Глава 7. Монгольское нашествие на Русь и сопредельные страны

На рубеже XII–XIII веков в степях Центральной Азии, на огромной территории от Енисея до Амура, возникла грозная и могучая Монгольская держава. Она объединила множество кочевых племен, одно из которых называлось татары. Соседние народы распространили это название на все монгольские племена, поэтому на Руси и в Европе монголов и большинство подчиненных ими народов называли татарами.

Кочевые монгольские племена занимались разведением лошадей и мелкого скота. Для обеспечения животным стабильного круглогодичного корма кочевники постоянно передвигались с места на место в поисках хороших пастбищ. Жили они в юртах, которые можно было быстро сложить и перевезти на новое место. Монголам часто приходилось сталкиваться с соседними племенами и народами в борьбе за лучшие пастбища и более выгодные условия торговли. Каждый мужчина племени был воином, а детей уже с малых лет учили ездить на лошадях и стрелять из лука.

В 1206 году верховным правителем монголов был провозглашен Темучин, назвавший себя Чингисханом (одни историки трактуют это имя-титул как «Посланник неба», другие – «Великий хан», третьи, более убедительно связывают его с тюркским словом «тенгиз» – «океан-море»). Чингисхан объявил главной задачей своего государства завоевание всего мира. Весь народ стал войском и делился на десятки, сотни, тысячи и тумены (10 тысяч человек). Среди простых кочевников выделялись воины-дружинники (нукеры), которые служили в дружинах знатных людей (нойонов) или же у самого хана.

Монгольское войско было сковано суровой дисциплиной и связано круговой порукой. Если воин струсил в бою или покинул поле боя из-за легкой раны, то его выводили перед своим десятком и убивали. Если же десяток не наказывал провинившегося, то уничтожался весь десяток. Стоило двум воинам поспорить из-за добычи или вспомнить старые ссоры во время похода, как обоим спорщикам прилюдно накидывали на шею удавки и переламывали позвоночники.

Дисциплинированное монгольское войско безукоризненно повиновалось любым приказам военачальника. В ходе многочисленных походов и сражений у монголов выработалась и была доведена почти до совершенства своеобразная и не похожая на другие народы манера ведения боя. Во время сражений они предпочитали осыпать противников стрелами с недоступного для вражеских лучников расстояния (монгольские луки стреляли дальше, нежели у всех их противников) и, обойдя противников с флангов, бить по тылу или, имитируя отступление, заманивать неприятеля в то место, где стоят главные силы. А неожиданный удар тяжелой конницы, специально созданной Чингисханом, обычно завершал разгром врага.

Естественно, перед тем как сразиться с противником в открытом поле, монголы пытались всеми возможными средствами ослабить его. Для этой цели к врагам обычно засылались послы, которые, одновременно со сбором разведывательных сведений о численности, составе, характере вооружения и моральном духе противостоящего монголам войска, пытались внести разлад в его ряды.

Войска Чингисхана завоевали племена Южной Сибири и Центральной Азии. В 1211 году они напали на Китай, а в 1219 разгромили государство Хорезм. Монголы разрушили и сожгли огромные и богатые города, среди которых были Бухара, Самарканд, Мерв, Хорезм. Население уничтожалось или угонялось в рабство. Особенно ценились рабы-ремесленники, способные изготовить невиданные монголами изделия.

Возникает неизбежный вопрос: почему «дикие и отсталые» монгольские племена в столь короткие сроки покоряли огромные, сильные и «развитые» государства Средней Азии и Восточной Европы?

Во-первых, монголы быстро и успешно перенимали все важнейшие достижения покоренных народов в военном, особенно в военно-инженерном, деле. Если в начале войны с Китаем они два года просто стояли под Великой Китайской стеной, не зная, что делать, то затем с помощью изменников прорвались за нее, и в их войске появились самые разнообразные осадные механизмы. С помощью этих приспособлений монголы могли достаточно быстро брать хорошо укрепленные тангутские, среднеазиатские, кавказские и русские крепости.

