Глава восьмая Автобус смертников

Не меньшие неприятности доставила Пересу и контрразведка Шин-Бет.

… 12 апреля 1984 года четыре молодых палестинца сели на 300-й автобус в центре Тель-Авива, который отправился на юг в город Ашкелон. Примерно на середине пути один из тридцати пяти пассажиров заподозрил неладное. Он попытался обратить внимание водителя на четырех подозрительных арабов, но ему это не удалось, и тогда он вскочил со своего места и закричал: «Террористы! Террористы!»

Но было поздно…

То, что происходило в течение следующих двенадцати часов, стоило карьеры многим людям. Начальнику Шин-Бет Аврааму Шалому пришлось уйти в отставку. Это был скандал, который по значению мог бы сравниться только с делом министра обороны Лавона…

Один из палестинцев по имени Джамал показал водителю автобуса нож и ручную гранату и приказал ехать дальше.

Второй палестинец — Мохаммед Барака — держал в руке некий распылитель. Третий занял позицию в середине автобуса, у него в руках был чемоданчик, из которого торчали провода. Его двоюродный брат Субни встал у задней двери и сказал, что у него есть граната.

— Не двигаться! — кричал пассажирам один из палестинцев. — К вам нет претензий. Мы просто хотим освободить наших товарищей из тюрьмы.

Они отпустили беременную женщину на остановке у портового города Ашдода, она и предупредила полицию.

Автобус пытались задержать, но он продолжал ехать, пока в нескольких километрах от города Газа солдаты не начали стрелять по скатам. Автобус остановился рядом с заброшенной железной дорогой. Водитель выскочил из автобуса и побежал.

Его сбили с ног солдаты, считая, что это один из террористов.

В 08:30 вечера, когда министру обороны Моше Аренсу доложили о захвате автобуса, полицейский отряд специального назначения и спецподразделение армии уже окружили автобус и ждали приказаний.

На месте событий собрались начальник Генерального штаба генерал-лейтенант Моше Леви, командующий воздушно-десантными войсками бригадный генерал Ицхак Мордехай, директор Шин-Бет Авраам Шалом, его заместитель Реувен Хазак, еще несколько старших офицеров контрразведки и большое количество оперативников.

Начались переговоры с руководителем группы террористов Джамалом, который находился на водительском месте. Он потребовал устроить ему встречу с послом Египта и немедленно выпустить из израильских тюрем пятьсот палестинских заключенных. Тем временем на соседнее поле доставили точно такой же автобус, и группа захвата приступила к тренировкам. Через пару часов она доложила о готовности приступить к освобождению заложников.

В 04:43 утра (наступил уже следующий день, пятница) группа захвата начала атаку. Телевизионщики чуть было не загубили дело: в поисках выгодного ракурса для съемок они осветили группу захвата в самый ответственный момент.

В перестрелке два террориста были убиты. Когда началась стрельба, все пассажиры бросились на пол, но нескольких ранили. Одна женщина позднее умерла от ран.

Двух оставшихся в живых террористов захватили. Когда их вывели из автобуса, командующий десантными войсками бригадный генерал Ицхак Мордехай устроил короткий допрос. Его интересовало, нет ли у них еще оружия и не установлен ли какой-то хитроумный взрыватель-ловушка в чемоданчике со взрывчаткой.

Генерал несколько раз ударил террористов пистолетом, который сжимал в руке.

Ицхак Мордехай, известный и популярный в стране человек, родился в Ираке. Родители привезли его в Израиль, когда будущему генералу было десять лет. Мордехай, даже когда носил военную форму, считался голубем. Но и он потерял свое обычное спокойствие, столкнувшись с террористами.

Сапер благополучно обезвредил взрывчатку, и двух боевиков передали сотрудникам Шин-Бет. В семь утра радио сообщило, что двое террористов убиты и двое арестованы. Но позднее представитель армии сообщил, что радиожурналисты ошиблись: двое террористов были убиты на месте и еще двое умерли по пути в госпиталь в Ашкелоне.

Этой версии никто не поверил. Иностранные корреспонденты написали, что двоих палестинцев разъяренные контрразведчики, судя по всему, пристрелили после поимки.

28 апреля министр обороны Моше Аренс поручил инспектору Министерства обороны, отставному генералу Меиру Зореа провести расследование. Министр Аренс позволил директору Шин-Бет Шалому ввести в состав комиссии своего сотрудника — Йосэфа Гиноссара.

