286-я ОХРАННАЯ ДИВИЗИЯ. I БАТАЛЬОН (июль 1942 — июнь 1943 г.)
286-я ОХРАННАЯ ДИВИЗИЯ. I БАТАЛЬОН (июль 1942 — июнь 1943 г.)
Некоторые французские историки утверждают, что подразделение прибыло в Борисов в начале июля 1942 г.{390} Однако это неверно: батальон все еще не мог покинуть Крушину из-за проблем в офицерском составе. Немцы продолжали переобучение легионеров, поэтому в начале июля, как планировалось, батальон не мог покинуть лагерь. Стоит отметить, что решить немцам удалось только часть этих проблем, но все равно многое осталось неохваченным: так, в письме от 17 апреля 1943 г., которое получил командир батальона, значилось, что «на сегодня это ne боевое подразделение, а не более чем политическая милиция»{391}.
I батальон состоял из штаба и трех рот, всего более 800 человек. Командиры: 1-я рота — капитан Жорж Карту;
2-я рота — лейтенант Пьер Мишель; 3-я рота — лейтенант Ноель Пике. Командир батальона: майор Анри Лакруа.
Итак, батальон покинул Крушину 17 июля 1942 г. Задача: добраться до Борисова. Легионеры под командованием Лакруа подчинялись 2-му полку 286-й охранной дивизии (ей руководил генерал-лейтенант Курт Мюллер){392}. Каждая из этих охранных дивизий значительно отличалась от обычной пехотной дивизии, уступая как по организации, так и по вооружению. Так, например, 286-я дивизия имела следующую структуру:— 354-й пехотный полк — состоял из трех батальонов;— 61-й охранный полк;— 213-й артиллерийский полк — фактически только его
2-й дивизион, состоявший из трех батарей;— 704-й охранный батальон;— 354-я саперная рота{393}.
23 июля I батальон прибыл в Борисов{394}. После недельного пребывания в Борисове французы 27 июля были отправлены в Мурово (Березинский район). Батальон не сразу привлекли к антипартизанским операциям: но французским данным, погода в те дни была дождливой, что не позволяло немцам вести широкомасштабные боевые действия. 1-я рота разместилась в Гливине, 2-я — в Новоселках и Семеновичах, 3-я — в других населенных пунктах{395}.
1 августа Лакруа прибыл к Шенкендорфу. Легионерам было поручено немедленно приступить к организации охраны сплава леса по реке Березине{396}. Места были для французов символическими: именно здесь в ноябре 1812 г. армия Наполеона форсировала реку и совершила переправу и именно здесь Великая армия (у деревни Студенка) потерпела свое поражение{397}. Легионеры об этом знали и поэтому решили это отмстить. Исследователь Груцо сообщает: «Находясь на исторических местах, тесно связанных с именем Наполеона, военнослужащие французского легиона решили отдать дань памяти своим соотечественникам, погибшим в сражении на Березине. По свидетельству жителя деревни Студенка К.М. Чеча, которому в 1942 г. было 16 лет, на берегу реки, примерно в ста метрах севернее современного памятника, советские военнопленные под командой французов залили фундамент и сложили на нем из кирпича памятник. Старожилы не помнят, была ли на нем памятная доска или надпись. Как только закончилась оккупация, жители Студенки разобрали памятник на кирпичи»{398}.
Французские специалисты уточняют детали: памятник был закопчен к 28 ноября 1942 г., строился под руководством чипов Организации Тодта; французы были на операции, поэтому официально памятник был «открыт» только в середине января 1943 г. Он действительно представлял собой квадратную стелу из кирпичей, на которой была деревянная табличка (текст на немецком): «В этом месте Наполеон I, император французов, пересек Березину во время отступления из-под Москвы, с 26 по 28 ноября 1812 г.». Сохранилась как минимум одна фотография этого памятника: на ней запечатлен глава медицинской службы I батальона капитан Флери. Судя по ней, высота памятника была чуть более двух метров{399}. Так история ЛФД еще раз пересеклась с историей армии Наполеона.
Исследователь Козак отмечал: «5 этот период наблюдается наибольший интерес жителей к новым подразделениям. Нередко имевшие место знаки внимания к сельским жителям, как подношение конфет, шоколада или других небольших предметов, расценивались ими как приятный факт. Французские солдаты охотно фотографировались, особенно в период праздников или важных событий для селения»{400}.
12 августа командующий корпусом охранных войск и начальник тылового района группы армий «Центр» фон Шенкендорф оставил в своем дневнике такую запись: «Командующий генерал [сам Шенкендорф. — О.Б.] и начальник оперативного отдела [подполковник Крсвель. — О.Б.] вылетели в I батальон 638-го французского пехотного полка на совещание по вопросу использования батальона для охраны сплава по Березине. Батальон получил приказ из 286-й охранной дивизии 13.8. собраться в районе южнее Борисова для участия в операции “Захват “. Командир батальона и офицеры указали на трудности, с которыми встретится легион во Франции. Общее настроение — против легиона. На офицеров даже в кругу родственников и друзей враждебно смотрят. Объединение двух находящихся здесь батальонов в один полк по различным причинам кажется нецелесообразно»{401}.
13 августа французов вызвали в Ново-Борисов, где они сели на поезд. Этот состав доставил их к месту первой аптипартизанской операции, которая была уже полностью подготовлена. Крупным мероприятием оккупационных сил стала операция «Захват» («Greif»)[28], проводившаяся во второй половине августа 1942 г. силами 286-й охранной дивизии. Иногда эту операцию, по аналогии с «Эрикой», называют просто «операция № 30». Приказ по операции был выпущен 8 августа Шенкендорфом: в соответствии с предписанием, было необходимо «умиротворить и очистить пространства по обе стороны дороги Орша — Витебск до дивизионной разграничительной линии». Датой начала операции стало 16 августа, и участвовало в ней 9 батальонов{402}.
