10-го августа 18

10-го августа 18

Передо мной все главнейшие речи, произнесенные государственными деятелями по вопросу о мире, начиная с объяснения программы большевиков в ноябре и речи графа Гертлинга 15/28-ХII-17, до последней речи его, вслед за фон Кюльманом 12/25-VI-18.

Разберемся в них и установим, насколько это доступно, программу каждого из государств, представители коих высказались.

Речи графа Гертлинга и фон Кюльмана, с одной стороны, и речи Ллойд Джорджа и Вильсона – с другой. К ним надо присоединить заявления русской делегации на 1-м и 2-м заседании в Брест-Литовске и ответ графа Чернина на 2-м заседании.

Гертлинг:

«Германские государственные люди уверены в военной победе Германии и всюду это подчеркивают. Они готовы не только на мир, но готовы приступить к переговорам о мире».

Они считают виновницей европейского пожара Россию, поощренную к этому Англией и Францией. Германия только защищалась и отстаивала свою неприкосновенность и свободное свое развитие. Германия желала говорить о мире со всеми (раньше ответ их Пате), но когда союзники на предложение русских к 4 января на призыв к тому не ответили, Германия считает союзников отстраненными от какого-либо права вмешательства в русские и румынские дела и не желающих прекратить гибельной войны ради их целей. Германия и Четверной Союз признали максималистов русским правительством и в то же время указывают на право Польши, Литвы и Курлянлии быть государствами, выделенными от России. Германия удостоверяет, что не она преступная продолжательница войны, а ее враги, и стремление к захватам не входит в намерения Германии, а, как показывают объявления секретных договоров (максималистами), виновны в этом союзники.

Серьезного желания мира и дружеских чувств со стороны союзников не видно, а претензии на Эльзас и Лотарингию неосновательны, и присоединение этих провинций к Германии было des annexions[46], утвержденными 29 марта 1871 года французским национальным собранием.

По отношению message[47] Вильсона, граф Гертлинг, не останавливаясь на мелочах (Вильсон считает их questions tr?s s?rieuses tr?s poignantes[48], от которых зависит мир вселенной, т. е. неизвестно, кто говорит в лице Германии – последователи ли Рейхстага 9-го июля 1917 года или их противники), соглашается на 4 пунктах Message: открытая дипломатия, свобода морей, устранение экономических барьеров и одинаковые экономические условия, и ограничение вооружения; скользит по вопросу о колониях, делая экивок к стороне Англии, решительно отвергает 6-й пункт о России как дело между Россией и Четверным Союзом; удостоверяет, что Германия присоединить Бельгию сильно не желает, а детали должны быть установлены переговорами о мире, но пока союзники не станут на точку зрения ненарушимости границ – int?grit?[49], (подразумевается Эльзас и Лотарингия), германцы отказываются говорить о Бельгии вне мирных переговоров; заявляет, что занятие территории Франции суть залог, официально Германия не хочет их присоединять, но эти вопросы должны быть решены между Германией и Францией. Эльзас и Лотарингия решительно не есть предмет каких-либо переговоров.

Австрийцы и турки ответят, но столица Турции и проливы представляют одинаково жизненные интересы для Германии. Так как не союзники, а Германия освободила Польшу от царизма, то им надо предоставить заботу о будущем правлении Польши (13 п.).

Германия готова изучить ближе базы Лиги народов, но после того, как все вопросы будут решены (14 п.).

Они говорят с уважением о положении Германии, но везде сквозит, что мы виновны и должны покаяться и исправиться.

Так может говорить тот, который в наших заявлениях о мире видит слабость. Идеи эти главы Entente[50] должны оставить.

Граф Гертлинг находит, что его предложения согласительного характера. Если хотят мира, пусть пересмотрят свои программы (reconsid?ration[51], как говорит Ллойд Джордж). Мы их пересмотрим также.

По вопросу послания Вильсона Чернин в сущности ничего не сказал, кроме согласия на 1–4 пункта и на то, что Австрия не может допустить вмешательство в свои внутренние дела. Он порхал около мирных переговоров с Россией и очень неопределенно говорит о Польше.

Вот каков был ответ на призыв Вильсона и Ллойд Джорджа. Каковы же были предложения porte parole[52] Англии и Америки, провозглашенные в первых числах января 1918 года, по окончании срока, намеченного в Брест-Литовске для ответа на согласие, говорилось о мире на началах, провозглашенных максималистами в выражениях крайне общих.

