Глава восьмая В СРЕДИЗЕМНОМ МОРЕ: «...ЛУЧШЕЕ, ЧТО БЫЛО СДЕЛАНО БРИТАНСКИМИ ПОДВОДНИКАМИ»

Глава восьмая

В СРЕДИЗЕМНОМ МОРЕ: «...ЛУЧШЕЕ, ЧТО БЫЛО СДЕЛАНО БРИТАНСКИМИ ПОДВОДНИКАМИ»

Средиземным морем вынужденно пренебрегали. Ход Норвежской кампании, возникшая затем угроза вторжения и, наконец, страшные потери атлантических конвоев не давали возможности сосредоточить силы на британских военно-морских базах на Мальте и в Александрии до осени 1940 года. Это было продолжение «странной войны» в Средиземноморье, причем условия здесь не были такими жесткими, как в боевых действиях, которые развивались ближе к метрополии. Все вскоре должно было измениться, но, говоря коротко, мало что можно было сделать, чтобы принять вызов. Предостережения губернатора Мальты генерала сэра Уильяма Добби о том, что ее оборона ужасающе слаба и там даже нет самолетов, вскоре подтвердились.

Муссолини вступил в войну, заключив договор с Гитлером в конце мая 1940 года. Вскоре он переправил свои соединения в Северную Африку, чтобы выбить британскую армию с берегов Нила. Генерал сэр Арчибальд Уэйвелл, командующий британской 1-й армией, сосредоточил 300-тысячное войско союзников. Он был уверен, что сможет остановить продвижение итальянцев на суше. На море силы британцев были растянуты до предела, особенно это касалось подводных флотилий. Очень быстро традиционные пути, ведущие к восточным аванпостам в Средиземном море и на Среднем Востоке, закрылись для британцев. Британские военные руководители были вынуждены посылать свои корабли в долгие походы, продолжавшиеся по два-три месяца, вокруг мыса Доброй Надежды, для подвоза любого снабжения, за исключением того, что доставлялось специальным конвоем с крупным флотским эскортом, который Королевский флот мог предоставить с большим трудом. На тот момент ни Британия, ни Германия не имели крупных субмарин в зоне, которая вот-вот должна была стать наиболее важной ареной войны. При отсутствии серьезных соперников итальянский флот получил превосходство на Средиземном море — по крайней мере, на текущий период имея там 5 линейных кораблей, 25 крейсеров, 90 эсминцев и 90 подводных лодок. Их поддерживали 2000 самолетов береговой авиации, а еще итальянцы проводили эксперименты с мини-лодками, людьми-торпедами, боевыми пловцами и взрывающимися моторными лодками, способными подвергнуть британские войска еще большей опасности Когда Муссолини вступил в войну, британцам стало ясно, что у них нет реальной военной силы между Гибралтаром и итальянскими военными портами. На Мальте базировалось всего-навсего шесть субмарин и совершенно не было береговой инфраструктуры. Одной из первых операций флота Муссолини стала установка обширных минных полей вдоль всей береговой линии Италии и вокруг Мальты.

В течение первой недели после того, как Муссолини заключил пакт с Гитлером, одна за другой погибли три из шести британских субмарин, базировавшихся на Мальте: заградитель «Грэмпус», «Один» и «Орфеус». Было решено, что все они затонули со своими экипажами, подорвавшись на итальянских минах, установленных на глубине до 100 фатомов, хотя проводившееся после войны расследование показало, что все три лодки незадолго до этого прибыли с баз на Дальнем Востоке и еще не успели приспособиться к местным условиям и опасностям. Последние, как оказалось, были значительным фактором на протяжении всей войны как для британских, так и для немецких субмарин. Эти события сопровождались интенсивными авианалетами на Мальту, и в особенности на британскую военно-морскую базу.

Все это совпало с началом походов крупных итальянских конвоев на Ливию, и британские субмарины на время были перебазированы в Александрию, в Египет. Несмотря на то что эти операции держали врага в напряжении, было ясно, что необходимо укреплять обе базы. Субмарины нового класса «U», уже строившиеся на верфях Британии, предназначались в основном для патрулирования Средиземного моря, начинавшегося с Мальты. Но они все еще проходили испытания в озерах Шотландии, когда Италия вступила в войну, и использовать большую их часть стало возможным только в 1941 году.

Тем временем 1-я флотилия, базировавшаяся на Александрию, осенью была укреплена. В ее состав вошли подводная плавучая база «Медуэй», вместе с пятью лодками нового класса «Т», тремя класса «R», двумя класса «Р», одной класса «О» и минным заградителем «Кэшэлот». Итальянцев вскоре стали тревожить, когда их корабли, перевозившие людей, вооружение и подкрепление, шли к Северной Африке. Но первые успехи, хотя и воодушевляли и прибавляли уверенности, не смогли остановить этот поток, и сами британцы считали контрмеры итальянцев опасными для себя. Особенно это касалось большого количества недавно установленных глубоководных мин и новых торпедных катеров, недавно появившихся у итальянцев.

