Развитие оружия с 1935 года, после достижения Германией военного суверенитета

Развитие оружия с 1935 года, после достижения Германией военного суверенитета

Версальский договор запрещал немногочисленному рейхсверу иметь танки, тяжелую артиллерию, самолеты, зенитную артиллерию и химические боевые средства, поэтому и возможности для развития вооружения в Германии были слишком ограниченными. Германии разрешалось только совершенствовать оружие первой мировой войны и конструировать такие типы оружия, которые были на вооружении еще в 1918 году. Разумеется, другие страны проводили серьезную работу над усовершенствованием тех видов запрещенного для Германии оружия, которые наиболее оправдали себя в первой мировой войне. Германия рисковала в скором времени совершенно отстать от современного уровня военной техники. Ввиду создавшейся обстановки в 1936 году, то есть через несколько лет после Рапалльского договора, Германия договорилась с Россией о том, что совместно с русскими, на русской территории, она будет работать над улучшением тех видов оружия, которые были запрещены в самой Германии. Там германские офицеры и инженеры в трудных условиях создали те предпосылки для развития военной техники, которые оказались для немцев решающими после достижения Германией военного суверенитета и которые в то же самое время принесли, несомненно, большую помощь русским. В самой Германии ученые и военные пока ограничивались теоретической оценкой опыта войны. Но и в этом отношении их возможности были ограничены, так как военно-технические училища и исследовательские институты военного профиля были запрещены.

Только с 1935 года, после того как Германия снова стала суверенным государством, она смогла возобновить научно-исследовательскую работу по созданию современных видов оружия.

Германская пехота вступила в войну с таким оружием, которое отвечало современным тактическим требованиям. Правда, иногда различные виды легкого стрелкового оружия подвергались критике, а неудобную в обращении обычную винтовку 98-К предлагали заменить самозарядной, однако опыт показал, что самозарядная винтовка, предназначенная для стандартных боеприпасов, была слишком тяжелой. Появилась необходимость создать ручное оружие совершенно новой конструкции, которое должно было выполнять одновременно задачи пистолета-пулемета, самозарядной винтовки и ручного пулемета. Результатом этого долголетнего труда был всем известный карабин образца 1944 года, который применялся как полуавтомат (самозарядная винтовка) для ведения прицельного огня одиночными выстрелами и как автоматическое оружие для стрельбы очередями по 8 выстрелов в секунду. Калибр карабина 1944 года — 7,92 мм, а вес — всего 4,2 кг, но стрелять из него можно было только усеченными патронами с уменьшенным зарядом, потому что при нормальном заряде отдача стала бы слишком большой и пули уходили бы вверх. Задержка в изготовлении боеприпасов вызвала отсрочку в принятии нового карабина на вооружение после проверки его в войсках на целый год. Это была, несомненно, грубая ошибка. Пехота и все другие рода войск очень сильно нуждались в этом оружии, а спрос на него мог быть покрыт далеко не в полной мере. Новое оружие значительно повысило огневую мощь пехоты. После войны конструирование такого оружия началось и в других странах.

Новый пулемет МG-34 также отвечал современным конструктивным принципам, то есть имел небольшой вес, высокую скорострельность и был дешевым в производстве. Его развитие пошло дальше в том же направлении и привело к созданию для немецкой пехоты лучшего пулемета второй мировой войны, отличавшегося очень настильным огнем. Вскоре его можно было встретить на всех полях сражений. Пулемет MG-42 весил 10 кг и обладал скорострельностью до 20 выстрелов в секунду. Но немецкие конструкторы на этом не успокоились и к концу войны создали пулемет МG-42 (v), называемый также МG-45. Вес этого пулемета составлял 6,5 кг, а скорострельность его была до 40 выстрелов в секунду. Такой скорострельности до сих пор не имело ни одно оружие. Однако пулемет МG-45 уже не мог быть принят на вооружение — он запоздал.

