Берия и МГБ

Берия и МГБ

Вернемся в конец 40-х — начало 50-х гг. прошлого века. Напомню, что перед самой войной Народный комиссариат внутренних дел СССР, объединявший в себе все виды разыскной деятельности, разведку и контрразведку, начали разделять на три ведомства. Из НКВД выделились органы, ведущие контрразведку в армии, сначала они назывались особыми отделами (с подчинением наркому обороны), в ходе войны им дали название «Смерть шпионам!», или сокращенно «Смерш». Милиция, пограничники, внутренние войска, лагеря и связанные с ними производства остались в ведении НКВД. Разведка, контрразведка и следствие по делам о государственных преступлениях планировалось перевести в Наркомат госбезопасности, но война затормозила это разделение, и оно фактически произошло только в 1943 г. Берия руководил НКВД, убитый по его «делу» в 1953 г. Меркулов — НКГБ, и «Смершем» руководил B.C. Абакумов.

После войны Берия избирается членом Политбюро, возглавляет атомный проект, и его освобождают от должности наркома внутренних дел. В это время от должности наркома государственной безопасности освобождается и Меркулов, а все наркоматы СССР переименовались в министерства.

Теперь уже не в наркоматах, а в министерствах должность Берии занимает Круглов, а должность Меркулова — Абакумов.

Неизвестно отношение Берии к Абакумову (тот был его бывшим подчиненным), но, судя по дальнейшему, назначение Абакумова на должность министра МГБ не было инициативой Лаврентия Павловича, поскольку практически немедленно между первым заместителем Предсовмина Берией и министром МГБ начались трения. Большими они быть не могли, так как Берия за силовые структуры страны не отвечал, а разведку и контрразведку по атомному проекту вели отделы МГБ под его непосредственным руководством.

Тем не менее историки собрали такие примечательные факты. Берия, помимо того, что был Маршалом СССР, был и последним, кто имел персональное звание народного комиссара госбезопасности, которое тоже соответствовало маршальскому. Поэтому в здании МГБ ему полагался кабинет. Но Абакумов распорядился убрать из кабинета Берии секретаря, а в кабинете прекратить делать уборку. Разумеется, Берия перестал приезжать в этот кабинет, и когда после его убийства в этот кабинет зашли, чтобы сделать обыск, то нашли его весь заросшим паутиной. Вот такая со стороны Абакумова мелкая, но примечательная пакость.

Когда после убийства Берии Абакумова обвинили в том, что он тоже член «банды Берии», то возмущенный Абакумов пытался напомнить всем, что они с Берией были врагами до такой степени, что Берия даже ни разу не пригласил его на свои застолья, которые с грузинским радушием он устраивал для своих товарищей по правительству и ЦК³²⁴.

Те историки, кто подробнее вникает в дела Берии и Абакумова, единодушно отмечают эту вражду, но затрудняются дать версию ее причин. Действительно, для Абакумова Берия был хотя и посторонний, но очень высокий начальник. Ну зачем на пустом месте нужно было с ним враждовать? Даже с точки зрения карьеры самого Абакумова, ведь его на должность ставило Политбюро, а Берию в марте 1946 г. повысили в партийной должности и он стал одним из 11 членов этого органа. Зачем нужно было Абакумову иметь в Политбюро человека, враждебно к себе настроенного?

Думаю, тут дело вот в чем. Между партийными и хозяйственными работниками СССР существовал скрытый антагонизм, который очень трудно было заметить из-за необходимости подчинения хозяйственников партийцам. Но этот антагонизм был тем больше, чем больше партиец был партийцем, т. е. формальным болтуном, сторонящимся дела, и чем больше хозяйственник был хозяйственником, т. е. чем больше он был предан делу. Образный пример. Хозяйственнику поручили построить дом в очень тяжелых условиях, а партийцу «осуществлять руководящую роль партии» в этом строительстве. Пока хозяйственник решает тысячи проблем, связанных со стройкой, партиец пишет на него докладные записки в ЦК о том, что хозяйственник плохо работает. Пишет не из врожденной пакостности, а на всякий случай: вдруг хозяйственник дом не построит, и тогда партиец заявит: а я же предупреждал! Отсюда и проистекает неприязнь, которую порой трудно скрыть.

Такая неприязнь существовала между Берией и Председателем Госплана Вознесенским по меньшей мере в 1941 г., когда Берия стремился обеспечить страну углем, а Вознесенский стремился обеспечить себе спокойную жизнь с нерастраченными резервами. Вознесенский свою карьеру начал делать в Ленинграде, оттуда же в Москву после окончания войны прибыли первый и второй секретари Ленинградского обкома — Жданов и Кузнецов. (Жданов «умер» в 1948 г., а Вознесенский с Кузнецовым, напомню, осуждены по одному «ленинградскому делу».)

Бывший после Жданова первый секретарь Ленинградского обкома А.А. Кузнецов, любитель ворованных бриллиантов, становится секретарем ЦК ВКП(б), курирующим, как сказали бы сегодня, «силовые министерства». И Абакумов был назначен министром МГБ именно по его предложению. То, что Абакумов был тесно связан с «ленинградцами», подтверждается вопросами, которые ставило следствие перед ним после ареста. Его, в частности, обвинили, что это не МГБ под руководством Абакумова вскрыло «ленинградское дело»³²⁵, а сами партийные органы под руководством Маленкова. А МГБ начало исполнять свои обязанности вынужденно, после того, как в ЦК уже стало все известно.

То, что Берия, как и любой хозяйственник, смотрел на «партейцев» как на бездельников, было бы еще полбеды. Но он не только смотрел, он еще и пытался заставить их работать, что воспринималось ими как преступление. На июльском 1953 г. Пленуме ЦК, на котором осуждали Берию, не успел выступить бывший помощник Сталина А.Н. Поскребышев, но он передал в ЦК текст своего выступления о «преступлениях» Берии. Самое страшное из них было такое: «По его инициативе была введена такая практика, когда в решениях Совета Министров записывались пункты, обязывающие партийные организации выполнять те или иные поручения Совета Министров. Такие поручения, принимаемые помимо ЦК, ослабляют руководящую роль партии» ³²⁶.

Таким образом, Абакумова не приглашали на застолья к хозяйственникам Берии по той причине, что у Абакумова была своя компания «партейцев» из Ленинграда. И чтобы понравиться своей компании, он и испортил отношения с Берией. Судоплатов утверждает, что почти сразу после назначения Абакумова министром МГБ, он предпринял меры, чтобы собрать компромат, достаточный для заведения уголовного дела на Берию. Авторитет Берии в органах ГБ упал до такой степени, что его личный телохранитель полковник Саркисов явился к Абакумову с предложением «стучать» на своего шефа³²⁷.