Цель и форма войны: глобализация по-американски
Цель и форма войны: глобализация по-американски
Мировое господство, новый мировой порядок — это глобальная цель. Традиционный способ достижения этой цели известен со времён Римской империи до Наполеона и Гитлера: вооружённая борьба массовых армий с целью уничтожения противника, оккупация его территории, захват материальных богатств, истребление части и порабощение оставшегося населения побеждённых стран.
Повторюсь: новая концепция войны отодвигает вооружённые формы её ведения на крайний, последний случай. Зачем бомбить заводы и фабрики, стирая их с лица земли, чтобы потом восстанавливать, если есть разного рода «идеальные» (от слова «идея»), «социальные», «информационные», «психологические» и прочие «бомбы», которые в совокупности не менее эффективны, чем ядерное оружие? Если есть различного рода социальные технологии проведения как оперативных, так и крупномасштабных глобальных операций, позволяющих достигать свои цели незаметно для противника?
В США и других странах Запада в годы холодной войны под большим секретом функционировало множество институтов, научных центров, лабораторий, в которых трудились лучшие профессора ведущих университетов. Они разрабатывали новые виды оружия, новые технологии ведения войны нового типа.
Теперь известно, что только в США было 284 советологических центра[23], на самом деле, думаю, ещё больше. Подобные центры работали в ФРГ, Франции, других странах. Изучали всё: экономику, политику, культуру, образование и т. д.; регионы СССР, вплоть до уральских, алтайских, дальневосточных областей, Украину, народы СССР, главным образом русских, а также славянские народы; советского человека как такового — его психологию, культуру, привычки поведения и т. д. Из 284 советологических центров название 24 начинались со слова «русский»; 21 центр изучал СССР, прежде всего Россию.
Не удивлюсь, если однажды узнаю, например, что и Ф. Фукуяма, и С. Хантингтон — не просто умные люди, профессора и высококвалифицированные футурологи, но и сотрудники каких-либо суперсекретных центров стратегических исследований. И хотя они высказывали фундаментально противоположные точки зрения на ход мировой истории[24], противоречиво-противоположные позиции Хантингтона и Фукуямы странным образом прекрасно укладываются в одну-единственную очень целостную внешнеполитическую доктрину страны, гражданами которой они являются, — США. Более того, вдруг ловишь себя на мысли, что внешнеполитическая доктрина США не просто вбирает в себя эти противоположные концепции, но как бы базируется на них. Может быть, что это вовсе и не научные, а политические подходы, облечённые в научную форму, в которых желаемое выдаётся за действительное, субъективное — за объективное, тайное — за явное. Иначе говоря, миру предложен социальный прогноз под прекрасно исполненный социально-политический заказ. Почему бы и нет?
Ведь торжество и распространение либерализма (Фукуяма) — это торжество и распространение американизма, ибо Америка — родина либеральной идеологии и, как принято считать, лучшая высшая форма её воплощения в реальность, торжество и распространение американской модели демократии, американских ценностей, американской культуры и американского образа жизни. Одним словом, «американской цивилизации». Но это и есть стратегическая цель США, которой они не скрывают.
А идея столкновения цивилизаций? Пусть, скажем, исламский мир ужесточает религиозную борьбу с христианством, а США и Запад, между тем, будут утверждать в мире, в том числе в исламском и христианском, свою веру, свою «религию» — либерально-демократическую протестантскую; будут агрессивно проводить вестернизацию, а точнее — американизацию планеты.
Администрация США уже давно применяет новый стратегический подход: для утверждения своего мирового лидерства не просто использует уже существующие межгосударственные и различные глобальные конфликты, не просто реагирует на них, но провоцирует и организует хаос, из которого вырастают конфликты, требующие стороннего вмешательства в их разрешение. Старое как мир правило: «Разделяй и властвуй».
Не надо быть политиком или учёным, чтобы видеть: уже давно внешняя политика США строится именно на этом принципе. Разговоры о дружбе и интеграции, в том числе и с Европой, — это попытки договора между удавом и кроликом, который может «интегрироваться» с удавом, только будучи проглоченным.