Наконец в Александрии появилась ремонтная база и штаб управления операциями. Мальта была жизненно важной точкой в центре Средиземного моря и этапным пунктом для британских кораблей, идущих на восток, но там все еще не было организованной структуры для операций подводных лодок. Коммандер Рональд Миллз, с которым мы встречались в шестой главе, был отправлен на Средиземное море после Норвежской кампании. Его лодку отправили на Мальту вместе с тремя другими.

«Мне дали полное командование. Было четыре подводные лодки класса “Т”: моя собственная, “Тетрарх”, “Труант” Хью Хаггарда, “Тритон” Тини Уоткинса, “Триад” Джорджа Сольта. Начальство сказало мне, что я сам должен буду давать указания своим командирам, когда я захочу, чтобы они действовали. В основном все так и происходило. Не было никаких планов, как мы должны действовать. Хаггард был единственным (не считая меня самого), кто до этого участвовал в боевом патрулировании. Мы с ним посовещались и решили, что отдадим более легкие патрульные позиции “Тритону” и “Триаду”, а сами подойдем близко к итальянскому берегу. Все мы должны были встретиться на Мальте и использовать ее как свою базу, хотя это было довольно рискованно, так как итальянские военно-воздушные силы использовали ее для учебных стрельб».

«Труант» Хаггарда, раньше действовавшая под командованием лейтенант-коммандера Хатчинсона и сильно поврежденная во время Норвежской кампании, только что вышла из ремонта. Норман Джуэлл, в то время 27-летний старпом, вспоминает:

«Мы вышли из Чатема и направились к Средиземному морю, обогнув север Шотландии и дальше вниз через Ирландское море. Только мы вошли в Бискайский залив, как увидели два “купца”, идущие по направлению к нам из Бордо. Мы всплыли, чтобы схватиться с ними, и когда мы это сделали, на кораблях начались взрывы. Оказалось, что корабли были под командованием немецкой призовой команды и перевозили людей, секретные оборудование и документы с “Графа Шпее”[28], а также британских и норвежских военнопленных. Очевидно, что у немецких моряков был приказ в случае нападения затопить корабли, который они и выполнили. Перед тем как затопить корабли, команды и пленных пересадили в шлюпки. Среди пересаженных была женщина, жена одного из пленных капитанов. Она уронила свою сумочку и прыгнула за ней из шлюпки в воду. Она была насквозь мокрая, когда мы ее подобрали[29]. Мы взяли пленных на лодку, всего их было около 30, но у нас не было помещения для немцев. Они горько жаловались на свою судьбу, но мы доложили об их положении, и их в конце концов забрали летающие лодки “Сандерленд”. Мы высадили тех, кого спасли, в Гибралтаре и продолжили двигаться к Мальте».

 Рональд Миллз на «Тетрарх» уже прибыл на Мальту, а позже к нему присоединился Хаггард на «Труант». Другие две лодки, «Триад» и «Тритон», не смогли прийти к месту встречи. «Триад» была торпедирована а о «Тритон» в последний раз было доложено, что она патрулирует у итальянского берега. Больше о ней ничего не слышали, хотя думают" что лодка была втянута в бой с теплоходом «Олимпия».

Рональду Миллзу пришлось обустраивать базу на Мальте более или менее самостоятельно:

«Я понимал, что необходимо было устроить базу и организовать ее работу, и поскольку я был здесь самым старшим командиром, я сказал своему командующему, что готов принять командование здесь и передать командование своей лодкой “Тетрарх“[30] одному из офицеров команды. Я оставался командующим на Мальте около трех месяцев, пока наконец кэшен Симпсон, назначенный на это место, но находивший в отлучке, не принял командование. Ко времени его прибытия было уже очень много действующих объектов. Мы построили подземный цех по ремонту торпед, торпедные склады, и у нас все шло хорошо, под руководством моего инженер-механика, лейтенант-коммандера Сэма Мак-Грегора.

Итальянцы подолгу бомбили нас днем, но на самом деле мы их не слишком боялись, хотя у нас было всего три самолета, которые мы звали “Пип”, “Скуик” и “Уилфред”. На них летали летчики губернатора, и им удавалось не подпускать к нам итальянцев близко. Когда в дело вступили самолеты “Люфтваффе”, все стало совершенно по-другому».

 И в самом деле: хотя итальянцы, бомбившие Мальту, доставляли довольно много хлопот, ожидавшееся прибытие первоклассных пикирующих бомбардировщиков «Люфтваффе» на Сицилию, на расстояние короткого перелета до Мальты, повергло в ужас и сам остров, и британский флот вообще Следующие авиабазы немцев появились уже в самой Италии, чтобы объединить все возможные виды ударных сил «Люфтваффе». Вскоре воздушные разведчики и пикирующие бомбардировщики, знающие об особенностях Средиземного моря, начали угрожать британским надводным кораблям и субмаринам. В конце ноября 1940 года, например, «Регулюс», которой командовал лейтенант-коммандер Карри, подверглась нападению с воздуха. Она была одной из четырех субмарин второй серии лодок класса «R», построенных первоначально в 1930 году для Средиземноморья, но служивших в предшествующие пять лет на Дальнем Востоке. Экипаж лодки был новичком на средиземноморской арене. Субмарину посчитали затонувшей в результате авианалета итальянцев. С «Регулюс» количество британских лодок, погибших со всей командой в Средиземном море за шесть месяцев, прошедших со времени вступления в войну Муссолини, увеличилось до 9, а количество погибших офицеров и рядовых — до 41 и 407 соответственно.