Гиноссар был руководителем управления Шин-Бет в северном округе и руководил борьбой с шиитскими и палестинскими террористами в Южном Ливане.

Руководитель контрразведки объяснил министру, что хочет избежать ненужных трений между Шин-Бет и армией. Министр Аренс нашел его аргументы справедливыми. Но ему быстро стало известно, что Гиноссар просто передает своему директору все, что становится известно комиссии. Каждый день поздно вечером они встречались в доме юридического советника Шин-Бет и решали, как им вывести контрразведку из-под удара.

Родители Шалома привезли его из Германии в 1933 году.

Он вступил в подпольные отряды самообороны Пальмах, рано начал службу в Шин-Бет. Он был заместителем начальника оперативного отдела Рафи Эйтана, когда тот участвовал в похищении нацистского военного преступника Адольфа Эйхмана.

Шалом принимал участие во всех серьезных операциях Шин-Бет. Но он так и остался оперативником и не очень годился в начальники. Коллеги считали его трудягой, настойчивым, но бесцветным человеком.

Все удивились, когда в 1974 году тогдашний директор Шин-Бет Авраам Ахитув сделал его своим заместителем. Ахитув любил большую политику, и ему нужен был профессионал, чтобы заниматься остальными делами. Говорят, что, уходя в отставку, Ахитув специально рекомендовал вместо себя Шалома, чтобы все увидели, что его преемник не в состоянии так же замечательно вести дело, как он…

Правительственная комиссия пришла к выводу, что палестинских террористов убили после задержания. Тогда же было назначено формальное расследование. Его проводил прокурор, педантичный юрист в очках Йохан Блаттман. Когда он и его помощники допрашивали сотрудников Шин-Бет, выходило, что приказ убить пойманных палестинцев отдал командир десантников генерал Мордехай.

Все показания сотрудников Шин-Бет были согласованы. Они рассказывали, что палестинцев поставили на колени, а Мордехай бил их рукояткой пистолета по голове.

Сотрудников Шин-Бет перед допросом инструктировали юристы, объясняя, что и как им следует говорить. А после встречи со следователями они рассказывали в штаб-квартире, как прошел допрос.

Генерал Мордехай был хорошим офицером с замечательным послужным списком. Армия встала на его защиту. Нашлись свидетели, которые утверждали, что десантники передали пленных шинбетовцам живыми. Но это не помогло генералу. Закончив расследование, прокурор Блаттман предложил привлечь Мордехая, пятерых контрразведчиков и троих полицейских к суду.

Заместитель директора Шин-Бет Реувен Хазак пришел к своему директору Шалому и потребовал от него подать в отставку. Он обвинил своего начальника в том, что тот, спасая честь мундира, пытался скрыть правду и лжесвидетельствовал против генерала Мордехая.

Возмущенный Хазак и два его близких друга — Рафи Малка, начальник оперативного отдела Шин-Бет, и Пелег Радаи, начальник отдела охраны, — долго обсуждали эту историю между собой. И пришли к выводу, что попытка замолчать произошедшее разрушает репутацию Шин-Бет и моральные принципы ее сотрудников.

Но директор Шин-Бет Шалом отказался уйти в отставку. Тогда Хазак дождался отъезда Шал ома за границу и на правах исполняющего обязанности директора Шин-Бет пришел с докладом к премьер-министру Шимону Пересу.

Хазак и его друзья занимали высокие должности в спецслужбе, они были приравнены к армейским генералам. Обычно в правительстве к ним прислушивались. Но разговор с премьер-министром не получился.

Опытный директор Шин-Бет уже успел настроить Переса против своего излишне амбициозного заместителя. Перес дал понять, что понимает личные мотивы Хазака — он пытается свалить директора, чтобы занять его место. Хазак немедленно изъявил готовность подать в отставку, если это необходимо для того, чтобы ушел Шалом. Перес покачал головой. Он верил начальнику контрразведки.

Шалом рассказал премьер-министру, что у Хазака любовная связь с сотрудницей генерального прокурора Дорой Бейниш, вот поэтому прокурор и принял сторону Хазака.

Премьер-министр предложил или отправить Хазака в отставку, или послать учиться за границу. Хазак подал рапорт и ушел из Шин-Бет. Затем убрали и его друга Малку. Из тех, кто поднял бунт против начальника, остался один Радаи. Вскоре ему тоже пришлось уйти.