Миномет для стрельбы минами с оперением, созданный фирмой «Стокс-Брандт» еще в первую мировую войну, нашел себе применение и в новой немецкой армии. Пехота приветствовала появление легко транспортируемого, точно стреляющего оружия, при помощи которого она могла воздействовать на противника из-за любого укрытия. В начале войны немецкая пехота имела на вооружении легкий миномет (50-мм) и тяжелый миномет (81-мм). Химические войска были оснащены 100-мм минометом для стрельбы химическими и бризантными минами. Минометы играли значительную роль в пехотном бою. Русские также с большим искусством и весьма широко использовали это оружие; их объединенные в батальоны[91]120-мм минометы приняли на себя основную часть тактических задач, которые обычно решались легкой дивизионной артиллерией. Немцы, убедившись в эффективности огня русских тяжелых минометов, сконструировали по их образцу свой миномет и в 1944 году создали минометные батальоны. Все минометы при ограниченной дальности полета мины имели сильное осколочное или фугасное действие и отличались от артиллерии очень малым весом при большой точности попаданий.

На протяжении всей войны особенно много хлопот доставляло пехоте всех стран противотанковое оружие. Применявшиеся в начале войны ослепляющие средства и бутылки с самовоспламенявшейся смесью, названной «молотовским коктейлем», были некоторым подобием примитивных зажигательных бомб и, по сути дела, недалеко ушли от связок ручных гранат времен первой мировой войны. Только кумулятивные заряды, соединенные с безоткатной системой, как например у «фауст-патрона», или в комбинации с ракетным двигателем, как у противотанкового ружья «панцершрек» («офенрор»), называемого в армиях западных держав ружьем «базука», явились довольно удачным средством ближней противотанковой обороны. Но такого противотанкового оружия, которое отвечало бы всем требованиям пехоты, создано не было. Пехоте нужно, чтобы противотанковое оружие обслуживал один человек и чтобы оно позволяло попадать в танк и выводить его из строя с дистанции 150, а по возможности и 400 м. Кроме такого легкого оружия, пехоте необходимо иметь еще и более тяжелое, но отличающееся большой проходимостью и подвижностью оружие, позволяющее уничтожать танки с дистанции 1,5–2 тыс. м. Это серьезное, но вполне справедливое требование пехоты не было выполнено ни одной из воюющих сторон.

Развитие немецкого танкового оружия началось в 1925 году созданием новых типов танков, которые были испытаны в России. Первые послевоенные[92] модели немецких танков, созданные по проектам управления вооружений (танки типов I, II. III, IV), были усовершенствованы для использования их в качестве оперативного оружия, однако конкретных установок для их тактического использования тогда еще не имелось. Когда в 1931–1932 годах на испытания были представлены первые десять танков типа III и IV, изготовленных из обычной стали, тактические и оперативные принципы использования танков, выдвинутые Гудерианом, уже получили признание. Эти принципы, выраженные в четких и ясных требованиях, подтверждали правильность первых фаз и указывали пути дальнейшего развития. Поскольку для принятия на вооружение первых танков типа III и IV потребовалось несколько лет, а между тем войскам были нужны танки для боевой подготовки. у английской фирмы «Кардан — Ллойд» были куплены шасси легких танков, рассчитанные для зенитных установок. Они были дооснащены на заводах Круппа башнями со спаренными пулеметами. По этой же причине на Аугсбург-Нюрнбергском машиностроительном заводе был создан еще один легкий танк (тип II), вооруженный одной 20-мм пушкой и одним пулеметом. Танк типа III получил 37-мм пушку, которая впоследствии была заменена 50-мм пушкой.

Конструирование 50-мм пушки началось еще задолго до войны и было продиктовано необходимостью иметь на танках более сильное вооружение для борьбы с тяжелыми танками противника, чем 37-мм пушка. Впоследствии появилась еще и 75-мм пушка (калибр 48), которая могла использоваться и как противотанковая, и как танковая пушка.

