3. В тылу юхновской группировки врага

3. В тылу юхновской группировки врага

В начале февраля вяземский узел немецкой обороны и коммуникации, связывающие Вязьму с Ржевом, Брянском и Смоленском, оказались в центре внимания как советского, так и германского командования. Ликвидация юхновской группировки и овладение Вязьмой должны были привести к завершению окружения основных сил группы армий «Центр» и созданию благоприятных предпосылок для их окончательного разгрома. Для вермахта это означало бы настоящую катастрофу. Поэтому военные действия в феврале на западном направлении, и особенно в районе Вязьмы, приняли чрезвычайно острый характер.

1 февраля Ставка потребовала активизировать действия Калининского и Западного фронтов и принять меры к тому, чтобы в кратчайший срок завершить окружение и разгром группы армий «Центр».

Меры, принятые по наращиванию силы ударов по врагу в первых числах февраля, не дали ощутимых результатов. Заметно сказалась утомленность войск непрерывным двухмесячным наступлением. Растянутость коммуникаций привела к перебоям в снабжении боеприпасами, горючим, продовольствием, фуражом.

В то же время гитлеровскому командованию удалось усилить свои войска за счет переброски крупных сил из Западной Европы, активизировать свои действия и провести несколько контрударов по войскам 33–й армии и 1–му гвардейскому кавалерийскому корпусу, перерезать их коммуникации севернее и южнее Юхнова. Положение советских войск на западном направлении резко ухудшилось.

В этой обстановке для содействия войскам Западного фронта в разгроме юхновской группировки противника советское командование решило десантировать 4–й воздушно–десантный корпус в район западнее Юхнова.

10 февраля Ставка Верховного Главнокомандования передала из своего резерва 4–й воздушно–десантный корпус Западному фронту. К этому времени в состав корпуса входили две (9–я и 214–я) воздушно–десантные бригады и корпусные подразделения (8–я воздушно–десантная бригада корпуса продолжала боевые действия в тылу немецко–фашистских войск). В этот же день корпус получил задачу десантироваться в район Великополье, Шушмин, Желанье. После приземления нанести удар с тыла по обороне противника в общем направлении на Ключи и выйти на рубеж Песочня, Ключи, Тыновка, Леоново (25–30 км юго–западнее Юхнова), где соединиться с войсками 50–й армии для последующих совместных боевых действий против юхновской группировки немцев.

50–я армия (командующий генерал И. В. Болдин) получила задачу наступать навстречу 4–му воздушно–десантному корпусу, прорвать оборону противника на Варшавском шоссе, выйти на рубеж Батищево, Выгорь, Ключи, Песочня и, соединившись с частями корпуса, нанести удар на восток в направлении Юхнова. Решение на применение воздушного десанта в наступательной операции левого крыла Западного фронта, несомненно, было целесообразным и отвечало сложившейся обстановке.

Захват воздушным десантом обширного района в тылу вражеских войск западнее Юхнова и соединение его с войсками 50–й армии не только приводили к завершению окружения юхновской группировки противника, но и открывали пути для последующего выхода наших войск в районы боевых действий 1–го гвардейского кавалерийского корпуса и 33–й армии, которые к этому времени вели тяжелые боевые действия в окружении в районе южнее Вязьмы.

Исходный район для десантирования был избран вблизи постоянного пункта дислокации 4–го воздушно–десантного корпуса и включал только два аэродрома — Люберцы и Внуково.

Центром района десантирования частей корпуса являлась площадка приземления юго–западнее населенного пункта Желанье. Именно в районе этого населенного пункта действовали основные силы партизанского отряда Кириллова, которые планировалось привлечь для обозначения площадок приземления десантников и оказания им помощи в период приземления и сбора. В последующем партизанский отряд должен был действовать совместно с воздушным десантом.

План десантирования предусматривал переброску частей 4–го воздушно–десантного корпуса в тыл противника в течение трех ночей, для чего все экипажи самолетов должны были совершить по два вылета в каждую ночь. Учитывая, что расстояние от аэродромов исходного района для десантирования до района десантирования было в пределах 240–250 км, такие сроки переброски были вполне реальными.

В целях достижения точной выброски личного состава и боевой техники намечалась предварительная выброска группы обеспечения с радиостанцией наведения, встречу которой должен был организовать командир партизанского отряда. Однако практически такая группа не десантировалась.

Выброска личного состава предполагалась с высоты 600 м, фактически она проводилась с высот 1000–1200 м, что намного увеличивало радиус рассеивания личного состава и в ночных условиях затрудняло сбор даже небольших групп десантников и особенно боевых грузов, сбрасываемых на парашютах.

В связи с тем что выброска осуществлялась одиночными экипажами, сбор на земле проводился группами, которые затем следовали на сборные пункты батальонов и бригад. Сбор людей и грузов затруднялся глубоким снегом, бездорожьем и лесистой местностью.

Первым в ночь на 18 февраля десантировался 4–й батальон 8–й воздушно–десантной бригады. В последующие ночи проводилось десантирование частей 9–й и 214–й воздушно–десантных бригад.

В ночь на 23 февраля десантировались командование и штаб 4–го воздушно–десантного корпуса. Самолет, в котором находилось командование корпуса, в полете был атакован немецким истребителем, в результате чего был убит командир корпуса генерал–майор А. Ф. Левашов и ранено несколько офицеров штаба. Самолет не пострадал, командир экипажа в намеченном районе совершил посадку, высадил десантников и вернулся на свой аэродром. Командование корпусом принял начальник штаба корпуса полковник А, Ф. Казанкин.