Активные действия авиации стали прелюдией к началу контрнаступления немцев в Северной Африке. 14 февраля 1941 года, через три недели после того, как армия Уэвелла обратила итальянцев в бегство, захватила Тобрук и взяла в плен 100 000 человек. Африканский корпус генерала Эрвина Ромеля высадился в Триполи с приказом спасти итальянскую армию. Теперь в Западной пустыне начались ожесточенные бои. Немецкие танки и десятки тысяч солдат перевозились всеми доступными судами в Ливию и Тунис по Средиземному морю.

Недавно принявший командование подводными лодками на Мальте Шримп Симпсон (ВМФ Великобритании) получил краткое распоряжение от своего главкома: «Остановить все поставки из Италии в Триполи». Задание легло почти исключительно на небольшие силы, дислоцированные на Мальте. Александрийская 1-я флотилия находилась в 1000 милях от побережья Ливии и имела другие не терпящие отлагательства задания и обязанности в Восточном Средиземноморье и в Эгейском море, где Греция и принадлежащие ей острова сначала подвергались атакам итальянцев, а затем вторжению немецких наземных войск.

С другой стороны, Мальта была на очень небольшом расстоянии от судоходных путей, по которым гитлеровцы и их союзники пересекали Средиземное море, и потому остров стал объектом интенсивных бомбардировок, проводившихся «Люфтваффе» с началом экспедиции Роммеля в Западную пустыню. База субмарин в заливе Лацарегго на северной стороне Валетты была основной целью, и по необходимости бомбоубежища были вырезаны в песчанике за строениями. Место стоянки подводных лодок на базе приходилось обустраивать в перерывах между авианалетами. Симпсон более чем своевременно получил данные о прибытии, начиная с января 1941 года, новых субмарин класса «U», и вскоре мальтийские соединения начали показывать зубы. Тоннаж потопленных и сильно поврежденных кораблей возрос, хотя сначала Симпсон мог одновременно послать в центр Средиземного моря не более четырех лодок. За первые три месяца действий, базировавшиеся на Мальте «Риджент», «Апхолдер», «Труант», «Атмост», «Ровер», «Апрайт» и «Урсула» потопили 11 кораблей снабжения, итальянский крейсер «Армандо Диас» и итальянскую подлодку «Кампани».

Необходимость наносить удары по конвоям для того, чтобы сорвать поставки, осуществлявшиеся союзниками гитлеровцев, стала еще более настоятельной, когда Африканский корпус Роммеля занял позиции, чтобы начать полномасштабное наземное наступление в апреле. Британская Нильская армия вступила в сражение и была оттеснена назад, к Египту; 9000 британских солдат и три генерала попали в плен. Так как кампания Роммеля набирала темп, генералу требовались продовольствие и топливо, поставки которых все еще шли без помех. И только когда для патрулирования прибыло большее число лодок класса «U», атаки стали более частыми. Джон Стивенс, которого мы встретили в последний раз во время патрулирования Атлантики на борту «Тандерболт», теперь сам командовал лодкой «Анраффлд»:

«Самым главным для нас было перехватить конвои Роммеля, состоявшие из двух-трех кораблей снабжения. У “Анраффлд” было достаточное число попаданий, больше дюжины потоплений, до 40 000 тонн. Мы также подбили из своих орудий четыре шхуны. Обычно мы не останавливались, чтобы подбирать выживших — конвои всегда шли в сопровождении четырех миноносцев и других эскортных и воздушных судов. У нас было недостаточно торпед, чтобы рисковать ими. Лодки класса «U» были предназначены для коротких патрульных операций и несли только восемь торпед — четыре в аппаратах и четыре незагруженных. Если бы после начала патрулирования были совершены две торпедные атаки, все торпеды были бы потрачены, и пришлось бы возвращаться на Мальту. Конечно, у нас было небольшое 3-дюймовое орудие, но рассчитывать на него не имело смысла. Поэтому нам приходилось довольно придирчиво выбирать мишени. Несколько раз во время контратак мы были на волосок от гибели; иногда на нас сбрасывали глубинные бомбы по пять часов подряд. Довольно часто они могли увидеть подлодку и доложить о ней с воздуха. Одно из предупреждений, которые давались командирам-новичкам в средиземноморских патрулях по прибытии их на Мальту, — это что их могут заметить с воздуха на глубине до 150 футов. Нас поднимали в легких самолетах, чтобы показать, как легко нас можно заметить.

Гитлеровцы и их союзники давным-давно это поняли, и большинство конвоев, на которые мы нападали, имели по два гидросамолета, которые рыскали вокруг в поисках наших лодок».

Из-за опасности быть замеченными с воздуха, а также обильно заминированных зон рядом с береговой линией Италии Шримп Симпсон разработал план того, как заманивать в ловушки транспорты. Вместо того чтобы нападать по пути, его командиры теперь практиковали ожидание рядом с местом назначения судов, когда противолодочные самолеты вполне могли повернуть назад или приземлиться, а надводные корабли чувствовали себя более безопасно и уверенно в виду бухты Триполи. Такая тактика была очень эффективной.

