Сергей Знаменщиков

По воле случая мне, тогда едва оперившемуся начальнику линейной заставы в звании старшего лейтенанта, довелось проходить службу в десантно-штурмовой маневренной группе Керкинского отряда Краснознаменного Среднеазиатского пограничного округа (ДШМГ). Подразделение было создано 12 сентября 1982 года для выполнения служебно-боевых задач в зоне ответственности пограничного отряда в целях противодействия бандитским формированиям и одновременно являлось оперативным резервом начальника войск округа.

ДШМГ всегда находилась в состоянии полной боевой готовности к возможным изменениям оперативной обстановки, отличалась высокой мобильностью и маневренностью. Как правило, десантировалась с вертолетов и вела боевые действия в тесном взаимодействии с ними. Личный состав готовили профессионально: усиленная физическая подготовка с элементами рукопашного боя, горная и альпинистская подготовка, ориентирование на местности, стрельба из всех видов штатного оружия. Большое внимание уделялось тактическим приемам, которые отличались от стандартных: в ходе боевых действий подразделение дробилось на группы из пяти человек, которые могли действовать как совместно, так и автономно, при этом каждая обязательно обеспечивалась средствами связи и пулеметом.

Но главное, пожалуй, заключалось в том, что в бойцах ДШМГ воспитывали силу воли, прививали способность выдерживать самые тяжелые физические и моральные нагрузки. Посудите сами, снаряжение десантника весило более 50 килограммов: помимо боеприпасов для личного и группового оружия каждый нес на себе запас сухого пайка и воды на несколько суток, а также дрова, так как в Афганистане, особенно в высокогорье, зачастую никакого другого топлива не было.

Боевые задачи приходилось выполнять: как на равнине, в так называемой зеленке, так и в горах. Исходя из этого, менялась и тактика действий. Поэтому офицеры ДШМГ уделяли особое внимание и индивидуальной подготовке солдат и сержантов, и слаженности действий в составе подразделений. Основной упор в боевой учебе делался на привитие практических навыков уверенного владения штатным и групповым оружием, взаимозаменяемости расчетов. С полной уверенностью можно утверждать, что на тот период ДШМГ являлись своего рода пограничным спецназом.

Справедливости ради надо отметить, что в обучении пограничники, как правило, добивались высоких результатов. Занятия проводились при любой возможности и независимо от места дислокации, будь то так называемые базы подскока в Союзе во время подготовки к боевой операции или непосредственно на территории ДРА на занятых позициях, если позволяла обстановка. Впоследствии суворовский наказ «Тяжело в учении — легко в бою!» оправдывал себя многократно. За недели изнурительных переходов, подъемов, спусков люди изматывались. По сложившейся традиции в десантную группу брали «срочников», прослуживших год, а то и полтора, и только по желанию. Никаких скидок не принималось. О смерти никто не думал. Сама эта мысль казалась дикой и противоестественной.

Военнослужащие ДШМГ вместе со стажерами из группы «А»

Видимо, не случайно на базе Керкинской ДШМГ с 1983 года ввели практику прохождения боевой стажировки вновь подобранных сотрудников из знаменитой группы «Альфа». Срок стажировки — два месяца. Задача — получить боевой опыт, используя имеющийся потенциал офицеров и всего личного состава пограничного десантного подразделения. Попросту говоря, необходимо было обстреляться, получить боевое крещение. Все два месяца, которые стажеры находились в распоряжении ДШМГ, они проводили на территории Афганистана. Совместно с пограничниками участвовали в засадах, рейдах, проческах, обезвреживании главарей крупных банд, выходили на охрану газопровода, блокировали караваны…

А экзаменовала нас сама жизнь. Она всегда выставляет объективную оценку. Одна из многих боевых операций, в которой довелось участвовать, запомнилась мне особенно.

В апреле 1984 года были получены разведывательные данные о намерениях бандформирований крупными силами захватить и уничтожить правительственную власть в районе Меймене — «зеленой зоне» Фарьябской провинции на севере Афганистана. ДШМГ была поставлена боевая задача — уничтожить мятежников в пунктах их дислокации и не допустить свержения правительственной власти в данном районе.

Аэродром «базы подскока» близ города Кушки (южная точка Советского Союза на участке Тахта-Базарского пограничного отряда, что в Туркмении) провожал нас тридцатиградусной жарой. Тяжело отрываясь от металлической полосы, безотказные вертолеты Ми-8 парами уходили в сторону тускло высвечивающихся в лучах восходящего солнца гор. Грохот, вибрация… На удаляющейся земле стремительно убегали назад излучины сопок.

Постепенно сопки становились все круче, громаднее. Сидя в летящем вдоль зажатого скалами ущелья вертолете, каждый физически ощущал свою незащищенность и состояние, когда от тебя ничего не зависит. Все было в руках экипажа. Ущелье сужалось, машина постепенно терялась в облаках. Растущее напряжение выдавали лишь потные и сосредоточенные лица солдат. От резких перепадов высоты кровь пульсирующими ударами била в уши.

