Трудная дорога домой

Трудная дорога домой

Брест, негостеприимный уже во время прихода в него «Хиппера» в начале 1941 года, стал еще более опасным в середине того же года. Там находилась уже целая эскадра в составе «Гнейзенау», "Шарнхорста" и «Ойгена», не считая легких судов. Тяжелые корабли стали объектом постоянных бомбовых ударов британских ВВС. Так, 2 июля «Принц», находившийся в сухом доке под камуфляжной сетью, попал под серию из 6 бомб, прошивших док полосой от левого борта с кормы крейсера до правого борта с носа. Вторая бомба серии (полубронебойная, 500-фунтовая, т. е. 227-кг) попала в палубу по левому борту рядом с возвышенной носовой башней, прошла через броневую палубу и взорвалась глубоко внутри корпуса, в носовом помещении генераторов. Передний артиллерийский вычислительный центр был полностью разрушен. Находившийся над ним центральный пост также сильно пострадал от взрывной волны, как и отделение генераторов № 3. В помещениях погибли старший офицер корабля фрегаттен-капитан Штосе и 41 матрос. Еще 31 человек получили очень тяжелые ранения, 18 из них вскоре умерли. Взрыв сместил несколько листов обшивки днища, и, если бы корабль не находился в доке, он получил бы еще и значительные затопления. На счастье немцев не произошло детонации боезапаса, находившегося менее чем в 10 м от места взрыва.

Но и так для ликвидации ущерба пришлось потратить полгода; только 15 декабря 1941 года крейсер смог, наконец, покинуть док. Ремонт прошел с определенной пользой: «Ойген» получил 5 дополнительных зенитных установок — знаменитых «фирлингов» (счетверенных 20-мм автоматов), значительно усиливших его способность отражать воздушные атаки. После коротких испытаний в начале февраля 1942 года «Принц» стал полностью боеготовым кораблем.

К этому времени настоятельно побуждаемое Гитлером руководство Кригсмарине уже разработало план перехода брестской эскадры в Германию. Окончательное решение было принято на совещании в Париже в первый день 1942 года. В обсуждении участвовали адмиралы Заальвахтер, Шнивинд и Цилиакс, а также командиры всех трех больших кораблей, стоявших в Бресте — «Шарнхорста», "Гнейзенау" и "Принца Ойгена". Было принято решение о том, чтобы избрать самый опасный (хотя и самый короткий) путь — через пролив Ла-Манш. Такие перемещения с угрозой для участвующих в них крупных боевых единиц считались делом первой государственной важности и требовали утверждения самим фюрером. Гитлер дал свое согласие 12 января, и операция «Церберус» стартовала. Для ее обеспечения немцы собрали почти все боеспособные эсминцы и миноносцы общим числом 19; выход сил из Бреста и их поход обеспечивало большое число тральщиков и около 180 истребителей Люфтваффе.

