Глава 20. НАСТУПАТЕЛЬНЫЕ И ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ БОИ В РАЙОНЕ ПОСЕЛКА ПРЕЕКУЛЬН, ГОРОДА СКУОДАС И У СЕЛЕНИЯ ВАЙНЁДЕ (5.10.1944–26.10.1944)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 20.

НАСТУПАТЕЛЬНЫЕ И ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ БОИ В РАЙОНЕ ПОСЕЛКА ПРЕЕКУЛЬН, ГОРОДА СКУОДАС И У СЕЛЕНИЯ ВАЙНЁДЕ

(5.10.1944–26.10.1944)

Тем временем не только в районе Баддоне, но и на всем протяжении фронта 16-й и 18-й армий, а также на северном фланге группы армий «Центр» советское наступление застопорилось и в конце концов было остановлено. Пять советских групп армий — 3-й Украинский фронт, 1, 2 и 3-й Прибалтийские фронты и Ленинградский фронт — не смогли окончательно сломить сопротивление противостоявших им трех немецких армий и добиться такого успеха, какого можно было бы ожидать с учетом фактического соотношения сил. Хотя немецкие соединения и были вынуждены оставить северо-восточную часть Латвии и отойти на плацдарм вокруг Риги, однако они сумели удержать узкий коридор севернее Митау и отразили все попытки противника ликвидировать его. В результате удалось сохранить связь с группой армий «Центр».

Здравомыслящее и рационально действующее командование вермахта, вероятно, использовало бы полученную передышку для того, чтобы последовательно продолжить однажды начатое отступление и создать мощный оборонительный рубеж на реке Мемель (Неман) для защиты Восточной Пруссии, прежде чем противник смог бы продвинуться вперед. Оснований для такой решительной меры было предостаточно, тем более что ценность прибалтийских районов значительно уменьшилась, после того как Финляндия, заключившая 5 сентября 1944 года перемирие с Советским Союзом, вышла из числа союзников Германии. В эти дни со всех сторон на Гитлера оказывалось давление, чтобы он дал наконец свое согласие на отвод группы армий «Север» на границу рейха. Однако, как и прежде, он продолжал настаивать на своем принятом ранее решении «не оставлять без борьбы ни пяди земли». Он остался при своем всегда страстно отстаиваемом мнении, что в этом случае будут связаны крупные силы противника, которые советское командование будет вынуждено снять с других участков фронта. Кроме того, Гитлер собирался приказать группе армий «Север», одновременно с наступлением на прочих участках Восточного фронта, нанести удар на юг в глубокий фланг противника.

Пусть эти планы были лишены всякой реальной основы и придуманы лишь для того, чтобы отделаться от докучливых советчиков и чтобы завуалировать незавидное положение в глазах непосвященных. В любом случае группа армий «Север» осталась там, где она и была до сих пор. Более того, теперь, после того как противник занял острова Даго, Моон и большую часть острова Эзель, а советские военно-морские силы вторглись в Рижский залив, она должна была защищать не только свой сухопутный фронт, но и протяженную береговую линию.

Независимо от этого довольно сомнительного решения Верховного главнокомандования вермахта, еще одна мера, принятая уже самой группой армий «Север», в дальнейшем крайне неблагоприятно сказалась на развитии событий. Генерал-полковник Гудериан, после того как все его настойчивые просьбы об отводе группы армий «Север» не нашли должного понимания, предложил, как начальник Генерального штаба сухопутных войск, сосредоточить в районе Шаулена главные силы танковых войск, находившиеся на северном участке фронта. Именно в районе Шаулена Гудериан ожидал следующего удара противника и ни при каких обстоятельствах не хотел допустить, чтобы группа армий «Север» снова, и на этот раз окончательно, была отрезана от своих наземных коммуникаций. Однако генерал-полковник Шёрнер считал более разумным расположить свои танки в районе городов Мошайкен (Мажейкяй) и Аутц (Ауце), а отдельные соединения он предлагал отвести еще дальше на северо-восток.