Уже в то время планировалось конструирование тяжелого танка, позднее названного «Тигром». Несмотря на некоторые конструктивные недостатки, немецкие танки вполне оправдали себя в первые годы войны. Даже небольшие танки типов I и II, участие которых в войне не было предусмотрено, показывали себя в боях не хуже других до тех пор, пока в начале октября 1941 года восточное Орла перед немецкой 4-й танковой дивизией не появились русские танки Т-34 и не показали нашим привыкшим к победам танкистам свое превосходство в вооружении, броне и маневренности. Танк Т-34 произвел сенсацию. Этот 26-тонный русский танк был вооружен 76,2-мм пушкой (калибр 41.5), снаряды которой пробивали броню немецких танков с 1,5–2 тыс. м, тогда как немецкие танки могли поражать русские с расстояния не более 500 м, да и то лишь в том случае, если снаряды попадали в бортовую и кормовую части танка Т-34. Толщина лобовой брони немецких танков равнялась 40 мм, бортовой — 14 мм. Русский танк Т-34 нес лобовую броню толщиной 70 мм и бортовую — 45 мм, причем эффективность прямых попаданий в него снижалась еще и за счет сильного наклона его броневых плит.

И все же новый русский танк имел один крупный недостаток: его экипаж был крайне стеснен внутри танка и имел плохой обзор, особенно сбоку и сзади. Эта слабость была вскоре обнаружена в бою и при осмотре первых подбитых танков Т-34 и быстро учтена в тактике наших танковых войск. Несмотря на это, русские, создав исключительно удачный и совершенно новый тип танка, совершили большой скачок вперед в области танкостроения. Благодаря тому, что им удалось хорошо засекретить все свои работы по выпуску этих танков, внезапное появление новых машин на фронте произвело большой эффект.

Начавшееся еще до войны конструирование и усовершенствование мощных танковых и противотанковых пушек и тяжелого танка типа VI («Тигр») продолжалось теперь с крайней поспешностью. Кроме того, были начаты работы по созданию нового, более легкого, чем «Тигр», 40-тонного тяжелого танка типа V («Пантера»), явившегося модернизированной моделью танка типа IV. Попытка создать танк по образцу русского Т-34 после его тщательной проверки немецкими конструкторами оказалась неосуществимой.

Началось соревнование между танком и бронебойным снарядом, которое продолжалось беспрерывно до самого конца войны. Калибры немецких танковых и противотанковых пушек увеличивались с 37 до 50 мм, затем до 75 и, наконец, до 105 и 128 мм. Длина ствола 83-мм пушки «Королевского тигра» равнялась 6 м 20 см.

Еще в начале войны русские имели на вооружении противотанковое ружье калибра 14,5 мм с начальной скоростью полета пули 1000 м/сек, которое доставляло много хлопот немецким танкам и появившимся позднее легким бронетранспортерам.

Недостатки противотанкового оружия конструкторы стремились компенсировать соответствующим увеличением толщины брони. У немецкого танка «Тигр» толщина лобовой брони возросла с 14 до 120 мм. Бортовую броню нельзя было делать очень толстой, чтобы не перегружать машину, поэтому конструкторы нашли способ защиты бортов танка от пуль русского противотанкового ружья, применив так называемые «передники». Это были навешиваемые сбоку дополнительные броневые плиты. Примерно так же развивалась броневая защита танков и у русских. Толщина брони на русском танке «ИС» равнялась, например, 105 мм, а башня имела в некоторых участках еще более толстую броню. Обладая хорошим вооружением и очень сильной броней, русские танки отличались также большой проходимостью (широкие гусеницы), наличием мощных моторов (дизели) и современными методами изготовления (стальное литье, отсутствие излишней отделки и т. п.).

Танкостроение западных держав значительно отставало от немецкого и русского в отношении вооружения и броневой защиты. Немецкие самоходные артиллерийские установки своим появлением обязаны генералу Манштейну, ставшему впоследствии фельдмаршалом, который потребовал их создания еще в начале тридцатых годов, находясь на посту начальника оперативного отдела.[93] Это был как раз тот самый момент, когда танки уже перестали рассматриваться как «тараны» и были признаны основным средством поддержки пехоты на поле боя, хотя об оперативном их использовании тогда еще не было и речи. На смену отживающему орудию сопровождения пехоты времен первой мировой войны, перевозимому шестью лошадьми, пришла самоходная установка, которая, действуя в боевых порядках пехоты, должна была прямой наводкой уничтожать пулеметные точки и узлы сопротивления противника и таким образом прокладывать пехоте дорогу для атаки. Для этой цели самоходной установке была придана своеобразная форма приземистого танка без башни и с коротким стволом. В ходе войны, особенно в России, у немецкой пехоты появился очень опасный враг — танки. Поэтому со временем немецкая самоходная установка стала противотанковым средством всех пехотных дивизий, а с 1942 года, после того как на ней была установлена 75-мм пушка L/48, она превратилась в основное средство противотанковой обороны пехоты. До конца войны огнем этих пушек было подбито и уничтожено огромное количество танков противника.