Фундаментальные, да ещё правдоподобные социальные прогнозы тем и интересны, что после их появления на свет во всём мире на них набрасываются миллионы исследователей и журналистов, в большинстве своём не способных к самостоятельному анализу глобальных процессов и тем более к социальному прогнозированию. Они создают на основе этих «предсказаний» миллионы статей, брошюр, книг, теле- и радиопередач, прочитав, просмотрев, прослушав которые уже не поймёшь, сколько в них объективного начала, а сколько субъективного, в том числе злого умысла, сколько правды, а сколько лжи и обмана. Но цель достигнута: глобальная идея с языка запредельных абстракций переведена на язык «божьих коровок», «разжёвана», затем и «проглочена» сотнями миллионов обывателей — читателей, телезрителей, радиослушателей. С точки зрения «заказчика», это означает: психологическая («бомбовая») обработка социального пространства проведена; можно пускать вперёд «наземные» силы в фигуральном (политиков, дипломатов) и буквальном смысле этого слова.
И тут происходит «чудо»: научные предсказания начинают сбываться! Но вовсе не потому, что столь точным был прогноз, а потому, что военная «операция» была грамотно спланирована, что её осуществление было прекрасно обеспечено во всех отношениях: научно, информационно, материально, технически, кадрово и т. д. Тут дело уже не в целях, а в средствах. А в этом смысле американцы молодцы.
Но если относительно политической ангажированности Фукуямы и Хантингтона ещё есть сомнения, то Збигнев Бжезинский — бывший помощник президента США по вопросам национальной безопасности, член тайного Бильдербергского клуба и тайной Трёхсторонней комиссии, которыми руководят Рокфеллеры, Ротшильды и прочие «хозяева» мира, т. е. человек, допущенный к высшим государственным секретам, — никаких сомнений на этот счёт вызывать не может и не должен. Его прогнозы о развале СССР, увы, сбылись, а относительно России и других стран СНГ начинают сбываться. И дело тут, я думаю, не только в том, что Бжезинский умён. Это факт. А в том, что сильна и последовательна в достижении своих целей Америка. СССР развалился не потому, что должен был и не мог не развалиться, а потому, что его согласно тайному плану разваливали, уничтожали объединенные внешние силы, внутренняя тайная «пятая» колона и несколько предателей высшей власти.
Затевая новый передел мира, утверждая своё мировое господство и новый мировой порядок, США, точнее их «мозговые центры», не могли не понимать, что и теперь этот процесс будет сложным, трудным и достаточно долгим (такова его сущность, природа). Они не могли, следовательно, не озаботиться тем, как упростить и облегчить этот процесс и эту деятельность. Это возможно при одном непременном условии: если этот процесс будет восприниматься (первая психологическая ловушка!) как процесс естественный, объективно-предопределённый, более того — объективно необходимый человечеству в силу его полезности.
Интернационализация капитала и формирование единой мировой экономики вполне отвечали этим их требованиям. Оставалось умело пристроиться к этому объективному процессу, «оседлать» его и управлять им в своих интересах, подводя под категорию объективного, а значит, необходимо неизбежного всё, что этим интересам отвечает, и отбрасывая то, что им противоречит. Процессу было дано новое название — глобализация. Были найдены движущие субъекты этого процесса — транснациональные корпорации (ТНК) и отдельные личности типа Д. Сороса, задача которых состоит в том, чтобы ускорить этот процесс, придавая ему всё более чётко заданное направление — либерализация экономик стран всего мира.
На мой взгляд, глобализация, по поводу природы и сущности которой среди специалистов идут жаркие споры, — это самое сильное, дьявольское оружие, изобретённое США. Двойственный характер глобализации, её объективная основа позволяют США и союзникам действовать открыто, «честно» и «доброжелательно». Хотя на самом деле мы являемся сегодня свидетелями Всемирной капиталистической революции, цель которой — насильственное навязывание либерально-демократических ценностей всем нациям и народам.
Глобализация, какой мы её видим, — это гомогенизация мира, т. е. жизнь по единым принципам, приверженность к единым ценностям, следование единым обычаям и нормам поведения, стремление всё унифицировать; глобализация — это признание растущей взаимозависимости, главным следствием которой является подрыв, разрушение национального государственного суверенитета под напором действий новых актёров общепланетарной сцены — США, ЕС, Японии, транснациональных корпораций, религиозных и мафиозных группировок, отдельных личностей, которые взаимодействуют на равных основаниях только между собой, но не с теми государствами, на которые они направили свои силы.