Поэтому сначала 14-я танковая дивизия осталась в Риге в качестве поддержки и резерва для защитников плацдарма. Как и после всех прежних сражений, дивизия использовала затишье на фронте прежде всего для доукомплектования своих гренадерских полков до приемлемой численности и для ремонта поврежденных танков, штурмовых орудий, автомобилей и оружия. К этому времени ремонтные подразделения довели до совершенства свои способности в преодолении связанных с этим трудностей. Формирование новых воинских частей и перегруппировки в известной степени уже давно относились к обычному виду деятельности. К тому же своевременное прибытие маршевого батальона значительно облегчило формирование заново 2-го батальона 108-го панцер-гренадерского полка, который понес тяжелые потери еще в боях за Лиепкалне и в конце концов под Балдоне был почти полностью разгромлен. И прочие соединения смогли частично восполнить свои потери в личном составе, кроме того, они располагали солидными скрытыми резервами на будущее в лице большого числа легкораненых, которые были размещены в госпиталях в ближайших населенных пунктах.

Этот перерыв между боями продолжался вплоть до 4 октября. К этому времени противник тоже закончил свою подготовку и продолжил наступление по всему северному участку фронта серией яростных атак. Повсюду, как на плацдарме у Риги, так и в прежнем районе вклинения южнее Митау, он бросал в бой гораздо более мощные силы, чем раньше. К 5 октября стало уже очевидно, что для русских главным был тот удар, который наносили на запад 1-й и 2-й Прибалтийские фронты. В одном только районе Шаулена — Мошайкена в наступлении принимали участие один танковый корпус, 8 танковых бригад и 29 стрелковых дивизий. А южнее этого района, между Шауленом и Георгенбургом, находилось не менее чем 3 танковых корпуса, 5 отдельных танковых бригад и 31 стрелковая дивизия, которые наступали тремя глубоко эшелонированными колоннами.

Эти войска атаковали наши редкие оборонительные линии, занятые немногочисленными пехотными подразделениями, которые не на всех участках смогли выдержать мощный напор такой армады. Только теперь стало ясно, как же прав был генерал-полковник Гудериан со своим требованием сконцентрировать танки у Шаулена. Если даже и сегодня нельзя с полной уверенностью утверждать, были бы они в состоянии остановить наступление по всей его ширине, но в любом случае они бы смогли настолько снизить темп русского наступления, что у немецкого командования было бы время для принятия действенных контрмер. Однако этот шанс был упущен. Русских уже было не остановить, и надо было попытаться спасти то, что еще можно было спасти. Штаб 3-й танковой армии срочно направил на юг основные силы своих танковых дивизий и потерял из-за этого драгоценные часы и дни, прежде чем смог прийти на помощь позиционным войскам, ведущим тяжелые бои.

14-я танковая дивизия, которая еще в ночь на 5 октября снова перешла в подчинение 3-й танковой армии (под командованием генерал-полковника Рауса) и которой предстояло совершить самый протяженный марш, так как она была дальше всех выдвинута на восток, получила приказ кратчайшим путем двигаться в район Мошайкена (Мажейкяя). Тем не менее ей пришлось еще несколько часов ждать, прежде чем началось общее походное движение, поэтому она смогла выступить из района дислокации в Риге и ее окрестностях только около 10 часов утра. Несмотря на заторы на дорогах из-за бесконечных колонн беженцев и обозов чужих подразделений, ее мобильные гренадерские полки в 16.00 были уже в селении Джуксте, а ночью они вышли в район населенного пункта Эзере. И хотя танковый полк, командование которым принял на себя между тем майор Заувант, не мог со своими тяжелыми «Пантерами» выдерживать такой темп, тем не менее уже к обеду 6 октября и он прибыл в Аутц.