Противотанковое орудие, транспортируемое лошадьми или автомашинами, не оправдало себя, несмотря на всю самоотверженность расчетов. Это орудие было до того малоподвижным, что не поспевало за быстро развертывающимся танковым боем. Если противотанковая пушка все же вступала в бой с танками, то она не имела возможности прекратить его: она должна была либо победить, либо быть уничтоженной, тогда как танки в большинстве случаев могли быстро занять такую позицию, где огонь пушки становился для них малоэффективным. Потери противотанковой артиллерии в материальной части и в людях были очень велики. Для маневренной войны это оружие окончательно устарело. Успешные же действия самоходных установок по борьбе с танками противника привели в скором времени к созданию истребительно-противотанковых частей и подразделений, целиком посаженных на самоходные установки.

Самоходные артиллерийские и самоходные противотанковые установки закрепили за собой славу самого эффективного оружия танкового боя. Это оружие позволило вывести из строя очень большое количество танков противника. Если же вопреки своему назначению они использовались как танки, то, не имея возможности вести круговой обстрел в обычном огневом бою и будучи недостаточно гибкими в ближнем бою, они несли большие потери.

Еще до начала войны артиллеристы танковых дивизий стали требовать для своих батарей бронированные самоходные лафеты. Но ввиду того, что в первую очередь необходимо было обеспечить войска танками, самоходными установками, танками-истребителями и бронетранспортерами, артиллерия все больше отодвигалась на задний план и артиллеристы вынуждены были выходить из положения своими собственными средствами. Самоходные установки «Wespe» и «Hummel» возникли на базе обычных полевых орудий: легкой и тяжелой полевых гаубиц образца 1918 года в соединении с шасси старых танков, главным образом танка типа IV. Но даже эти импровизированные орудия оказались в бою лучше орудий на конной или механической тяге и в общем и целом оправдали себя. Но в это дело вмешался Гитлер и еще несколько видных, но мало компетентных господ из министерства боеприпасов, в результате чего четкая линия в развитии самоходной артиллерии была сломана. Это повлекло за собой большую неразбериху в отношении ремонта и снабжения запасными частями и еще большую перегрузку танковых заводов. Немецкая танковая промышленность в ходе войны никогда не могла даже частично удовлетворить спрос войск на танки всех типов. До войны, когда еще было достаточно времени, чтобы провести соответствующие приготовления, утверждениям сторонников танковой войны вроде Гудериана и других о решающей роли танков не придавалось никакого, значения. А в ходе самой войны общая загруженность промышленности, блокада и воздушные налеты мешали наверстать упущенное. Особого упоминания заслуживают также и два танка специального назначения — «Голиаф» и «Маус». «Голиаф» представлял собой маленький танк без экипажа, вмещавший 600 кг взрывчатки и управлявшийся на расстоянии при помощи кабеля или по радио. Он применялся для уничтожения крупных оборонительных сооружений противника и для разведки и ликвидации минных полей. Применяя это оружие, войска добивались иногда очень больших успехов, но болезни, связанные с ростом и развитием нового оружия, не позволяли дать окончательную оценку его боевым качествам, хотя оно. между прочим, нашло себе интересную параллель в военно-морских силах.[94] Сомнительную славу приобрел построенный по личному указанию Гитлера танк «Maus». Этот 100-тонный танк, на котором в качестве главного оружия была предусмотрена 128-мм или 150-мм пушка, в военном отношении не представлял никакой ценности. Конструкция его была разработана Порше и Крупном. Но на испытаниях оказалось, что слишком тяжелый танк не мог пройти ни по одному мосту, служил удобной мишенью и имел недостаточно толстую броню, чтобы без риска подставлять лоб любому противотанковому оружию. На создание экспериментальной модели и подготовку серийного производства этого танка ушло много ценнейших материалов и труда, которые могли быть использованы для решения других, более срочных задач.