В эту ночь десантирование частей корпуса было закончено полностью и в соответствии с расчетами в тыл противника было произведено 612 самолето–вылетов, выброшено и высажено 7373 человека и 1525 парашютно–десантных мягких мешков с боеприпасами, вооружением, продовольствием и различным имуществом[45].

Десантирование 9–й и 214–й воздушно–десантных бригад, а также корпусных частей и подразделений с подмосковных аэродромов было проведено без воздействия авиации противника по исходному району воздушного десанта. Район расположения этих аэродромов имел хорошие коммуникации, совмещался с постоянным базированием частей корпуса и размещением довольствующих органов по всем видам снабжения, а главное, был надежно прикрыт средствами ПВО Московской зоны. Все это создавало более благоприятные условия как для подготовки войск к десантированию, так и для его осуществления, чем при выброске 8–й воздушно–десантной бригады.

В районе приземления противодействие противника было активным, однако потери в самолетах и в личном составе в воздухе от огня зенитной артиллерии были незначительными.

Точность выброски по сравнению с десантированием 8–й воздушно–десантной бригады не возросла. И па этот раз выброска людей и грузов была проведена на большой площади, на значительном удалении от намеченных районов. Потери боеприпасов и другого боевого имущества значительно снизили боеспособность частей корпуса.

Основной причиной неточной выброски людей и грузов 4–го воздушно–десантного корпуса была чрезвычайная сложность отыскания экипажами самолетов площадок приземления.

Лучшим и единственно надежным средством обозначения площадок приземления ночью в то время являлись костры. Они и применялись широко. Однако в рассматриваемых условиях этот Способ не всегда давал хорошие результаты. Стояли морозные ночи, костры жгли партизаны и наши части, сражающиеся в тылу врага. Зажигали костры и войска противника, чтобы согреться или в целях дезориентирования наших самолетов, которые не только выбрасывали десантников, но и снабжали всем необходимым партизанские отряды.

Опыт десантирования 4–го воздушно–десантного корпуса еще раз показал, что ночь в наилучшей степени способствовала Скрытности проникновения авиации с десантом в тыл противника и надежно обеспечивала ее от поражения в воздухе огнем зенитной артиллерии и истребителей противника. Но она представляла и большую сложность в организации и проведении десантирования.

Ночное десантирование требует высокой подготовки летного состава и десантников, а также тщательной и надежной организации сбора людей и грузов, выброшенных с парашютами.

До 23 февраля одновременно с продолжавшейся выброской части корпуса сосредоточивались в районах сбора, разыскивали сброшенное оружие, боеприпасы и другое имущество и вели разведку противника. Окончательно сбор воздушного десанта был закончен к исходу 23 февраля.

Гитлеровцы с первой же ночи появления в их тылу нового воздушного десанта начали усиливать свои гарнизоны и оборонительные сооружения.

Полковник А. Ф. Казанкин, приняв командование корпусом, в ночь на 23 февраля установил связь с бригадами, которые к этому времени завершили сосредоточение в районах сбора: 9–я воздушно–десантная бригада — Свинцово, 214–я воздушно-десантная бригада — Гряда.

Была установлена по радио также связь с 50–й армией, командующий которой информировал командира корпуса о том, что войска армии, подходившие 22 февраля к Варшавскому шоссе на рубеже Сапово, Савинки, встретили упорное сопротивление противника и ведут бои.

Изучив результаты десантирования и оценив обстановку в районе выброски десанта и на фронте 50–й армии, командир 4–го воздушно–десантного корпуса полковник А. Ф. Казанкин уточнил частям боевые задачи.

9–й воздушно–десантной бригаде с исходного рубежа — лес севернее Глухово — было приказано наступать в направлении Вязовец, Куракино, Ключи с задачей овладеть Преображенском, Вязовцом, в дальнейшем уничтожить противника в опорных пунктах Песочня, Ключи, Тыновка. Одним батальоном во взаимодействии с партизанами захватить железнодорожную станцию Угра.

214–я воздушно–десантная бригада должна была овладеть населенными пунктами Иванцево, Татьянино и к исходу 24 февраля выйти на рубеж Новая, Мохнатка, Леоново.

1–й партизанский полк, перешедший в подчинение командира корпуса, прикрывая район боевых действий с севера на рубеже Городянка, Свиридово, Андрияки, Бельдюгино, должен был не допустить противника со стороны Знаменки и Вязьмы, а частью сил содействовать 4–му батальону 9–й воздушно–десантной бригады в захвате станции Угра.

В своем резерве командир корпуса оставил 4–й батальон 8–й воздушно–десантной бригады в составе 300 человек (250 человек этого батальона были десантированы в район Юркино для усиления 8–й воздушно–десантной бригады).

В ночь на 24 февраля корпус начал наступление.

9–я воздушно–десантная бригада (командир полковник И. И. Курышев, военком подполковник П. В. Щербина), уничтожив в ходе наступления отдельные мелкие гарнизоны противника, подошла к населенным пунктам Пречистое и Куракино, где была остановлена сильным огнем.

214–я воздушно–десантная бригада (командир подполковник Н. Е. Колобовников, военком майор Д. Ф. Гавриш) пыталась захватить с ходу опорные пункты противника в Иванцево, Костинках и Жердовке. Наступление частей корпуса принимало форму коротких ударов по противнику. Недостаток в артиллерии и минометах восполнялся внезапными ночными атаками подразделений, огнем с близкого расстояния и ударами холодным оружием в рукопашной схватке.

Однако фашисты оказывали упорное сопротивление превосходящими силами, и бригады заметных успехов в течение ночи не достигли.