Во-вторых, разница в стадиях развития оказалась не в пользу, так сказать, «развитых народов». Военно-кочевому феодализму у монголов, когда каждый боеспособный мужчина являлся воином, во многих государствах Европы и Средней Азии соответствовала стадия политической раздробленности, при которой в военные столкновения крупных феодалов были вовлечены весьма небольшие военные отряды – их собственные дружины, а максимальное количество трудоспособного населения занималась созидательным трудом, что и способствовало экономическому процветанию этих земель.

В-третьих, именно монголы в качестве живого щита стали использовать «хашар» – пленных, посылая их в сражение или на штурм в первых рядах. Выжившие и заслужившие доверие захватчиков пополняли их ряды.

В 1206 году в далеких местах на реке Ононе вожди кочевых племен собрались на курултай, где провозгласили своим верховным правителем Темучина – одного из удачливых степных вожаков и нарекли его Чингисханом. Этот курултай сыграл трагическую роль в судьбе Древней Руси. Чингисхан силой объединил под своей рукой всех монголов, некоторые соседние племена и создал войско, которому в XII–XIII веках, в эпоху развитого феодализма в среднеазиатских государствах, на Руси и в Европе равных не было.

Рядовой единицей этого войска была десятка – семья, ближайшие родственники одной юрты, одного аила. Потом следовала сотня, в нее входили люди одного рода. Тысяча могла объединять два или три аила, далее шла тьма – десятитысячный отряд.

Фигура Чингисхана выплыла словно из времен дикости и варварства. Развитые цивилизации, стоящие на его пути, он не порабощал, а уничтожал. Чингисхан подобрал себе и соответствующих помощников, первейшими из которых были «четыре пса … Темучина»: Джебе, Хубилай, Чжелме, Субэдей. В войске Чингисхана действовал закон: если в бою кто-то из десятки побежит от врага, то следует казнить весь десяток; если в сотне побежит десяток, то казнить всю сотню, если побежит сотня и откроет брешь врагу, то казнить всю тысячу. Отсюда и войско было сильным и хорошо подготовленным.

После разгрома Северного Китая Чингисхан устремил свой взгляд на богатейшие государства Средней Азии, где возвышались города Бухара, Самарканд, Мерв, Ургенч и другие богатые и многолюдные поселения. Империя правивших в Средней Азии хорезм-шахов находилась на пике своего процветания. Казалось, задача ее разгрома была трудновыполнимой, но не для спаянной в грозную силу монгольской армии. Все завоевание было совершено за 3 года – 1219–1221 годы. Хорезмхан Мухаммед недооценил силу Чингисхана, в следствие чего спасался бегством. В погоню был отправлен кошун (несколько туменов) под руководством «ценных псов» Джебе и Субэдея. Кошун огнем и мечом прошел по Северному Ирану, вышел на Кавказ, разрушил несколько древних и богатых городов, разбил грузинские войска, проник через Ширванское ущелье на Северный Кавказ и столкнулся с половцами. Хитростью и коварством татары, истребив половцев, двинулись к Днепру.

Во время похода в Среднюю Азию Чингисхан отправил на запад отборный 20-тысячный отряд. Командовали им лучшие полководцы «Потрясателя Вселенной» – Субудэй-багатур и Джебе-нойон. Они должны были пройти через Кавказские горы и, обойдя Каспийское море, нанести удар по кипчакам-половцам, принявшим у себя меркитов – старинных врагов рода Борджиган, к которому принадлежал и сам Чингисхан.

Разгромив грузинское войско царя Георгия IV, монголы пошли через горные перевалы Кавказа, но там были окружены войсками соединившихся половцев, ясов и касогов. Тогда Субудэй применил обычный для монголов прием – послал половцам богатые дары с обещанием не воевать с ними. И стоило им уйти в свои кочевья, как монголы, легко разгромив ясов и касогов, вышли в причерноморские степи. Здесь, как и следовало ожидать, они обрушились на кипчаков и разгромили их наспех собранное войско в битве у реки Дон.

Половецкий хан Котян, на дочери которого был женат галицкий князь Мстислав Удатной (Удалый), обратился к своему зятю и другим князьям с просьбой о военной помощи против пришедшего с далекого Востока общего врага. Съехавшись в Киеве, правители южнорусских земель согласились с доводами половцев и решили весной следующего года выступить в совместный с ними поход против татар.