Танки типа IV, а затем «Пантера» и «Тигр» были настолько удачными, что могли соперничать со всеми иностранными танками. Развитие немецких танков шло не только по линии повышения их основных показателей, то есть огневой мощи, маневренности и броневой защиты, но и по линии улучшения управления танками на поле боя за счет расширения секторов обзора, обеспечения бесперебойной связи по радио между танками и усовершенствования внутританкового переговорного устройства. Этим отчасти следует объяснять тот факт, что немецкие танки и самоходные установки часто выходили победителями из боя с неизмеримо превосходящими силами противника. Что же касается самоходных установок, то они сослужили немецкой пехоте неоценимую службу.

Вопрос об установке на танках дизелей вызвал в Германии — стране, где впервые был создан этот тип мотора, — большие споры. За применение этого двигателя в танках говорили, между прочим, его более прочная конструкция, меньший расход горючего, приспособленность к самым различным видам горючего и меньшая опасность воспламенения тяжелого топлива при попаданиях в танк. Своим танком Т-34 русские убедительным образом доказали исключительную пригодность дизеля для установки его на танке. Но если военные специалисты и ведущие фирмы моторостроительной промышленности открыто высказывались за этот двигатель, то его противники постоянно стремились задержать его введение.

С началом роста сухопутных сил в 1935 году и с распространением идей Гудериана об использовании танков новый толчок был дан и развитию средств связи. В то время как в моторизованных войсках иностранных армий вводилась ненадежная аппаратура, работающая на коротких волнах и отличающаяся наличием так называемых мертвых зон, немецкие танки были оснащены надежно работающими ультракоротковолновыми приемо-передатчиками. Этим было обеспечено лучшее и гибкое управление танками на поле боя. Для пехоты и артиллерии были созданы портативные радиопередатчики и радиотелефонные аппараты, которые по сравнению с чувствительной к обстрелу проволочной связью представляли собой значительный шаг вперед. Служба связи, получившая в свое распоряжение совершенно новые приборы оригинальной конструкции, разработанные полковником инженерной службы доктором Грубе, вполне справлялась с теми чрезвычайно серьезными задачами по обслуживанию огромной сети связи на обширных театрах военных действий, которые ставились ей средним и высшим звеном командиров и начальников. От сети кабельной дальней связи каждая группа армий прокладывала свое основное направление связи в виде «перекрестных осей связи», ответвления которых образовывали затем густую сеть связи. Линии этих «перекрестных осей» состояли из двух медных проводов, которые при подвеске от опоры к опоре поворачивались на 90° по отношению друг к другу. Благодаря этому изобретению были ослаблены помехи, создаваемые электромагнитными полями высоковольтных линий. Высокочастотная телефонная аппаратура работала на этих линиях без помех на расстояниях до 1,5 тыс. км.

Другим ценным средством связи в бездорожных или занятых партизанами местностях были так называемые «радиомосты». В них использовалось основное свойство дециметровых волн — направленность действия. Это оптическое свойство направленных радиоволн позволяло собирать их в один фокус и направлять по имеющимся участкам проводной связи, а также дублировать ее. С помощью этих «радиомостов» можно было осуществлять связь как микрофоном, так и ключом. Блестящим примером такого вида связи могут служить переговоры, ведшиеся из Африки через остров Крит и Афины с Берлином. Участок в 700 км обслуживался аппаратурой на дециметровых волнах, а участок длиной 2500 км — постоянными кабельными линиями. Слышимость была прекрасной.

Согласно известным до сих пор данным, в области техники связи Германия была ведущей страной. Успехи, достигнутые ею. до и после войны, использованы сегодня в мирной области, в системе дальней почтовой связи. Подслушивание и наблюдение с помощью средств связи, создание помех для радиотелефонных переговоров противника, а также зашифровка и расшифровка всякого рода сообщений, то есть все средства так называемой «радиовойны», впервые разработанные в Германии, получили затем большое развитие во всех странах. С их помощью удавалось иногда получать сведения огромного военного и политического значения.