Тогда Хазак совершил нечто неожиданное: что называется, вынес сор из избы. Он пошел к генеральному прокурору Израиля профессору Ицхаку Замиру и все ему рассказал.

Допрос Хазака и его друзей продолжался несколько дней. После чего генеральный прокурор отправился к премьер-министру Шимону Пересу и потребовал отправить в отставку директора Шин-Бет. 06 этом очень быстро стало известно всей стране.

В таком маленьком государстве, как Израиль, журналисты и сотрудники спецслужб прекрасно знают друг друга.

Например, главный редактор крупнейшей газеты «Маарив» учился вместе с бывшим начальником отдела Шин-Бет Радаи в одном университете. С некоторых пор некий аноним регулярно звонил редактору «Маарив» и рассказывал поразительные подробности об этом деле.

Редактор решил, что его добровольный информатор и есть его однокашник Радаи. Но однажды он разговаривал со своим анонимным информатором и вдруг по другой линии ему позвонил Радаи. Личность добровольного информатора так и осталась неизвестной.

Израильское телевидение сообщило, что генеральный прокурор намерен привлечь к суду руководителя очень важного ведомства. Чтобы избежать столкновений с военным цензором, само ведомство — Шин-Бет — не было названо. Но уже на следующий день плотина была прорвана: назвали имя подозреваемого. Это был директор Шин-Бет Авраам Шалом.

Теперь уже ничто не могло остановить скандал. Директор Шин-Бет был обвинен в попытке скрыть информацию о захвате автобуса, давлении на свидетелей и даче ложных показаний.

Заговорили об ответственности правительства. В момент захвата автобуса премьер-министром был Ицхак Шамир, но затем премьером стал Шимон Перес — после создания в сентябре 1984-го правительства национального единства. Ему и предстояло расплачиваться за чужие грехи.

Перес совсем не был заинтересован в раздувании этой истории: это могло дурно сказаться на грядущих выборах. И он сделал все, что в его силах, чтобы похоронить дело. Генерального прокурора сменили, но директору Шин-Бет все равно пришлось уйти.

Он и еще трое сотрудников Шин-Бет получили авансом помилование президента Хаима Герцога, хотя никого еще и не привлекли к суду. Но Верховный суд пришел к выводу, что президентское помилование не имеет силы. Тогда началось полицейское расследование.

В середине сентября новый генеральный прокурор Йосэф Хариш представил результаты нового расследования.

Допрос тридцати девяти свидетелей показал, что двух палестинцев убили по прямому приказу директора Шин-Бет. Шалом ссылался на то, что отдал такой приказ, подчиняясь премьер-министру Шамиру, который в ноябре 1983 года недвусмысленно объяснил ему, как следует обращаться с террористами, взятыми с поличным.

Шамир сказал полицейским, что помнит такой разговор, но его никак нельзя было понять, как разрешение убивать арестованных. Следствие пришло к выводу, что бывший премьер-министр не виноват в убийстве двух палестинцев.

Генеральный прокурор отметил, что Шин-Бет находится в сложном положении, пытаясь совместить необходимость соблюдать законы и обязанность любыми средствами выполнять свои задачи. Следователи признали, что трудно проводить эффективные операции, строго следуя закону.

Но ничего иного государственные учреждения позволить себе не могут.

Отставка Авраама Шалома в июне 1986-го плохо повлияла на настроения оперативников. Младшие офицеры были разочарованы. Они считали, что политики и юристы были несправедливы к офицерам Шин-Бет, что их тяжелая и неблагодарная работа осталась недооцененной.

После отставки Шалома контрразведка оказалась обезглавленной, ведь его умелый заместитель и вероятный преемник Реувен Хазактоже был отправлен в отставку.

Кадровый вопрос был решен просто. Попросили вернуться Йосэфа Хармелина, который уже руководил Шин-Бет одиннадцать лет — с 1963-го по 1974-й. Его сочли подходящим человеком для того, чтобы вычистить из Шин-Бет всех, кто себя скомпрометировал, а остальных сплотить и заставить подчиняться дисциплине.

Хармелину было шестьдесят три года, и он согласился взять на себя эти обязанности только на один год. Его назначение было большим секретом для страны, и военная цензура следила, чтобы его имя не попало в печать.

…С арабскими шпионами Шин-Бет справлялась легко. В основном это были плохо подготовленные и неумелые люди, хотя их руководители всякий раз возлагали на них большие надежды.

