся в их распоряжении. Они нужны были для следствия и оперативных целей.
Гиринг в 45-м г. был вынужден во время радиоигры подтвердить перед Москвой, что имели место аресты в «Симэксе» и «Симэкско», взяты Корбен, Куант, Робер Брейер. Сделал он это таким образом: в марте 1943 г. военный трибунал в Париже судил Корбена, Куант и еще 4—5 человек. Была еще Кете Фёлькнер. Четыре были приговорены к смерти, остальные 2—3 к пожизненному заключению. Другие под суд не попадали — Кац, Максимович и др. Венцель, Кент, Ефремов, Робинсон, Они все находились в распоряжении Паннвица. Он мог бы сохранить жизнь всех этих людей. Имеются доказательства, что до мая 44-го г., перед англо-американским десантом во Франции, никого не судили. Только после того как у Паннвица появились планы собственного спасения, когда ему надо было убрать свидетелей, он начал передавать арестованных в военный трибунал. Так Гроссфогель приговорен к смерти в мае 45-го г., Кац не известно точно когда. То же и Максимович, и его сестра. Но они еще были живы в начале 45-го г. В смерти этих людей, как и Сюзан Спаак, Фернана Пориоля, Робинсона, виновен Паннвиц, который подписал решение их уничтожить.
Теперь Паннвиц сотрудничает с французской контрразведкой.
Группа английских телевизионных кинооператоров готовила хронику суда над Роше. Потом они мне рассказывали, что были у Паннвица, спросили у него — как так на суде прочитали его ложные показания, что Гран шеф был давним шпионом против Франции и Германии, что никогда в Советском Союзе не был арестован, что он, Паннвиц, встретил меня где-то в Германии в 47-м г. Паннвиц ответил: я ничего говорить не буду, т. к. дал подписку французской контрразведке, что не буду давать никаких интервью.
Мои адвокаты — Матерасо и Ривьер — получили от меня 100 страниц материалов, где указывалось, кто, когда, при каких обстоятельствах был арестован. Главную роль здесь играл Паннвиц, ближайший сотрудник Гейдриха, а после его смерти руководил уничтожением чехословацких патриотов.
Следовало бы организовать общественный суд, в том же Брюсселе, где действовал Красный оркестр. Вызвать крупнейших участников движения Сопротивления — из Франции, Бельгии, Германии. Вызвать из зондеркоманды и авторов всех сфальсифицированных книг и там, перед всем миром раскрыть картину всего, что было.
Вот список комбатантов Красного оркестра, которые были казнены.
Куант Сюзан, дата и место смерти неизвестны. Корбен Альфред — казнен 28 июля 43-го г. в Берлине в Плетцензе. Роберт Дрейер — погиб в 1944 г., 28.07, — самая невиновная жертва, был только коммерческим директором «Симэкса». Грета Медардо — 28 июля 43-го г., помощник Робинсона. Гроссфогель — приговорен к смерти в мае 44-го.г. Оставался в живых в начале 45-го г. Казнен по личному указанию Паннвица, место и дата неизвестны.
Герман Избуцкий. Казнен в 44-м г. Место неизвестно.
Максимович Василий, дата и место неизвестны. Находился в распоряжении Паннвица. Казнен по его указанию.
Мира Сокол, не известно, когда и где казнена. Летом 43-го г. была направлена в Берлин, приговорена к смерти. Муж погиб во время следствия.
Гилель Кац. Известно, что после моего побега, полагая, что он должен знать, куда я бежал, подвергся пыткам. Известны его последние слова: подвергается жестоким пыткам, знает, что погибнет, но погибает с легким сердцем, т. к. задача была выполнена. Просил передать мне, чтобы я позаботился о его жене и детях. Когда и как погиб — знает Паннвиц.
Сюзан Спаак. Арестована в октябре 43-го г. В январе 44-го г. приговорена к смерти. Содержалась в камере смертников. Ей заявили — раскррет путь к Жильберу, казнена не будет. По указанию Паннвица казнена 15 августа 44-го г. — за несколько дней до освобождения Парижа.
Фернан Пориоль. Был арестован в конце августа 43-го г. Приговорен к смерти в январе 44 г. Содержали в камере смертников — если раскроет связи с ЦК Компартии Франции, ему сохранят жизнь. Есть запись его письма, написанного им за два часа до смерти. Передал через евангелического пастора в тюрьме. Казнен был в камере в августе 44-го г. в 10.30 мин. Так же, как Спаак, — в тайне. Похоронили на кладбище без указания имен. Только — бельгийка, француз. После освобождения Парижа, мне, Лесовому и мужу Спаак удалось расследовать обстоятельства их смерти. Это было самое коварное дело Паннвица. Приказал ее убить, а с другой стороны, через своих людей отправил сообщение министру Спааку в Лондон, что жена его брата находится в хорошем состоянии, что он направил ее в Германию, где она переживет войну.