Мальтийская флотилия вскоре очень существенно увеличила счет потопленных вражеских кораблей, и лучше всех действовала «Апхолдер», которой командовал лейтенант-коммандер Малькольм Уонклайн. Он был одним из самых удачливых командиров подводных лодок во Второй мировой войне, несмотря на то что карьера его оказалась сравнительно короткой. Построенная фирмой «Виккерс Армстронг» «Апхолдер» прибыла на Мальту 12 января 1941 года. Во время своего первого патрулирования она потопила судно из конвоя гитлеровских союзников, с грузом в 5000 тонн, совсем рядом с Триполи, а через два дня почти на том же месте — 8000-тонный транспорт из охраняемого конвоя. На этот раз «Апхолдер» подверглась контратаке; она приняла удары 32 глубинных бомб, прежде чем скрылась под покровом темноты.

После короткого отдыха «Апхолдер» вернулась на позицию и в апреле, снова у Триполи, серьезно повредила грузовое судно, а на следующий день взяла на абордаж итальянский корабль снабжения «Арта», который был атакован британскими эсминцами. Абордажная команда случайно устроила на корабле пожар, когда пыталась вскрыть с помощью взрывчатки сейф, однако ей удалось спасти пачки секретных документов вместе с коллекцией сувениров, в которой были немецкие каски и оружие. Уонклайн, большой шутник, вернулся из конвоя под развевающимся немецким знаменем, с выстроившимися на палубе матросами в немецких касках.

1 мая 1941 года «Апхолдер, снова была в деле и потопила одну за другой три цели в одном и том же конвое: эсминец и транспорты в 4000 и 10 000 тонн. 24 мая Уонклайн заметил итальянский лайнер «Конте Россо» в 17 800 тонн, перевозивший 4000 солдат, с эскортом из трех крейсеров и нескольких эсминцев. Он выпустил две торпеды, и обе они попали точно в середину корабля. Лайнер быстро затонул, с ним погибли 1500 солдат. За эту атаку Уонклайн был награжден орденом «За безупречную службу».

Вполне возможно, что такие результаты давал именно дух соревнования среди служивших на Мальте командиров, во всяком случае к середине мая вся флотилия увеличила число попаданий в цель, хотя приблизительно в это же время соединение потеряло одну за другой четыре своих лодки. «Уск» наскочила на мину у мыса Бон, «Андонтед» и «Юнион» погибли от глубинных бомб у Триполи, а минный заградитель «Кашалот» протаранила итальянская подводная лодка по пути с Мальты в Александрию. «Кашалот» была затоплена собственной командой, чтобы ее не смогли захватить.

В Александрии успехи на море тоже были светлым пятном в ряду довольно мрачных для союзников событий. Британцы вынуждены были с позором отступить из Греции, оставив за собой массу техники и тысячи военнопленных и убитых; их разгромили у Крита; Югославия пала в ходе блицкрига, и, к счастью для британцев, Гитлер только что разорвал свой пакт с Россией, и его соединения двигались к Москве. Единственной хорошей новостью было то, что итальянцы в Абиссинии сдались, и «крысы пустыни» — Седьмая бронетанковая дивизия союзников — начали прогрызать ход, уходя от Африканского корпуса Роммеля.

Таким образом, при плохих новостях со Средиземного моря, пути снабжения армии Роммеля оставались целью номер один, если британцы хотели изменить ход событий в Западной пустыне. Малькольм Уонклайн и его товарищи-командиры стали принимать на себя больший риск, а их отдых сократился. В сентябре 1941 года Уонклайн, вышедший в свое четырнадцатое патрулирование, присоединился к «Анбитен», «Апрайт» и «Урсуле» для заранее подготовленного нападения. Они собирались перехватить и уничтожить перевозивший войска конвой, вышедший из южного итальянского порта Таранто и направлявшийся в Тунис. Эта операция походила на действия «волчьих стай» немецких подлодок: четыре субмарины заняли позиции рядом с маршрутом следования врага, к северу от Мисурты, на северо-западной оконечности Сирта. Три транспорта шли в сопровождении четырех эсминцев. «Апхолдер» приблизилась к ним на полной скорости, чтобы проникнуть в центр ордера сопровождения. После того как позиция была занята, вышел из строя гирокомпас, и Уонклайну пришлось положиться на магнитный. Он первым выпустил три торпеды с расстояния в 4500 метров, прикинув его на глазок.

Две торпеды поразили транспорт «Нептуниа», который затонул через восемь минут, и эсминцам пришлось поторопиться, чтобы подобрать уцелевших. Третья торпеда Уонклайна снесла корму «Очеаниа». Третий транспорт, «Вулканиа», был подбит «Урсулой» с дальнего расстояния, а «Атмост» прикончила его, когда он с трудом пытался уйти. В это время «Атмост» заметила три итальянских крейсера и несколько эсминцев и немедленно потопила один из крейсеров.