Взглянув вниз, я заметил, что отдельные сопки связаны между собой линией траншей. Тревожный признак. Обычно на вершинах моджахеды оборудуют позиции для ДШК диаметром до трех метров и до полутора метров в глубину, там же вырывают пару лазов для укрытия. В любой момент такая позиция может встретить смертоносными трассерами — прицельным выстрелом по двигателю вертолета с ближайшей нависающей скалы. Они это умеют и делали неоднократно. Усилием воли я заставил себя не думать о худшем и переключиться на выбор удобной площадки для десантирования.

Тревога оправдалась — снизу по нам открыли интенсивную стрельбу с крупнокалиберных пулеметов и стрелкового оружия. Отдал команду бойцам на самостоятельное ведение огня по наземным целям через открытые иллюминаторы. Предупредил командира боевой группы Сергея Суседко о готовности к высадке с зависшего над отрогом вертолета. Действия группы захвата готова поддержать пара прикрытия «горбатых» — Ми-24-х.

Выматывающий душу грохот двигателя заглушила колотящаяся по ушным перепонкам непрерывная пальба внутри. От запаха пороховой гари было трудно дышать, разъедает глаза. Лихорадочно осматривая местность, я попытался засечь вспышки выстрелов, но стена пыли от посадки вертолетов на грунт не позволяла видеть поле боя. Тем не менее более удобного момента оценить обстановку могло и не представиться. Вперед!

Натренированные десантники действовали быстро и слаженно. Молниеносная высадка и распределение местности по секторам позволили быстро выявить все огневые точки душманов и прицельным сосредоточенным огнем их подавить.

На всех площадках высадки завязалась ожесточенная перестрелка. Десяток вертушек, все в черных полосах дыма от пускаемых НУРСсов, вычерчивая немыслимые траектории, заходили на огневые позиции моджахедов.

Буквально в нескольких сотнях метров по нам вел одиночную стрельбу расчет ДШК. Используя небольшую мертвую зону, мы подбирались к душманам почти вплотную, забросали их гранатами и броском, ведя интенсивный огонь, захватили вражескую позицию. По радиостанции вызывал командира ПТВ Владимира Сивоволова, запрашиваю у него обстановку на других площадках десантирования и поставил боевую задачу по блокированию указанного рубежа. В нескольких километрах от нас, таким же образом штурмовал сопки «наш бравый командир», начальник десантно-штурмовой заставы Юрий Лапушко.

Когда бой был закончен, мы проверили свои ряды. Собирали захваченные трофеи. Среди россыпи различного стрелкового оружия, высился крупнокалиберный пулемет на полутораметровой треноге, с прицелом японского производства. Выясняется, что у него заклинило механизм подачи патронов, и после каждого выстрела душманам пришлось передергивать рукоять затвора. Так вот в чем дело — это обстоятельство нас спасло! Страшно подумать, что могло быть с нашей группой после очереди этими 12-миллиметровыми болванками, да еще, фактически, в упор! С той поры этот день, 15 апреля, мы ежегодно отмечали с сослуживцами, как второй день рождения.

После захвата высоты, я доложил по радиостанции начальнику ДШМГ — Анатолию Турулову, о захвате указанных позиций, отсутствии, «200-х» и «300-х» и переходе к инженерному оборудованию позиций.

Офицер Керкинской ДШМГ у трофейного пулемета ДШК

Личный состав ДШМГ принялся закрепляться на крутых склонах огромного, протяженностью в несколько километров ущелья. А далеко внизу, по узким тропам, струящимся вдоль «зеленой зоны», осторожно продвигались сарбозы — солдаты афганских армейских подразделений. Их задача заключалась в прочесывании кишлаков, поиске многочисленных пещер и едва заметных, вырытых под валунами схронов.

Наши позиции оборудовались по схеме круговой обороны. За эти тревожные часы пребывания на открытом пространстве старались как можно глубже вгрызаться в землю. Обложенные камнями и замаскированные кустарником ячейки для стрельбы быстро ощетинились оружейными стволами. Были разложены магазины, гранаты — каждая вещь на своем месте. Так заведено. Ниши для отдыха в спальных мешках защитили большими валунами.

Боевая группа крепких парней из «Альфы», прикрепленных к нашей десантно-штурмовой заставе, провела пристрелку по секторам и оказала профессиональную помощь солдатам, стрелкам и наводчикам группового оружия. С наступлением сумерек, наше подразделение перешло к ночному варианту ведения боевых действий, самому сложному и опасному…

Надо признать, что при проведении операции по очистке района Меймене и его окрестностей мятежники оказали упорное сопротивление. Они широко использовали заблаговременно подготовленные огневые точки, управляемые фугасы и долговременные защитные укрытия. Кроме наших подразделений в боевых действиях также участвовали подразделения афганской армии, царандоя (афганской милиции) и ополченцы. Для ликвидации опорных пунктов, узлов сопротивления д/шманов активно применялись боевые вертолеты. В итоге операция завершилась разгромом и большими потерями для мятежников, а правительственная власть Фарьябской провинции почувствовала себя более уверенно.

Полковник Сергей Знаменщиков за мужество и отвагу, проявленные при выполнении интернационального долга в Демократической Республике Афганистан, был награжден орденами Красной Звезды, «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» III степени, а также тремя боевыми медалями.