Сбор княжеских армий начался в марте 1223 года. Под стягами великого князя Мстислава Романовича выступили в поход не только дружины его сына Всеволода, зятя Андрея, но и отряды Святослава Рюриковича Шумского и Юрия Несвижского, а также большой пеший полк киевских ополченцев. Это было самое большое из княжеских войск. Под высокой рукой великого черниговского князя Мстислава Святославича шли полки Олега Игоревича Курского, князей Путивльского и Трубчевского. Мстислав Удатной также собрал большое войско, в которое входили дружины его зятя Даниила Романовича, князя Волынского, Мстислава Ярославича Немого, князя Луцкого, князя Изяслава Ингвареча и Изяслава Владимировича Теребовльского. Был зван на общерусское дело и великий князь Владимирский Юрий Всеволодович, но он выслал на подмогу трем Мстиславам лишь отряд своего племянника, ростовского князя Василька Константиновича. Но и это небольшое войско шло слишком медленно и, дойдя к моменту сражения лишь до Чернигова, затем поспешно вернулось назад.

Местом встречи княжеских полков был избран небольшой городок Заруба на Днепре, в 50 километрах ниже Киева. Даже без владимиро-суздальских полков в конце апреля 1223 года здесь собралась армия, какой «давно вкупе не бывало» – около 103 тысяч воинов. Впрочем, и монголо-татары хорошо использовали полученную ими передышку, включив в свое войско многочисленные отряды степных удальцов, в частых войнах того времени охотно встававших на сторону сильного и удачливого завоевателя. К монголам присоединились даже бродники – славяно-русское население нижнего Дона, в которых многие историки видят предков современных казаков.

В конце апреля князья, так и не договорившиеся о едином командовании, повели каждый свое войско к Днепровским порогам, а затем, оставив здесь суда, направили свои силы к устью реки Хортицы. Там 15 мая 1223 года соединились русские и половецкие войска. Тогда же на противоположном берегу Днепра союзники увидели первые монгольские разъезды. На следующий день Мстислав Удатной с 10-тысячным отрядом и половцами перешел Днепр и атаковал монгольскую стражу. Разбив татарские дозоры, он обратил их в бегство, захватив командовавшего ими «воеводу» Гамябека, тогда же убитого половцами. Следующая стычка с монголами также закончилась победой русского оружия. Успешное начало похода воодушевило вождей собравшейся на Днепре армии, и они решили двинуться в степь, навстречу главным силам монголов. У ладейной переправы оставили лишь небольшой отряд в 1000 воинов.

Утомительное преследование легкоконных татарских отрядов продолжалось 7 дней. На восьмой день русско-половецкая армия достигла берегов степной речки Калки, где уже ожидали ее тумены Субудея и Джебе. Войско галицкого князя и половецкие отряды, переправившись через Калку, стали готовиться к нападению на татар, черниговские полки, помешкав, также стали переправляться к месту боя, но войска Мстислава Романовича Киевского, оставшись на западном берегу реки, стали готовиться к обороне, устроив укрепленный лагерь. В произошедшем 31 мая 1223 года сражении на реке Калке монголы разгромили галицко-половецкие, а затем и черниговские войска, обратили их в бегство и преследовали: галичан до самого Днепра, а черниговцев, пробивавшихся на север, до Новгорода Северского. На этом пути полегли тысячи русских витязей. Погибли и Мстислав Черниговский, и его сын Василько. С тысячей воинов смог пробиться к Чернигову лишь смоленский князь Владимир Рюрикович, за Днепр ушли от монгольского преследования галицкий князь Мстислав Удатной и еще очень молодой волынский князь Даниил, раненный в сражении ударом монгольского копья в грудь.