В ночь на 25 февраля части корпуса вели разведывательные поиски, улучшали занимаемые позиции, производили перегруппировку отдельных подразделений и готовились к повторным атакам опорных пунктов, перед которыми были задержаны противником. Было установлено, что противник особенно сильно укрепился в Дубровне, Куракино, Дертовой, Горбачах, Жердовке, Костинках, Иванцево, Песочне, Ключах, где были отмечены части 131, 31 и 34–й немецких пехотных дивизий общей численностью до пяти пехотных полков с артиллерией.

Утром 25 февраля корпус возобновил наступление. 9–я воздушно–десантная бригада с ходу овладела Дубровней, Куракино и Бородино и, продолжая наступление, к исходу дня выбила немецких захватчиков из Горбачей, подошла к Дертовой, Екатериновке и завязала за них бои. 214–я воздушно–десантная бригада в упорном бою овладела Татьянино, блокировала Иванцево и начала продвигаться в направлении Куракино.

Таким образом, с первого же дня боевых действий десантники на всех участках встретились с организованной обороной немецко–фашистских войск, которая с каждым днем усиливалась. Подразделения противника располагались в основном в населенных пунктах, строили оборону ротными опорными пунктами на всех основных направлениях к Варшавскому шоссе. Огневые средства в опорных пунктах имели по нескольку запасных позиций, позволяющих пулеметчикам, автоматчикам и расчетам отдельных орудий быстро перемещаться на любое угрожаемое направление.

Несмотря на столь сильную оборону, частям корпуса удалось на отдельных направлениях продвинуться на 20–25 км навстречу войскам 50–й армии, овладеть рядом населенных пунктов и нанести противнику значительные потери. В боях за разъезды Дербянский и Субботники были захвачены семь платформ с авиабомбами, один вагон с боеприпасами, продовольствием, много пехотного оружия и другое имущество.

Бои за эти железнодорожные разъезды и станцию Угра показали, что немцы придавали большое значение рокадной железной дороге Вязьма — Киров и во всех пунктах, расположенных у железной дороги, имели сильные гарнизоны.

На направлении дальнейшего наступления корпуса важными узлами сопротивления противника были населенные пункты Песочня и Ключи, с захватом которых открывался путь на Астапово и Людково для соединения с войсками 50–й армии.

Деревня Ключи господствовала над окружающей местностью. Из Ключей выходило несколько дорог, связывающих этот сильно укрепленный пункт с рядом гарнизонов, прикрывающих непосредственные подходы к Варшавскому шоссе, важной дорожной магистрали.

Десантники знали, что взять Ключи будет трудно. И все же они успешно решили эту задачу. Атаковали десантники решительно, неудержимо шли вперед. Образцы мужества и героизма показали бойцы и командиры не только боевых, но и тыловых подразделений.

Бой за деревню Ключи был в самом разгаре. Начальник санитарной службы военврач 2 ранга А. В. Исаев все время находился в боевых порядках частей, штурмовавших Ключи.

Когда у фашистов были отбиты два крайних дома, стоявших на пригорке, и бойцы устремились дальше, Исаев решил в одном из них немедленно организовать полевой лазарет.

Санитары быстро разобрали нары, устроенные немцами, и стали сооружать операционный стол. В это время из окон со свистом вылетели рамы: у самой избы разорвался снаряд. Исаева ранило. Осколок снаряда ударил его в бок. С помощью санитаров он начал делать себе перевязку, но, не закончив ее, потерял сознание. Исаев лежал на полу в забытьи. Санитары быстро перевязали его и вынесли в соседнюю комнату, бережно положив на стол.

— Что же нам без врача?то делать? — сказал в отчаянии молоденький санитар Вася.

— Да, это, брат, не Москва, не большой фронт, в госпиталь не позвонишь. С кем прыгнул, тот и лечит! — отозвался бывалый десантник. — Подождем немного, может, кто из врачей к нам зайдет.

Санитар Вася остался присматривать за врачом. Исаев уже пришел в сознание.

Скоро принесли тяжелораненых. Их стоны заставили Исаева открыть глаза. Он прислушался, и на его пересохших губах появилась печальная улыбка. Попросил попить. Сделав несколько больших жадных глотков, попробовал встать. Санитар поддержал его.

Потребовав инструмент, Исаев подошел к раненым и приступил к операции. Колоссальным усилием воли он заставил себя забыть собственную боль. Операция прошла успешно, еще одна и еще.

Когда Исаев заканчивал шестую операцию, дверь избы с шумом распахнулась. Двое десантников — санитаров внесли лейтенанта Петрова, раненного в живот. При виде своего друга, неподвижно лежащего на носилках, Исаев пошатнулся. Он знал, что жизнь Петрова в его руках. Но силы покидали его, руки уже не слушались.

Глаза Исаева от напряжения налились кровью, большая прядь иссиня–черных волос спустилась на потный холодный лоб. Стиснув зубы, призвав на помощь весь свой профессиональный опыт, сделав над собой нечеловеческое усилие, Исаев начал оперировать своего друга.

Когда операция подходила к концу и осталось наложить последний шов, Исаев выронил инструменты, покачнулся и замертво упал. Он умер, но спас в этот день жизнь семи десантникам.

На следующий день противник обрушил на Ключи бомбовый удар. Шесть раз налетали фашистские самолеты на деревню. Одновременно враг вел массированный артиллерийский и минометный огонь. После налетов авиации и артиллерийской подготовки в сопровождении танков на деревню двинулись отборные части пехоты.

Разгорелся кровопролитный бой. У лейтенанта И. И. Батенко, оборонявшего важный рубеж, было всего 30 десантников. Часть людей он разместил в небольшом ельничке, через который проходила проселочная дорога, а небольшую группу оставил охранять подходы к деревне. Сам остался в доме, на чердаке ловко пристроил снайпера.