Что касается артиллерии, то во время войны она также получила несколько совершенно новых систем. В 1943–1944 годах четырем крупнейшим артиллерийским фирмам было дано задание сконструировать для полевых орудий лафеты кругового обстрела. Это задание было продиктовано тем, что артиллерии в современном бою очень часто приходится вести огонь во всех направлениях. Она должна быть в состоянии быстро защитить себя от прорвавшихся и наступающих со всех сторон танков. К сожалению, некоторые вполне удавшиеся проекты таких лафетов не были изготовлены по причине весьма напряженного положения в оборонной промышленности.

Действие снарядов полевой и зенитной артиллерии против живой силы и самолетов противника было значительно повышено к концу войны благодаря появлению нового электрического взрывателя. Дистанционные взрыватели электрического действия «срабатывают» в момент приближения снаряда к цели на определенном, весьма точно рассчитанном расстоянии и взрывают снаряд без всякого замедления. Эти снаряды, разрываясь в воздухе в самом выгодном месте над целью, производят опустошающее действие. В самом конце войны электрический взрыватель был с большим успехом применен и американцами в свой полевой артиллерии. Конструирование таких взрывателей началось в Германии еще до войны, но они так и не были приняты на вооружение. Особенность этого взрывателя состоит в том, что в его корпусе помещен электрический колебательный контур, который при приближении к цели настолько расстраивается, что электрическая цепь замыкается и снаряд взрывается.

Развитие безоткатных орудий в Германии также началось еще до войны. Они были нужны для того, чтобы обеспечить артиллерией стрелков-парашютистов, и назывались «легкими орудиями». Впервые эти орудия были использованы во время высадки немецких парашютных десантов на острове Крит и явились для англичан большой неожиданностью.

Из тяжелой артиллерии в сухопутных войсках оправдали себя только 150-мм и 170-мм пушки, а также 210-мм мортиры, в то время как сверхтяжелая артиллерия и артиллерия большой мощности, как и в первую мировую войну, значительной роли не играли. Последняя использовалась главным образом для береговой обороны, а также на линиях долговременных укреплений. Учитывая то, что в непосредственной близости от западных и восточных границ Германии располагались сильно укрепленные форты противника, с которых тяжелые орудия могли вести огонь далеко в глубь страны, в Германии был создан целый ряд новых систем тяжелой артиллерии. Кроме известных ранее калибров 210-мм, 240-мм, 280-мм, 350-мм и 420-мм, было разработано и построено несколько типов орудий большой мощности.

Самоходная артиллерийская установка «Тор» была сконструирована и построена фирмой «Рейнметалл». Она имела гусеничный ход, весила 125 т и была вооружена двумя орудиями разного калибра. Ее 540-мм орудие стреляло фугасными снарядами весом 1250 кг, дальность стрельбы составляла 12 км; 600-мм орудие стреляло бетонобойными снарядами весом 2,2 т на дистанцию 4,5 км. В походном положении эти орудия двигались со скоростью 10 км/час и приводились в боевое положение опусканием лафета на землю в течение 10 минут. Несколько таких установок было. между прочим, использовано при наступлении на Брест летом 1941 года. Дальность стрел ьбы800-мм орудия фирмы Крупна равнялась приблизительно 25 км. Оно могло быть приведено в боевую готовность в течение нескольких дней и передвигалось по железнодорожным рельсам. Одно такое орудие было установлено под Севастополем и обстреливало бронированные колпаки старой крепости бронебойными и бетонобойными снарядами весом в несколько тонн. И все же эти сверхтяжелые орудия имели больше пропагандистское, чем военное значение.

