Оформление организационной структуры и кадрового состава (1919 г.)

В структуре ОО ВЧК в 1919 г. осталось наследство Отдела военного контроля — Регистрационное отделение во главе с Я. П. Роценом, который 25 июля 1919 г. возглавил Регистрационный отдел ВЧК, переименованный 25 мая 1920 г. в Регистрационно-статистический[1213]. В задачи Регистрационного отделения в 1919 г. входили сбор и анализ материалов о шпионских и контрреволюционных организациях, применяемых ими приемах преступной деятельности. В составе отделения наметили создание так называемых «столов» архивариусов и делопроизводителей. «Столы» фактически приступили к формированию «текущего архива» Особого отдела. Регистрационный отдел состоял из трех отделений: 1) учета преступного элемента, состоящего из столов политпартий и духовенства, контрреволюционных, шпионских и белогвардейских элементов, уголовного элемента, а также арестованных лиц; 2) учета комсостава Красной армии; 3) учета советских служащих, а также стола регистрации иностранных подданных, карточного бюро и архива ВЧК[1214]. 12 декабря 1919 г. Президиум ВЧК, рассмотрев вопрос «О правильной регистрации дел, находящихся в подведомстенных учреждениях ВЧК в регистрационном отделе ВЧК», вменил в обязанность комендантам ВЧК, Особого отдела ВЧК, МЧК, Особого отдела при МЧК, Транспортного отдела ВЧК, РТЧК центра, всех УТЧК Московского узла ежедневно доставлять к 11 часам утра списки арестованных и освобожденных за истекшие сутки[1215]. Более того, заведующий Регистрационным отделом (Роцен) лично обязывался «ежедневно» докладывать Президиуму о правильности поступающих в Регистрационный отдел сведений. Не зря 21 ноября 1920 г. Дзержинский писал: «Самое важное — это организация справок, собирание материалов однородных в одно [дело] и прозрачность дел заключенных»[1216].

На апрель 1919 г. структура Управления Особого отдела ВЧК выглядела следующим образом: председатель (М. С. Кедров), 1-й заместитель председателя и одновременно заведующий Секретно-оперативным отделом (А. В. Эйдук), 2-й заместитель председателя (И. П. Павлуновский), Общее отделение (по сути секретариат, Ф. И. Эйхманс), Активное отделение (агентурная работа, наблюдение, аресты и обыски, А. Х. Артузов), Следственное отделение (врид В. Д. Фельдман), Организационно-инструкторское отделение (врид И. Зорин), Регистрационное отделение (Я. П. Роцен), Комендантское отделение (Крумин), Казначейское отделение (В. И. Гайлит), Бюро по выдаче пропусков (Барда)[1217]. В. И. Гайлит работал еще в Опероде Наркомвоена — бухгалтером Контрольной комиссии; таким образом, только двое из девяти начальников структурных подразделений Особого отдела ВЧК были бывшими сотрудниками Аралова[1218].

Высшее большевистское руководство придавало большое значение подбору и расстановке кадров особых отделов. 10 июня 1919 г. Политбюро и Оргбюро ЦК поручили Оргбюро выделить для работы в особом отделе оборонявшей Петроград 7-й армии нескольких коммунистов, обладавших соответствующим опытом. Через некоторое время большевистский ЦК «рекомендовал» Оргбюро усилить Особый отдел ВЧК ответственными работниками[1219].

В условиях летнего наступления белогвардейцев 1919 г. ЦК РКП(б) 15 июня обязал все партийные учреждения и их работников сообщать в особые отделы обо всех фактах измены, дезертирства и шпионажа[1220]; руководство ОО ВЧК впоследствии подчеркивало значение этого решения ЦК, «распространяющегося и на комиссарский состав» Красной армии[1221]. А 22 июня вышло постановление ВЦИК, возложившее (разъясняла в приказе ВЧК) «на ЧК… более чем когда-либо тяжелые задачи — очистки Советской республики от всех врагов рабоче-крестьянской России… Внутри страны белогвардейцы, пользуясь частичными (курсив мой. — С. В.) нашими неудачами, подымают головы и стараются связаться с заклятыми врагами пролетариата — Колчаками, Деникиными, финскими, польскими и иными белогвардейцами. В самом тылу нашей армии происходят взрывы мостов, складов, кражи и сокрытие столь необходимого армии оружия и пр. и пр.»[1222]

13 июля объединенное заседание Политбюро и Оргбюро ЦК выработало требования к качествам, которыми должны обладать работники особых отделов. Коммунисты, направленные на работу в органы военной контрразведки, должны были знать военную обстановку и [быть знакомы с] армейской средой, владеть методами конспиративной работы и иметь стаж практической деятельности в советских контрразведывательных органах[1223]. Таким образом, предполагалось, что военными контрразведчиками станут коммунисты, уже получившие опыт работы в ВЧК и ее органах.

В сентябре 1919 г. были введены должности особоуполномоченных ОО ВЧК, ими стали В. Р. Менжинский[1224], К. И. Ландер, А. Х. Артузов, Я. С. Агранов, В. Д. Фельдман. 3 ноября создано Управление делами Особого отдела во главе с аппаратным гением Г. Г. Ягодой[1225], бывшим управляющим делами у свояка Кедрова Н. И. Подвойского[1226]. 29 июля В. А. Аванесов, Г. Г. Ягода были кооптированы в Коллегию ВЧК[1227]. Примечательно, что в коллегию не вошел И. П. Павлуновский.

Сменивший Артузова на посту начальника Активной части ОО ВЧК Нагорный ответил в Управление делами РВСР на срочный запрос, «по какому делу арестован 19… октября [1919 г.] сотрудник Центрального управления военных сообщений при РВСР Николай Николаевич Крюгер, в чем таковой обвиняется и не представляется ли возможным освободить его в скорейшем времени» следующим образом: «Особый отдел ВЧК не может сообщить до окончания следствия, в чем обвиняется т. Кригер. Вообще же Особый отдел до окончания следствия никому справки подобного рода не дает. Все дела об арестованных находятся у следователей»[1228]. Комментарии, что называется, излишни…

На декабрь 1919 г. в составе ОО находились Управление делами; 4 отдела (Информационный, Следственный, Агентурный и Административный[1229]); кроме того, при Особом отделе существовала специальная Внутренняя тюрьма[1230].

Органами, непосредственно ведающими «активной» борьбой с контрреволюцией и шпионажем на фронте, являлись фронтовые и армейские особые отделы, в тылу — губернские особые отделы; особые отделы формировались и при военных округах. Районы действия особых отделов определялись инструкцией. Подчинялись они ОО ВЧК, но при этом по вопросам подчиненности особых отделов фронтов и армий неоднократно высказывались различные мнения — и не только в кровно заинтересованных в решении вопроса военных органах, но и в самих особых отделах. Чекисты старались переиграть постановление VIII съезда РКП(б) о подчиненности фронтовых и армейских особых отделов. Впоследствии вопрос неоднократно обсуждался на самом верху большевистского Олимпа — в Политбюро ЦК РКП(б)[1231]. Имели место случаи маленьких, но, несомненно, приятных Дзержинскому побед над Троцким. Так, 18 сентября, обсудив заявления Троцкого и Л. П. Серебрякова «о том, что отозвание завособотделом Южфронта т. Хинценберга и назначение его на место т. Бреслава произошло без соглашения с Реввоенсоветом Южного фронта», Политбюро ограничилось предложением «Дзержинскому сговориться по этому вопросу с т. Серебряковым»[1232].