В сущности, это установление господства промышленно развитых держав над менее развитым окружением. Это вид экономической и культурной, а затем и политической агрессии. По сути, это и есть Третья мировая, холодная война: экономическая, политическая, идеологическая, информационная, технологическая, психологическая и т. д. Цель этой войны — передел сфер влияния, рынков, доступа к сырьевым источникам, человеческим ресурсам, новым территориям и т. п.; установление нового мирового порядка. Разве не ради всего этого велись все прежние войны, в том числе Первая и Вторая мировые? У новой мировой войны уже есть немало мест, где она перешла в фазу войны «горячей» — бомбардировки Югославии, Ирака, Афганистана, Судана, политическая катастрофа в Египте, война в Сирии, на Украине и т. д. Борьба с международным терроризмом? Да, конечно. Но это для отвода глаз.
Экономический смысл глобализации состоит из тех четырёх стратегических принципов, которыми руководствуются ТНК ещё с конца XIX в.: (1) обеспечение своего производства иностранным сырьём; (2) закрепление на иностранных рынках сбыта через создание там своих филиалов; (3) рационализация производства путём его перемещения (делокализации) в страны, где издержки производства меньше, чем на национальной территории; (4) ориентация на «технофинансовую» стратегию, состоящую в использовании своих зарубежных инвестиций для создания таких форм закрепления на иностранных рынках, как субподрядные предприятия, поиск прибылей на международных финансовых рынках, включая участие в спекулятивных операциях.
Иначе говоря, глобализация — это идея, концепция, доктрина, выгодная определённым странам, ибо она несёт им только выгоды и никакого риска, но крайне опасная для тех стран, на пространстве которых проводится эксперимент по проверке достоверности этой концепции. В частности, для России.
Что требовал от России, например, в свое время МВФ — один из множества инструментов глобализации? То же, что и от всех других подлежащих «реформированию» стран: структурной перестройки, т. е. соблюдения рыночной и бюджетной дисциплины; ставки на саморегулирование рынка, отмены государственного вмешательства в экономику; увеличения налогов, массовых увольнений, сокращения расходов на социальные нужды, образование, науку, культуру.
Но если взглянуть на пришедшую в Россию глобализацию, то это не что иное, как ренессанс «дикого» национального капитализма, когда рынок и капиталисты демонстрируют полную глухоту к жизни российского народа, к человеческому (социальному) аспекту своей деятельности. Так появились «резервные армии» безработных, городские трущобы, массовая нищета. Эта политика породила идеологию фашизма, привела к трём социальным революциям (английской, французской, российской), к двум мировым войнам. Всем было понятно, что капиталист, как бы он ни был озабочен прибылью, должен обеспечивать своим рабочим известный уровень жизни. Под давлением обстоятельств и примера социалистических стран в капиталистических странах в социальной сфере произошли значительные сдвиги, которые теперь закреплены там законами и защищаются государством.
Однако возможности для получения прибылей в национальных государствах либерального толка сегодня минимальны, их бюджеты невелики, а расходы на социальные нужды незначительны и сокращаются. Этим и было вызвано появление ТНК. С уничтожением СССР и сильной армии у России ТНК получили доступ к сырьевым запасам нашей страны и овладевают вместе с местными фирмами ими самым диким образом. И снова демонстрируют всё то же наплевательское отношение к человеку. Иными словами, глобализация несёт с собой новое обострение классовых отношений. На этот раз не только в национальном и региональном, но и в общепланетарном масштабе.
Два прошлых столетия стихия рынка бушевала в отдельных странах. Теперь это глобальная стихия, а точнее, это пожар, созданный по умыслу теми, кому это выгодно. И они вовсе не намерены его тушить, наоборот, подливают керосин в огонь. Это люди с глобальными возможностями и аппетитами, глобальными замыслами и планами, но философия их жизни не подразумевает чувства глобального долга и ответственности. Ибо нынешний этап глобализации имеет план, идеологию и стратегию, но не имеет философии, ценностей и этики. Единственная цель — и главные ценности — деньги и власть, которым всё позволено. Каждый более или менее внимательный человек понимает, что под разговоры о свободе и демократии, правах человека и всеобщем благоденствии себе прокладывает дорогу «новый мировой порядок» по имени «планетарный тоталитаризм».