История операции подробно описана в ряде книг о Второй мировой войне, поэтому остановимся лишь на участии в ней "Принца Ойгена". Выход соединения вечером 11 февраля остался незамеченным для британской авиации и патрульных подводных лодок. Погода благоприятствовала немцам: низкая облачность, сильный 6-балльный ветер и дождевые шквалы. До полудня следующего дня плавание протекало исключительно спокойно. В 12.10 на широте Дувра крейсер и находившиеся с левого борта корабли эскорта попали под огонь тяжелых батарей. Британская стрельба в плохих погодных условиях оказалась неточной: ни один снаряд не попал в цель. Атака торпедных катеров около 13.20 была отбита эсминцами, а немного раньше огонь открыл и «Ойген». Его целью стали британские торпедоносцы «Суордфиш» 825-й эскадрильи ВМФ Великобритании. По донесениям с крейсера, 3 из 4 атаковавших торпедоносцев были сбиты зенитным огнем его 105-мм пушек, хотя более чем сомнительно, что для этого хватило 47 израсходованных «Ойгеном» снарядов. Стрельбу по «Суордфишам» вели многие корабли, и так или иначе, но атака была легко отбита. Спустя час с лишним, в 13.52, вновь отличились зенитчики «Принца», сбившие двухмоторный бомбардировщик. Около 2 часов дня видимость окончательно испортилась. Спустя 30 минут «Шарнхорст» подорвался на мине, и во главе колонны оказались «Гнейзенау» и шедший ему в кильватер "Принц Ойген". В 16.40 (по германскому времени) в носовом секторе слева по борту были обнаружены 6 британских эсминцев. Бринкманн приказал дать полный ход и открыть огонь главным калибром. Британские снаряды накрыли «Ойген», но ни один из них не попал в цель. Англичане атаковали торпедами с предельной дистанции. «Ойген» первыми же залпами накрыл головной корабль противника, но ветер сносил дым от орудий прямо на главный КДП на верхушке башенноподобной надстройки, и управление огнем пришлось перевести на носовой пост. Поскольку выпуск торпед немцам удалось заметить, их корабли резко отвернули, увеличив дистанцию и избавив британские эсминцы от крупных неприятностей. Все же «Уорчестер» получил попадание тяжелым снарядом и с трудом ушел, прикрываемый остальными. Бой продолжался всего 11 минут: в 15.56 огонь был прекращен. Тяжелый крейсер выпустил за это время 108 203-мм снарядов, добившись, по немецким данным, двух попаданий. Весь вечер 12 февраля продолжались воздушные атаки на германские корабли, в ходе которых на долю «Ойгена» пришлось немало пулевых пробоин от огня бортового оружия; несколько его моряков были ранены и 1 убит. Вновь «Ойген» потерял свои линкоры, и Бринкман принял решение следовать далее самостоятельно полным ходом. От большой скорости, достигавшей на последнем этапе перехода 31 узла, большие волны заливали полубак настолько сильно, что пришлось отправить под прикрытие расчет находившегося на нем «фирлинга», иначе люди рисковали быть смытыми за борт. Но в итоге рискованная операция закончилась успешно для тяжелого крейсера, который прибыл в Брюнсбюттель в устье Эльбы около 08.30 утра 13 февраля практически неповрежденным.

Однако поход для него на этом не закончился. Сразу же по прибытии Бринкманн получил приказ следовать в Норвегию. К 19 февраля корабль принял боезапас, топливо и сдал на берег свои гидросамолеты. Вместо них на борт прибыли 250 отпускников, возвращавшихся в свои части, и рано утром 20 февраля «Принц» в компании с "карманным линкором" "Адмирал Шеер" вышел на север в сопровождении эсминцев «Байтцен», "Якоби", «Шёманн» и Z-25. На «Ойгене» держал флаг командир группы вице-адмирал Цилиакс. Вскоре после выхода служба радиоразведки расшифровала сообщение противника об обнаружении соединения, и в 14.30 командование группы «Север» приказало прервать поход и вернуться в Германию. Однако Цилиакс дождался отмены приказа, и спустя 3 часа вновь взял курс на север. Утром 22 февраля отряд вошел во внутренние воды Норвегии, проход по которым осуществлялся под руководством лоцманов. Хотя 2 английских самолета обнаружили немецкое соединение, поход в дальнейшем протекал беспрепятственно, и вскоре после полудня немцы оказались в Гримстад-фиорде, откуда год назад «Ойген» вышел в роковую операцию «Рейнюбунг». Но теперь и эти воды были опасными, и германские корабли сразу же продолжили путь к северу. Но там их ждали. А между тем эскорт сократился наполовину: «Байтцену» и «Якоби» пришлось повернуть назад из-за повреждений, полученных от сильных волн.

Подходы к Тронхейму все время патрулировались британскими подводными лодками; на данный момент в таком патруле находилась «Трайдент». Утром 23 февраля лодка стояла без хода в 19 милях от входа во фиорд, когда в неясной дымке с нее заметили приближающийся отряд. Командир, капитан-лейтенант Слейден, приказал сблизиться с головным кораблем, который он опознал как "карманный линкор". Немцы вели себя в этих опасных водах довольно нахально, двигаясь 20-узловой скоростью без противоторпедного зигзага. Довольно совершенные гидрофоны не обнаружили лодку, идущую малым ходом на поверхности. Но «Принцу» опять повезло: из-за неправильно понятого приказа торпедисты выпустили только 3 из 7 торпед, когда лодка стала погружаться. Однако даже «усеченный» залп дал свои плоды.

В 07.02 гидроакустики «Ойгена» услышали взрыв первой торпеды (очевидно, от удара о скалы), но не придали ему должного значения. Спустя 3 минуты вторая торпеда поразила крейсер. От сильного удара остановились все турбины; предохранительные клапаны на котлах были сорваны, и пар со страшным шумом начал стравливаться в воздух. Из-за этого шума нельзя было услышать ни слова ни на мостике, ни в машинном отделении, и в течение пары неприятных минут управление кораблем оказалось полностью потерянным.