По результатам своих последних действий Малькольм Уонклайн в декабре 1941 года был представлен к Кресту Виктории. В приказе о награждении говорилось:

«Вечером 24 мая 1941 года, находясь на патрулировании побережья Сицилии, лейтенант коммандер Уонклайн, командир субмарины Его Величества “Апхолдер”, заметил направлявшийся на юг вражеский конвой, перевозивший войска, с мощным охранением из эсминцев. Плохое освещение не позволяло полагаться на данные наблюдения в перископ, но атака в надводном положении была бы легко замечена. Акустическая аппаратура “Апхолдер” не работала. Несмотря на эти серьезные помехи, лейтенант-коммандер Уонклайн решил атаковать противника с близкого расстояния. Он быстро развернул свой корабль в выгодное положение и приблизился настолько, чтобы быть уверенным в попадании. К этому времени нельзя было определить положение эсминцев сопровождения. Рискуя столкнуться с одним из кораблей эскорта, лейтенант коммандер Уонклайн продолжал преследовать вражеский транспорт. Когда он уже был готов открыть огонь, из темноты неожиданно на высокой скорости появился один из вражеских эсминцев, и Уонклайн едва избежал столкновения. Как только Уонклайн уклонился от этой опасности, он поднял перископ и выпустил торпеды, которые потопили крупный транспорт. Эсминцы неприятеля сразу начали жесткую контратаку и за следующие двадцать минут сбросили рядом с “Апхолдер” тридцать семь глубинных бомб. Поломка акустической аппаратуры значительно усложнила отход, но, проявив величайшую смелость, выдержку и профессиональные качества, Уонклайн увел “Апхолдер” от врага и привел ее в базу.

До этой выдающейся атаки, с того времени как он стал кавалером ордена “За безупречную службу”, лейтенант-коммандер Уонклайн торпедировал танкер и торговое судно. Он продолжал проявлять выдающуюся храбрость в виду неприятеля. Он проводил свои атаки на врага умело и с неослабевающей решимостью; он потопил также один эсминец, одну немецкую подлодку, два перевозивших войска транспорта по 19 500 тонн каждый, один танкер и три судна снабжения. Кроме того, он, вероятно, уничтожил торпедами один крейсер и один эсминец и, возможно, подбил еще один крейсер».

Эти атаки повлекли за собой ответные действия, которых все ожидали, но все-таки надеялись, на лучшее. Бомбардировки Мальты и базы субмарин шли по нарастающей — и эти нападения были безжалостны. Непрерывные ночные налеты, пикирующие бомбардировщики и постановка мин с воздуха — все было брошено против острова и его гостей-военных. Не занятые в патрулировании субмарины были поставлены на мертвый якорь полукругом, так чтобы бомбы не падали вдоль него. Атаки продолжались практически круглые сутки, и 13 февраля 1942 года база субмарин в Лацарегго была сильно повреждена — оказались разрушены казармы и столовая. Во время другого налета, 17 февраля, град бронебойных бомб потопил несколько субмарин.

В результате налетов многие из тех, кто находился на Мальте в это время, получили ранения, кроме того, на острове начинал чувствоваться голод из-за недостатка снабжения. Неделями более крупные лодки классов «Ривер» или «Нэрвел» перевозили продовольствие «по часовой стрелке» от Александрии. Эти перевозки получили название «волшебный ковер». Особенно часто в подобных операциях были задействованы два подводных корабля — «Клайд» и «Порпойс»; их минные палубы были очищены, чтобы складывать на них припасы, а иногда они перевозили пассажиров, в том числе и очень важных. Вообще всем подлодкам, идущим мимо Мальты, было приказано так или иначе перевозить припасы на остров. Быстроходный транспорт «Бреконшир» сделал несколько рейсов, часто — под обстрелом с воздуха. «Порпойс» также посчастливилось уйти во время одного из плаваний из-под 87 глубинных бомб и целого потока бомб с воздуха. Всего «грузовые» субмарины перевезли на Мальту 383 135 литров бензина, 387 860 литров керосина, 30 тонн припасов, 12 тонн почты, 6 тонн оружия и 126 необходимых специалистов.

Тем временем один из величайших героев Мальты, Малькольм Уонклайн, завершал срок своего там пребывания и должен был вернуться на «Апхолдер» в Англию на ремонт. 6 апреля 1942 года он вышел с базы в свое двадцать пятое патрулирование. В конце этого двухнедельного задания «Ап-холдер» должна была направиться в Гибралтар, а затем домой. Но она так и не вернулась из похода.

14 апреля «Апхолдер» была забросана глубинными бомбами и потоплена итальянским противолодочным кораблем «Пегасо» к северо-востоку от Триполи, где сам Уонклайн потопил так много вражеских кораблей. Его результат был выдающимся. За 16 месяцев в составе 10-й подводной флотилии «Апхолдер» потопила или повредила 22 неприятельских корабля, включая 3 подводные лодки, 2 эсминца и 1 крейсер, а также вражеские транспорты вместимостью 119 000 тонн. О потере легендарной субмарины Адмиралтейство не объявляло официально до 22 августа 1942 года. В этот день оно выпустило, можно сказать, беспрецедентное в истории военно-морского флота сообщение, в котором была отдана дань субмарине и ее командиру:

«Их светлостям редко приходится проводить границу в том, что касается разных обязанностей флота, но они, воспользовавшись случаем, в специальном упоминании выделяют тех, кто служил на Корабле Его Величества “Апхолдер” под командованием лейтенант-коммандера Уонклайна. Он долго сражался, совершая набеги на коммуникации противника в Центральном Средиземноморье, и члены его команды стали известны благодаря неизменно высокому качеству исполнения своих трудных и опасных обязанностей. Профессионализм и отвага их были таковы, что пример офицеров и матросов этого корабля вдохновлял не только коллег из их флотилии, но и матросов и офицеров флота, частью которого была их лодка, и всей Мальты, где так долго базировалась “Апхолдер”. Корабль и его команда ушли от нас, но вдохновляющий пример остался».