По оценкам экспертов, сегодня в мире действует около 40 тыс. финансово-промышленных групп (ФПГ) и транснациональных корпораций, располагающих в 150 странах около 200 тыс. филиалов. Они контролируют более 1/3 промышленного производства этих стран, более 1/2 внешней торговли, у них около 4/5 патентов и лицензий на новейшие технологии и ноу-хау. Однако главенствующие позиции занимают не более 300 корпораций США, Японии, Германии, Великобритании, Франции, Италии, Республики Корея и других стран. В США на долю 100 крупнейших корпораций приходится 60% ВВП, 45% рабочей силы, свыше 60% НИР и НИОКР. Они действуют одновременно в 30–50 отраслях национальной и мировой экономики. Эти ТНК именуются корпорациями без границ. Вспомним название книги американца К. Омэ — «Мир без границ», вышедшей в 1990 г. Вспомним политику «открытых дверей» начала 1990-х годов. Слова другие, но смысл абсолютно одинаковый. Преемственность геополитической стратегии полная.
Одним словом, понятие экономики сегодня вышло за рамки традиционного смысла как способа хозяйствования. Глобальная экономика становится глобальной правящей системой: кто владеет экономикой, у кого деньги, тот и управляет. Экономика во многих случаях становится выше политики. Экономика, более того, уже во многом определяет идеологию нынешней жизни, она будет доминировать в XXI в., если процесс глобализации будет продолжаться и иметь тот же вектор. В этом случае геополитические императивы уступят место геоэкономическим.
Повторяюсь: силовые манёвры эпохи уже не связаны ни с вооружённым завоеванием территорий, ни даже с прямым подчинением экономического пространства противника. Они скорее нацелены на навязывание своей политической воли и видения будущего, на установление и поддержание желаемого типа мирохозяйственных связей, на достижение стратегических горизонтов, определяемых геоэкономической конкуренцией, на упрочение (либо подрыв) той или иной системы социально-экономических ориентации.
Столкновение стилей и форм хозяйствования, соперничество основных центров мирового развития, социальные и финансовые коллизии, непростые взаимоотношения между региональными сообществами — всё это драматические игры нашего времени, которые сводят потенциал военной силы скорее к угрозам её применения и рамочной демонстрации возможностей, нежели к полномасштабной реализации боевой мощи.
В мире идут нешуточные экономические битвы, в том числе иногда и между организаторами и участниками экономической глобализации. Но это — ссора заклятых друзей. Главный объект борьбы — остальной мир, за исключением «золотого миллиарда». В ходе геоэкономической битвы рушатся экономики многих стран, финансовые рынки, разоряются сотни тысяч предприятий, безработными оказываются сотни миллионов людей, которые мучаются, страдают, болеют и умирают, не понимая, что они — жертвы уже идущей мировой холодной войны нового типа. Неосознанность происходящего — вот огромная, поистине глобальная проблема. И это не случайно: специфика холодной мировой войны в том и состоит, что это ползучая революция, тихая катастрофа, незаметное, скрытое, необъяснимое и непонятное для обывателя постоянно происходящее изменение. Война всех против всех. Война всегда и всюду. Война без войны… Как хочется думать большинству, если не всем обывателям.
Неотъемлемой составной частью военных действий стало проведение информационно-психологических операций. На стратегическом уровне их планируется осуществлять задолго до начала вторжения в форме тайной войны. Ставится задача в мирное время обеспечить скрытый контроль над информационными ресурсами противника, составляющими основу государственного и военного управления. Возможности по подрыву государственных устоев изнутри до начала военных действий возросли за счёт широкого использования средств массовой информации (СМИ). Расчёт делается на использование СМИ противника путём их подкупа. Считается, что они могут внести раскол в общество, дестабилизировать внутриполитическое положение, ослабить государственные и экономические структуры, активизировать деятельность оппозиционных сил, обострить недовольство населения, добиться развала или дискредитации вооружённых сил и других силовых структур, вызвать недоверие народа к руководству и в итоге обеспечить политическое и психологическое прикрытие агрессии.