Несмотря на большие потери от меткого огня десантников, гитлеровцы поднимались во весь рост и снова шли в психическую атаку. Героически сражались наши ребята, отстаивая каждый клочок земли.

Во время этого неравного боя группа гитлеровцев, сделав глубокий обход, зашла в тыл десантникам и стала окружать дом. Лейтенант и снайпер продолжали вести огонь из дома по врагу, пытавшемуся наступать с флангов. Но ни тот ни другохй не заметил, да и трудно было заметить, как с тыла подбиралась большая группа фашистов. Еще минута — и в окна дома полетели гранаты.

Фашисты, немного выждав, решили ворваться в дом и оттуда ударить по десантникам, занимавшим оборону у дороги.

Раненый Батенко стоял в сенях у двери. Он уже отчетливо слышал голоса. Батенко выжидал. Он не чувствовал, как сквозь повязку из наскоро забинтованнох! раны медленно сочилась кровь. Его мучила мысль: почему молчит снайпер? жив ли он?

Рывком распахнулась дверь. Батенко швырнул в фашистов одну за другой две гранаты, бросился на пол и приготовился стрелять. В этот момент он услышал три гулких взрыва и ровный стук автоматической винтовки.

Значит, снайпер Ко1хювалов жив. Послышались крики, стон, несколько гитлеровцев остались на снегу, остальные поспешно отползли от дома.

А в это время на позиция десантников двинулись фашистские танки. За ними шла пехота. Танки вели интенсивный огонь. Метким выстрелом расчет противотанкового ружья сержанта Закалюкина подбил один танк. Фашисты залегли. Остановился и другой танк.

Десантники пошли в атаку и отсекли вражескую пехоту от танков.

Расчет Закалюкина вступил в единоборство с третьим танком. Батенко, руководивший боем, решил помочь расчету ПТР, но враг хитрил: он устроил засаду и попытался отрезать командира от подчиненных и взять его в плен. Лейтенанта снова ранило, из рук выбило автомат. Он отстреливался из пистолета.

Связной командира роты рядовой Е. И. Симоненков бросился на выручку командиру. Симоненков погиб, прикрыв командира своим телом от вражеской пули. Батенко был в третий раз ранен, но поля боя не покинул.

Когда прибывшее подкрепление отбросило противника, раненый лейтенант, напрягая последние силы, поднял погибшего Симоненкова, бережно с помощью солдат уложил в сани и повез, чтобы похоронить с почестями.

В ночь на 27 февраля после трехчасового боя 9–я воздушно-десантная бригада овладела Ключами. Только небольшой группе гитлеровцев удалось вырваться из огненного кольца, остальные были уничтожены или пленены. Противник потерял только убитыми свыше 600 солдат и офицеров, полностью было разгромлено до двух пехотных батальонов и штаб пехотного полка, захвачены трофеи, в том числе 50 лошадей, 200 повозок и саней и много другого имущества.

Развивая с утра 27 февраля наступление в южном направлен нии, части корпуса вскоре подверглись сильным ударам авиации и контратакам пехоты и танков и вынуждены были перейти к обороне. Противник, сняв часть артиллерии, танков и пехоты с участка фронта, расположенного против войск 50–й армии, бросил их против десантников.

В итоге февральских боев части 4–г. о роздушно–десантного корпуса в основном достигли рубежа, указанного командующим войсками Западного фронта, где должна была произойти встреча с войсками 50–й армии. Но 50–я армия не смогла сломить сопротивление противника, прорвать его оборону на Варшавском шоссе и соединиться с десантниками.

В этой обстановке 4–й воздушно–десантный корпус вынужден был с 1 марта перейти к временной обороне рубежа станции Вертерхово, Дубровня, Ключи, Горбачи, Тыновка, Юркино, Андроново, Новая, с тем чтобы произвести перегруппировку сил, пополниться боеприпасами и материальными средствами.

Противник, отразив атаки частей корпуса, сразу же предпринял ряд настойчивых попыток сбить десантников с захваченного рубежа и, главным образом, возвратить себе основной опорный пункт Ключи.

Утром 1 марта фашисты силою до батальона при поддержке артиллерии, танков и авиации яростно атаковали позиции десантников в опорном пункте Ключи. После двухчасового боя немцы, оставив на поле боя два подбитых танка и более сотни убитых, в беспорядке отошли в лес. В течение дня противник продолжал атаки, но каждый раз, встречая упорное сопротивление, вынужден был отходить в исходное положение.

Проявлял активность противник и на других участках обороны воздушного десанта, но успеха не добился. Десантники стойко защищали захваченные рубежи.

К исходу 5 марта части 4–го воздушно–десантного корпуса получили боеприпасы, переформировали свои подразделения, эвакуировали раненых из района боевых действий и завершили подготовку к возобновлению наступления.

4 марта начальник штаба Западного фронта передал командующему 50–й армией и командиру 4–го воздушно–десантного корпуса следующее боевое распоряжение:

«Тов. Болдину, тов. Казанкину.

Противник из Юхнова отходит по Вяземскому большаку.

Главком приказал:

1. Тов. Болдину всемерно усилить темп наступления, перехватить Варшавское шоссе и завершить в этом районе окружение противника.

2. Тов. Казанкину, выполняя основную задачу — удар на Малышевка, Грачевка, выделить часть сил для перехвата Вяземского большака в районе Слободка. Организовать вдоль Вяземского большака засады для уничтожения противника».

Для организации взаимодействия командующий 50–й армией генерал И. В. Болдин 3 марта направил на самолете По-2 в район боевых действий 4–го воздушно–десантного корпуса помощника начальника разведывательного отдела штаба армии. Командующий 50–й армией, уточняя план действий армии в целях соединения с воздушным десантом, информировал командира корпуса, Что ввиду неудавшегося прорыва обороны противника на фронте Лаврищево, Адамовка армия будет наносить главный удар в направлении высоты 253,2 и поэтому вопросы взаимодействия следует согласовывать с учетом этого направления.