В операции принимали участие 8-й и 14-й полицейские полки; особый батальон СС «Дирлевангер»; 2 батальона из LIX армейского корпуса; 257-й пехотный полк; I (бывший 6-й резервный), II (бывший 85-й резервный), III (бывший 301-й резервный) полицейские батальоны 13-го полицейского полка; 61-й охранный полк; батальон экспериментального соединения «Седая голова»; группы полиции и безопасности и СД, а также I батальон 638-го охранного полка (французского){403}.
Стоит отметить, что в некоторых советских документах встречается написание французского полка именно как «охранного», а не «пехотного»; что в принципе логично, т.к. полк теперь воевал за линией фронта и занимался именно охранными функциями.
В этой операции в конце августа вместе с легионерами действовал и боевой батальон (будущий восточный батальон) «Волга»; французы даже сфотографировали этих бойцов{404}. Этот батальон был сформирован в июле 1942 г. при помощи «Зондeрштаба Кнот» и поначалу относился к проекту военной разведки под названием «Граукопф» («Седая голова»), иначе известным как РННА (Русская национальная народная армия), «русский батальон специального назначения» или Abwehr Abteilung 203.{405} «Волгу» включили в состав Восточного запасного полка «Центр», а с 27 сентября 1942 г. передали в подчинение 286-й охранной дивизии. 30 сентября 1942 г. его переименовали в 605-й восточный батальон «Волга» (до этого был лишь боевым батальоном). В ноябре 1942 г. он вместе с 601-м восточным батальоном нес службу по охране участков железной дороги Борисов — Орша — Смоленск; через год батальон перебросили во Францию{406}.
«Захват» был направлен против партизан, скрывавшихся в лесах между Сенно и Оршой, действия которых угрожали коммуникациям, проходившим через Оршу и Витебск. Партизаны размещались в большом лесисто-болотистом районе, который примыкал к шоссейным и железнодорожным коммуникациям в треугольнике Витебск — Орша — Смоленск. Количество их оценивалось в 5 тысяч человек; территория операции равнялась 225 квадратным километрам. I батальон должен был наступать из южного сектора выделенной территории{407}. По какой-то причине (возможно, из-за находившегося там населенного пункта) легионеры прозвали между собой эту акцию «операция “Озеро”», название проникло даже в некоторые документы.
Главной целью были партизанские бригады Заслонова и Зюкова. 29 июля 1942 г. бюро Витебского обкома партии утвердило решение совещания партизанских комбригов Лиозненского района о необходимости создания штаба единого руководства всеми 4 бригадами, действовавшими в районе штаба Оршанской зоны. Командующим зоной и командиром штаба были утверждены командир Богушевской бригады В.У. Бойко, комиссаром — Г.Д. Резников, начальником штаба — Н.К. Войцеховский. Несколько позже заместителем командующего зоной был назначен К.С. Заслонов. Штабу зоны были подчинены все партизанские отряды и группы, действовавшие на территории Богушевского, Дубровенского, Оршанского и Сенненского районов{408}.
Существует интересный отрывок из воспоминаний одного из руководителей Осинторфского подполья С. Шмуглевского, в которых описывается прибытие французского полка под Осинторф для участия в операции «Захват». Из текста становится ясно, что речь идет о периоде незадолго до начала операции, 16 августа.
«…Ее ждал Николай Никитенок. Он взволновано и сбивчиво сообщил, что на станции только что разгрузился эшелон французских солдат и около роты немцев. Французы не скрывают того, что приехали для участия в операции против партизан. На дорогах уже выставлены посты. Всех, у кого нет пропусков, задерживают… Добежав до Заполья, Женя передала сообщение о появлении французов и немцев Василию Огурцову и сразу же отправилась в обратный путь. На душе было легко и радостно. Тревожило лишь одно: успеет ли Вася вовремя передать донесение партизанам? Недалеко от станции Осиновка встретила группу женщин… В то же утро Василий Огурцов побывал в партизанском отряде. Карательная экспедиция началась только на второй день [т.е. в один из отрядов Заслонова информация была доставлена подпольщиками 15 августа 1942 г., за день до начала операции «Захват». — О.Б.]. Это дало возможность партизанам углубиться в лес, подготовить оборону, заминировать дороги и просеки. Но французы не стали углубляться в лес. Они прошли цепью от деревни Озера до деревни Щербино, израсходовали не одну тысячу патронов на беспорядочную стрельбу и закончили операцию грабежом мирного населения окрестных деревень. Одновременно и французы, и немцы старательно распространяли слухи о том, что партизанский отряд разгромлен, а партизаны уничтожены»{409}.
Утверждения партизан о том, что французы не пошли в лес и впустую истратили свои патроны, вызывают сомнения.
17 августа из района Орша — Черноречье — Любавичи 14-й полицейский полк перешел в наступление. Из района Орша — Лепель — Уречье наступал 61-й охранный полк. Французский батальон в тот же день, вместе с 13-м полицейским полком, заблокировал район проведения операции. Батальон со штабом дислоцировался на тот момент в Остров — Юрьеве, создав сеть постов по 5 человек на расстоянии в 200 метров друг от друга. Французам также придали 37-мм противотанковые пушки и 80-мм гаубицы{410}.
19 августа патруль из 1-й роты капитана Карту, отправленный в деревню Озеры, имел небольшую перестрелку с партизанами. Стало ясно, что партизаны, осознав сложность ситуации, решили выходить с боями. В ночь на 20-е число
1-я и 2-я роты были выдвинуты вперед, а 3-я осталась на изначальных позициях, замыкая кольцо. В 7 утра 20 августа 150-мм пушки в течение 15 минут обстреливали Озеры, после чего последовала атака. Через час Озеры были взяты, и там французы оставили 1-ю роту Карту, для боевого охранения. Поздно вечером 2-я рота лейтенанта Мишеля заняла Ромальдово{411}.
