ПРАВЫЙ ФЛАГ ЗАПАДНОГО РУБЕЖА ИМПЕРИИ

ПРАВЫЙ ФЛАГ ЗАПАДНОГО РУБЕЖА ИМПЕРИИ

 Вместе с собственно финскими территориями к России были присоединены и Аландские острова. На мелкомасштабной географической карте они изображаются как архипелаг из нескольких крупных островов, лежащий примерно посередине между Финляндией и Швецией. И может возникнуть вопрос — что привлекло империю в этих клочках суши? Однако вопрос сразу теряет смысл, если посмотреть на карту крупного масштаба. Дело в том, что между Аландами и финским побережьем тянется архипелаг из множества мелких и средних островков, густо покрывающих море. Этот архипелаг (который в XIX веке называйся Финским архипелагом, а сейчас — архипелагом Турку) тянется от самого Або (Турку), в тот момент столицы Финляндии и крупного порта, до острова Большой Аланд, Расстояния между островами порой столь невелики, что через отдельные проливы перекинуты мосты. Здесь проходит старинная почтовая дорога, которая позволяла всадникам и повозкам с помощью мостов и небольших паромов достигать Аландских островов. Таким образом, Аланды — это крайняя западная точка Финляндии, и оставить в чужих руках ее означало для России оставить на своей территории плацдарм для потенциального вторжения.

После Боргоского сейма 1809 года финское население стало относиться к русским войскам если и не доброжелательно, то, по крайней мере, не враждебно. А что же Аланды? Ведь на островах тогда, как и сегодня, жили шведы. Однако все оказалось даже спокойнее, чем в континентальной Финляндии. Русская власть не изменила привычного образа жизни немногочисленного населения островов, более того, появление русского гарнизона способствовало развитию торговли и вызвало положительное отношение у местного купечества.

О необходимости разместить на Аландах сильный гарнизонный полк писал еще в 1809 году Барклай де Толли, в то время — главнокомандующий русскими войсками в Финляндии. Через два года русское правительство выкупило под размещение военного городка деревню Скарпанс[10] и разместило на ее месте гарнизон, численностью до 2000 человек.

Тогда же возникла идея о постройке на островах крепости, которая могла усилить их оборону, в том числе и обеспечить безопасность базирования на острове флотилии береговой обороны.

Проект крепости было поручено составить инженер-полковнику и флигель-адъютанту Ивану Богдановичу Барклаю де Толли — брату прославленного полководца. В 1810 году он предпринял рекогносцировочную поездку по островам и составил подробное описание архипелага. Наилучшим местом для устройства крепости он избрал Бомарзунд — пролив между островами Большой Аланд и Престо. Здесь была удобная бухта для стоянки флота, а береговой рельеф позволял построить сильные укрепления. Тогда же был составлен и первый проект крепости. Он включал в себя несколько передовых позиций и линию береговых батарей.

В 1812 году построили одну «опытную» батарею на острове Гарен, орудия которой располагались в дерево-земляных казематах. Неизвестно, как оценило руководство инженерного корпуса итоги этого опыта, но больше земляных укреплений на Аландах не строили. Батарея простояла до 1847 года, когда была за ветхостью разобрана.

В 1816 году было решено приступить к строительству крепости. Руководить возведением укреплений назначали все того же Ивана Барклая де Толли, получившего к этому времени чин инженер-генерал-майора. Однако к работам так и не приступили. Причин было две — во-первых, средств в казне после разорительных Наполеоновских войн отчаянно не хватало, а во-вторых, было решено увязать строительство укреплений на Аландах с планами укрепления Финляндии в целом. Для этого в 1817 году был создан Комитет для сочинения проектов долговременных укреплений в Финляндии, или сокращенно — Комитет по финским укреплениям, который возглавил свиты Его Величества генерал-майор Барклай де Толли. Комитет успел составить подробную карту окрестностей Бомарзунда, провести ряд изысканий, обсудить некоторые вопросы и был закрыт в 1819 году вследствие смерти своего начальника.