Ни одно долговременное укрепление, на которое было затрачено большое количество умственного труда, техники, материалов и рабочей силы, не оправдало в прошедшей войне даже приблизительно тех надежд, которые возлагали на него создатели. Даже такой мощный форт, как Эбен-Эмаэль, был легко взят группой отважных саперов-парашютистов, взорвавших его бронеколпаки усиленными подрывными зарядами. Линия Мажино с ее мощными укреплениями была взломана в наиболее слабом месте танками генерала Гудериана, а позднее прорвана в нескольких местах фронтальной атакой пехоты. Недостроенный и плохо укрепленный «Атлантический вал» был разбит авиацией и корабельной артиллерией союзников во время их вторжения в Европу и атакован в местах прорыва воздушными десантами. Севастополь и Брест были вначале подвергнуты усиленной артиллерийской обработке и только затем взяты пехотой. Немецким войскам не удалось задержать противника и на линии Зигфрида, ибо организовать устойчивую оборону было невозможно, а постоянного гарнизона уже не существовало. Опыт войны показал, что в современных условиях никакие оборонительные сооружения не могут задержать наступающего противника. Мощные бетонированные доты потеряли всякий смысл. Наилучшими оборонительными укреплениями оказались небольшие укрытия для пехоты и скорострельного оружия. Они успешно использовались полевыми войсками, например, на линии Зигфрида и в Гейльсбергском треугольнике (Восточная Пруссия). Оборудовав такие позиции, войска, проникнутые высоким боевым духом, могут длительное время сдерживать натиск многократно превосходящих сил противника.

Для этих целей, равно как и для защиты от атомного оружия, эти сооружения не потеряют своего значения и в будущем.

Немецкое верховное командование воздержал ось от применения средств химической войны. Из всех мероприятий, связанных с ее подготовкой, проводились только защитные и предупредительные. С одной стороны, для того чтобы защитить себя в случае возможного применения противником новых боевых отравляющих веществ, нужно было их знать, а для того чтобы узнать их, необходимо было вести научно-исследовательскую работу. С другой стороны, подготовка была рассчитана на то, чтобы в случае развязывания противником химической войны суметь ответить на нее энергичным химическим контрнаступлением. На основе этих принципиальных соображений и была разработана обширная программа исследовательских работ в области химии, медицины и техники. Результаты этих исследований были положены в основу организации, оснащения и боевой подготовки химических войск, подразделения которых назывались «дымовыми».

Если бы противник начал химическую войну, немецкие химические войска могли бы ответить на это применением таких боевых отравляющих веществ, действие которых до сих пор было еще никому не известно. Следует благодарить судьбу за то, что в этой и без того чрезмерно жестокой войне не было пущено в ход химическое оружие. Последствия его применения в воздушной войне против гражданского населения были бы ужасными. И если наиболее эффективные боевые стравляющие вещества до сих пор не нашли себе применения в войне, то это не дает нам никаких оснований для того, чтобы в нашей подготовке не уделять должного внимания проблемам химической войны.

Немецкая авиация начала развиваться только после достижения Германией военного суверенитета и была создана в течение каких-нибудь четырех лет почти из ничего. Ее первые боевые соединения были оснащены реконструированными гражданскими самолетами Ju-52 и Do-11. Первые немецкие истребители Н-51 и Аг-65 были еще бипланами. Когда в Европе появились первые признаки политической напряженности, Германия имела так мало заводов по производству синтетического горючего, что боеспособность авиации зависела от прихода из Америки судна с грузом 600 т тетраэтил свинца. В 1939 году авиационные части получили на вооружение хорошие средние бомбардировщики типа He-111 и Do-17. Большой успех имели и новые пикирующие бомбардировщики Ju-87 и 88. ставшие впоследствии неутомимыми и храбрыми помощниками немецких сухопутных войск. Дальний разведывательный самолет Me-110 и ближний разведчик He-46 оказались также вполне современными и выносливыми машинами. Небольшие подвижные самолеты типа "Физелер Шторх" стали вскоре незаменимым средством связи в звене среднего командования сухопутных войск. Благодаря этим самолетам германская авиация быстро добилась превосходства в воздухе в войне с Польшей и Францией. Однако последовавшая за этим воздушная битва над Англией стала для нее роковой. Несмотря на многие предостережения авиационных специалистов, немецкой истребительной авиации уделялось меньше внимания, чем бомбардировочной. Радиус действия истребителей Me-109 был явно недостаточным, чтобы обеспечить немецким бомбардировщикам надежное прикрытие во время их налетов на Англию. Английские истребители защищали свою родину с большой самоотверженностью и, несмотря на большие потери, нанесли немецким бомбардировщикам такой большой урон, что немецкое командование вынуждено было прекратить крупные воздушные налеты. После этих боев, в которых погибли лучшие летчики, немецкая авиация уже не могла оправиться. Осенью 1940 года Гитлер издал один из самых бессмысленных своих приказов. Согласно этому приказу, дальнейшее совершенствование тех видов оружия, которые не могли быть использованы на фронте в течение одного года, должно было быть прекращено. И после этого он начал войну против Советского Союза! Этот запрет особенно сильно отразился на авиации, поскольку дело шло об испытаниях четырехмоторных бомбардировщиков и совершенно новых реактивных истребителей, имеющих скорость 900 км/час, которые были призваны произвести революцию в авиации.