Партизаны активно противостояли наступлению, однако силы были неравны. Командир Оршанской партизанской зоны В.В. Бойко на протяжении 6 дней командовал отрядами и вел бои. 22 августа партизанские подразделения вместе с партизанами Смоленщины под командованием М.В. Антоненкова прорвали блокаду и вышли восточнее Сенно в Адамовский лес{412}.
Какова была роль французов во всей операции? Венгерский специалист Бенэ, соглашаясь с исследователем Жиолитто, утверждает, что французы почти не имели боевого контакта с противником и проявили себя слабо; в результате у них было лишь несколько раненых. Вдобавок во время операции командир 2-й роты лейтенант Пьер Мишель оставил свой пост; его заменил лейтенант Рэймон Жанвуан. Все это не добавляло боевого духа французам, которые вовсе не горели желанием воевать против партизан, а хотели столкнуться с частями РККА на фронте{413}.
Однако исследователь Козак мог бы не согласиться с зарубежными коллегами: он пишет, что за всю операцию было уничтожено 796 человек, 599 захвачены в плен. В основном «отличились» два полицейских полка (13-й и 14-й) и французский батальон: вместе они уничтожили 498 «бандитов», захватили в плен 123 человека, совместные потери равны 14 человекам{414}.
Операция проводилась в течение 2-х недель и закончилась 30 августа 1942 г. Немецкий отчет свидетельствует, что было не только сожжено 20 партизанских лагерей, но и что «главарь банды» был взят в плен вместе со своим штабом. Помимо этого, были захвачены трофеи: один танк, одна пушка, три противовоздушных орудия, мины и взрывчатка, но не было захвачено ни одной (!) винтовки или автомата. По этим цифрам видно: то, что в мемуарах Шмуглевского называется «старательно распространяемыми слухами», было реальностью. Советские источники свидетельствуют, что потери были другие: около 900 стариков, женщин и детей убито, еще 910 человек угнаны в Германию на принудительные работы, а также сожжены деревни{415}. Есть и иные цифры: убито около 800 человек, еще 600 угнано в Германию, захвачено у населения не менее 1000 голов скота{416}.
Каков итог «Захвата»? В результате операции формирующаяся бригада Зюкова была полностью уничтожена, а бригада Заслонова понесла тяжелые потери.
Сразу после завершения «Захвата» I батальон прибыл на вокзал в Осиповку и оттуда 1 сентября был переброшен в Шклов. В начале сентября пришло время для операции «Сова II», проводившейся в районе Толочин — Крутое — Шклов (Шкловский район Могилевской области), в зоне ответственности 286-й охранной дивизии. Для подавления партизанского движения в указанном районе из состава 286-й охранной дивизии выделили 3 батальона (в т.ч. батальон Лакруа), а также танковый и зенитный взводы[29]. Помимо указанных частей, в операции участвовали подразделения айнзатцгруппы «Б» и подразделения 605-го восточного батальона «Волга».
Целью операции была партизанская бригада «Чекист», расположившаяся в Кохановском лесу. Командир бригады Герасим Алексеевич Кирпич писал в рапорте (от 2 сентября 1942 г.), что бригада была блокирована крупными антипартизанскими силами, в составе которых насчитывалось до трех тысяч французов{417}. Естественно, французский батальон имел меньшую численность.
Утром 3 сентября три батальона начали наступление из района Шклов — Круглое в северном направлении, стремясь оттеснить партизан к железной дороге на участке Толочин — Коханово, где были выставлены полицейские заслоны.
Вперед вырвался 605-й восточный батальон, завязалась жесткая перестрелка. К вечеру партизаны были частично убиты, а частично отступили. В первый день были заняты деревни Уланово и Дудаковичи; около Дудаковичей разгорелся бой, партизаны отошли севернее, в район Ольховки. Здесь командование «Чекиста» приняло решение разделиться на две группы и прорываться из окружения через шоссе и железнодорожную линию Борисов — Орша.
Вечером появились две автомашины с громкоговорителями, которые начали оглашать лес своими призывами сдаваться в плен. Одна из деревень была сдана легионерам практически без боя. Ночью французов подняли и выдвинули на позиции: 2-я рота Жанвуана в центре, справа 1-я рота Карту, слева 3-я рота Пике.
В 9:00 4 сентября в воздухе зажглись три белые сигнальные ракеты, означающие начало наступления в тот день. Весь день французы пробирались через болота и густые леса, к вечеру начали попадаться оставленные партизанские стоянки и лагеря. В них царил беспорядок, кое-где партизаны оставили даже оружие, отступая глубже в лес. За день произошло лишь одно столкновение, когда по французам было дано две очереди из автоматического оружия, так один легионер получил ранение. Также было взято двое пленных. Найденные лагеря были уничтожены на следующее утро, 5 сентября. В последующие дни был найден один большой лагерь, где произошел бой{418}.
В результате операции с 3 по 7 сентября было уничтожено три больших и 8 более мелких партизанских лагерей, однако самим партизанам удалось выйти из ловушки, которую для них приготовили французы и немцы{419}.
4 отряда бригады под командованием Г.А. Кирпича смогли прорваться через полицейскую заградительную линию в районе Староселья и перейти ж/д линию в районе деревни Подберезье, откуда они ускоренным маршем добрались до деревни Стайки Лепельского района. Вторая часть партизанских отрядов бригады под командованием А.С. Никитченко не смогла прорвать заслон; усугубляло ситуацию то, что у партизан было мало боеприпасов. Тем не менее группа отрядов, совершая обходные маневры и используя лесные тропы, вышла в юго-западном направлении в Круглянские леса, где соединилась с 8-й Круглянской партизанской бригадой{420}.