Шримп Симпсон должен был покинуть Мальту, но задержался, когда услышал новость об «Апхолдер». Отступление было подобно капитуляции, и Симпсон не собирался отступать, хотя он знал, что терпеть дальше налеты, от которых страдала Мальта, уже невозможно. Смелость и жизненное упорство жителей острова были оценены 16 апреля, когда король Георг VI наградил Крестом Георга (который был гражданским аналогом Креста Виктории) островную крепость, которая противостояла врагу четыре месяца, при почти ежедневных бомбардировках.

Последними катастрофами были потери нескольких лодок типа «Спирфиш», которые наконец-то прибыли, чтобы помочь обороне, но число которых за 48 часов сократилось до небольшой горстки. Потом база подводных лодок в Лацаретто подверглась массированному нападению сил «Люфтваффе», которым было дано четкое указание уничтожить базу полностью. 10-й флотилии Симпсона в конце концов пришлось уйти Пять из оставшихся у него субмарин ушли в Англию на ремонт. Остальные пять (из двадцати, которые входили в соединение) были переведены в Александрию с тем, чтобы присоединиться к лодкам класса «Т» 1-й флотилии, а позже принять участие в операциях из Бейрута, где стали базироваться другие пять субмарин. По пути произошла еще одна трагедия и погиб еще один герой Мальты: «Эрдж», которой командовал Томмо Томпкинсон, больше не увидели. На ее счету было 20 патрулей.

В первой фазе мальтийских операций было потеряно десять подлодок, хотя отсутствие на острове 10-й флотилии продолжалось всего 10 недель, после чего Шримп Симпсон вернулся с лодками «Анброкен», «Юнисон» «Анбендинг» и «Юнайтед», готовыми действовать. Новые силы Мальты были на месте, чтобы поддержать знаменитую «миссию милосердия» в августе 1942 года, проводившуюся под кодовым названием «Пьедестал» Конвои столкнулись с жестокими бомбардировками со стороны сил «Люфтваффе», которые потопили девять из четырнадцати транспортов и десятки кораблей эскорта, сопровождавших конвой в Валлетту.

По другую сторону Средиземного моря столь же ожесточенно сражалась Александрийская флотилия, и здесь было больше награжденных Крестом Виктории, в том числе — за следующий случай. «Трешер», сравнительно новая лодка класса «Т», которая пробыла на Средиземном море всего пару месяцев ив феврале 1942 года действовала к северу от Крита. 16 февраля она средь бела дня прошла в центр ордера охранения из пяти эсминцев и потопила крупный транспорт фашистов, недалеко от залива Суда. Эсминцы начали преследование. После срочного погружения лодки они оставались над ней больше часа и сбросили более 30 глубинных бомб. «Трешер» оставалась на глубине два часа и всплыла после наступления темноты, чтобы убедиться, что эсминцы ушли. Лодка направилась к заливу Таранто, но очень скоро послышались звуки уда ров по обшивке. После проверки выяснилось, что в субмарине застряли две неразорвавшиеся бомбы.

Лейтенант Питер Робертс и старшина Томми Гаульд вызвались пойти и убрать бомбы, одна из которых была на кормовой орудийной площадке, а вторая — в обшивке легкого корпуса. Первую бомбу обнаружили и аккуратно сняли, завернули в мешковину и сбросили с кормы. То, что происходило потом, описано в приказе о последовавшем награждении обоих Крестом Виктории:

«Бомбы оказались неизвестного им типа. Опасность при работе со второй бомбой была очень велика Чтобы добраться до нее, им пришлось проникнуть под палубу, которая была такой низкой, что им пришлось проползти под ней на животе. По узкому пространству, в полной темноте они подталкивали и тащили бомбу на расстоянии около 20 футов, пока не появилась возможность спустить ее с борта. Каждый раз при движении бомбы был слышен громкий звук, похожий на звук рвущейся струны, что не повлияло на их решимость. Этот поступок был тем более геройским, что о присутствии “Трешер” было известно неприятелю; лодка находилась близко к вражескому берегу, в водах, где, как было известно, патрули действуют круглые сутки. Очень велика была вероятность — и они знали об этом — того, что лодка будет вынуждена начать срочное погружение, когда они находились на обшивке. Если бы это произошло, они бы утонули».