Знают ли об этом, понимают ли это вполне руководители российских СМИ? Понимают ли, что кроме бизнеса и прибыли некоторые частные фирмы, как это было в прежние годы холодной войны и как это, без сомнения, происходит сейчас, служат разведывательным целям и участвуют в информационной войне против России?
Принципами ведения подрывных психологических акций являются скрытность, систематичность, активность, многообразие приёмов, правдоподобие, знание психологии противника, рефлексивное управление его поведением.
Важнейшей задачей психологической и информационной войн, как говорил об этом генерал-полковник Марк Левоновский (Университет национальной обороны, Вашингтон), является «воздействие на аналитический процесс, протекающий в России, стимулирование чувства опасности, изоляции, наличия непреодолимых трудностей, а также затруднение принятия решений политическими лидерами и правительственными органами»[25].
С началом военных действий информационно-политическое воздействие резко активизируется, на полную мощь начинает работать машина лжи и дезинформации, предпринимаются попытки с помощью внутренней оппозиции до предела обострить национально-этнические, территориальные, экономические и религиозные противоречия, разжечь очаги вооружённых конфликтов. Преследуется цель создать постоянный действующий фронт борьбы внутри вражеской страны, обстановку политического и экономического хаоса, неуправляемости, обречённости, безысходности. При этом всем органам, ответственным за внешнеполитическую пропаганду в США, предлагается осуществлять свою миссию «в духе человечности, искренности и доверительности». Пропаганда должна быть «простой и доходчивой», избегать «невыполнимых обещаний». Расчёт делается на то, что психика человека наиболее уязвима, воздействуя на неё, можно личную робость превратить в массовую трусость, сомнения — в недоверие, раздражительность — в ярость. И если государство не занимается патриотическим воспитанием населения, не ведёт контрпропаганду, не имеет чётко выраженной национальной идеологии, развал изнутри неизбежен.
В ход пущены все способы и средства ослабления и разложения исторического соперника. На службу своим целям США и Запад поставили очернение российской истории, разжигание национализма, конфликта между поколениями; дискредитацию идей и нравственных норм, образа жизни русского народа; культивирование предательства, преступности, спекуляции на ошибках и просчётах политиков.
В чём смысл нынешней психологической стратегии и тактики США в отношении российского населения, реализуемой с помощью всех средств массовой информации как Запада, так и (прежде всего) российских?
Первая задача психологической войны — внушить, что Россия по сравнению с Западом — отсталая страна, причины чего лежат в глубинах её истории. Поэтому упор в освоении российской истории делается на мрачных периодах и «тёмных пятнах». Победы, герои, великие открытия и великие люди вымарываются из летописи России путем либо грубого оплёвывания, либо якобы нового их толкования с помощью «неожиданно» найденных документов, «неизвестных» фактов (хотя бывает и такое), либо простого умолчания. Относительно молодёжи — это лучший способ: о чём не слышал — того не знаю. «Короткая» и «тощая» историческая память лишает сознание живущих и новых поколений связи с прошлым, заставляет их искать жизненные опоры в настоящем.
Отсюда вторая задача психологической стратегии — внушить, что дела в России обстоят исключительно плохо, тем более что оснований так полагать более чем достаточно. Никакой информации о скромных, а особенно о значительных успехах. Писать и говорить только о плохом, показывать только плохое. Закрылось…
Разрушилось… Сломалось… Взорвалось… Избили… Убили… Изнасиловали… Не раскрыли… Не поймали… Не догнали… И так далее. Ну ничего ни у кого ни в чём не получается — ни у властей, ни у бизнесменов. Кругом жулики и воры, развратники и обманщики. Так, дескать, было, есть и будет. Беспредел. Беспросвет. Какие чувства должен испытывать человек, особенно молодой, когда он читает, каждый день слышит такое по радио и видит по телевидению, а нередко и сталкивается с этим лично? Отчаяние и стыд за страну, в которой живёт. Страх перед окружающей его действительностью, от которой хочется бежать. Куда? Туда, где лучше. Скажем, в другую страну. Некоторые бегут, а ещё больше тех, кто хотел бы убежать. Но многие, большинство обращают свой взор в будущее. И что же они видят? Ту «картину», которую рисуют для них своей кистью услужливые СМИ, либо не ведающие, что делают в погоне за разоблачительством, сенсацией и «чернухой», журналисты…
Третья задача психологической войны Запада с Россией — лишить население России — опять-таки прежде всего молодёжь — надежд на светлое будущее. Что такое Россия, скажем, в писаниях злейшего её врага 3. Бжезинского? «Чёрная дыра». Что это такое? В астрофизике «чёрная дыра» — это некое тело, которое безвозвратно поглощает окружающую материю. Именно так представлена наша страна в его книге «Великая шахматная доска»[26]. Советую прочитать всем, кого интересует будущее мира. Никто ещё не говорил так откровенно и цинично, называя Америку «единственной сверхдержавой», удел которой — править миром; никто ещё так с деланым сочувствием и великодушием, а на самом деле — с брезгливостью и торжеством — не рассуждал о России. «Чёрная дыра» — и только. Да и та должна исчезнуть.