Утром 4 марта в подтверждение плана действий, переданного представителем армии, генерал Болдин сообщил командиру 4–го воздушно–десантного корпуса, что в ночь на 6 марта войска армии наносят удар на участке Соловьевка, Макаровка в направлении высоты 253,2. Для наземной связи командарм рекомендовал два маршрута: Малышевка, высота 253,2, Узловка; Ключи, Федоровка,. Чичково. По первому маршруту командир корпуса направил разведывательную группу в составе восьми человек, которая вышла в расположение войск армии, доложила обстановку в районе боевых действий воздушного десанта и, получив в штабе армии необходимую для корпуса информацию, возвратилась в штаб корпуса по второму маршруту.

Таким образом, к началу возобновления наступления вопросы взаимодействия войск армии и воздушного десанта были решены достаточно полно.

Командир 4–го воздушно–десантного корпуса решил вначале овладеть населенным пунктом Малышевка, а затем развить наступление на Бабыкино (800 м севернее Варшавского шоссе), где и встретиться с войсками 50–й армии.

Задача по захвату Малышевки возлагалась на 9–ю гвардейскую воздушно–десантную бригаду, усиленную артиллерийским дивизионом корпуса и частью сил 214–й воздушно–десантной бригады.

Замысел боя предусматривал охват противника с обоих флангов и одновременную атаку с фронта с последующим его окружением и уничтожением в Малышевке. 214–я воздушно–десантная бригада активными действиями в направлении Песочни прикрывала правый фланг наступающей 9–й гвардейской воздушно–десантной бригады.

Командир 9–й воздушно–десантной бригады задачу по захвату Малышевки поставил командирам батальонов на местности; здесь же он организовал взаимодействие между подразделениями и порядок их поддержки артиллерийским дивизионом. Атака была назначена на 3 часа 6 марта. Перед атакой артиллерийский дивизион должен был произвести огневой налет по обороне противника в Малышевке.

Выдвижение подразделений в исходное положение для атаки началось с наступлением темного времени.

2- й батальон в 21 час 5 марта при подходе к северной опушке рощи (1 км южнее Ключей) был встречен сильным огнем противника и вынужден был залечь.

3- й батальон к 1 часу 6 марта подошел к Малышевке с северо–восточной стороны и на рассвете атаковал противника, не ожидая подхода 4–го батальона для совместных действий. Батальон встретил сильное сопротивление. Завязался тяжелый бой. Вскоре противник подбросил к Малышевке батальон лыжников, атаковал десантников 3–го батальона с фланга и начал их теснить от Малышевки в направлении Горбачей.

В это время 4–й батальон, двигаясь по глубокому снегу и преодолевая сопротивление мелких групп противника, достиг северо-западной и северо–восточной окраин Малышевки и овладел частью позиций противника, но закрепиться не смог и вскоре был оттеснен в северном направлении.

В итоге замысел боя не был полностью осуществлен: одновременной атаки противника с разных направлений не получилось. Брошенные в бой врагом резервы, поддержанные артиллерией и минометами, вынудили подразделения 9–й гвардейской воздушно-десантной бригады утром 6 марта отойти в исходное положение.

Обходящие батальрнщ, действующие без лыж, оказались в очень трудных условиях. Они двигались со скоростью не более 1 км в час.

Во 2–м и 4–м батальонах была недостаточно хорошо организована разведка, в силу чего командиры этих подразделений не смогли своевременно вскрыть расположение противника и его маневр в ходе боя.

На исход боя определенное влияние оказала и недооценка со стороны командиров корпуса и бригады сил противника в опорном пункте Малышевка. Предполагалось, что этот населенный пункт оборонялся небольшими подразделениями 82–го пехотного полка. В действительности там оказалось до двух батальонов пехоты, усиленных противотанковыми орудиями и минометами. С началом боя в район Малышевки был переброшен еще и лыжный батальон.

Следует учитывать также и ограниченность общих сил 4–го воздушно–десантного корпуса. По состоянию на 5 марта в корпусе было: личного состава — около 3 тыс. человек, винтовок — 1,3 тыс., автоматов — 707, противотанковых ружей — 30, ручных пулеметов — 126, орудий 45–мм — 7, минометов 82–мм — 16. Тогда как против десанта в этот период действовали части трех полнокровных пехотных дивизий противника.

В этих условиях командир 4–го воздушно–десантного корпуса не мог выделить больше сил для нанесения удара навстречу войскам 50–й армии.

В течение 7 марта части корпуса в целях расширения захваченного района и улучшения своих позиций пытались выбить немецко–фашистских захватчиков из Екатериновки и Песочни. Однако эти попытки успеха не имели.

Не удалось продвинуться навстречу десантникам и войскам 50–й армии. Обстановка стабилизировалась. Становилось ясным, что соединение воздушного десанта с действующими с фронта войсками в ближайшее время практически исключается. Десантникам предстояли упорные самостоятельные бои с немецко–фашистскими захватчиками за удержание захваченного района, по нарушещда управления войсками и работы тыла противника в интересах войск Западного фронта.

* * *

Ко времени перехода 4–го воздушно–десантного корпуса к обороне немецко–фашистское командование сосредоточило против него четыре пехотные дивизии. С южного направления действовали части 331–й и 31–й, с юго–востока и востока — 34–й и 131–й пехотных дивизий. Немецко–фашистские соединения и части, опираясь на дорогу Слободка — Знаменка и Варшавское шоссе, создали с востока и юга вокруг воздушного десанта сильную полосу укреплений, минных полей, снежных рвов, завалов, дзотов.