Батальон Лакруа несколько раз за операцию столкнулся с партизанами. Результат для французов: 20 партизан было убито, 6 взяты в плен; ранения получили 6 легионеров{421}. Таким образом, операция достигла поставленных целей лишь частично: оккупационные войска спугнули партизан, нанеся им незначительные потери.
18 сентября батальон получил приказ разместиться на постой в деревнях вокруг Борисова. Командный пункт батальона, вместе с немецким штабом связи под командованием майора Мейера-Лабастийе, расположился в деревне Сморки (Минская область, сегодня деревня называется Зоричи); штабная рота заняла Рудню. 1-я рота — в Денисовичах;
2-я рота — в Выдрице; 3-я рота — в Больших Ухолодах{422}. Более мелкие подразделения французов позже разместились также в Белятичах, Оздятичах и Лавнице.
28 сентября Лакруа написал письмо Фернану де Бринону, президенту ЦК ЛФД и на тот момент уже госсекретарю правительства Виши. В письме майор был достаточно откровенен: «Многие из нас чувствуют себя оставленными в полной изоляции, забытыми всеми и вся, поэтому мораль бойцов, бывшая превосходной поначалу, начинает ослабевать, и они начинают спрашивать себя, эти первопроходцы, не напрасны ли были жертвы, которые они принесли добровольно вот уже больше года назад»{423}.
Некоторое время во второй половине сентября легионеры охраняли автодорогу и железнодорожные пути, которые помогали снабжать группу армий «Центр». В списке распределения наличных сил от 30 сентября написано, что I батальон используется не для охраны железнодорожных линий{424}.
4 октября I батальон понес потери во время патрулирования: половина взвода 2-й роты попала в засаду между Выдрицей и Денисовичами, около деревни Калинин. Своим сослуживцам на помощь поспешил еще один взвод. Когда они прибыли на место, то обнаружили 18 изуродованных трупов. Было двое выживших, которых доставили в больницу; один позже скончался, а второй выжил и был награжден Железным крестом. В итоге в той засаде французы потеряли 19 человек{425}.
Судя по партизанским данным, они знали о легионерах. Так, разведка сообщала, что в Выдрице стоят 60 французов и местные полицейские части, а в Сморках разместился штаб французского полка (100 человек). В Денисовичах, по мнению партизан, просто стояли 150 французов из I батальона 638-го полка{426}. Вопрос вызывает донесение партизан о том, что 21 сентября 1942 г. гарнизон в Денисовичах был разгромлен, при этом ни потери, ни какие-либо данные не сообщаются; французские документы не фиксируют ничего подобного.
В Выдрицу прибыло повое соединение — 1-я пехотная бригада СС (моторизованная), под командованием бригадефюрера СС Карла фон Тройснфельда. Это соединение использовалось как на фронте, так и в тылу. Солдаты бригады воевали как против частей РККА, так и участвовали в массовых казнях еврейского населения и карательных операциях в тылу{427}. Так, осенью 1942 г. бригада была привлечена к крупной акции «Болотная лихорадка» («Sumpfieber»){428}. Для французов прибытие этой бригады означало только то, что надо готовиться.
Новая операция получила название «Карлсбад» («Karlsbad») и проводилась к северу от шоссе Берсзино — Червень. Эта операция готовилась еще в сентябре. Так, в служебной записке совещания Шенкендорфа с командиром 286-й охранной дивизии генерал-майором Рихертом от 28 сентября о привлечении сил к операции по уничтожению партизанских сил в районах на юге от реки Березины и реки Бобр, на севере шоссе 8 и на востоке реки Освик, содержится следующая информация: «Собственная линия предохранения проходит южнее магистральной дороги VIII, возле Выдрицы и Денисович (в каждом месте по одному батальону 638 французского полка). […] Для участия в операции предусмотрены: I французский батальон 638-го французского полка»{429}.
На следующий день, 29 сентября, главному командованию группы армий «Центр» был составлен доклад № 552/42 относительно операции юго-западнее Толочина: «В операции предусмотрено использование I батальона 638-го французского пехотного полка, 102-го казачьего батальона и еще одного батальона, номер которого еще не выяснен. […] Начало операции — примерно 12. X1942 года. Продолжительность — примерно 1 неделя. Охрана транспортных линий не будет ослаблена»{430}.
Такой ситуация была на бумаге. А что же в реальности?
Немцы считали, что в лесах засела целая «армия» партизан, численностью 6 тыс. бойцов. Операция проводилась с
14 по 26 октября 1942 г., и в ней участвовали: части 1-й пехотной бригады СС — 8-й и 10-й пехотные полки СС (моторизованные); подразделения 14-го полицейского батальона и 54-го охранного батальона; спецбатальон СС «Дирлевангер»; 255-й литовский полицейский батальон под командованием капитана А. Казанаса; 600-й казачий батальон (102-й казачий батальон){431}.
Из состава французского батальона выделили минометный взвод лейтенанта Самбефа, 3-ю роту и взвод лейтенанта Фальей из 2-й роты. Основной целью предстоящей операции было уничтожение группы объединенных партизанских отрядов под командованием С.Г. Жунина, а также бригады «Чекист».