Очевидно, именно Иван Богданович Барклай де Толли был основным сторонником строительства крепости на Аландах и проявлял наибольшую энергию в этом вопросе.

Тем временем в Скарпансе были достроены здания казарм, штаба и госпиталя, и вокруг гарнизона стал постепенно складываться небольшой городок. Как сообщают путеводители, его руины можно отыскать и в наше время.

К вопросу о сооружении крепости на Аландах вернулись в 1825 году по инициативе генерал-инспектора по инженерной части великого князя Николая Павловича, которому всего через год предстояло стать императором Николаем I. В этот раз решили делать все поэтапно — первоначально на островах предполагалось построить оборонительную казарму, которая потом могла послужить основой для будущих укреплений. На острова был командирован инженер генерал-майор Иван Христианович Трузсон 2-й. Изучив работы предшественников и осмотрев острова, он тоже пришел к выводу о Бомарзунде как оптимальном месте для постройки крепости. Свои предварительные наработки он представил на рассмотрение начальнику Главного штаба Его Величества барону Дибичу. В 1828 году последовало распоряжение о подготовке нового проекта крепости, который был представлен на рассмотрение государю императору Николаю I в начале следующего года. Государь, будучи военным инженером, рассмотрел представленные чертежи и модель укреплений весьма тщательно и лишь 8 июня 1829 года утвердил проект и отдал распоряжение о начале строительства крепости.

Проект Бомарзунда теперь тесно увязывался с разрабатываемой Инженерным департаментом программой укрепления западных рубежей Российской империи. Наполеоновские войны доказали необходимость укрепления границ, и военные инженеры разработали проект целой системы крепостей. Историк русской фортификации В.В. Яковлев отмечает:

«Главнейшее мероприятие при обороне страны при Николае I (с 1825 г.) состояло в реорганизации западной русской границы постройкой ряда новых крепостей, которые вместе со старыми, усиленными за это же время крепостями образовали три линии. В первой линии, на Висле, были построены крепости: Новогеоргиевск (преобразованный из Модлина), Варшавская Александровская цитадель и Ивангород; во второй линии был построен Брест-Литовск и в третьей были усилены старые крепости — Киев, Бобруйск и Динабург. В этот же период родились также проекты укрепления Гродны и других пунктов».

К числу этих «другах» пунктов относился и Бомарзунд. Утвержденный проект крепости включал в себя оборонительную казематированную казарму, игравшую роль цитадели, линию артиллерийских башен (уже не бастионов, но еще не фортов) и центральную ограду полигонального начертания. Часть башен стояла непосредственно на ограде, часть располагалась отдельно и была приспособлена к круговой обороне. Несколько башен должны были располагаться по другую сторону пролива на острове Преста, Всего крепость должна была иметь на вооружении 500 орудий и гарнизон в 5000 человек. Внутри обвода укреплений должен был располагаться город, получивший название Новый Скарпанс.

Кстати, название самой крепости в документах устояться так и не успело. Ее назвали и Скарпанс, и Аланд, и Бомарзунд. Последнее название во время Крымской войны использовала пресса (как российская, так и европейская), оно в итоге и закрепилось в исторической литературе[11].

Работы на строительстве крепости шли не быстро. Причиной тому были как объективные сложности — работы велись исключительно летом, так и отношение к Бомарзунду как не самому важному объекту. Основные силы и ресурсы инженерного департамента были сосредоточены на западных рубежах империи.