Паннвиц знал, что эти двое знают всю тайну Большой игры, не хотел, чтобы оставались свидетели.
Кете Фёлькнер казнена в 45-м г. Последние слова — жалеет только, что так мало сделала в борьбе против нацизма.
Не известна судьба Робинсона Анри. Не известно — был ли приговорен к смертной казни и когда. Вероятнее всего, Паннвиц держал его до последних дней войны, шантажировал и приказал его убить.
Каменецкий (Ками) — время казни неизвестно, также не известна судьба молодого советского офицера Данилова, который был арестован после провала Ефремова. Как его настоящая фамилия, неизвестно. Работал короткое время вместе с Ефремовым, вел себя прекрасно, героически. Как он погиб, нам точно не известно.
Всего было казнено из Красного оркестра 18 подпольщиков, двое покончили самоубийством. Вот это список жертв Красной капеллы. Часть арестованных была отправлена в концлагеря, некоторые вернулись оттуда. В лагерях погибло 13 человек: Драйи — директор «Симэкско», погиб в Дахау. Жанна Гроссфогель — жена подпольщика, умерла с голоду в лагере. Дочь жива, учительница. Мадам Жаспар. Ее отправили в Аушвиц, где ее уничтожили, Тевене Луи — один из тех, который отвечал за «Симэкско» в Брюсселе. Умер в тюрьме в Брюсселе. Подсядло Иохан, к деятельности Красного оркестра не был причастен. Кете Фёлькнер погибла в концлагере, Энри де Рик погиб в Маутхаузене. Был одним из совладельцев «Симэкско». Раух — был секретарем «Симэкско», погиб в Маутхаузене. Там же погиб брат Назарена — Шарль. Неизвестно, где погибли: Кац Жозеф, был арестован в Лионе, принимал некоторое участие в нашей работе. Неизвестно, где погиб член ЦК Бельгийской компартии Бёбле, защитник наших дел. Занимался юридическими вопросами «Симэкско». Погибла в одном из лагерей сестра Максимовича — Анна. Погибла одна из двух сестер Сен-Жермен, там, где я имел первый приют после моего побега. Одна вернулась в Париж.
Всего — 13 человек.
Итак: казнено 18, двое — покончили с собой, один убит во время следствия. 15 погибли в концлагерях.
Выжили из участников Красного оркестра — 30 чел.
Келлер Владимир, один из сотрудников фирмы «Симэкско» в Париже, швейцарец. Брат Корбена — Роберт, его жена, его дочь. Людвиг Кейнц — немец, который работал в «Тодт». Нам с Гроссфогелем удалось его спасти, мы скрыли его деятельность разведывательного характера. Выжили те, кто помогал мне после побега, — мадам и месье Кери. У них я скрывался, у них находился ребенок Джорджи де Винтер — Патрик. После моего побега попали в тюрьму, но выжили. Выжила Джорджи де Винтер, она была арестована после моего побега, прошла через концлагеря. Хоорикс Билл — один из сотрудников бельгийской группы. Жермен Драйи — жена Драйи. Маргарет Барча — приятельница Кента, с ребенком. Кристан Роберт — один из совладельцев фирмы «Симэкско», а также Жан и Анри Сегер. Выжила мадам Понсен, которая много помогала <нам в Бельгии. Жива была владелица дома престарелых, где я скрывался. Она была приговорена к заключению в лагере, вернулась, умерла несколько лет назад. Живы англичанка Леон Смит Антония, которая помогала мне после побега, так же как и другим. Герман Венцель. Он бежал в январе 43-го г., он, по моему мнению, играл очень положительную героическую роль. Гестапо пыталось провокаторски свалить на него предательство, для этого фальсифицировало срок его ареста. Он был арестован в октябре 43-го г., перенесли эту дату на конец июня, чтобы сделать его ответственным за аресты, которые произошли в Бельгии, что он будто раскрыл путь к берлинской группе. Это ложь, т. к. аресты берлинской группы происходили в августе, контактов с этой группой он не имел. Гестапо хотело показать, что бывший коммунист, деятель и соратник Тельмана предал других немцев. Фальсификаций здесь много, надо разоблачить их до конца.
