Атом и руководство страны

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Атом и руководство страны

6 февраля 1942 года в Президиум Академии наук СССР из Куйбышева, где в то время находились многие советские наркоматы, поступило секретное письмо, подписанное заместителем народного комиссара по иностранным делам А.Я. Вышинским. В документе сообщалось:

«Английское посольство обратилось в НКИД с просьбой передать научным учреждениям СССР предложения Британского совета о расширении культурной связи и обмена научной информацией между советскими и английскими научными учреждениями и учёными».

Поскольку у Наркоминдела никаких возражений «к продолжению и расширению обмена научной информацией» не было, Вышинский и обратился в Академию наук с просьбой дать ответ «по существу предложений и запросов Британского совета».

К письму был приложен «Список просьб по обмену научной информацией», из которого следовало, что научные контакты желают установить пятеро англичан. Четверо из них — профессора Кембриджского университета: Уильям Брэгг, Эдвард Эпплтон, Джон Кокрофт и Ральф Фаулер. Пятый — крупный английский инженер, возглавлявший компанию «Метрополитен-Виккерс», Артур Флеминг.

Получив послание дипломатов, Академия наук, конечно же, тотчас обратилась за советом в соответствующие органы, то есть в НКВД.

Внимательно ознакомившись с британским меморандумом, чекисты не могли не насторожиться. Ведь по сведениям советской разведки, все пятеро англичан имели самое непосредственное отношение к английскому урановому проекту. И советские учёные, связей с которыми они домогались, тоже (в той или иной степени) имели отношение к физике атомного ядра.

В НКВД крепко задумались.

Из Куйбышева в Казань пришло ещё несколько писем с нетерпеливыми вопросами: почему, дескать, не отвечаете?

Наконец, энкаведешники пришли к заключению, что, пожалуй, стоит рискнуть и попробовать пообщаться с учёными туманного Альбиона. Но при этом постараться выведать у «беспечных» англичан их урановые секреты.

20 апреля 1942 года, получив соответствующие рекомендации, академики написали Вышинскому ответ, в котором, в частности, го ворилось:

«Академия наук СССР охотно принимает на себя посредничество между советскими и британскими учёными…

Президиум Академии наук СССР приносит извинения за значительную задержку с ответом на письмо Наркоминдела».

Заниматься «научными связями с заграницей» поручили А.Ф. Иоффе. 5 мая 1942 года Абрам Фёдорович вступил в переписку с дипломатами.

Сравнение его послания с теми агентурными донесениями, которые присылались в Москву нашими разведчиками из-за рубежа, приводит к неумолимому предположению, что письмо академика тоже писалось под диктовку чекистов. А то и вовсе от первого слова до последнего создавалось в НКВД.

В самом деле, разве строки о планировавшихся встречах наших физиков с английскими не напоминают инструкцию агенту-оперативнику? Читаем:

«Наиболее эффективная форма — это личные контакты между советскими и иностранными учёными, благодаря которым создаётся возможность получить в дружеской беседе гораздо более точную информацию».

А разве не похожа фраза об организации приезда англичан в СССР на «упакованный» в вежливую форму приказ центра местному резиденту?

«Просим сообщить Ваше мнение о возможности в настоящее время пригласить английских или американских учёных приехать в СССР для прочтения научных докладов…».

От знакомства с перепиской Академии наук и НКИДа невольно возникают вопросы. Страсти, кипевшие вокруг «проблемы урана», обуревали только чиновников обоих ведомств? Знало ли вообще руководство страны Советов о том, что на Западе пытаются создать бомбу небывалой разрушительной силы?

Разумеется, знало. Должно было знать!

Ведь о чём-то Сталину наверняка докладывали. Но при этом, видимо, не забывали ссылаться на авторитетные мнения советских академиков. Тех, кто в своих суждениях основывался на расчётах Зельдовича, Харитона и Гуревича. И считал, что урановая бомба — дело отдалённого будущего.

Вполне возможно, что вождь изредка спрашивал:

— А как обстоят дела за рубежом… с этой самой… урановой бомбой?

И наши высокопоставленные чекисты старались держать руку на атомном «пульсе», постоянно отправляя зарубежным резидентам зашифрованные наставления. Типа того, что было послано в Великобританию 15 марта 1942 года:

«… перед нами стоит большая необходимость в получении как информации, так и конкретных материалов по проводимым в Вашей стране работам… по проблемам урана-235…».

27 марта 1942 года в США полетел другой секретный приказ: «Над проблемой получения урана-235 и использования его как взрывчатого вещества для изготовления бомб огромной разрушительной силы в настоящее время очень усиленно работают в Англии, Германии и США и, по-видимому, проблема довольно близка к её практическому разрешению. Этой проблемой нам необходимо заняться со всей серьёзностью. Для этого у нас имеются следующие возможности…».

А 5 апреля 1942 года…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.