Оценки, содержащиеся в работах некоторых российских историков и прочих «специалистов» по России, проповедующих русофобию как своего рода мировоззрение, претендующих при этом на статус великих писателей и публицистов, представляют крайне неприглядный образ России: опасна для человечества как атомная бомба; зачата на насилии и предательстве от кочевника-разрушителя; никогда не жила и не хочет жить по законам; расплывшаяся баба, которую не способен удовлетворить её слабосильный муж — русский народ; тюрьма в России больше, чем тюрьма, несвобода у нас в крови. О народе: нелюди, но не звери, между человечеством и фауной; рабское долготерпение, поражающее до сих пор нормальных людей, и т. п.
По телевизору как-то показали сцену: свинья, символизирующая Россию, зарезана и разделена на куски, которые были розданы участникам передачи. Ряд изданий обошла фотография: человек заглядывает под хвост коровы — и подпись: «Путешествие в глубь России».
Не удивительно, когда плохо о России пишет иностранец. Не знает, не понял, не любит, ненавидит, презирает. Причин может быть много. Русофобия широко распространена за границей с давних времён. Один из родоначальников русофобии, французский роялист маркиз Астольф де Кюстин, после путешествия по России в 1843 г. издал свою книгу «Николаевская Россия»[27], в которой густо полил Россию грязью и помоями.
В России есть (и должны быть!) люди, остро чувствующие отрицательные, греховные стороны жизни и своего народа. Такие люди с грустью переживают эту боль со своим народом. Их немало, и ничего, кроме чувства уважения, я к ним не испытываю. Но хохотать и злорадствовать над бедами своей страны и своего народа могут только выродки, и их можно назвать предателями и врагами. Ибо они лишают последнего, за что цепляется и чем живёт человек до самого конца, — надежды на будущее. Но если бы они говорили «правду и только правду, и ничего кроме правды», тогда хотя бы было объяснение такой позиции: не могу лгать. Ответственная позиция. Но эти люди лгут. Ибо правды не знает никто. За правду выдаются гадания на жидких данных социологических опросов, шаманство полуобразованных телекомментаторов и футурологов.
И тем не менее результат налицо. Огромные массы людей, не имея удовлетворяющего их прошлого и настоящего, безнадёжно смотрят в завтрашний день. Они лишены мотивов действовать, если хотите, жертвовать ради России, ибо в душе не на что опереться. А у человека-то всего три опоры — прошлое, настоящее, будущее. Когда прочны все три, он уверен и активен. Лиши его хотя бы одной из этих опор, и душа начинает беспокоиться, тосковать и метаться. Нет опор — нет души. Чему же удивляться, что нынче нас настигла очередная волна бездуховности?..
И всё же, всё же!.. Верю: моя Россия не погибнет.