8-я Круглянская партизанская бригада была создана в середине июня 1942 г. Бригада складывалась в ходе совместных боев партизанских отрядов С.Г. Жунина (отряд «Сергея»), Д. А. Куликова, Г.С. Мисника и отдельных групп, действовавших в Круглянском и смежных с ним районах с весны 1942 г. Летом 1942 г. штабом Западного фронта в район базирования отрядов была десантирована организаторская группа во главе с А.А. Морщининым («Дядя Саша»), объединившая их в июне 1942 г. под своим руководством. Образованная группировка называлась по-разному: «Объединение отрядов «Дяди Саши» (с июня 1942 г.), «Объединенные отряды Борисовского оперативного центра» (с октября). 31 октября 1942 г. всем отрядам бригады присвоены номерные обозначения: С.Г. Жунина — 36-й, Д.А. Куликова — 8-й, Г.С. Мисника — 24-й, «Антона» — 30-й, А.А. Терновского — 28-й, А.С. Никитченко — 12-й, П.А. Красякова — 40-й{432}.
Еще до начала операции французы понесли потери: так, 11 октября грузовик наехал на партизанскую мину и двое эсэсовцев, вместе с двумя французами из 2-й роты, Франсуа Савалсм и Сержем Пию, были убиты{433}.
Партизаны не имели другого выхода, кроме как пойти на прорыв (альтернативой было уничтожение). Группа объединенных партизанских отрядов под командованием С.Г. Жунина и один из отрядов партизанской бригады «Чекист»
20 октября около деревни Гоенка Круглянского района вступили в бой с частями окружения. В результате боевого контакта партизаны смогли прорваться и уйти через шоссе Могилев — Минск в направлении зоны партизан Кличевского района, однако цену за этот прорыв они заплатили немалую. Так, погибла целая группа партизанских командиров бригады «Чекист»: капитан И.Н. Суворов, младший политрук Н.И. Массюров, лейтенант Б.К. Клюшников{434}. Деревню Гоенку постигла печальная участь: ее сожгли.
Каковы же результаты? По одним данным, за всю операцию «Карлсбад» был расстрелян 1051 человек, несколько деревень сожжены, а скот угнан{435}. Есть и другие цифры, предоставленные боевой группой «фон Готтберг»: 798 партизан убито, 353 «подозрительных» расстреляно, казнены 1826 евреев и 7 цыган{436}. Легионеры получили 14 Железных крестов и еще 37 Крестов за военные заслуги; в приказе по дивизии французский батальон был отмечен трижды{437}. Несмотря на полученные регалии, про операцию во французских источниках дастся очень мало информации. Также остается неизвестным, сколько человек было убито именно легионерами.
25 октября вышел приказ Шенкендорфа, подводивший черту под проведенной операцией: «После окончания операции “Карлсбад” я передаю всем в ней участвующим войскам мою благодарность и, вместе с тем мои замечания. Итак, бандитский центр снова уничтожен, число нападений на железную дорогу сократилось. Успех нужно оценивать тем, что боевые действия проходили в чрезвычайно трудных погодных условиях, и предъявили к каждому в отдельности самые высокие требования»{438}.
Бригада Жунина, которая не успела закончить формирование, была разгромлена, а из бригады «Чекист» было убито несколько офицеров из числа се руководителей, а также уничтожен один из отрядов. Партизаны вспоминали о «Чекисте»: «…Погибли командиры И.Н. Суворов и Б.Н. Колюш-ников, комиссар 20-го отряда Н.И. Массюров, Д.И. Сиянии, секретарь парторганизации отряда Л. Ф. Носович, А.Д. Воронков… Это заметно отразилось на настроении партизан… Картина омрачалась еще тем, что немцы сожгли деревни Березку, Гоенку, Заозерье, Клеву… Вскоре партизаны узнали еще одну печальную весть — убит командир отряда А. С. Денисов, который с группой партизан оказался вне блокады. Его группа остановилась в Рацевском лесу, недалеко от деревни Ореховка. Каратели напали на ее след и ночью окружили землянку. Вспыхнул бой. Партизаны погибли, в их числе и командир… Блокада Рацевского, а затем и Крупского лесов тяжело отразилась на боеспособности бригады [имеется в виду «Чекист». — О.Б]. Потери ее были значительными»{439}.
Именно во время проведения этой операции в I батальоне было создано кавалерийское подразделение под командованием адьютант-шефа (оберфельдфебель) Барбары. Это подразделение было создано из чинов штабной роты и состояло из 18 человек; главной задачей было обеспечение связи и донесение сообщений{440}. Задумка была признана очень удачной, и подразделение просуществовало фактически до конца пребывания в Белоруссии. Как мы увидим позже, французские офицеры нередко занимались самодеятельностью, и обычно это приводило к определенным результатам.
9 ноября Шенкендорф писал: «Беседа с немецким офицерам связи при 1 батальоне 638-го французского пехотного полка о положении в легионе. Новые события: высадка союзников во французской Африке внесла беспокойное оживление во французском легионе. Вопрос пополнения легиона по-прежнему остается срочным»{441}.
16 ноября 1942 г. два взвода 1-й роты участвовали в нападении на партизан в деревне Сомры. Вместе с французами в операции участвовали бойцы 600-го казачьего батальона. Это подразделение, которым командовал подполковник И.Н. Кононов, ранее оно носило имя 102-го казачьего батальона, и было переименовано 30 сентября 1942 г.{442}.
Выступив ночью, 85 легионеров двинулись к деревне, где засели партизаны. Один взвод напал на деревню, вынудив партизан отойти в лес, где уже занял позиции второй взвод. Советские бойцы попали в ловушку и были перебиты огнем с двух сторон. В результате «зачистки» партизаны потеряли 60 человек{443}. Трое бойцов 1-й роты капитана Карту по итогам операции были награждены Железными крестами. Количество захваченного оружия остается неизвестным.
9 декабря в I батальоне случился небольшой переполох: Лакруа выпустил заявление, в котором значилось, что ЛФД должен поднять восстание и сбросить правительство Виши.