A) Никакая территория, завоеванная в эту войну, не может быть присоединена силой, и войска, ее занимающие, должны быть сейчас же выведены.

Б) Вполне будет восстановлена политическая независимость народов, потерявших ее в эту войну.

B) Национальности, которые не пользовались независимостью, сами решат голосованием вопрос о их политической независимости или к какому государству желают принадлежать. Этот референдум должен иметь базою полную свободу голосования для всего населения, считая переселенцев и беженцев.

Г) На территориях, занятых несколькими национальностями, права меньшинства должны быть охраняемы специальными законами, обеспечивающими этим национальностям их национальную автономию и, если политические условия позволяют, их административную автономию.

Д) Никто из воюющих не заплатит другому контрибуции и таковые уже заплаченные под видом расходов войны будут возмещены. Что касается возмещения убытков лиц, жертв войны, то таковые будут сделаны средствами специального фонда, создаваемого пропорциональными взносами всех воюющих.

E) Колониальные вопросы будут разрешены согласно пунктам 1–4. Но русские делегаты предлагают их дополнить пунктом, признающим неприемлемым всякие ограничения, хотя бы косвенные, свободы народностей, как, например, бойкот или экономическое подчинение какой-либо страны другой страной путем принудительного торгового договора или отдельных таможенных соглашений, ограничивающих свободу торговли третьей страны, или невоенной морской блокады.

На пункты Гертлинг не ответил, он признал лишь, что более приемлемо, а в ответ большевикам даны были от Четверного Союза не параллельные ответы, а разъяснения; по 3 и 4 пунктам последовал отказ категорический, а по 6-му сделаны новые предложения. И по 6-му пункту согласие было дано лишь на взимание контрибуции.

И Ллойд Джордж 8-ю пунктами максималистов не занялся, и только Вильсон доверчиво отнесся к высоким качествам Петроградских правителей, видя в их выступлении искренность, честность и доброе желание мира. Интересно бы знать, как смотрит теперь Вильсон на этих честных и искренних Петроградских правителей с Лениным и Троцким во главе.

Внимательно вникая в мысли речей Ллойд Джорджа и Вильсона, в принципы, положенные в основание предложений, и не входя в разбор конкретных подробностей, мне представляется, что оба государственных мужа, говорившие от своих государств и излагавшие, следовательно, программу их политики, чрезвычайно близкие нашему максималистическому правлению в Петрограде. Изложены они обдумано и красиво, а не по-мужицки, но основания, отделив мусор, те же.

Если стать на точку желательности мира и отойти от голых принципов и взять во всей совокупности все конкретные предложения и выводы, то, на мой взгляд, они оба намечают продолжение войны до последнего издыхания. Таково было мое впечатление, когда читал их в январе 1918 года, таково, но только усиленное, оно теперь.

Главные мысли этих речей произнесены по взаимному соглашению между говорившими и с одобрения глав государств и общественных деятелей, и потому они приобретают особую цену и значение. Основная мысль Ллойд Джорджа, что необходимо точно и определенно (d’une fa?on d?fini) определить принципы, за которые боремся, и точное и конкретное применение их ? la carte du monde[53].

Англия не ведет агрессивной войны против Германии, но стремится к уничтожению ее национального единства и ее Имперской конституции, но выступила на защиту попранного права и договоров, на которых покоится le droit public de l’Europe[54]. <…>

Значит, базой – самоопределение народов.

Практическое применение les revendications[55] – восстановление во всех отношениях Бельгии, Сербии, Черногории и провинции Франции, вознаграждение за зло: без вознаграждений за причиненное зло – международное право пустой звук. Совершили это Германия и ее союзники – они и отвечают. Возвращение Эльзас-Лотарингии. Новые начала для народов Европы (кроме России) восстановление, вознаграждение (но не контрибуция) и возвращение Эльзаса-Лотарингии.

Россия, не предварив союзников, вступила в переговоры. Быстрые там перемены не позволяют говорить, каково будет там положение, когда придет время говорить определенно о европейском мире.

Россия может спастись только своим народом. Правительство ее ведет политику свою независимо от нас, и мы не имеем возможности вступиться, чтобы предотвратить катастрофу. Англия не может быть ответственна за решения, принятые без нее по вопросам, о которых она не была спрошена.

