Приложение № 2 Ревякин К. П. Бои на участке Мерв – Каахка

В 1919 году после долгой стоянки на станции Равнина Средне-Азиатской железной дороги мы получили приказ во что бы то ни стало занять впереди лежащую станцию Анненково.

Согласно приказа должны были выступить следующие части: первый Туркестанский полк под командованием т. Тимошкова, 1-й боевой поезд Ревякина, 1-й Кавал. полк тов. Боченко и Казанский полк тов. Соколова. Эти части шли в обход.

На линии железной дороги оставалась Кушкинская тяжелая батарея и железнодорожный состав под командованием т. Мжельского. Затем был составлен боевой поезд с бронеплощадками и батарея 1-го Туркестанского Стрелкового полка на платформах.

Был сделан большой ночной обход по пескам и бездорожью около 40 км. Утром на рассвете мы обложили станцию, но не с той стороны, откуда это ожидал противник. Весьма характерно отметить, что противник в то же самое утро вышел в наступление, но в противоположном направлении и мы с ним разошлись. Его части и разведка с нами не встретились и пошли с другой стороны. Когда мы были замечены со станции противником и вступили с ним в бой, то увидели подходившие подкрепления противника со стороны бывшего нашего расположения на станции Равнина. Когда они увидели, что бой был в тылу, то пошли обратно. Попав под неожиданный удар, части белых, находившиеся на станции, вынуждены были немедленно отступить к соседней станции Курбан Кала, где к ним подошла наступавшая на нас колонна, которая отстреливаясь, шла на ст. Равнина.

Получив этот неожиданный удар и откатившись километров на 20–25, противник вынужден был взять снова инициативу в свои руки, так как мы уже угрожали его укрепленным позициям в Байрам Али Средне-Азиатской железной дороги (бывшее царское имение). Инициатива, проявленная противником выразилась в атаке его смешанной конницы, состоявшей из белогвардейских офицерских частей и туркменов, организованных белогвардейцами.

В 8–9 километрах от станции Байрам Али наш кавал. полк под командованием т. Боченко, увидев противника, развернувшегося для атаки, быстро построился и двинулся навстречу противнику. Так как бой происходил в стороне от железной дороги, на довольно близком расстоянии, не более пол километра, а наши части уже находились на станции Курбан Кала, то в момент перевеса нашей кавалерии над конницей противника, наши кавалерийские части были поддержаны фланговым пулеметным огнем со стороны железной дороги. Отступающие кавалерийские части противника как раз попали под этот фланговый огонь, потеряли много всадников и вынуждены были отступить к Байрам Али.

К вечеру после этого боя мы почувствовали, что противник организовался, так как началась серьезная артиллерийская подготовка со стороны противника. Хотя, правда, она имела скорей характер такой артиллерийской демонстрации, так как мы не наступали. После этого двухдневного перехода и стычек с противником подготовки к наступлению и самого наступления не велось.

Мы знали заблаговременно о широких фланговых позициях противника под Байрам Али и больших укреплениях как его первой линии, так и расположенных вблизи арыков на буграх Байрам Али, которые имели хорошие проволочные заграждения, хорошо укрепленные артиллерийские позиции и отдельные огневые точки, причем, оазис около Байрам Али примыкающий непосредственно к железной дороге, был весьма сильно укреплен.

На станции Байрам Али в направлении к станции Курбан Кала стояло два мощных бронепоезда противника: «Корнилов» и «Три Мушкетера», с которых они вели артиллерийскую подготовку накануне нашего наступления вечером. Надо указать, что все арыки, проходящие перпендикулярно железной дороге у станции Байрам Али, были превращены противником в окопы.

С правого и левого флангов железная дорога общим протяжением до одного километра была занята офицерскими и белогвардейскими частями, а с правого и левого флангов были расположены туркмены в пешем и конном строю.

По полученным нами сведениям от рабочих Байрам Алийского хлопкоочистительного завода, противник в случае нашего наступления развернутым фронтом, решил взять нас фланговым ударом при поддержке кавалерии, но опять, как и на станции Равнина он просчитался во времени, что показал дальнейший исход боя.

Наши части были развернуты следующим образом: непосредственно справа и слева по линии железной дороги наступал Казанский полк; левый фланг нашего фронта был занят Черняевским полком и другими отрядами. На правом фланге нашего фронта находился Туркестанский полк под командованием т. Тимошкова, а крайне правой фланговой частью был первый боевой поезд под командованием т. Ревякина. Командовал фронтом т. Соколов, а председателем РВС был т. Паскуцкий Н.А.

Накануне днем была проведена тщательная рекогносцировка наших отправных позиций и части под покровом ночи были выдвинуты на свои позиции. С наступлением рассвета мы пошли в наступление, причем были встречены очень сильным, ураганным огнем артиллерии противника и его пулеметов. Каждый шаг нашего наступления и продвижения вперед был встречен со стороны противника контратакой на отдельных участках фронта, причем правый фланг был характерен тем, что несколько раз в контратаку там выходили туркмены в пешем строю.