Россия — живучая страна. Потому что стержнем её существования является чувство национальной гордости. При всех оговорках Россия ощущает себя как народ, а государство существует потому, что народ не может представить себя вне государства. В любой ситуации он терпит до поры до времени. Но когда дело доходит до «точки», когда государство на последнем краю гибели, народ жертвует собой, спасая страну, государство. В самые критические моменты всё именно так и происходило. В период Смуты. В 1812 г. В Великую Отечественную. Русский человек идентифицирует себя с народом и страной, не видя смысла в своём существовании отдельно от них. Угроза для страны воспринимается как личная угроза. Русский может потерять всё. Но когда дело доходит до жизни, он дерётся так, как не дерётся никто, жертвуя собой ради других и своей страны. Готовность к жертве живёт в душе русского человека. Она скрыта глубоко, под всякого рода личными интересами, в том числе материального порядка. Материальным слоем русский жертвует достаточно легко, ибо не избалован судьбой, в быту своём весьма неприхотлив, много- и долготерпелив. И когда этот слой истончается или исчезает, наружу вырывается жертвенность. В тот момент ничто уже не остановит миллионы людей от слияния их бешеной энергии и воли на пути к победе. Безрассудство и беспощадность вырываются наружу неукротимым океаном чувств и могучим напором мысли, способными не только крушить врага, но и созидать оружие возмездия, творить чудеса научные, экономические, военные и всякого рода прочие. Это надо бы знать и учитывать всем иностранцам и прочим американцам. Россия была поставлена на колени экономически. Это правда. Но не духовно, не нравственно. Вот началась война на Украине — и взыграло в людях национальное чувство. Кликнуть бы добровольцев — пошли бы сотни тысяч. «Надо» — «не надо» — в данном случае разговор не об этом. Люди готовы жертвовать собой не по приказу, не в силу законов массовой психологии. Сознательно или бессознательно — другой вопрос… Но это — Украина. То же самое, только в неизмеримо больших количествах, может случиться в России по внешним и внутренним основаниям. Мы — у последней черты. И тогда наше спасение снова придёт через жертву. Может, самую великую жертву в истории.
Мертвые сраму не имут, мертвые молчат. Но мы, живые, должны встать на защиту тех, кто спас нас.
Мы должны помнить и понимать, что отцы, деды и прадеды наши — творцы победных традиций и славы, без которых нет священных уз, соединяющих воедино все поколения и весь народ, насыщающих нашу жизнь смыслом, дающих нам вечное сознание.
Мертвые молчат. И всё же бесчисленная армия ушедших от нас людей есть великая сила, от которой зависит судьба нынешних и будущих поколений. Те, кто отдал свои жизни за нашу жизнь, никуда не исчезли; они не под землей, а с нами — в стоячем пруду, в журчащем ручье, в деревьях, в кустах и цветах, средь которых мы стоим; в травах, покрытых росой, в ветре и дожде, омывающем наши лица; они в глубинном потоке жизни молодых парней и девчат, в их радостном смехе и любви, не знающей слез; они — в заходящемся крике вновь нарождающихся от этой любви детей.
Мертвые молчат. Но наш долг — перед ними, перед собой и нашими наследниками — чтить и помнить их, чутко прислушиваясь к таинственному и величественному, то благодетельному, то грозному смыслу их молчания.
Сегодня, когда страна вновь под ударами наших противников, миллионы отдавших свои жизни за наше право жить и иметь свою страну вопиют: «Очнитесь! Объединитесь! Если вы мечтаете обрести бессмертие, посвятите себя битве за независимость нашей Родины, за счастье своего народа!.. Совершите новый Великий Подвиг!»
Память есть способ преодоления смерти и времени. Бессмертны доблесть, честь и геройство. Мы будем достойны наших предков лишь в том случае, если продолжим их дело. Обесславленные мифотворцами среди современников, павшие в боях, ещё живые ветераны должны знать, что память о них жива и будет вечно жить в глубинах великой, надличной народной души; что эту память не бросили в бездну забвения, что их будут славить потомки той России, которая ещё покажет миру новые чудеса и потрясет сознание человечества своими новыми, невиданными победами!
Хотят ли русские войны? Нет. И об этом очень понятно сказал Президент Российской Федерации В.В. Путин в своем ежегодном Послании Федеральному Собранию Российской Федерации 4 декабря 2014 г.: «…мы не намерены втягиваться в дорогостоящую гонку вооружений, но при этом надёжно и гарантированно обеспечим обороноспособность нашей страны в новых условиях. Сомнений в этом нет никаких. Это будет сделано. И возможности, и нестандартные решения у России есть.
Добиться военного превосходства над Россией ни у кого не получится. Наша армия — современная, боеспособная. Как сейчас говорят, вежливая, но грозная. Для защиты нашей свободы у нас хватит и сил, и воли, и мужества».