Остались живы швейцарцы Шнайдер Жермена и Франц. Остался в живых и Макаров. Это точно. Его долго держали без приговора, во второй половине 43го г. переправили в Германию в концлагерь, где он хорошо держался. Есть все доказательства, что немцы считали его близким родственником Молотова. Он был жив в конце войны. Остался Жиро Роберт, один из наших связных, разведчиков, он боролся в Испании, был арестован и пережил концлагери. Осталась мадам Мэй, старушка, которая сначала быЛа приговорена к смерти, после войны вернулась в Париж, через несколько лет умерла естественной смертью. Остался Жаспар. Жюль, вел себя прекрасно, умер несколько лет назад. Остались живы Кент и Ефремов.
Неизвестна нам судьба троих — Мариве Маргарет, секретарши группы в Марселе у Кента. Коммунистка, очень преданная, Эрлих Денис, связная. В ее квартире был арестован Кац. Ее отправили в концлагерь. Неизвестна судьба Петере Симон — секретарши торговой камеры в Париже, играла важную роль. На какое-то время ей удалось спасти Гроссфогеля.
Общий итог. Из арестованных во Франции и Бельгии осталось в живых тридцать человек.
Голландская группа. Из 9 человек было арестовано три, Антон Винтеринк и еще два разведчика, которые имели рацию, а шесть человек, где было две рации, имелась связь с Центром, арестованы не были.
Нам удалось спасти до тридцати человек, которые были связаны с повседневной работой.
После провала в июне 42-го г. мне удалось, когда были арестованы Соколы, спасти нашу шифровалыцицу
Веру Аккерман. Несколько лет назад она умерла от рака. Удалось не допустить ареста Клода Спаака.
Мишель (фамилии его не даю) живет в центре Парижа.
Не была арестована Люси Жиро, жена Пьера Жиро, связная и шифровалыцица, не удалось арестовать Жюльет, находившуюся в большой опасности. Года два назад она умерла в Дижоне. Удалось нам отсечь все связи от жены Пориоля — Елены. Она была той подпольщицей, которая приняла важнейшее мое сообщение из гестапо и передала дальше — с точки Жюльетт — в январе 45-го г. Живет в Париже. Коммунистка, отлично выступала на процессе Роше.
Группа пяти испанцев. Имела три рации. Эскудера, его жена и трое других. Это были наши резервные радиогруппы, для Москвы. О них знали только я и Гроссфогель. Не позволили арестовать жену Каца — Сесиль Фихтенцвайг, которая живет и сейчас в Париже, выступала на процессе. Спасли ее и детей в Шато Билерон. Она устроилась как домработница в Париже, детей устроили в деревне. Помогала мне после побега до конца войны.
Удалось предотвратить арест Ковальского, он был руководителем всех групп партизанского Сопротивления, итальянских, испанских, еврейских и т. д., спасли Шарля Лидермана, доктора Дзеннера Енкера Ширтока, мадам Лихонину.
Вместе с товарищами мне удалось установить, что больше 30 человек не были арестованы, удалось оборвать связи.
Среди сотни разведчиков, работавших в Бельгии и Франции, связанных с Центром, из них 65 было арестовано, 35 человек не были арестованы. Около 30 членов Красной капеллы пережили войну, а в общем из ста пережили войну человек 60. Такой положительный итог по Франции я объясняю тем, что у нас не было изменников. По группе во Франции, с того дня когда я создавал эту группу, — в 1938 г. вместе с Гроссфогелем, а первыми моими разведчиками были Кац, Куант, Альфред Корбен, потом контакты с Фернаном Пориолем, с Мишелем, Сюзан Спаак, Кете Фёлькнер, здесь не было ни одного изменника. Кроме того, базируясь на опыте того, что было в Бельгии, вся оргсистема Красного оркестра была такова, что люди знали только то, что им нужно было знать. Поэтому для них была облегчена борьба, когда они попались в руки гестапо. С одной стороны, те, которые очень много знали. Кроме меня, знал все Гроссфогель. Был моим заместителем. В тюрьме строго придерживался нашей тактики. Утверждал, что занимался только коммерческими делами. По другим вопросам обращайтесь к Отто. Его шантажировали, грозили убить жену и ребенка, все это он выдержал.
В Бельгии было арестовано 32 человека. Почти все, которые там работали. Почему так получилось? Измена. Изменил Ефремов. Когда был арестован в июне 42го г., он абсолютно все передал в руки немцев. Передал людей, связи, рации. Это подтверждает то, что было ошибкой назначать его заместителем Кента. Центр потом признал это, я добивался, чтобы не слишком централизовать работу.
Во Франции было все лучше подготовлено и потери оказались меньшими. Арестовано во Франции 30 человек, это составляет около 45%. То, что говорят противники о полном разгроме Красного оркестра, это все ложь.