На протяжении этого периода моряки Александрийской флотилии, так же как их товарищи на Мальте, проявляли величайшее мужество и героизм; часто они погибали. Невозможно упомянуть обо всех, но некоторые субмарины стали знаменитыми:

«Триумф», которой командовал лейтенант-коммандер Вудс, не изменял успех со времени ее прибытия в Средиземное море. Она также выполнила несколько специальных операций, высаживая соединения десантно-диверсионных войск морской пехоты для организации диверсий по всему побережью Италии. Это всегда опасное дело требовало действий близко к берегу, а также ожидания, пока десантники-диверсанты выгружали свои складные шлюпки и гребли к берегу. «Триумф» много раз атаковала вражеские конвои. На ее счету итальянская субмарина «Сальпа», потопленная в июне 1941 года; она также серьезно повредила тяжелый крейсер «Больцано» у берегов Сицилии в августе, когда доставляла диверсионное подразделение к Палермо. Когда «Триумф» уходила, диверсанты приобрели неприятное знакомство с глубинными бомбами, но успешно высадились и взорвали железнодорожный мост. Однако на следующий день «Триумф» всплыла в условленном месте встречи в условиях плотного тумана и не смогла установить контакт с диверсантами. Все они попали в плен. В том же году, во время такой же операции, Вудс перевозил группу диверсантов для тайной высадки в районе Афин; «Триумф» отплыла из Александрии 26 декабря 1941 года. Через четыре для Вудс передал, что группа успешно достигла пункта назначения. «Триумф» должна была вернуться и забрать десант 9 января, но не смогла прийти на место встречи. Больше о лодке ничего не слышали. Никто из фашистов или их союзников не заявил о ее уничтожении; считается, что она подорвалась на мине.

«Торбей» выполнила несколько специальных заданий по высадке диверсантов и агентов по всему Средиземноморью (см. главу девятую), а также продолжала успешно патрулировать в море и вскоре после своего прибытия потопила итальянскую субмарину «Джантина» у берегов Египта в июле 1941 года. Но именно нападения на корабли у Корфу в марте 1942 года привлекли к лодке особое внимание и принесли Крест Виктории ее командиру, лейтенант коммандеру Энтони Майерсу. В приказе о награждении упоминалось, что во время патрулирования греческого побережья 4 марте 1942 года лейтенант коммандер Майерс заметил идущий на север конвой из четырех перевозивших солдат транспортов, которые входили в канал Южного Корфу.

 «Сначала корабли были слишком далеко, чтобы напасть на них, и Майерс решил следовать за ними в надежде поймать их в бухте Корфу. Ночью “Торбей” незамеченной приблизилась к каналу и осталась в надводном положении, заряжая батареи. К сожалению, конвой прошел прямо через канал, но утром 5 марта, в условиях гладкого моря, Майерс успешно атаковал два транспорта, а затем снова вывел “Торбей” в открытое море. На субмарину было сброшено 40 глубинных бомб, и она находилась в усиленно патрулируемых неприятелем водах 17 часов».

«Турбулент» дебютировала на средиземноморской сцене с крупным успехом в сериях атак на идущие в Северную Африку конвои. Количество успешных нападений, записанных на ее счет, являло собой значительное достижение, которое в итоге принесло Крест Виктории за «величайшую отвагу» ее командиру, коммандеру Джону Уоллейсу Линтону уже после оказавшегося последним похода. С ним почти до конца оставался лейтенант Джон Трауп. Джон в 19 лет пошел на подводный флот добровольцем, что, по его словам, было юношеским протестом против отца, который этого не хотел:

«Конечно, в первый свой выход на подводной лодке я испугался ужасно. Я думал: “Что, черт возьми, ты, дурак, здесь делаешь?” Я понимал, что это совсем не то, чего мне хотелось, но уйти было нельзя. В принципе, это было вполне естественно, и я не занимался ничем другим с тех пор, как попал на подводные лодки После учебы на лодках “L” и службы на “Трайдент” меня перевели на “Турбулент”, которая отправилась в Барроу-ин-Фернесс. Я остался рядом с ней (то есть отправился в Барроу для окончания сборки лодки и ее испытаний. — Д.П.), и в декабре 1941 года мы наконец вышли в море.

Мы пробыли в Средиземном море вплоть до марта 1943 года, и почти все это время я провел в походах. Я как-то подсчитал, что в 1942 году мы были в море 254 дня, по большей части — под водой. Многие поразительные случаи врезались мне в память. Мы потопили множество кораблей, и наш командир, Линтон, был очень одаренный человек и чудесный командир. Лучше всего у него получалось перехватывать конвои Роммеля, этим он был известен. Это продолжалось весь год. Мы потопили много кораблей, на нас сбрасывали глубинные бомбы, мне казалось, очень долго; у нас было множество вооруженных столкновений с кораблями, а еще мы обстреливали поезда на западном берегу Италии. Нас очень много бомбили, а когда мы стояли в бухте Мальты, которая была нашей временной базой, нас бомбили постоянно, и там никто не оставался надолго. В итоге мы оказались на нашей главной базе в Бейруте, потому что нашу плавучую базу “Медуэй”, которая пыталась перебраться из Александрии в Бейрут, потопила в ходе яростной атаки немецкая субмарина.