Неудачливый палестинский бизнесмен Омар Суби, который жил в Иерусалиме, во время деловой поездки в соседнюю Иорданию познакомился с иракским военным атташе, который спросил, не согласится ли он поработать на иракскую разведку. От безденежья тот согласился. Ему показали снимки различных районов Израиля, сделанные со спутника, и попросили навестить районы, где находятся военные объекты. Его даже пригласили в Ирак, где его принял сам Саддам Хусейн. Омар был тронут, хотя прием продолжался всего две минуты.

Во время первой войны в Персидском заливе в 1991 году Ирак успел выпустить ракеты «Скад» по территории Саудовской Аравии и Израиля. На Израиль обрушились тридцать девять «Спадов», каждый с боеголовкой в двести пятьдесят килограммов. Они были нацелены на те районы, которые обследовал Омар Суби.

Саддам Хусейн надеялся, что Израиль нанесет ответный удар, и тогда можно будет начать войну против ненавистного еврейского государства. Но американцы уговорили израильтян не отвечать ударом на удар. Тем более что советские ракеты «Скад», модернизированные в Ираке, не причинили Израилю особого ущерба.

Омара Суби арестовали сразу же после того, как иракцы начали обстреливать Израиль. Он свалял дурака: позвонил своему иракскому связному, находившемуся в Иордании, прямо из дома. Омар Суби отсидел в израильской тюрьме четыре года, и его выпустили по причине нездоровья.

Иракские агенты в силу своего непрофессионализма не представляли особой опасности для Израиля. Но иракский президент Саддам Хусейн оставался злейшим и грозным врагом.

Моссад готовила операцию по уничтожению Саддама Хусейна, но она была приостановлена после трагического инцидента на военной базе, где шла подготовка оперативной группы. Пять солдат, которые переоделись в форму личной президентской гвардии Саддама, были убиты пущенной в них ракетой. После здравых рассуждений от операции вовсе отказались. В случае провала разразилась бы настоящая война, потому что для возвращения назад оперативной группы пришлось бы поднять в воздух половину авиации Израиля…

Йосэф Хармелин столкнулся с новым врагом — шиитскими боевиками из Ливана, которые создали Хезболлу, «партию Аллаха». Шииты, составляющие большинство ливанцев, это сельское население, бедное и необразованное. Все важные должности в стране занимали христиане и мусульмане-сунниты. Шиитами пренебрегали. Они почувствовали себя силой после того, как их единоверцы в Иране в 1978 году свергли шаха.

После того как Израиль в 1982 году выбил из Ливана палестинские боевые формирования, там возник вакуум. Тогда Иран перебросил на юг Ливана полторы тысячи бойцов из Корпуса Стражей Исламской революции. Иранцы привезли с собой оружие, деньги и стали обучать шиитскую молодежь военному делу.

В 1985 году с иранской помощью сформировалась Хезболла, которая поставила перед собой одну задачу — изгнать израильтян из Ливана. Как и в Иране, ключевую роль здесь играют шиитские священнослужители. Они не только призывают в мечетях сражаться с неверными, но и сами руководят боевыми операциями.

Духовным лидером Хезболла стал Сейид Мухаммад Хусейн шейх Фадлалла, утвержденный на этот пост Ираном. Он постоянно приезжал в Тегеран. Его принимал сам аятолла Хомейни, который лично присвоил ему почетное религиозное звание ходжат-оль-эслама. Потом Фадлалла был провозглашен аятоллой и заявил, что намерен установить в Ливане исламский режим по типу иранского. В те годы Фадлалла во время пятничных намазов провозглашал лозунг «Смерть Советскому Союзу!»

Ему помогали примерно двести кадровых сотрудников министерства исламской ориентации Ирана и Корпуса Стражей Исламской революции. Все они были выходцами из иранской провинции Хузестан, где говорят по-арабски, что позволяло им легко общаться с ливанцами.

Хезболла получила артиллерию, минометы, зенитные ракеты и бронетранспортеры. Помимо религиозных фанатиков и уголовных элементов, в отряды Хезболлы охотно вступала безработная шиитская молодежь, потому что там хорошо платили — иранскими деньгами.

Сонные деревни, как в Афганистане, а до этого во Вьетнаме, превратились в очаги сопротивления.

Израильская контрразведка Шин-Бет поняла, что у нее появился новый опасный противник, после того как молодой человек в «мерседесе», начиненном взрывчаткой, врезался в здание штаба израильских войск. Погиб сто сорок один человек, в том числе много ливанцев.

