Осадная техника Древней Руси

Первоначально, когда славянские и русские рати еще не имели осадных орудий, основным способом взятия укрепленного города был внезапный штурм – «изгон» или «изъезд». Как правило, штурмовали ворота, пытаясь их захватить. Если такой налет не удавался, начиналась осада – «облежание». В ходе нее противника пытались заставить сдаться измором (вызывая страдания от голода или жажды). Стены штурмовали редко, используя простейшие средства – приставные лестницы и вязанки хвороста для заваливания рва и части стены[310].

Славяне использовали осадные машины при осаде византийских крепостей уже в VI веке[311]. В то же время, по мнению К. С. Носова, на Руси метательные механизмы, называвшиеся «пороками», начинают использоваться только во второй половине XII столетия, но сколько-нибудь заметное влияние на военную архитектуру камнеметные орудия начинают оказывать лишь в XIII веке[312].

В летописях рассказывается, что для осады и обороны крепостей и городов русскими войсками применялись тяжелые машины, опыт сооружения и использования которых, несомненно, был заимствован нашими предками из европейских стран. На Руси все осадные метательные орудия можно разделить, в зависимости от назначения и действия, на два типа: «стенобитные» (или прицельного действия), служившие для разрушения стен, и «верхового» действия, предназначенные для переброса снарядов (камней, стрел копий, ядер) через городские стены. К ним относились баллисты, аркбаллисты, катапульты. Также широко применялись машины для метания стрел и копий – бриколи. Широко использовались и устройства ударного действия – тараны, которые были нужны для разрушения стен и ворот.

Баллисты делали самых различных видов и размеров. Одни из них служили для метания копий и небольших камней, другие – тяжелых каменных глыб и заостренных бревен, которыми нередко разрушали городские стены. По своему устройству баллиста сильно напоминала лук и особенно самострел. Вместо тетивы применяли прочный натяжной канат, а вместо упругой деревянной дуги – два пучка скрученных воловьих сухожилий или кишок, укрепленных в прочной массивной раме. В пучки натянутых сухожилий вставляли горизонтальные рычаги, концы которых крепились к натяжному канату и с большим усилием закручивали сухожилия. Затем к концам рычагов привязывали канат. При стрельбе канат оттягивали назад посредством ворота, в результате чего рычаги еще больше закручивали пучки сухожилий (кишок), создавая сильное натяжение. Оттянутый канат закрепляли на направляющем желобе специальным фиксатором – чекой. В желоб укладывали снаряд – камень, копье, бревно и т. д. Стоило вынуть чеку, удерживавшую канат, как под действием силы скрученных сухожилий рычаги мгновенно возвращались в первоначальное положение, и канат с силой толкал снаряд по желобу.

Для увеличения разрушительного действия метаемых бревен их заостренную головную часть иногда оковывали железом или надевали на нее острый наконечник. Таким бревном длиной 3–4 м. можно было пробить прочную деревянную городскую стену – тын и даже городню – с расстояния в несколько сотен шагов.

Баллисты небольших размеров нередко имели механизмы наведения в цель. Так вертикальная наводка осуществлялась посредством винтового механизма, а горизонтальная – путем передвижения хоботовой части на специально устроенной катке.

С течением времени баллисты совершенствовались. Вместо недостаточно надежных в работе сухожилий стали применять упругую дугу (деревянную или металлическую). Для придания баллисте подвижности ее станок – основание баллисты – поставили на колеса. Так появилась аркбаллиста. Иногда эти машины называли скорпионами. В качестве снарядов в аркбаллистах применяли каменные и металлические шары, а также массивные (короткие и толстые) стрелы «карро» с четырехгранным железным наконечником. Такие стрелы, пущенные из аркбаллисты на расстоянии нескольких сот метров, могли пробить стену из пятнадцатисантиметровых бревен. А. Н. Кирпичников произвел подсчеты, сопоставляя изображения самострелов на миниатюрах с изображениями людей. В результате у него получилось, что величина станка составила 2–2,5 м., луковище – около 2,5 м., величина ядра в поперечнике – 20–35 см.; соотношение длины тетивы к ложу приближается к 1:1; расстояние оттяга тетивы до зацепа равно двойному или тройному расстоянию от тетивы до центра изгиба луковища в спокойном состоянии[313].

Установленная на колеса, аркбаллиста могла следовать за войсками в походе. Подготовка ее к стрельбе не занимала много времени.

Катапульта была машиной неприцельного (верхового) действия и служила для перебрасывания через крепостные стены тяжелых камней или других «снарядов», например, разлагавшихся трупов животных, бочонков с нечистотами – для того, чтобы поразить врага, стеснить его действия, надломить боевой дух и вынудить к капитуляции. Действие катапульты основано на том же принципе, что и другие баллисты, однако устроена она была несколько по-иному.