На протяжении всего марша чувствовалось, какой серьезной была обстановка уже на второй день русского наступления. Чем дальше на юго-запад продвигались полки, тем громче становился шум боя. Отдельные батареи занимали позиции прямо у дороги, неоднократно наблюдалась такая картина, когда пехотные подразделения, которые были отброшены назад, занимали исходные позиции для контратаки или сосредотачивались рядом с марширующими колоннами. Если при таких обстоятельствах было нужно еще какое-то подтверждение того, что направленная на север атака противника развивалась стремительно, то это вытекало из донесения командира маршевого батальона, который был послан навстречу дивизии по железной дороге. Крупное пехотное подразделение русских в сопровождении танков обстреляло поезд уже вскоре после его отправления с вокзала в Аутце, и лишь благодаря присутствию духа бригады машинистов паровоза и быстрой реакции расчетов зенитных орудий удалось вернуть эшелон на станцию и тем самым спасти его от уничтожения.

Теперь полки в ускоренном темпе были отправлены в поселок Преекульн (Приекуле), частично по проселочным дорогам. Наш 103-й панцер-гренадерский полк прибыл туда первым, хотя в пути он по нескольку часов простаивал, так как в баках его автомобилей не было ни капли бензина. Полк получил задание после короткого отдыха присоединиться к колоннам, которые непрерывным потоком двигались на юг, а затем войти в контакт с панцер-гренадерской дивизией «Гроссдойчланд». Главные силы дивизии должны были следовать за ним, как только к ним присоединится сильно отставший танковый полк.

Однако к вечеру 7 октября сложилось такое неблагоприятное положение, что 103-й панцер-гренадерский полк пришлось задержать в городе Скуодас, а главные силы дивизии развернуть севернее Преекульна для обеспечения охранения. О продолжении марша пока нельзя было даже и думать, так как тем временем противник подошел к селению Илакяй и стремительно продвигался на запад и в направлении Вайнёде. Южнее Скуодаса он, по всей видимости, уже пересек автостраду на Кроттинген и Мемель (Клайпеда). О судьбе занимавших там оборону позиционных дивизий было очень мало сведений. Не было больше связи и с дивизией «Гроссдойчланд».

Казалось вполне естественным немедленно нанести удар всеми имеющимися силами, чтобы как минимум на короткое время задержать противника. Тем не менее командование дивизии решило сначала дождаться прибытия танков, так как введение дивизии в бой без взаимодействия с главным видом вооружений не только не обещало успеха, но неизбежно привело бы к тому, что и без того слишком слабые пехотные подразделения были бы разгромлены, прежде чем успели бы продемонстрировать свою максимальную эффективность в рамках сплоченного соединения.

В утренние часы 8 октября сосредоточение исправных танков было закончено. Группа из десяти «Пантер» майора Молинари после быстрого занятия исходного положения двинулась южнее Преекульна через населенные пункты Берзукрогс и Грамзда в направлении селения Лейини. После соединения с 103-м панцер-гренадерским полком танковая группа в полдень продолжила свою атаку в юго-восточном направлении. На юге 103-й панцер-гренадерский полк при поддержке четырех штурмовых орудий расширил свой рубеж обороны в восточном направлении от города Скуодас до лесного массива у селений Нарвиджяй и Берцы. И на северном фланге 12 танков Pz. IV 2-го батальона 36-го танкового полка также оттеснили неприятеля дальше на восток за село Индрики. В течение дня прибыли две саперные роты и заняли оборону в опорных пунктах в селении Варки, на железнодорожной станции Элкуземе, на перекрестке у села Индрики и у села Уски. Пять штурмовых орудий, которые во второй половине дня были приданы этой группе, получили задание провести разведку до развилки дорог у села Терауди и поддержать атаку 14-го разведывательного батальона, которая разворачивалась от селения Мазграмзда.