Но Ллойд Джордж предсказывает, что Германия силою присоединит к Прусскому владению русские земли. Он думает, что независимая Польша, заключающая в себе все действительно польские элементы, необходима pour la stabilit? dans l’Europe occidentale[56].

Не стремясь к разрушению Австро-Венгрии, он чувствует, что если настоящая демократическая автономия не будет предоставлена народностям Австрии, то нельзя надеяться на исчезновение причин агитации в части Европы, которая всегда грозила общему миру. Porte-parole Англии, собственно говоря, от России отрекается и вместо нее выставляет Польшу, как необходимую для стабильности западной Европы. Разумно ли это и государственно ли это в таких общих вопросах, о которых говорит премьер Англии?

Австрия приглашается дать revendication Италии и Румынии, и тогда Австрия будет державой, сила которой будет способствовать миру и свободе Европы, вместо того чтобы быть вредным инструментом Прусской автократии и ее мрачных преднамерений. Затем он касается Аравии, Сирии, Месопотамии и Палестины, Константинополя и нейтрализации проливов. Перечисленные области должны быть самостоятельны и не могут быть возвращены старым владельцам. О переговорах по последним и другим вопросам, после падения России мы готовы говорить с нашими союзниками. Не ясно и излишне. К немецким колониям, которые должны быть рассмотрены в конференции, могут быть применены начала самоопределения народов.

Ллойд Джордж предлагает:

A) organisme national[57] заменяющий войну в спорах, уменьшающий возможность войн и способствующий ограничению вооружения.

Б) священный характер договоров должен быть восстановлен.

B) территориальное устройство должно быть заключено, базируясь на праве наций располагать собою – т. е. с согласия управляемых.

На этих условиях Англия согласна заключить мир.

Что касается конкретных условий, то они ясны: восстановление и вознаграждение (кроме России). Ясно, что договоры международные должны быть священны (droit public[58]). Reglement territoire[59] неясное – говорит о нациях, и как начало ни привлекательно, но его исполнение даже не намечено; и, естественно, это вопрос особый, как 3 и 4 пункты максималистической декларации.

Граф Гертлинг почти и не отвечал на речи Вильсона, ибо Германия, считая себя победительницей и не виновницей войны (это немецкая точка зрения немецкого правительства), исправлять ничего не желает и отдавать земли своих союзников согласиться не может. По колониям Германия высказалась.

Полное разногласие между сторонами, и нет ни одного пункта, прикосновения, кроме международного органа, который существовал и до войны. Можно говорить еще о святости международных договоров, но с осторожностью, ибо, признавая их, Германия должна будет согласиться по отношению к Бельгии. Но такое одностороннее решение возбудит негодование всех остальных. Как-то не похоже, что предложение Ллойд Джорджа есть шаг к миру – это некоторое уточнение, и с этого Ллойд Джордж и начал.

Не прав граф Гертлинг, говоря о других, и не прав в отношении самого себя, ибо и он желает мира, но доброго Германского мира.

Обратимся к Вильсону, к его Message от 5-I-18 г. Он состоит из 3-х частей: 1) в обращении к России в лице большевиков, 2) общие принципы с заключением и 3) 14 пунктов Программы общего мира.

I. С любовью и доверием обращается Вильсон к большевикам и к их предложениям. Он считает их честными, искренними, проникнутыми желанием добра, и их программа (6 пунктов и предложения на первых двух заседаниях в Брест-Литовске) законченная и определенная. Большевики правильно и мудро и в духе современной демократии настаивали, чтобы переговоры велись при открытых дверях (немцы согласились, но это не помешало большевикам заключить секретный договор с Германией).

Но с кем, спрашивает Вильсон, говорили русские 9-VII-17 года, с большинством Рейсхтага или меньшинством? От этого зависит мир мира.

Представители Центральных держав взывали, чтобы их противники высказали свои цели, и какое устройство они считают законным и удовлетворительным. Ллойд Джордж высказался точно:

«Никто не может себе позволить продолжение войны хотя бы на мгновение, за исключением случаев, когда нельзя быть несомненно уверенным в том, что, что бы ни случилось, цели тех, кого приносят в жертву, являются частью, неотъемлемой от жизни общества, и что люди, к которым обращаются, считают эти цели справедливыми и безусловными настолько, насколько они сами об этом судят».