Причиной послужили обманчивые перспективы политической карьеры: Лакруа был твердым сторонником полной коллаборации с немцами и считал, что правительство Петэна делает недостаточно, чтобы завоевать уважение и поднять свой — а значит, и Франции — авторитет в тазах немцев. Он считал, что то, как Петэн и Лаваль относятся к ЛФД, является лучшим примером их «истинного» отношения к германо-французскому сотрудничеству. По какой-то причине Лакруа считал, что внутри Франции его поддержат отряды милиции и партии вроде НФП Дорио. Публикация этого коммюнике 9 декабря была отчаянным и глупым поступком, т.к. Лакруа в итоге не поддержали даже немцы, а через несколько дней его вообще сместили с поста командира батальона. Дабы сохранить лицо, перед отправкой он сказал своим людям, что собирается ехать во Францию, чтобы там еще сильнее отстаивать их интересы и интересы ЛФД в целом.
13 декабря Лакруа отправился во Францию, а на его место временно заступил капитан Анри Пуассон, у которого было прозвище «капитан Рыба» («hauptmann Fisch») из-за французской фамилии, которая ровно это и означает. К «Рыбе» в ЛФД относились с симпатией, он был одним из самых известных офицеров легиона. 22 декабря в Белоруссию прибыл майор Жан Ксавье Симони. Он заменил Пуассона и стал новым главой I батальона. Это назначение в историческом смысле сыграло большую роль в истории этого подразделения.
Отметим, что даже французские историки нередко путаются в том, кто и когда командовал I батальоном. Ошибка проистекает из одной строчки документа{444}, в которой сказано, что «Рыба» командовал до июня 1943 г., когда это не так. Некоторые также пишут, что батальоном командовал капитан Жан Бассомпьер, когда он всего лишь прибыл, чтобы руководить 2-й ротой I батальона.
Интересно и то, что в основном Симони обозначен как майор, однако в иных документах его чин меняется: предположительно, его могли повысить в связи с успешным командованием I батальоном или в связи со вступлением в должность. Согласно некоторым французским документам, звание подполковника Симони получил в Легионе Триколор 25 ноября 1942 г.{445} При этом в более поздних документах его называют не подполковником, а лишь майором, поэтому мы остановимся на последнем звании.
Еще одно изменение: штабной ротой теперь командовал капитан Будэ-Гози.
Впоследствии Симони оставил достаточно подробный рапорт о своей деятельности в качестве командира батальона. Здесь и далее мы нередко будем обращаться к этому интересному документу.
Ситуация по прибытии для Симони выглядела так: «Различные роты занимают территорию примерно в 600 квадратных километров. Большая часть из них разделена на взводы, нередко на полувзводы или боевые группы, и занимают опорные пункты»{446}. Проще говоря, Симони столкнулся с проблемой: батальон слишком «растянут», французы сидят на своих пунктах и не могут быть собраны в «единый кулак». Они «держат» определенное пространство, но слишком слабы, чтобы противостоять сильным партизанским подразделениям. В то же время попытки собрать их в единую силу сразу же обернулись бы потерей влияния в тех местах, где размещены эти взводы или полувзводы.
Естественно, партизаны пользовались такой ситуацией. Согласно батальонной разведке, в зоне ответственности I батальона действовало 2 группы партизан. Первая состояла из примерно 500 человек и была под командованием С.Т. Криворота; эта группа действовала в районе деревни Дмитровичи, южнее позиций 1-й и 2-й рот. Вторая группа, примерно 300 человек, находилась под командованием техника-интенданта 1-го ранга H.Л. Дербана; эта группа действовала в районе деревни Сыч (Березинский район), южнее позиций 3-й роты. Симони писал, что у группы Дербана автоматического оружия было больше, чем у всего батальона, плюс имелись разрывные патроны{447}.
Остановимся на описании партизан, противостоявших легионерам. С.Т. Криворот вначале был комиссаром в 130-й бригаде «Месть» (создана в апреле 1942 г.). В ноябре 1942 — в мае 1943 г. бригада действовала в составе 3-й Березинской партизанской бригады, в июле 1943 г. бригада была передана Березинской военно-оперативной группе. Криворот в марте 1943 г. возглавил 340-й отдельный партизанский отряд, который действовал в составе 3-й Березинской бригады. Отряд действовал в Березинском районе. Численность отряда не превышала 300 человек. Затем, в октябре 1943 г., Криворот возглавил 346-й отдельный партизанский отряд (первоначальная численность 63 человека). Отряд состоял из бойцов 345-ш партизанского отряда, а также из сил 14-й Темнолесской бригады. В ноябре 1943 г. в отряд влилось 40 человек из 600-го отряда. Отряд действовал в Березинском районе. На момент соединения с частями Красной армии (2 июля 1944 г.) в отряде был 291 партизан.
H. Л. Дербан командовал партизанской бригадой им. Н.А. Щорса. В июле 1941 г. части 72-го Осовецкого укрепрайона, где он проходил службу, попали в окружение. При попытке вырваться из кольца Дербан был ранен и попал в плен. Бежал и скрывался в населенных пунктах Березинского района Могилевской области. Установив связь с местными коммунистами, создал партизанскую группу. В апреле 1942 г. из своей и ряда других групп сформировал партизанский отряд «Большевик», который за короткое время вырос до 350 человек. До августа 1942 г. действовал в Березинском, Червенском и Борисовском районах. 13 октября 1942 г. по решению межрайонного центра Борисовской зоны путем объединения с отрядом «Победа» была создана партизанская бригада имени Н.А. Щорса. Командиром ее назначили H.Л. Дербана. На момент соединения с частями Красной армии (2 июля 1944 г.) бригада состояла из 6 отрядов общей численностью 1885 бойцов{448}.