Идея самоубийственных акций тоже была позаимствована шиитскими боевиками у Ирана. Во время войны с Ираком иранских подростков сознательно посылали на минные поля: чем больше мучеников, тем выше моральный дух армии. Хезболла воспитывает детей в убеждении, что, отдав жизнь в бою, они будут вознаграждены вечным пребыванием в райских кущах, которых им не видать, если они мирно доживут до старости.

Шин-Бет полагала, что сможет подавить Хезболлу, если станет методично уничтожать лидеров партии. А если еще местное население наказывать за каждый теракт, совершенный Хезболлой, то рано или поздно деревни повернутся против шиитских боевиков… Получилось иначе. Всякий раз, когда израильская авиация наносила ответный удар по базам Хезболлы, которые находятся в густонаселенных районах, гибли невинные люди, и сразу новые добровольцы вступали в партию.

Израильтяне в феврале 1992 года убили в Ливане генерального секретаря Хезболлы шейха Аббаса аль-Му-сави. Но, как ни странно, «партии Аллаха» это было только на руку. В тот момент в Ливане закончилась гражданская война, страна готовилась к выборам. Ливанцы хотели мира. Убийство шейха дало повод возобновить борьбу.

Новым генеральным секретарем избрали шейха Хасана Насраллу. Ситуация на юге только ухудшилась. Хезболла обстреливала из «катюш» израильские деревни, в ответ израильская авиация бомбила шиитские деревни.

Хасан Насралла, как и аль-Мусави, учился в священном для шиитов иракском городе Эн-Наджаф — там находится гробница имама Али. В Эн-Наджафе началось возрождение радикального шиизма. Саддам Хусейн уничтожил многих шиитских проповедников, но Насралла уцелел.

Когда его восемнадцатилетний сын Хади в сентябре 1997 года был убит во время перестрелки с израильской полицией, Насралла сказал: «Я горжусь тем, что мой сын погиб в сражении. Чем больше будет среди нас жертв, тем сильнее будет стремление уничтожить сионистского врага».

В 1985 году ЦРУ подготовило группу ливанских боевиков, которым заплатила Саудовская Аравия. Они подложили бомбу в машину рядом с мечетью, где читал проповедь шейх Фадлалла.

Много людей погибло, но он не пострадал.

Хезболла оказалась куда более опасным противником, чем палестинцы. Разведывательная сеть израильской армии в Ливане практически перестала существовать. Хезболла уничтожала всех, кого подозревали в сотрудничестве с израильтянами. За один год Хезболла схватила больше ста человек.

Некоторые из агентов оказались двойниками. Один из них осенью 1997 года заманил взвод израильского морского спецназа в ловушку, в результате одиннадцать бойцов погибли на минном поле.

Внутри Хезболлы существует несколько специальных служб:

специальная служба безопасности, которая действует в тесном контакте с иранскими коллегами и занимается террористическими акциями. Неоднократно совершала операции от имени организации «Аль-Джихад аль-Ислами»;

служба внешней безопасности, осуществляющая теракты за пределами Ирана. Когда кого-нибудь убивает, то утверждает, что это совершила «Организация революционной справедливости»;

агентурная служба, занимающаяся проникновением в ливанские правительственные структуры и партии;

служба безопасности, ведущая борьбу с проникновением в Хезболлу чужой агентуры. Располагает сетью осведомителей.

Хезболла получила от Ирана ракеты, которые пробивали броню старых израильских танков «Центурион». Эти танки убрали из Ливана, заменив другими. Тогда Хезболла модернизировала ракеты, и теперь они пробивают броню танка «Меркава», считавшегося ранее неуязвимым.

Хезболла — не только боевая организация и политическая партия, это еще и государство в государстве. Она обзавелась своими школами, больницами, заводами, магазинами, газетами и телевидением. Да, Хезболла заботилась о больных и стариках, о вдовах погибших, а взамен требовала самопожертвования в войне с Израилем.

Израильтяне проиграл и эту войну. Ариэль Шарон, будучи министром обороны, руководил операцией по вторжению в Ливан, в роли министра иностранных дел предложил вывести войска из южного Ливана. Правда, с одним условием: если Хезболла прекратит нападать на израильтян.

Но лидеры Хезболлы вслед за Ираном заявили, что Израиль не имеет права на существование, и борьба с ним будет продолжаться до полного уничтожения еврейского государства.