Отчасти это связано и с постепенным изменением политики наиболее вероятного противника крепости — Шведского королевства. В XVII — XVIII веках Швеция имела репутацию одного из наиболее сильных в военном отношение государств севера Европы. Армия воинственных скандинавов принимала активное участие в Тридцатилетней войне, обрушивалась на несчастную Речь Посполитую (в ее истории шведское вторжение осталось как «Потоп»), настолько успешно воевала с Россией, что в русском языке даже возникла поговорка: «С богатым не судитесь, со шведом — не деритесь». В Северной войне Швеция схватилась с альянсом из пяти североевропейских государств и воевала против них 21 год! Да и в XVIII веке маленькая Швеция дважды нападала на огромную Россию. Но уже Русско-шведская война 1808—1809 годов показала, что времена воинственности для Стокгольма миновали. Новый король Карл Юхан, основатель династии Бернадотов, в полном соответствии с пожеланиями своего народа, занимал в международных делах политику, близкую к самоизоляции. Поэтому угроза занятия архипелага шведами с каждым годом расценивалась как все менее вероятная.

По злой иронии судьбы первоклассные крепости западной границы — Новогеоргиевск, Ивангород, Брест и т.д. — не видели врагов под своими стенами вплоть до Первой мировой войны, а недостроенный Бомарзунд принял на себя удар неприятеля на полвека раньше.

Население Аландских островов проявило большой интерес к строящейся крепости. Местное купечество радовалось оживлению торговли и охотно селилось на территории Нового Скарпанса. Вместе с крепостными верками рос город, в котором говорили на русском, шведском, финском и еврейском языках, как называют его современные путеводители — первый центр международной торговли в истории архипелага.

В 1832-1842 годах была построена цитадель крепости. Она представляла собой двухэтажную оборонительную казарму, способную вместить в себя 2500 солдат. В казематах, обращенных в сторону моря и побережья, были подготовлены места для размещения 200 орудий. С тыловой, сухопутной части цитадели артиллерийских позиций не было. Здание было построено из особого фортификационного кирпича и снаружи облицовано гранитными плитами шестигранной формы. В горжевой части укрепления располагалась гарнизонная церковь — первый православный храм на Аландах (до нее были лишь походные храмы, расквартированных на островах батальонов).

В 1842—1845 года была построена первая из башен-фортов — башня Z[12] Престе, располагавшаяся на противоположном берегу пролива Бомарзунд на одноименном острове. Башня представляла собой круглое в плане укрепление, с небольшим внутренним двориком, имеющее два яруса казематов для размещения тяжелых орудий и приспособленное для круговой обороны. Она также была построена из кирпича и облицована гранитом.

Круглая форма в то время считалась оптимальной для укреплений, которые должны выдерживать прямой артиллерийский огонь — фортов и береговых батарей. Предполагалось, что неприятельские ядра будут рикошетить и не принесут ущерба стенам. Круглыми в плане были и береговые батареи Севастополя, и форт Александр I в Кронштадте, и знаменитый благодаря телевидению форт Баярд во Франции, и многие другие верки.

В 1845—1848 годах была построена башня U Нотвик, расположенная к северу от цитадели. Ее орудия, вместе с пушками башни Z, контролировали северный вход в пролив Бомарзунд. Укрепление было уязвимо для атаки со стороны суши, но предполагалось, что его оборона с этой стороны будет обеспечена огнем башни F, строительство которой намечалось на северной стороне центральной ограды крепости.

В 1848 году приступили к сооружению башни С Бреннклинт — единственного укрепления сухопутного фронта крепости, построенного перед войной. Ее артиллерия могла хоть как-то обеспечить прикрытие с тыла цитадели и башни U.

По окончании строительства этого укрепления, в 1852 году, приступили к постройке башни В и укреплений L и М, которые должны были сформировать южный прибрежный фронт крепости, но эти работы закончить не успели. Помимо укреплений в самой крепости на острове Престе был построен госпиталь, здание которого в дальнейшем тоже предполагалось укрепить.

Как мы видим, для строительства крепости не было сосредоточено таких больших сил, как в Бобруйске. Не было и спешки. Одни и те же люди, построив одно укрепления, переходили к следующему. В порядке строительства укреплений прослеживается некоторая логика — уже построенные верки занимали господствующие высоты и могли худо-бедно прикрывать друг друга огнем, хотя до полноценной связи между ними было еще далеко.