Разведкой десанта, действующей в районах Слободки, Знаменки, станции Угра, Малышевки, были вскрыты значительные перегруппировки войск противника из района Юхнова к району обороны десанта и увеличение количества танков и авиации. Немецко–фашистское командование заметно усилило наземную и воздушную разведку района, занимаемого десантниками и партизанами.

Активные действия против десанта противник начал одновременно на широком фронте, стремясь во что бы то ни стало оттеснить десантников от Варшавского шоссе, достичь полного их окружения и последующего разгрома. Настойчивые атаки велись иа опорные пункты десантников в районах Новая, Андроново, Юркино, Дертовая, Горбачи, Ключи, Акулово, Богородское.

11 марта противник перешел в наступление с востока па Андроново и Юркино. Наступление началось на рассвете после сильной авиационной и артиллерийской подготовки. Враг атаковал одновременно с трех сторон. Десантники сражались мужественно, подпускали пехоту противника на 50–70 м и расстреливали гитлеровцев в упор из ручных пулеметов и автоматов. Не достигнув успеха в первых атаках, фашисты огнем артиллерии подожгли деревни и под прикрытием дыма ворвались в них. После упорного боя два взвода 4–го батальона 214–й воздушно–десантной бригады, сдерживая натиск превосходящих сил противника, отошли и заняли оборону западнее Юркино. Все последующие атаки фашистов были отражены десантниками.

Особенно упорные бои развернулись на южном участке обороны воздушного десанта в районе Горбачей.

Населенный пункт Горбачи, превращенный десантниками в опорный пункт, находился ближе всего к обороне противника на Варшавском шоссе. Он представлял собой значительный выступ нашей обороны в сторону шоссе, что позволяло держать под фланговым огнем ряд важных подступов противника к обороне десанта с юга. Из этого же опорного пункта артиллерия десанта вела наиболее интенсивный артиллерийский обстрел вражеских позиций на Варшавском шоссе. Кроме того, Горбачи в сочетании с соседним опорным пунктом Ключи являлись стержневой позицией всей системы обороны дороги, идущей от Варшавского шоссе на северо–запад, овладение противником которой облегчало бы ему подвоз боеприпасов и других боевых грузов своим атакующим частям. Все это и предопределяло ожесточенность боя в районе Горбачей.

Наступление на Горбачи немецко–фашистские захватчики начали на рассвете 13 марта. Вслед за сильной артиллерийской подготовкой в атаку одновременно с трех сторон перешло более двух батальонов пехоты. Обтекая населенный пункт с северо–востока и запада, враг яростно атаковал с юга, с фронта. Десантники подпустили фашистов на 50–70 м и сосредоточенным огнем из пулеметов и автоматов расстреливали их в упор.

Повторную атаку гитлеровцы начали при поддержке танков. Им удалось захватить несколько строений на южной окраине Горбачей, а затем просочиться к центру деревни.

В дом, где располагался штаб 1–го парашютно–десантного батальона 9–й воздушно–десантной бригады, ворвалась группа автоматчиков противника. Десантники бросились в рукопашную схватку и, применяя ножи и автоматы, уничтожили фашистов. В результате возле штаба батальона противник оставил убитыми более 50 солдат и офицеров. Однако полностью враг не был выбит из деревни. Бой продолжался и велся за каждый дом и улицу.

В 17 часов решением командира бригады из населенного пункта Ключи к деревне Горбачи была переброшена одна рота 2–го батальона 9–й воздушно–десантной бригады. Двигаясь на лыжах, рота вышла на опушку леса севернее Горбачей и стремительно атаковала противника во фланг и тыл. Этим обходным маневром был решен исход боя за Горбачи. Немцы, бросая раненых, вооружение и средства связи, отошли в направлении Астапово. К 18 часам 13 марта последние вражеские автоматчики были выбиты из отдельных сараев на северной окраине населенного пункта.

Правильная организация обороны, мужество и стойкость личного состава, а также храбрость и умелое управление боем, проявленные командиром батальона капитаном С. П. Плотниковым, позволили небольшому гарнизону прочно удерживать деревню Горбачи.

В результате боя за Горбачи противник оставил на поле боя более 200 трупов. Были захвачены трофеи: 4 станковых пулемета, 8 ручных пулеметов, 150 винтовок, 1 миномет, 2 противотанковых орудия, был подбит 1 танк. В районе Новая и Мохнатка было уничтожено до 350 солдат и офицеров противника и подбито 2 танка.

В телеграмме Военного совета Западного фронта по оценке боя частей 4–го воздушно–десантного корпуса в населенном пункте Горбачи указывалось: «Корпус действует замечательно, несмотря на трудности. Передайте частям, действующим в районе Горбачи, мою благодарность. Представьте отличившихся к награде. Жуков. Хохлов»[46].

Эта оценка была доведена до каждого солдата и вызвала большой подъем среди личного состава.

Командиры и политработники в беседах с личным составом рассказывали о тех коммунистах и комсомольцах, которые, выполняя решения партийных и комсомольских собраний, всегда были в первых рядах, кто проявил мужество и бесстрашие в бою, и ставили перед коммунистами и комсомольцами новые задачи в соответствии со складывающейся боевой обстановкой. Десятки отличившихся десантников были приняты в партию и комсомол. Многие воины были представлены к правительственным наградам.

Несмотря на численное превосходство противника, особенно в танках и артиллерии, десантники успешно отражали вражеские атаки, стойко защищали занимаемые позиции.