Один голос требует этого определения принципов – Россия. «Их могущество, похоже, подорвано. В то же время их дух не сломлен. Они не уступают ни в принципах, ни в действиях. Их понимание того, что они готовым признать справедливым, гуманным и достойным уважения, было заявлено с откровенностью, широтой взглядов, щедростью души и всеобщей человеческой симпатией, которая должна вызвать восхищение каждого друга человечества, и они отказались пойти на уступки в своих идеалах или предать других ради собственного спокойствия».

Идти дальше в восхищении нельзя. Действительность показала, как ошибался президент и как неосторожен он был, не зная совершенно людей и обстановки, когда смотрел на сброд худших негодяев, с самыми низкими своекорыстными инстинктами, как на людей, проникнутых какой-то идеей. Все дальнейшее показало всю грязь.

Президент Вильсон сочувствует, в общем, идеям, написанным на бумаге, но все-таки он должен был бы справиться, какие люди это писали. А к словам его прислушивался весь мир и влияние его слов сказалось. Ничем вред этого отношения к нашим большевикам Америка по отношению к России исправить не может. Но Вильсон об этом не заботится. Как доктринер, он верит себе, а имея за собою страну, он сила, перед которой преклоняются остальные. Ллойд Джордж по отношению к России был искреннее:

II. «Условия международного мира состоят в том, чтобы мир вновь обрел безопасность, чтобы стало возможно жить в этом мире и, в особенности, чтобы стало возможным обретение безопасности для всего народа, любящего мир, который, как и наш, хочет жить нормальной жизнью, заниматься учреждением необходимых институтов, будучи уверенным в справедливости и честных действиях других народов мира в отношении насилия и эгоистичных устремлений».

Вот это прекрасно, La justice pour tous les peuples[60]. В вопросе исправления зла, восстановления справедливости Америка соединяется со всеми борющимися. Желают торжества права, которое может быть достигнуто, когда будет уничтожена главная причина войны, которую программа 14 пунктов заставит исчезнуть (весьма сомнительно), Германию ослаблять не желает. Если Германия желает быть с нами как равная, а не как господствующая, мы рады; не желаем покорять ее оружием или стеснять коммерческими условиями, не хотим трогать ее учреждения, мы хотим знать, от имени кого говорят их официальные представители, от имени большинства или военной партии или людей, кредо которых империализм и господство. (Кто это им скажет? Будет говорить Германия, ее правительство!)

«Принцип справедливости в отношении всех народов и народностей и их права, независимо от того, сильны они или слабы, жить наравне с другими народами в условиях свободы и безопасности. Ни один из элементов этой системы международной справедливости не будет долговечным, если в ее основе не будет лежать этот принцип».

III. Программа общего мира:

1) Открытая дипломатия, отсутствие секретных переговоров.

2) Свобода морей, кроме случаев закрытия для международных действий, по международному соглашению.

3) Насколько возможно уничтожение экономических барьеров и создание экономических условий, одинаковых для всех.

4) Сокращение вооружения, допускаемое безопасностью страны,

5) Свободное, открытое и абсолютно беспристрастное удовлетворение всех колониальных притязаний, основанное на строгом соблюдении принципа, согласно которому все вопросы суверенитета интересов народов должны иметь равный вес с соразмерными требованиями правительства, чье право еще предстоит определять.

6) Эвакуация русских земель и r?glement[61] вопросов, касающихся России, которые помогли бы ей закончить полит. независимость и развитие национальной политики (при помощи союзников); принятие ее в общую лигу свободных народов, с учреждениями по ее собственному выбору, и всякую помощь. Режим, который будет предоставлен России ее братскими народами в ближайшие месяцы, будет проверкой искренности их доброй воли, их осознания нужд России, отличных от собственных интересов, а также осознанной и бескорыстной симпатии.

7. Бельгия должна быть эвакуирована и восстановлена без каких-либо попыток ограничения ее суверенитета. Без этого спасительного акта вся структура и юридическая сила международных законов будет навсегда подорвана.

8) Франция – освобождена, восстановлена, ошибка 1871 года исправлена.

9) Италия. Пересмотр границ.

10) Австрия. Развитие автономии.

11) Румыния, Сербия, Черногория. Свобода, выход к морю.

12. Турция автономное правления. Дарданеллы открыты под международные гарантии.

13. Польша. Независимое государство, население безоговорочно польское, выход к морю.

14. Всеобщее объединение наций должно происходить в соответствии с особыми соглашениями, в целях предоставления взаимных гарантий политической независимости и территориальной целостности как большим, так и малым государствам.

Соответствует с пунктами Ллойд Джорджа.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.