Разгромив и рассеяв галицкие и черниговские рати, Субудей-багатур и Джебе-нойон вернулись к окруженному лагерю князя Мстислава Романовича Киевского, который стерегли отряды татарских «воевод» Цыгыр-хана (Черкана) и Тешу-хана (Тешкана). К окруженному русскому войску был послан парламентер – воевода бродников Плоскиня. Тот, на кресте поклявшись, что татары опустят всех сдавшихся обратно на Русь, уговорил князей сложить оружие, словом Субудея обещав им, что не прольется ни капли княжеской крови. Вопреки ранее данным клятвам и обещаниям всем пленным была уготована страшная участь – простых воинов перебили, а князья, которым сам Субудей обещал, что кровь их не будет пролита, были брошены под дощатый настил – на нем, отмечая победу, пировали монгольские командиры. Под тяжестью пирующих все пленные князья были задавлены.

Одержав победу, Джебэ и Субудэй отправились обратно через Волжскую Булгарию. Там их войско попало в засаду, понеся большие потери, в том числе утратило всю добычу. По сообщению Ибн аль-Асира, после битвы с булгарами в монгольском войске уцелело 4 тыс. человек. Остатки рати Субудэя и Джебэ через Саксин, располагавшийся предположительно на Нижней Волге, проследовали в Дешт-и Кыпчак, где соединились с действовавшей там армией Джучи, предоставив командованию точную информацию о ситуации в Восточной Европе.

Безрассудность и нераспорядительность русских князей, вдали от родной земли сложивших свои головы и потерявших до 70 тысяч человек лучших воинов, привели к тяжелым последствиям. Спустя 14 лет, во времена Батыева нашествия, и во Владимиро-Суздальской земле, и в других княжествах никто уже и не думал о соединении против общего врага всех русских ратных сил, а тем более – о встречном походе против них в степь.

Война в прикаспийских степях, через которые проходила караванная дорога из Азии в Европу, началась еще в 1229 году, хотя отдельные столкновения, если верить венгерскому доминиканцу Юлиану, происходили и раньше. Возглавившим действовавшие в этом районе монгольские войска полководцам Бату-хану (Батыю), сыну и наследнику Джучи-хана, и его наставнику Субэдей-багатуру пришлось сначала сломить сопротивление восточных венгров, затем – с трудом очистить эти пространства от живших здесь саксинов (народность, родственная торкам и туркменам) и половцев. В 1232 году они предприняли попытку вторжения в Волжско-Камскую Болгарию, но были отбиты. Даже город Саксин монголам взять не удалось. После этого стало ясно, что продолжать завоевание стран Запада силами одного лишь улуса Джучи было невозможно.

В 1235 году на состоявшемся в Каракоруме курултае было принято решение начать большой поход в Европу, сформировав большую армию, в состав которой должны были войти войска всех улусов империи Чингисхана. Общую ее численность историки определяют по-разному, однако, учитывая общее число состоявших при войске Бату-хана царевичей-чингизидов – 14, командовавших отдельными соединениями этой армии, вероятно, она достигала, а может быть, и превосходила 150 тысяч человек. Осенью 1236 года под монгольскими мечами пала Волжская Болгария, весной и летом 1237 года главные силы Бату-хана вели ожесточенную войну с аланами и половцами, а осенью этого года двинулись к границам Руси. В одной из летописей о пришедших на Рязанскую землю монголах сообщалось: было их «множьство бещисла, акы прузи», т. е. тараканы[73].

Сосредоточив свои тумены в верховьях реки Воронежа и на реке Суре, в начале декабря 1237 года Батый напал на Рязанское княжество. Войдя в пределы этой земли, он потребовал от князя Юрия Ингваровича уплаты ежегодной дани, которая составляла десятую часть доходов. После совета с боярами рязанский князь ответил послам: «Когда нас всех не станет, тогда все будет ваше». Тогда грянуло сражение на реке Воронеж, где монголам противостояли не только рязанские и пронские, но и муромские дружины. После жестокой сечи враги, потерявшие многих воинов, «так рассвирепели, что начали людей всюду побивать и пленить с великою яростию». Остатки русских дружин смогли оторваться от преследования и отошли к Рязани. 16 декабря монголы подошли к городу и начали осаду. Действуя по установленному плану, они возвели вокруг русской крепости частокол, который защищал их от вылазок, и строили специальные осадные башни; затем начинали обстреливать город из камнеметов. В качестве снарядов в данном случае использовались облитые водой и замороженные деревянные чурбаки, не уступающие по эффективности камням. Ими монгольские «артиллеристы» сбивали заборала – брустверы, галереи на стенах, в которых находились защитники крепости. Добившись первого успеха, монголы завалили рвы и приблизившись к стенам, старались пробить в них брешь таранами или преодолевали их, используя штурмовые лестницы. В том случае, когда обстановка требовала применения осадных башен (при атаке на города, имеющие каменные укрепления), изготовляли и их. С придвинутых вплотную к крепости башен перекидывали на стену «переметы» – мостки, по которым атакующие с кличем «Хуррах!» врывались в город.