Оборона строилась отдельными узлами сопротивления, которые вследствие ограниченности сил не всегда имели огневую связь. На второстепенных труднодоступных участках выставлялись отдельные заслоны, а некоторые участки лесисто–болотистой местности обеспечивались только патрулированием. На вероятных путях подхода противника выставлялось боевое охранение. В глубине обороны силами десантников и местного населения все населенные пункты и наиболее важные высоты приспособлялись к круговой обороне, что способствовало ее устойчивости. Так как в условиях зимы бои в основном развертывались вдоль дорог, то подступы к узлам сопротивления на этих направлениях минировались, а в лесистой местности, кроме того, широко применялись завалы, прикрываемые засадами и отдельными группами десантников.

В обороне в основном использовался огонь из стрелкового оружия, который десантники вели в упор с коротких дистанций. Широко применялись также средства заграждения (завалы, минирование и т. д.) перед передним краем и в промежутках. К этому времени в корпусе было несколько трофейных орудий различных калибров, но к ним было очень мало снарядов. Против танков применялся главным образом огонь из противотанковых ружей, мины и бутылки с горючей смесью.

20 марта части корпуса с разрешения командующего войсками фронта отошли и закрепились на рубеже станция Вертерхово, Богородицкое, Акулово, Пречистое, Куракино, Новинская Дача.

21 марта весь корпус облетела радостная весть: за отличные боевые действия советских десантников с гитлеровскими захватчиками большая группа солдат, сержантов и офицеров 4–го воздушно–десантного корпуса была награждена орденами и медалями Советского Союза. В связи с этим во всех подразделениях были проведены митинги и собрания. Солдаты и офицеры клялись, не щадя своей жизни, бороться до полного уничтожения оккупантов. В ответной телеграмме на имя Военного совета Западного фронта десантники писали: «Приказ о правительственной награде личного состава 4–го воздушно–десантного корпуса получили. Весь личный состав: бойцы, командиры и политработники — шлет свой пламенный боевой привет. Высокую награду партии и правительства оправдаем».

Противник 25 марта после авиационной и артиллерийской подготовки значительными силами атаковал населенный пункт Куракино. Ему удалось ворваться на окраину деревни и дойти до ее середины. Упорные уличные бои шли весь день и всю ночь. С утра 26 марта, подтянув подкрепления и огневые средства, противник попытался полностью овладеть Куракино, но все его атаки в этот день были отбиты. Противник потерял до 400 солдат и офицеров. Потери 9–й воздушно–десантной бригады — 38 убитых и 91 раненый.

В обороне Куракино особое упорство и героизм проявил 4–й батальон 9–й воздушно–десантной бригады, которым командовал капитан Д. И. Бибиков. Батальон, имевший в своем составе только 88 человек, вел непрерывные упорные бои с противником, во много раз превосходящим десантников по численности и вооружению.

Небольшая группа десантников лейтенанта В. С. Долгова, удерживавшая юго–западную окраину деревни Куракино, в течение одного дня отразила пять атак во много раз превосходящего противника, не уступив ему ни одного метра земли. После четырехчасового ожесточенного боя группа Долгова завязала неравный рукопашный бой. Несмотря на свое численное превосходство, противник не выдержал дерзких и стремительных контратак десантников и отступил, оставив на поле боя убитых и раненых. В этом бою погиб смертью храбрых лейтенант Долгов, посмертно награжденный орденом Красного Знамени.

Благодаря умелой организации обороны десантникам удалось в течение трех дней удерживать Куракино, отражая ежедневные ожесточенные атаки противника. Каждый дом в Куракино был приспособлен для обороны и превращен в опорный пункт. Система огня основывалась на фланговом и косоприцельном огне станковых и ручных пулеметов и противотанковых орудий. Станковые пулеметы располагались в подвалах домов, приспособленных к длительной обороне и соединенных между собой смежными ходами сообщения. Это давало возможность маневрировать живой силой и огневыми средствами.

Командный пункт командира 4–го батальона 9–й воздушно–десантной бригады находился в центре деревни. Это обеспечивало надежность управления, наблюдения за боем, а в критические моменты боя давало возможность командиру быть среди личного состава.

В боях за Куракино с 25 по 27 марта убито до 500 солдат и офицеров 131–й пехотной дивизии противника.

31 марта в 12 часов крупные силы пехоты противника при поддержке танков, артиллерии и авиации предприняли новое наступление на южном участке обороны воздушного десанта. Ожесточенные бои развернулись в районе населенных пунктов Пречистое, Дубровня и Куракино.

Отражая яростные вражеские атаки, десантники в этом бою проявили исключительное мужество, упорство в обороне.

В разгар боя на командный пункт 9–й воздушно–десантной бригады поступило донесение, в котором сообщалось: «Фашистские самолеты продолжают налеты на деревню. Одновременно гитлеровцы ведут артиллерийский и минометный огонь. Танки еще не показываются. Наших самолетов, артиллерии и танков пока нет, но деревня есть и будет советской. Ни одному живому фашисту нет и не будет в ней места. Умрем, но гадов не пропустим. Улитчев».

Когда командир бригады читал это донесение, к южной окраине деревни Куракино подошли семь танков с пехотой.

Младший политрук В. С. Улитчев обратился к десантникам: «Нас шестеро, а вражеских танков пока семь, их надо остановить. Помните, что в двух километрах находится наш госпиталь. Там раненые товарищи. Если мы сдадим рубеж, танки их раздавят. Будем стоять насмерть».

Десантники начали бой. Прямо на окоп Улитчева шел фашистский танк. Расстояние быстро сокращалось, и вот уже осталось каких?нибудь пять метров. Пропустив танк над собой, Улитчев бросил вдогонку связку гранат. Раздался взрыв, танк замер.