В тех же местах действовал партизанский отряд «Коммунист», которым руководил В.К. Деруго. В декабре 1941 г. в деревню Дубовручье Червенского района Минской области прибыл бежавший из плена старший политрук В.К. Деруго и поселился у своей сестры. Передохнув и осмотревшись, установил связь с бывшим военнопленным политруком
А.А. Шкутом, окруженцем Кусковым, местными коммунистами П.Л. Пилуем, С.П. Гололобом и др. На конспиративном собрании 20 февраля 1942 г. было решено создать партизанский отряд, ускорить сбор оружия и боеприпасов, шире привлечь к этой работе местных советских патриотов, приступить к подготовке лесной базы, усилить агитацию среди военнопленных, работавших на торфозаводе «Красное знамя», по переходу к партизанам. Поздно вечером 15 апреля 1942 г. партизанская группа в составе 7 человек во главе с В.К. Деруго вышла в лес на заранее заготовленную базу в районе Слобода — Потичево — Стриево. Через несколько дней к ней присоединилась группа военнопленных в составе 13 человек, бежавших с торфозавода «Красное знамя». На общем собрании партизан командиром созданного отряда был избран старший политрук В.К. Деруго, комиссаром — старший политрук А.Н. Базилевич, начальником штаба — капитал А.Т. Короткий.
Отряд, получивший название «Коммунист», продолжал пополняться за счет бежавших военнопленных и местных советских патриотов. К концу мая 1942 г. он насчитывал уже 35 человек, из которых вооружены были только 80 процентов. 23 июня 1942 г. разведка отряда сообщила, что около 160 немцев из Червеня и Руденска прибыли в деревни Юрздыка и Рованичи для грабежа и расправы с населением. Несмотря на большое превосходство противника, партизаны решили устроить засаду, чтобы захватить оружие. 22 бойца отряда, вооруженные 2 ручными пулеметами и винтовками, залегай на опушке леса, вдоль которой проходила дорога в деревню Володуха, замаскировались. Когда немецкая колонна, двигавшаяся к этой деревне, поравнялась с засадой, партизаны открыли по ней плотный огонь. Бой длился 50 минут. Только недостаток боеприпасов вынудил партизан отойти. И все же партизаны, помимо нанесенных немцам потерь, сумели захватать 14 винтовок, боеприпасы, обоз с продовольствием и освободить 30 местных жителей, которых немцы намеревались отправить в Германию на принудительные работы{449}.
Таким образом, новый командир I батальона Симони решил провести краткую операцию против этих групп. В ней участвовали практически все доступные подразделения батальона. Главной целью была деревня Сыч, ее Симони считал центром партизанской активности. Если сказать, что подразделение отражает своего командира и наоборот, то теперь I батальон был воплощен в Симони и его приказах: в этой операции, помимо партизан, французами были убиты мирные жители и сожжены 4 деревни. Симони во время первой операции показал свой «стиль» командования.
На два месяца силы партизан были ослаблены: они практически не атаковали{450}. Так что остаток зимы прошел в относительно спокойной для французов обстановке. Разве что мораль постепенно снижалась: после Сталинграда чаша весов начала клониться в сторону СССР. Были зафиксированы случаи дезертирства.
Симони писал в отчете, что после двух месяцев затишья Дербан собрал свои силы и снова развил бурную деятельность. Мелкие отряды (5–15 человек) подобрались к командному пункту в Сморках и уже было начали совершать диверсии на Борисовской железной дороге.
29 марта произошел ночной бой в деревне Веребовщипа. Симони пишет, что деревня была на окраине леса, в 4 километрах западнее Сморков (деревню на карте найти не удалось). 28 марта в 18:00 Симони был предупрежден одним из легионеров, что двое его товарищей хотят убежать в Веребовщину, где их ждут партизаны, дабы присоединиться к ним. К 20:00 Симони уже собрал группу: 10 всадников Барбары во главе со своим командиром, два отделения (15 человек), всего 26 бойцов и 2 пулемета. Легионер, сообщивший Симони о планируемом побеге, провел их к деревне, и уже в полночь мобильная группа достигла ее пределов. Ночь была очень темной, невозможно было разглядеть что-то в метре от себя; вдобавок шел дождь, дул сильный ветер. Симони сразу же атаковал деревню ударом с двух сторон (своего рода «клещи»); погода тут сыграла французам на руку. Партизаны принимали пищу, поэтому легионеры быстро захватили трофеи: 500 патронов, магазины для 1ШШ, две мины и снаряжение. Помимо этого, было взято в плен трое партизан.
Тут же пришлось запять оборону и прикрывать все секторы обстрела. Партизаны из других домов ринулись в бой; их вел офицер регулярной армии, они использовали гранаты и пытались выбить французов с занятых позиций в течение всей ночи. Легионеры хорошо держались, каждый раз отражая атаки; лишь двоих ранило осколками от гранат. Партизаны потеряли одного убитым и одного раненым (включая офицера).
Двое легионеров-беглецов были захвачены в плен еще во время начала атаки. Пока Симони был занят выяснением отношений с партизанами, эти двое смогли убежать. Их поймали спустя два дня на аванпосте у Оздятичей, с помощью офицера французской разведки и местного командира «Службы порядка». После этого их переправили в Борисов, отдали под трибунал, который вынес им приговор в виде высшей меры наказания{451}.
В какой-то момент партизаны обосновались в Мурово. Сама по себе деревня представляла достаточно удачное место, с которого просматривалась округа; деревню при желании можно было превратить в опорный пункт. Симони запретил пытаться переходить Березину из-за движения льда; эти условия могли создать неблагоприятную тактическую ситуацию. 1 апреля его приказ был нарушен командиром
2-й роты капитаном Жаном Бассомпьером, который с взводом пересек реку и попытался произвести разведку. В итоге он потерпел неудачу, попав под плотный обстрел; выйти из ловушки удалось лишь ночью. Итог неудачного рейда: 1 убитый, 1 раненый.