На массивном основании катапульты, выполненном из бревен, прочно укрепляли две стойки, соединенные сверху перекладиной. В их нижней части укреплялись концы большого пучка натянутых сухожилий, в который вставляли прочный рычаг. Готовя катапульту к стрельбе, ее расчет при помощи ворота опускал (оттягивал) верхний конец рычага, клал в паз снаряд и отпускал рычаг. При оттягивании рычага сухожилия закручивались и напрягались. Как только рычаг освобождался, сухожилия, раскручиваясь, с силой поднимали верхний конец рычага, заставляя снаряд лететь на большое расстояние.

Катапульты, как и баллисты, делали самых разных размеров и конструкций. Иногда они были настолько велики, что позволяли метать камни весом по два-три десятка пудов на сотни метров.

На верхней перекладине катапульты обычно делали подушку, которая смягчала удар рычага о перекладину и ограничивала угол подъема рычага. Иногда на ней делали один или несколько направляющих желобов, в которые клали стрелы или копья. Поднимающийся рычаг с силой толкал стрелы, и они летели с большой скоростью, нанося врагу немалый урон.

Бриколь (стреломет или копьемет) была устроена следующим образом. На прочном основании устанавливалась высокая деревянная стойка с перекладиной (направляющим приспособлением). На перекладине был сделан желоб или отверстия для копья (стрелы).

Снизу к стойке был прикреплен конец длинной упругой доски, другой конец которой приходился против направляющего желоба. Оттянутая при помощи ворота ударная доска с силой ударяла по концу копья или стрелы и заставляла лететь на большое расстояние.

Направляющее приспособление прикреплялось к стойкам таким образом, чтобы можно было изменять угол его наклона. Это обеспечивало возможность метания копий под различными углами и, следовательно, на различные дальности. Вследствие этого бриколь можно отнести к метательным машинам прицельного действия.

Баробаллистическая машина представляла собой прочный и длинный двуплечий рычаг. К короткому плечу рычага прикреплялся массивный груз, а к концу длинного – нечто вроде пращи. Длинное плечо рычага при помощи ворота опускалось вниз, в пращу вкладывался снаряд, и, как только рычаг освобождался, находившийся на его коротком плече груз опускался, отчего длинное плечо вместе со снарядом делало быстрый взмах. При этом свободный конец «пращи» соскакивал с рычага, и освободившийся снаряд летел в цель.

Баробаллистические машины были обычно громоздки и неуклюжи. Из-за низкой меткости стрельбы они предназначались главным образом для того, чтобы забрасывать в осажденный город большие камни, бочки с зажженной смолой и тому подобные «снаряды».

Различные пороки использовались в русском войске до конца изучаемого периода. Последнее упоминание о них относится ко времени Казанских походов Ивана Грозного.

Иногда использовались и тараны – мощные стенобитные орудия. Таран представлял собой массивное бревно из прочного тяжелого дерева (дуба, ели, ясеня и др.), на одном конце которого крепился металлический наконечник (бронзовый или железный), иногда имевший форму бараньей головы или же заостренный. Осаждавшие город воины раскачивали таран на руках и до тех пор ударяли его металлическим навершием в одно и то же место ворот или городской стены, пока не проламывали воротину или не пробивали брешь. Именно о таране русская поговорка говорит: ««уставился, как баран на новые ворота».

Со временем бревно стали делать еще более тяжелым, подвешивая веревками или цепями на специальной раме (на козлах) таким образом, чтобы его можно было раскачивать в продольном направлении.

Обороняющийся противник старался всячески помешать осаждавшим. С городских стен он обстреливал их из лука, забрасывал камнями, обливал горящей смолой. Поэтому раму, на которой подвешивалось бревно, стали накрывать прочным навесом, обмазывая его глиной для предохранения от огня.

Тараны обычно сооружались в некотором отдалении от города а затем на катках через заваленный ров вплотную подкатывались к воротам или стене. Впоследствии под навесом стали делать площадки в несколько этажей: на каждой из них устанавливались тараны. Это давало возможность пробивать в стене одновременно несколько брешей.

В исторической литературе есть упоминания о том, что бревна тарана иногда достигали 20–30 метров в длину, и что не было настолько крепких башен и стен, которые при усердной работе нельзя было бы пробить тараном. Для обслуживания такого тарана привлекалось до ста человек.

Более эффективной осадная техника стала после появления огнестрельных артиллерийских орудий.