Такая схема была использована и при взятии Рязани. После шестидневного непрерывного штурма, сбив брошенными из катапульт камнями заборала, монголы 21 декабря 1237 года овладели городом. Погибли князь Юрий Ингваревич и его близкие. Епископа и священников сожгли в церкви. Летописец писал: «…многие от оружия падали, а в городе многих людей и женщин и детей мечами порубили, а других в реке утопили…., и весь город сожгли». Город так и не был восстановлен. В конце XIII века столица княжества переместилась в Переяславль Рязанский, впоследствии переименованный в Рязань.

Последним подвигом рязанцев стала битва дружины Евпатия Львовича Коловрата. Этот боярин в канун вражеского нашествия был послан князем Романом Ингваревичем за помощью в союзный Чернигов. С набранной там небольшой дружиной из 300 «храбров» он вернулся в родное княжество через два дня после гибели Рязани. Огромный цветущий город и весь Рязанский край превратились в сплошное пепелище. Многие князья, воеводы, дружинники и простые люди «чашу смертную испили». Тогда, собрав по окрестным лесам еще около 1400 уцелевших воинов-рязанцев, Коловрат пошел по следам монгольской армии. Тумены Батыя двигались вверх по Оке, на Владимир, разоряя лежащие на их пути грады и села. Нападения с тыла не ожидали, но оно последовало. Евпатий нанес несколько неожиданных ударов, уничтожая отдельные вражеские отряды. В ожесточенных схватках русские рубили врагов «нещадно», так, что даже мечи у них притупились, и биться далее им пришлось трофейными саблями. Почти всегда русским воинам сопутствовал успех, но во время одного из таких нападений в плен было захвачено 5 русских воинов, от которых монголы под пытками узнали о численности и местонахождении отряда рязанского воеводы. Видимо, посчитав его дружину и ее действия опасными для себя, Батый направил против Евпатия Коловрата большой отряд во главе со своим шурином, знаменитым монгольским багатуром Хостоврулом (Христовлуром). Рязанский воевода не стал бежать от многочисленных вражеских полчищ и сразился с монголами. В произошедшем ожесточенном бою татарское войско было разбито. Хостоврул сошелся в поединке с самим Коловратом и пал – русский витязь могучим ударом меча рассек монгольского багатура надвое до самого седла. В этой яростной сече от руки рязанского воеводы погибло еще несколько вражеских воинов, остальные вынуждены были отступить.

Узнав о поражении и гибели Хостоврула, Батый, не медля, развернул против русского отряда еще более многочисленные монгольские войска, бросив их в бой. Его воинам удалось обнаружить, окружить и разгромить дружину Евпатия. Сам Коловрат с немногими уцелевшими витязями продолжал упорно сражаться. По-видимому, он и его воины были блокированы в каком-то наспех возведенном укрепленном лагере и там их расстреляли каменными ядрами татарских метательных машин. Враги, дорогой ценой купившие победу, оценили доблесть и мужество павшего воеводы и его людей, говоря о них: «Таких удальцов и резвецов не видали. Ибо это люди крылатые и не имеющие страха смерти». По преданию, тело погибшего русского богатыря было предъявлено самому Батыю, который долго дивился на него, а затем повелел отдать уцелевшим воинам Коловратовой дружины, чтобы они с честью похоронили останки столь славного мужа.

Позже подвиг бесстрашного витязя Евпатия Коловрата был воспет в замечательном памятнике древнерусской литературы – «Повести о разорении Рязани Батыем».