Преодолевая растущее сопротивление противника, в общем и целом все группы сумели достичь поставленных перед ними целей атаки. При этом одни только танкисты смогли подбить к вечеру 11 советских танков, одну самоходную артиллерийскую установку и 7 противотанковых пушек. К общей радости, наши потери оказались крайне незначительными. Однако, как только стемнело, картина резко изменилась. Неприятель обошел нашу центральную группу с юга и с севера, и, после того как был взорван мост у села Лейини и заминирован ближайший брод, она была вынуждена отойти на рубеж Копениеки — Пилскалне. Этот отход сказался негативным образом и в том, что только на важнейших автострадах и проселочных дорогах были оставлены усиленные посты. Но из-за нехватки пехоты расположенная между ними непросматриваемая лесистая местность контролировалась только с редких опорных пунктов, расположенных далеко друг от друга. Из-за этого противнику снова удалось прорваться на стыке между 108-м панцер-гренадерским полком и 14-м танковым разведывательным батальоном. Внезапным налетом на мост у деревни Залкални неприятель попытался разгромить наш блокпост и захватить мост. В ходе контратаки танковая группа, получившая тем временем подкрепление, уничтожила большую часть прорвавшихся вражеских групп и снова восстановила прежний передний край обороны до выступа линии фронта у селения Диздаме. Однако, несмотря на отчаянное сопротивление отважных гренадеров, вскоре снова была потеряна связь как с 103-м панцер-гренадерским полком справа, так и с соседом слева.

Все же благодаря этим боевым действиям нашим подразделениям удалось так долго сдерживать русских, что в этот район успело своевременно подойти подкрепление, направленное сюда 10-м армейским корпусом, которое заняло позиции на формируемом оборонительном рубеже. 23-й гренадерский полк 11-й пехотной дивизии сменил восточнее Скуодаса 103-й панцер-гренадерский полк, штаб которого с 10 октября принял на себя командование на северном участке полосы обороны дивизии. Разведывательный батальон и конвойная рота получили поддержку нескольких «Тигров» 502-го тяжелого танкового батальона и гренадерских подразделений 7-й танковой дивизии. 31-я пехотная дивизия закрыла брешь в линии фронта на северном фланге, что позволило саперному батальону расположиться плотнее.

В ходе тяжелых восьмидневных боев, основные очаги которых на южном участке находились главным образом у пересечения дорог у селения Ланкас и вблизи высоты «ветряная мельница», в центре у села Берзукрогс и в районе высот «собачья голова» и «лошадиная голова», а на северном участке на автостраде у школы в селе Индрики, в конце концов удалось остановить советское наступление. При этом русские танки с пехотой на броне неоднократно прорывались в районе селений Поли и Озоли и даже до моста под Нарви и за железнодорожную линию до лесного массива южнее Калети. Но всякий раз на перехват направлялись наши танки и штурмовые орудия, равномерно распределенные по всей полосе обороны дивизии, которые уничтожали прорвавшегося неприятеля или отбрасывали его на исходные позиции. В этих успешных оборонительных боях принимали самое активное участие и зенитные батареи, которые частично использовались для отражения танковых атак, а частично действовали как полевая артиллерия.

Когда наконец в ночь с 15 на 16 октября прибыла панцер-гренадерская дивизия СС «Нордланд», 14-я танковая дивизия смогла передать ей укрепленный участок фронта, передний край обороны которого проходил от невысокой цепи холмов восточнее Скуодаса, вдоль шоссе на Преекульн, доходил до западной окраины села Грамзда, а затем, образуя выступ, поворачивал на северо-восток и шел до школы в селе Индрики. Передний край был усеян телами павших советских солдат. Около ста русских танков и самоходных артиллерийских установок было подбито, и примерно такое же количество орудий всех калибров было уничтожено или захвачено в качестве трофеев. И если противник все еще продолжал беспокоить фронт боями местного значения, а его артиллерийские и минометные батареи своими огневыми налетами по-прежнему досаждали боевым частям и подразделениям снабжения, то его наступательная мощь была сломлена. Русским так и не удалось достичь главной цели своего наступления, они не смогли захватить порт и крепость Либау (Лиепая).