После нескольких часов боя почти безуспешного с нашей стороны и выяснившегося отсутствия в наших частях воды при колоссально высокой температуре воздуха, доходившей до 50 градусов жары, от которой страдали и люди и лошади, был отдан приказ идти в атаку и, по общему сигналу, данному нашими батареями и нашей Кушкинской батареей, Боевым поездом и батареей 1-го Туркестанского полка, все части одновременно перешли в наступление и после 2-х -3-х часовой атаки были забраны одна за другой все позиции противника. Благодаря неожиданному удару и организованности дела с нашей стороны, мы имели незначительные потери.

Очень характерно отметить тот факт, что в момент занятия нами окопов противника, находившегося в очень глубоких арыках, белогвардейцы открыли плотину и затопили эти арыки. Тут были отдельные случаи гибели людей и лошадей.

Двинуться дальше, после Байрам Али по направлению к городу Мерву в тот же день вечером без отдыха и, не приведя части в порядок после боя, мы не решились, но демонстрацию наступления на Мерв мы провели при помощи всей нашей артиллерии и всего наличия нашей авиации, состоящей из двух самолетов: один «Фарман» № 30 под управлением Горбунова и истребителя под управлением т. Черни.

Противник, будучи, по-видимому, дезорганизован и связан нашим неожиданным ударом и ночным обходом по пескам, стал быстро откатываться на следующую линию укрепленных позиций у станции Теджен. Город Мерв был занят нами почти без боя, если не считать отдельных стычек с кавалерийскими отрядами противника.

Пока мы были в Мерве нами был выдвинут заслон у станции Душак по линии железной дороги на Кушку, но в течение нескольких дней со стороны противника не было попыток к наступлению и никаких демонстраций. По полученным от нашей воздушной разведки сведениям и снимкам, сделанным т. Горбуновым, противник расположил свои передовые отряды на станции Теджен и по близлежащим укрепленным позициям, но основные силы противника отошли на станцию Каахка.

Был объявлен приказ собраться комсоставу всех частей в одном из кишлаков. Этот кишлак находился по правой стороне от железной дороги. Командовал фронтом т. Паскуцкий. Затем нам было сообщено, что неприятель группирует силы и что, во что бы то ни стало, надо взять Каахку, так как на нее наши части наступали 7 раз и все время были отбиты. Станция Каахка была самым укрепленным пунктом противника и поэтому была поставлена задача непременно ее уничтожить.

Вечером мы двинулись в наступление, но не прошли и 3 километров, как противник заметил наши силы и открыл по ним огонь из тяжелых орудий. Когда командование узнало, что неприятель нас обнаружил, то был отдан приказ об обратном движении на кишлак, где было указанное совещание. Во время отступления к нам пришли 4 крестьянина и сказали: «сколько вы ни наступайте с этой стороны, станцию Каахка вам не взять». Они предлагали организовать наступление меж горами, в обход с левой стороны. Командованием это было принято и мы в этот же вечер, но несколько позднее пошли в наступление с левой стороны.

В наступление шли следующие части: 1-й Партизанский отряд, 1-й Боевой поезд им. Ревякина и 1-й Туркестанский полк.

Шли ночью. Это был очень тяжелый переход, так как по горам, по бездорожью, по кочкам приходилось идти ночью. Проводниками были эти самые крестьяне. Утром мы пришли в поселок «Ивановский», лежащий близ персидской границы. В этом поселке мы остановились и пробыли целый день, причем пехота была расположена по чердакам и сараям, а артиллерия была спрятана в садах. Днем неприятельская авиаразведка летала над нами. Над поселком, но нас не обнаружила, так что мы здесь простояли до вечера.

С наступлением темноты мы стали продолжать путь и на рассвете пришли в один поселок, лежащий вблизи станции Каахка. При входе в поселок нас встретили крестьяне, которые нам сообщили, что здесь в поселке находится неприятельская застава, состоящая из 18 человек – нижних чинов и одного офицера. Мы и товарищи из партизанского отряда спешились и эти крестьяне привели нас в сад, где расположилась неприятельская застава. Мы сразу оцепили их и забрали всех в плен, а сами продолжали наступление на Каахку.

Нам было дано задание, во что быто ни стало при первом выстреле нашей тяжелой батареи, главной батареей, которая шла параллельно железной дороге, взорвать железную дорогу. Когда мы прибыли к железной дороге. То минут через 15–20 батарея стала громить ст. Каахка. В это же время нами был взорван в тылу у противника железнодорожный мост. Затем все обходные и головная группы стали наступать на станцию Каахка. После непродолжительного боя эта станция была нами занята.

Было взято в плен 13 неприятельских эшелонов, около 800 пленных, много орудий и пулеметов. С нашей же стороны были незначительные потери, так как неприятель ожидал нас с правой стороны и все орудия были замаскированы и приготовлены также с правой стороны. Так закончилось это наступление.

Дальнейшее продвижение по направлению к Ашхабаду не сопровождалось сопротивление со стороны противника и мы не задерживаясь могли идти вперед.