“Медуэй” сопровождали восемь эсминцев, но немецкая подлодка прошла сквозь их строй и потопила плавбазу, так что когда мы после довольно долгого пребывания в море вернулись в базу, у нас не было ничего — ни одежды, ни еды — ничего. Это было невероятное, невообразимое время в моей жизни, а у молодого человека боевой дух поддерживается мыслью: “Со мной никогда не случится ничего плохого”. У нас к тому же был замечательно компетентный, знающий командир, и наш боевой дух был довольно высоким все время, что мы были на Средиземном море. На боевой дух очень сильно влияло то, получил ли ты письмо, когда вернулся, и то, насколько хорошо ты справился с этим патрулированием — постоянства тут не было. Если за время патруля не удалось ничего потопить, люди немного хандрили, но в целом мы были полны уверенности и бодрости, мы были молоды — и многому радовались».

В марте 1943 года Джон Трауп покинул «Турбулент», чтобы отправиться на курсы «Перишер» (название курсов для подготовки командиров лодок; курсы получили такое название из-за напряженности обучения) прежде, чем получил собственную лодку. После его ухода Линтон уже был объявлен великим в зале славь? подводного флота, но это была не просто история «больших ударов» в Средиземном море. Это было нечто гораздо большее — в таких понятиях, как отвага, мужество и верность долгу перед лицом величайшей опасности. Как говорилось в приказе о награждении Линтона Крестом Виктории:

«С самого начала войны и до последнего патруля “Турбулент” коммандер Линтон был бессменным командиром лодки и за это время нанес врагу множество ударов. Он потопил один крейсер, один эсминец, одну немецкую подлодку, двадцать восемь транспортов, суммарным водоизмещением около 100 000 тонн, и уничтожил артиллерийским огнем три поезда. В последний год жизни он провел в море двести пятьдесят четыре дня, более половины этого времени — под водой. За его кораблем охотились тринадцать раз; на него сбросили двести пятьдесят глубинных бомб. Своим блестящим успехом он был обязан постоянной активности и профессионализму, а также мужеству, которое никогда не изменяло ему, когда можно было атаковать врага. Так, однажды, находясь на борту “Турбулент”, он увидел в тумане и лунном свете конвой из двух “купцов” и двух эсминцев. Он выполнил полный поворот по направлению к конвою и погрузился, чтобы атаковать корабли, когда они будут проходить через лунную дорожку на воде. Подняв перископ, он обнаружил, что находится прямо впереди эсминца. Тем не менее он сохранял курс, пока эсминец не оказался практически прямо над ним, и тогда Линтон открыл огонь. Его огромная отвага и решительность были вознаграждены. Он потопил один “купец” и один эсминец сразу поджег и второй “купец”, так что тот взорвался».

Поход Линтона и его команды подошел к концу в феврале 1943 года, когда они вышли из Алжира патрулировать Тирренское море. 1 марта «Турбулент» атаковала и потопила итальянский пароход «Винченц». И марта она торпедировала почтовое судно «Мафальда», бывшее одновременно и судном снабжения. На следующее утро она сама была атакована противолодочным кораблем «Тети II», но ушла от погони — чтобы подорваться на мине у Маддалены, близь берегов Сардинии, 23 марта. Много лет спустя изучение повреждений на лодке подтвердило насмешку судьбы в ходе ее последнего похода.

Ведя боевые действия в союзе с надводными патрулями, флотскими торпедоносцами и Королевскими ВВС подводные флотилии как минимум дали время британской 8-й армии для перегруппировки, срывая перевозку новых солдат и техники армиям Муссолини и Роммеля. Это было тяжелейшее сражение — но оно было переломным для союзников, и через шесть месяцев 8-я армия отшвырнула Африканский корпус, расчистив путь для проведения союзниками операции «Торч» — высадки в Оране и далее — захвату Сицилии и материковой Италии.

Роль, которую сыграли подводные лодки 1-й и 10-й флотилий возможно, не всегда по достоинству оценена историками, хотя коммандер Липкомб на писал[31]:

«Хотя с течением времени становится трудно понять, что в действительности значили их патрули для наступления, нет сомнения в том, что все наступление на Средиземном море можно рассматривать как отличную работе выполненную британскими подводниками».

За два решающих года, с января 1941 по декабрь 1942 года, итальянцы потеряли в Средиземном море 171 корабль, общим водоизмещением более полумиллиона тонн, огромная часть при этом была потоплена подводными флотилиями. Что касается потерь, то британцы потеряли в Средиземноморье 14 подводных лодок, 70 офицеров и 720 рядовых матросов.

В качестве эпилога: статистика интересна, если сопоставить ее с потерями немецких подлодок на Средиземном море. В период с сентября 1941 по «конец 1944 года немцы отправили 62 подводные лодки через Гибралтар, контролировавшийся англичанами 9 были потоплены во время попытки пройти пролив, еще десять — серьезно повреждены во время движения. Хотя этот ущерб был очень невелик, ни одна из этих 62 немецких лодок больше не вернулась в Атлантику. Большинство из них были потоплены или получили тяжелые повреждения в бою, а немногие оставшиеся были затоплены своими командами.

«Выступление» в Средиземном море было для английских подводных флотилий блестящим — и, конечно, не закончилось с победой у Эль-Аламейна.