Торпеда попала в кормовой отсек на расстоянии 11 м от среза кормы, почти полностью оторвав ее и свернув вниз под углом 45°. 11 человек, преимущественно отпускников из района Тронхейма, погибло, а еще 25 было ранено. Рулевое устройство полностью вышло из строя, а руль остался заклиненным под углом 10 градусов на левый борт. Но «Ойген» оказался везучим кораблем — винты уцелели, хотя помещение центрального валопровода было затоплено. Постепенно удалось ввести в действие сначала обе бортовые турбины, а после осушения коридора гребного вала — и среднюю. Котлы и вспомогательные механизмы повреждены не были. Бринкманн с трудом развернул корабль при помощи турбин и 10-узловой скоростью двинулся в Тронхейм. Для уменьшения крена на корму команда занялась трудной работой: перегрузкой боезапаса кормовых башен в носовые погреба. Времени на это оказалось достаточно; только вечером того же дня «Ойген» бросил якорь в глубине Тронхейм-фиорда.

После первой оценки повреждений инженеры решили, что ремонт можно будет произвести на месте. В Тронхейм из Киля прибыл один из ведущих корабельных специалистов (фактически он был главным конструктором германского флота), инженер с ученой степенью доктор Штробуш. Под его руководством персонал ремонтного судна «Хуаскаран» начал ремонт, который оказался значительно более трудным и продолжительным, чем это следовало из первоначальной оценки. Выяснилось, что помимо повреждений и затоплений в кормовой части, корпус имел разрывы в носу (в районе 168-го шпангоута), на расстоянии всего 20 м от форштевня, а средняя часть наружного слоя днища дала течь во многих местах. 11 апреля крейсер прошел пробные испытания, пока без руля. Корабль развил 21 узел и мог управляться турбинами, хотя и с некоторыми затруднениями. 21 апреля судно снабжения «Карнтен» доставило из Киля временный руль, который к 9 мая установили на место. Теперь «Ойген» мог направиться домой для окончательного ремонта. Его скорость с временным рулем не превышала 29 узлов, хотя инженеры считали, что в экстренном случае крейсер может дать и все 31. Что более важно, диаметр циркуляции увеличился вдвое, значительно ухудшив маневренные качества. Командование серьезно беспокоилось о судьбе «Ойгена» и предполагало использовать для прикрытия его перехода однотипный «Хиппер», также находившийся в Тронхейме, для чего оба корабля должны были получить совершенно одинаковый камуфляж. Тем не менее, «Принц» 16 мая вышел из порта без своего «напарника», сопровождаемый эсминцами «Якоби», Z-25 и миноносцами Т-11 и Т-12. Переходу придавалось настолько важное значение, что его оформили в виде отдельной операции «Цауберфлютте» ("Волшебная флейта").

Неприятности начались спустя всего час после выхода. При первой же попытке сманеврировать на скорости 26 узлов крейсер перестал слушаться руля и чуть было не врезался в скалистый берег. Оказалось, что по ошибке управление рулем переключили с механического на ручное. Днем, на широте Ас-фиорда, обнаружились неисправности в левой турбине, и ход пришлось сбросить. Неоднократные сообщения об активности сил противника нервировали командира и экипаж. Первый контакт состоялся только вечером 17-го, когда слишком сблизившийся «Хадсон» был обстрелян зенитками и атакован воздушным прикрытием из четырех «Мессершмиттов-109». На деле англичане заметили «Ойген» уже на выходе из Тронхейма и готовили свой удар. Однако вновь «Принцу» повезло: спустя несколько минут его воздушные наблюдатели заметили большую группу самолетов, которая, покружив вдали, вновь исчезла за горизонтом. Это были «Бофорты» 86-й эскадрилий, вооруженные торпедами, но так и не заметившие свою цель. Но другая эскадрилья, 42-я, вооруженная такими же самолетами (12 «Бофортов» в эскорте 4 «Бофайтеров» и 6 «Бленхеймов» в истребительном варианте) произвела свою атаку в 20.15. 6 истребителей прикрытия и 2 корабельных «Арадо» атаковали центр атакующей группы, тогда как зенитки вели огонь по флангам. К обороне от низколетящих самолетов принял участие и главный калибр крейсера. В круговерти из кораблей и самолетов «Ойгену» удалось уклониться сначала от первой волны из 6 торпедоносцев, а затем и от второй. Его зенитчики претендовали на сбитие 6 торпедоносцев, еще 3 отнесли на счет миноносца эскорта и "Арадо".