Умело и отважно действовали все десантники. Комсомолец Клюев пулеметной очередью по смотровым щелям танка ослепил вражеский экипаж. Машина неуклюже ткнулась в окоп и тут же была подожжена. Рядовой Пузырев поджег второй танк. Два танка подбил из ПТР бронебойщик Бизяев. Тяжело раненный в обе руки, Улитчев попросил Бизяева привязать к сшше противотанковую мину и пополз навстречу танку, оставляя на снегу кровавые следы. Раздался взрыв, герой–комсомолец погиб, но и фашистский танк был подорван.

Надвигались сумерки. Из леса, с того самого места, откуда начали свое движение немецкие танки против горстки храбрецов Улитчева, раздалось мощное «ура!». Командир бригады И. И. Курышев и комиссар бригады П. В. Щербина у рубежа, который защищали шесть героев, увидели вражеские трупы, рядом с траншеей — два сгоревших танка, поодаль — еще три подбитых, а на дороге, которая вела к деревне, — бесформенную груду металла. Им навстречу с трудом поднялся Бизяев и доложил, что десантники–комсомольцы сдержали врага, рубежа не сдали, сражались так, как подобает советским воинам. Произнеся последнее слово, бронебойщик пошатнулся и упал замертво.

После ожесточенных боев противнику ценой больших потерь удалось захватить Дубровпю, Пречистое и Куракино. Попытки врага прорваться севернее и северо–западнее этих населенных пунктов были отражены десантниками.

Мартовские оборонительные бои в целом для 4–го воздушно-десантного корпуса закончились успешно. Части трех дивизий противника не смогли сломить упорства десантников. Месяц борьбы дорого стоил противнику. Понеся большие потери, он не решил поставленных задач по уничтожению десантников. Корпус продолжал сражаться. Однако и положение десантников с каждым боем становилось все труднее.

2 апреля части 131–й пехотной дивизии продолжали наступление. Ценой значительных потерь противнику удалось вновь несколько потеснить части корпуса. Но, несмотря на это, корпус продолжал прочно удерживать основной район обороны, перехватывая главные пути возможного отхода юхновской группировки гитлеровцев. В то же время своими действиями корпус приковывал к себе значительные силы врага, чем, безусловно, способствовал войскам фронта и частям 1–го гвардейского кавалерийского корпуса юго–западнее Вязьмы.

С утра 3 апреля противник продолжал настойчивые атаки. Десантники вели неравную борьбу, показывая примеры мужества и героизма. Однако вести оборонительные бон становилось все труднее и труднее.

Правый фланг корпуса оказался наиболее слабо защищенным, несмотря на то что 7 апреля в состав корпуса вернулась из района боевых действий кавалеристов генерала П. А. Белова 8–я воздушно–десантная бригада.

Правда, эта бригада понесла в совместных с конниками боях ощутимые потери и по своему составу была теперь не более усиленного батальона, но, несмотря на это, она была сразу же введена в оборонительные бои, прикрыв в районе Преображенск, Жуковка правый фланг корпуса вдоль железной дороги.

Юго–западнее 4–го воздушно–десантного корпуса, в районе Баскаково, за железной дорогой, к которой подходил правый фланг бригады подполковника А. А. Онуфриева, с первых дней апреля действовали малочисленные части 2–й гвардейской кавалерийской дивизии из корпуса генерала Белова. Они с трудом, как и десантники, отражали атаки противника с юга, со стороны крупного населенного пункта и станции Буда. Главные силы воздушно–десантного корпуса в это время находились восточнее станции Угра.

Командир 4–го воздушно–десантного корпуса считал наиболее опасным положение на своем правом фланге в стыке со 2–й гвардейской кавалерийской дивизией в районе станции Вертерхово.

Авиация противника вела непрерывную разведку всего района, занимаемого двумя советскими корпусами, особенно направления Вертерхово, Угра, Вознесенье. Одновременно она наносила удары по их обороне.

Все это, несомненно, указывало на то, что противник готовится вновь нанести сильный удар с юга на север, который уже обозначился вдоль железной дороги, в стыке с соседом справа.

9 апреля противник при поддержке авиации, бронепоезда и танков, отбросив части 2–й гвардейской кавалерийской дивизии и партизанского отряда, действующего с ней, захватил станцию Вертерхово и деревню Жуковка. К исходу 10 апреля ему удалось овладеть железнодорожной станцией Угра и деблокировать окруженный ранее десантниками гарнизон в Вознесенье. Во второй половине следующего дня враг продолжал развивать наступление на север вдоль железной дороги.

Создавалась угроза соединениям южной и северо–восточной группировок противника, действовавших против 4–го воздушно-десантного корпуса. В этой обстановке командующий войсками Западного фронта решил 4–й воздушно–десантный корпус подчинить командиру 1–го гвардейского кавалерийского корпуса генералу П. А. Белову, которому была поставлена задача ликвидировать прорвавшуюся группировку противника и, наступая в южном направлении на Милятипо, выйти к Варшавскому шоссе и соединиться с частями 50–й армии, действующими с юга в направлении этого населенного пункта.

Объединение усилий всех войск, действовавших юго–западнее Вязьмы и западнее юхновского плацдарма немцев, сразу же принесло успех. 4–й воздушно–десантный корпус, перегруппировав свои силы, к исходу 11 апреля остановил наступление противника, а утром 12 апреля он освободил несколько населенных пунктов, в том числе и станцию Угра. Противник, боясь окружения, вынужден был поспешно отойти в южном направлении, оставив станцию Вертерхово.

Десять дней, с 2 по 12 апреля, продолжались бои. Фашисты стремились во что бы то ни стало отрезать десантников от кавалеристов и уничтожить. Но это им не удалось.