И напротив, гораздо успешнее развивалось русское наступление, которое главные силы 51-й советской армии вели южнее Скуодаса. Совместно с войсками 1-го Прибалтийского фронта, действовавшими под Шауленом, она с ходу прорвала редкие линии германского охранения и 10 октября 1944 года вышла к побережью Балтийского моря. Случилось то, чего больше всего опасались: группа армий «Север» была окончательно отрезана от своих наземных коммуникаций, а 3-я танковая армия оттеснена на юг, на рубеж реки Неман. Только вокруг Мемеля (Клайпеда) еще держался небольшой плацдарм. Однако попытка прорвавшихся русских соединений продолжить наступление вдоль побережья и на этот раз атакой с юга взять порт Либау (Лиепая) была сорвана при активном участии одной из боевых групп 14-й танковой дивизии.

Когда 11 октября оборонительный рубеж на южной оконечности узкой косы, образованной Балтийским морем и Лиепайским озером, который временно занимали дежурные подразделения 1-го армейского корпуса и части морской пехоты, грозил в любой момент развалиться, под командованием капитана Вольлебена была срочно сформирована боевая группа из 2-го батальона 36-го танкового полка и 3-го батальона 103-го панцер-гренадерского полка и переброшена на угрожаемый участок фронта. В ходе двух мощных атак, проведенных 12 и 13 октября, этой группе удалось отбросить неприятеля к населенным пунктам Юрмалциемс и Пайпас и нанести ему при этом такие большие потери, что подошедшая пехота без труда смогла занять и удержать господствующие высоты.

После успешного выполнения своего задания 14 октября боевая группа доложила о своем возвращении на командном пункте дивизии и отошла к Преекульну, куда с 15 октября начали стягиваться и остальные боевые соединения 14-й танковой дивизии. И только танковый полк оставался в прежнем районе боевых действий вплоть до 17 октября, чтобы до прибытия достаточно сильных истребительно-противотанковых подразделений и штурмовых орудий оказывать поддержку гренадерам панцер-гренадерских соединений СС.

После того как далеко на северо-востоке была сдана Рига, а наш фронт отведен на рубеж Джуксте — Туккум, боевая активность временно пошла на убыль. Теперь у дивизии наконец появилась возможность скорректировать прохождение переднего края обороны в неудобных местах и ликвидировать неглубокие вклинения противника. В рамках проведения таких мероприятий 18 октября подразделения 103-го панцер-гренадерского полка и 36-го танкового полка выступили из деревни Либьи и атаковали высоту 182,5, которую русские захватили во время одной из ночных разведывательных вылазок. После короткой, но ожесточенной схватки эта важная высота снова оказалась в наших руках. Была образована новая линия охранения, которая, однако, имела целый ряд недостатков, прежде всего, противник имел возможность незаметно приблизиться почти, вплотную к нашим позициям. Но поскольку и остальные участки фронта севернее и северо-западнее Вайнёде страдали такими же или похожими недостатками, командование группы армий решило провести совместную операцию силами 14-й танковой дивизии и 563-й пехотной дивизии и отодвинуть передний край обороны до опушки лесного массива севернее Вайнёде и до верхнего течения речки Летилы и одновременно уничтожить обнаруженные исходные позиции противника.

После проведенной в течение нескольких дней тщательной разведки и основательной подготовки вечером 23 октября полки выдвинулись на исходные позиции южнее Эмбуте. Подтянулись усиленные артиллерийские и минометные соединения, сокрушительный огневой удар которых в 5.30 утра 24 октября ознаменовал начало атаки. Потом из Смикстери на юго-восток двинулись танки, сосредоточенные в трех группах под командованием майора Молинари, капитана Арендта и капитана Вольлебена. В это же время из Бугели в южном направлении вместе с гренадерами 563-й пехотной дивизии направились штурмовые орудия под командованием обер-лейтенанта Айнфельдта.