Осенью 1941 года стало ясным, что новый истребитель Ме-210 имеет массу конструктивных недостатков. Машина часто срывалась в штопор. Приказ о серийном производстве этих машин, отданный слишком преждевременно и без ведома инженерно-технического персонала, пришлось отменить и возобновить производство технически устаревших типов самолетов. Тяжелый бомбардировщик Н-177 с двумя спаренными V-образными моторами оказался весьма неудачным, поскольку к его конструкции были предъявлены совершенно излишние требования тактического порядка (способность пикировать). Слишком поспешное использование их под Сталинградом принесло сплошные неудачи. С появлением у союзников крупных соединений тяжелых четырехмоторных бомбардировщиков превосходство их в воздухе стало подавляющим. Наши славные истребители Me-109 уже не могли дать отпор этим извергающим огонь громадам. А новый реактивный истребитель, конструирование которого было начато еще в 1940 году, не появлялся. Приказ Гитлера привел к тому, что был потерян целый год. А когда снова начались прерванные работы и испытания уже подходили к концу, Гитлер приказал, чтобы первые реактивные самолеты были использованы как «сверхскоростные бомбардировщики» и истребители-бомбардировщики. В результате этого было потеряно еще три четверти года. Когда наконец в начале 1945 года[95] первые реактивные истребители были все-таки введены в действие, они уже ничем не могли помочь немецкой авиации выйти победительницей в борьбе с превосходящей по силам авиацией союзников. Из-за вмешательства некомпетентных лиц в техническое развитие немецкой авиации трагическим образом погибло это новое замечательное оружие.

Зенитная артиллерия была создана на базе семи моторизованных батарей рейхсвера. Основным ее орудием была 88-мм зенитная пушка образца 1918 года, зарекомендовавшая себя как лучшее зенитное орудие второй мировой войны. Огонь 88-мм зенитных пушек загонял самолеты на большие высоты. Это оружие являлось также грозой и для танков противника в наземном бою. В 1941 году эта пушка подверглась значительной модернизации. Ее снаряд имел начальную скорость 1000 м/сек. Имея небольшие габариты и вес (всего 7,8 т), она представляла собой непревзойденное до сих пор достижение артиллерийской техники. После 1945 года пушка была использована северокорейскими войсками и доставила американским бомбардировщикам много хлопот. Для стрельбы по снижающимся самолетам немецкая зенитная артиллерия располагала 37-мм и 20-мм автоматическими зенитными пушками. 20-мм автомат в счетверенной установке обладал очень большой огневой мощью и поэтому с успехом применялся в сухопутной армии и на кораблях. С появлением радарных установок зенитные прожекторы диаметром 60 и 150 см окончательно утратили свое и без того небольшое значение.

Действия зенитной артиллерии, которую столь часто критиковали во время второй мировой войны, были гораздо более эффективными, чем принято думать. В 1943–1944 годах американские бомбардировщики возвращались с заданий, имея повреждения в каждой четвертой машине. Это означало, что ежемесячно у союзников выходило из строя 4 тыс. бомбардировщиков. Ремонт самолетов был связан с трудностями и отнимал много времени, и необнаруженные повреждения при следующем вылете приводили к гибели всего самолета.