Естественно, Симони был зол. В своем отчете он, уже в который раз, сетовал на дисциплину легионеров и назвал это еще одним примером «офицерского» поведения среди командного состава ЛФД. Бассомпьер, по мнению Симони, не был достоин звания капитана, т.к. не обладал достаточными знаниями, опытом и дисциплиной.
Симони расставил наблюдателей на правом берегу реки, а сам начал готовить операцию. Ему нужно было выбить партизан из Мурово, занять деревню и превратить ее в опорный пункт. При планировании акции Жан Ксавье сделал поправку на способности офицерского состава (в его понимании).
Таким образом, он разделил своих подчиненных на две группы. Первая группа, под его руководством, продвигаясь от Сморков через Борисов к Щербинке, должна была создать у партизан впечатление, что конечной целью рейда было пройти на юг, к Сычу. Вторая группа, сформированная из частей из Оздятичей и Лавпицы (последняя тоже была превращена в опорный пункт, по настоянию командира батальона), должна была быть поставлена на левом берегу Березины, с пулеметами и двумя 37-мм пушками (с разрывными снарядами), и наблюдать за Мурово. Эта группа должна была открыть огонь, как только она услышит выстрелы пушек и тяжелых минометов на правом берегу (это значит, что первая группа достигла цели); сигналом к прекращению обстрела была бы зеленая ракета.
Первая группа: 3 отделения местных полицейских; кавалерийская группа Барбары (12 человек); взвод 3-й роты; отделение саперов (6 человек); половина мобильного взвода при 10 пулеметах, три 80-мм миномета и 37-мм пушка.
Вторая группа: пулеметный взвод из 2-й роты (4 пулемета); 20 полицейских (2 русских пулемета); две 37-мм пушки.
15 апреля группы выдвинулись. Все пошло так, как Симони и предсказывал: партизаны «клюнули», подумав, что французы идут в Щербинку, видимо, обстреляли их, и были сами обстреляны второй группой, из тяжелых орудий. Мурово было занято; в нем тут же установили 80-мм миномет и сразу были начаты работы по возведению укреплений.
Отступившие на юг партизаны были захвачены в плен и повешены по приказу Симони.
Таким образом, I батальон значительно укрепил свои позиции, а партизаны потеряли выгодный плацдарм для ведения операций{452}.
Наступил май 1943 г. Первой большой антипартизанской операцией в этот период стала «Майская гроза» («Maigewitter»), проводившаяся в районах Сур аж — Дрозды — Межа — Выходки — Городок (Витебская область) с 17 по 22 мая{453}.
В операции принимали участие 87-я пехотная дивизия, части 8-й танковой дивизии, боевая группа казаков Эверта Вольдемара фон Рентельна и 9 охранных батальонов{454}. Общая численность сконцентрированных сил составляла около 27 тысяч человек{455}.
От I батальона Симони участвовали 150 бойцов: усиленный взвод (т.н. «мобильный взвод» или «взвод быстрого реагирования») под командованием оберфельдфебеля Деляруэлля; взвод 80-мм минометов; разведэскадрон Барбары; взвод из 2-й роты под командованием оберфельдфебеля Гобиона; два взвода из 3-й роты (гауптфельдфебель Рижад и оберфельдфебель Перриго). Командовал этой сводной группой лейтенант Рауль Дагостини{456}.
Германским силам противостояли крупные партизанские соединения: 1-я и 2-я Белорусские партизанские бригады имени Пономаренко, диверсионная Белорусская бригада имени Ленина, 1-я Витебская партизанская бригада, партизанская бригада имени А.Ф. Данукалова, а также бригада имени Краснознаменного Ленинского комсомола. Общая численность партизан доходила до 2500 человек{457}.
Численное превосходство, а также артиллерийская и авиационная поддержка позволила вытеснить партизан из района их дислокации (треугольник Витебск — Городок — Сураж), после чего у населения были забраны продукты и фураж (350 голов скота и лошадей, 15 тонн зерна). Партизаны были заблокированы, и им остался один выход — прорыв. Здесь они и столкнулись с I батальоном.
22 мая у села Котово разгорелся тяжелый бой: партизаны, в попытке прорвать блокаду и избежать уничтожения, столкнулись с французами под командованием Дагостини. Партизанская группа численностью около тысячи человек вела бой со 150-ю легионерами, которые укрылись в селе; обе стороны понесли тяжелые потери, но, естественно, при подобном численном раскладе французские солдаты не смогли остановить советских партизан и вынуждены были выбираться из окружения сами.
Прорыв партизан, по показаниям командира казаков Рентельна, был удачен и произошел восточнее полка под его командованием. Виной этому была, по его словам, «низкая квалификация немцев». При прорыве из окружения партизаны потеряли до 200 человек{458}.
В ходе операции было убито 650 партизан, 1749 «подозрительных» арестовано, а также захвачено различное оружие и снаряжение{459}. Белорусские специалисты пишут, что в ходе этой акции было расстреляно более 2400 мирных граждан{460}.
За «Майской грозой» последовало еще две операции — «Весенний хоровод» («Fr?hlingsreigen») и «Дождь на Троицу» («Pfingstregen»). В принципе, каждая операция была лишь продолжением предыдущей. «Весенний хоровод» (иногда встречается датировка с 1 по 3 июня) прошел в период май — июнь 1943 г. на территории оккупированной Смоленской области и в Лиозненском районе Витебской области. Проводили ее части 3-й танковой армии и охранные войска тылового района группы армий «Центр»{461}. «Дождь на Троицу» прошел в том же районе, что и предыдущая операция, по уже в июне 1943 г.{462} Увы, детали по этим двум акциям почти неизвестны и подробности крайне скудны.