Первые, в некоторых местах очень сильные очаги сопротивления вскоре удалось подавить. Быстрый темп продвижения наших войск не позволял русской пехоте закрепиться на новом оборонительном рубеже. Однако уже через несколько километров темп наступления заметно замедлился. Постоянно приходилось обходить заболоченные места и многочисленные непроходимые лесополосы, а также подавлять очаги сопротивления у немногочисленных проезжих дорог, оснащенные противотанковыми пушками. Чем дальше на юг продвигались танки, тем интенсивнее становился артиллерийский и минометный огонь противника. В конце концов и с запада он стал таким сильным, что группа Арендта, а вскоре и группа Вольлебена были вынуждены повернуть для прикрытия правого фланга. Поэтому сначала атаку пришлось продолжать только одной группе Молинари. Тем временем и гренадеры подтянулись уже настолько, что группа Арендта смогла оставить свою позицию охранения и продолжила движение на юг. 108-й панцер-гренадерский полк продвинулся тем временем до опушки леса в двух километрах южнее Смикстери и занял там оборону. Разведывательный батальон занял деревню Круми, а 103-й панцер-гренадерский полк — деревню Аннениеки. Еще до наступления темноты, отразив несколько контратак противника, танки прорвались к санаторию в поселке Саулкалне.

Однако закрыть брешь, возникшую между 14-й танковой дивизией и 563-й пехотной дивизией, взявшей к тому времени хутор Роскални, удалось только 25 сентября, после того как гренадеры, прикрывавшие глубокий открытый фланг с запада, продвинулись дальше на юг, а танки прорвались сквозь противотанковый рубеж на развилке дорог севернее Вайнёде. Поначалу пришлось отказаться от всех попыток помочь сильно отставшему левому флангу или отложить их на более поздний срок, так как для обороны этого участка фронта неприятель бросил, очевидно, все, что было в его распоряжении. Он постоянно направлял подкрепление своей пехоте и выдвигал на позиции одну противотанковую пушку за другой. Одновременно русские значительно усилили свой артиллерийский огонь, а около 50 танков и самоходных артиллерийских установок их 19-го танкового корпуса устремились в атаку на северо-запад от селения Рунас.

Благодаря всем этим мерам противнику удалось вынудить дивизию перейти к обороне и многочисленными контратаками по всему фронту добиться нескольких неглубоких вклинений. Правда, уже к вечеру все эти вклинения были ликвидированы. После этого ночь прошла относительно спокойно.

Еще в предрассветных сумерках неприятель продолжил свои настойчивые попытки вернуть утраченную территорию, прежде всего на левом фланге, но все его атаки удалось отразить. В ходе ответной контратаки 1-й батальон 103-го панцер-гренадерского полка даже взял деревню Валдоне, а затем при поддержке массированной атаки всех имевшихся танков сумел зачистить лесистую местность, примыкавшую к деревне.

Тем самым дивизия в основном выполнила свое задание и вышла на рубеж, предписанный приказом. И только на берегу ручья севернее селения Вецбата, недалеко от разграничительной линии между 14-й танковой дивизией и 563-й пехотной дивизией, русские сумели удержать узкую полоску прежнего оборонительного рубежа. Однако эта позиция уже не имела особого тактического значения ни для них, ни для 14-й танковой дивизии. Правда, продолжать атаку на этот небольшой участок оборонительного рубежа русских было невозможно, так как все гренадеры до последнего человека были заняты охранением завоеванной территории, а танковые группы из-за выхода из строя бронетехники были так ослаблены, что располагали всего лишь пятнадцатью исправными машинами, часть которых использовалась к тому же для прикрытия работ по эвакуации подбитых машин с поля боя и их транспортировке.

Но и неприятель вынужден был смириться с тяжелыми потерями. Массированный огонь наших артиллерийских и минометных батарей, этих «наземных пикирующих бомбардировщиков», как их повсеместно называли, наносил огромный урон противнику. При составлении окончательного отчета о ходе боевых действий выяснилось, что было уничтожено не менее 80 орудий всех калибров и подбито 12 вражеских танков. Вскоре должно было выясниться, располагал ли противник такими большими резервами, что, несмотря даже на такие тяжелые потери в полосе одной только нашей дивизии, он был готов в ближайшем будущем перейти в ожидаемое наступление крупными силами.