Реально британские потери были втрое меньше: на базу не вернулись только 3 «Бофорта», да один «Бофайтер» вынужден был сесть на воду. Но главное — крейсер в очередной раз избежал смертельной опасности. Последовавшая вскоре атака бомбардировщиков «Хадсон» представляла гораздо меньшую угрозу. Бомбы легли далеко от цели, а англичане потеряли еще один самолет. В общем, атака полностью сорвалась, несмотря на то, что для ее проведения выделялись значительные силы. Координированный удар горизонтальных бомбардировщиков и торпедоносцев не получился, и все потери авиации Великобритании оказались бесполезными.

Дальнейший переход «Ойгена» в Германию прошел без помех. Вечером 18 мая крейсер прибыл в Киль, а на следующий день формально был включен в состав учебной эскадры. На деле на корабле начался основательный ремонт: с него сгрузили на берег боезапас и при помощи мощного плавучего крана сняли 105-мм зенитные установки, после чего перевели в сухой док компании "Дойче Верке". За трехмесячный ремонт «Принц» сменил командира: место повышенного в чине Бринкманна занял капитан цур зее Ганс-Эрих Фосс. В августе крейсер вывели из дока, но только для того, чтобы сменить завод — его отправили для дальнейшего переоборудования на верфь «Германия». Спустя еще 2 месяца он вернулся на завод "Дойче Верке" для завершения работ. Для восстановления корабля была использована значительная часть оборудования, снятого с однотипного «Зейдлица», находящегося на вялотекущем переоборудовании в авианосец. Недостаток рабочих и постоянные авианалеты значительно замедляли процесс вступления в строй. Хотя в «Ойген» не попала ни одна бомба, его экипаж понес значительные потери, когда один из катеров крейсера был протаранен патрульным кораблем в гавани Киля. Холодная октябрьская вода унесла жизни 33 моряков. Только 20 октября вновь началась погрузка боезапаса, а неделю спустя полугодичный ремонт завершился. Предполагалось, что он немедленно проследует в Норвегию вместе с линкором «Шарнхорст», также отремонтированным и готовым к службе. Монотонность ремонта и портовой службы нарушила лишь проведенная 21 ноября церемония, в ходе которой с большой помпой на борт был водружен корабельный колокол, стоявший в годы 1-й мировой войны на австро-венгерском дредноуте «Тегетгофф», однотипном с давшим имя крейсеру "Принцем Ойгеном". Его доставил из Италии контр-адмирал де Анджелис; также в церемонии участвовал контр-адмирал в отставке граф Фирмиан — последний командир австро-венгерского дредноута "Принц Ойген".

9 января 1943 года началась операция «Фронтхитер»: оба тяжелых корабля с эскортом из 3 эсминцев и большого числа мелких боевых судов двинулись в путь из Готенхафена; командующий отрядом, контр-адмирал Шнивинд, находился на борту «Ойгена». Однако в это время спокойствия немцам не было даже в своих водах. Уже при проходе датскими проливами воздушная разведка англичан обнаружила отряд, несмотря на наличие воздушного прикрытия. Служба радиоперехвата расшифровала сообщение разведчика, и контр-адмирал Шнивинд приказал «Ойгену» вернуться в Готенхафен. Командир крейсера счел распоряжение неверным, но подчинился приказу, и 12 января его корабль вернулся в порт. Спустя несколько дней командование группы «Север» вновь попыталось усилить свой корабельный состав в ходе операции «Домино»: 23 января линкор и крейсер опять вышли в море в сопровождении 2 эсминцев, но только для того, чтобы вернуться из почти той же точки, что двумя неделями раньше. 27 января тяжелый крейсер вернулся в Готенхафен.

Этот выход стал последней попыткой «Принца» участвовать в океанских боевых действиях. Сказались, в частности, и первые последствия "новогоднего сражения". В результате «Шарнхорст» 8 марта ушел в Норвегию один, навстречу гибели в полярной ночи, а вот для «Ойгена» рейдерская служба завершилась. За два с половиной года войны ему так и не удалось потопить ни одного транспорта или боевого корабля противника.