«Самый опасный регион в мире»
«Самый опасный регион в мире»
15 августа Маккоун возвратился в Белый дом, чтобы обсудить, каким образом свергнуть Чедди Джагана, премьер-министра британской Гвианы, злосчастной колонии в Южной Америке, на самом отшибе Карибского региона.
Джаган, по профессии дантист, получил медицинское образование в США. Женился на убежденной марксистке из Чикаго по имени Джанет Розенберг, происходившей из зажиточной еврейской семьи служащих колониальных плантаций. Впервые был избран еще в 1953 году. Вскоре после этого Уинстон Черчилль приостановил действие колониальной конституции, приказал распустить правительство, а самого Джагана с супругой бросить в тюрьму. Они были освобождены после восстановления британского конституционного правительства. Джаган дважды переизбирался, а в октябре 1961 года даже посетил с визитом Овальный кабинет.
«Я решил встретиться с президентом Кеннеди, чтобы просить помощи Соединенных Штатов, рассчитывая на поддержку нашей независимости от британцев, – вспоминал Джаган. – Он был весьма любезен и общителен. Теперь Соединенные Штаты опасались, что я отдам Гайану русским. Я же ответил: «Если вы этого боитесь, то не стоит. Советской военной базы у нас не будет».
Джон Кеннеди публично объявил в интервью в ноябре 1961 года с зятем Хрущева, главным редактором газеты «Известия», что «Соединенные Штаты поддерживают идею о том, что каждый народ вправе свободно выбирать то правительство, которое хочет. Чедди Джаган, возможно, и «марксист», сказал он, «но Соединенные Штаты не возражают, потому что выборы в стране проведены честно и он одержал на них победу».
Но Кеннеди все-таки не оставил мысль о свержении Джагана и решил это провернуть с помощью ЦРУ. Вскоре после того, как Джаган покинул Белый дом, холодная война добралась и до Джорджтауна, столицы его страны. В эфире зазвучали ранее неизвестные радиостанции. На улицы вышли государственные служащие. В результате народных волнений погибло около ста человек. Воспользовавшись советами и деньгами от американского Института свободного трудового развития, который, в свою очередь, получил их от ЦРУ, взбунтовались местные профсоюзы. Артур Шлезингер, специальный помощник и судебный историк Белого дома, спросил у президента: «Неужели в ЦРУ вообразили, что они могут провести действительно тайную операцию, то есть такую, которая, несмотря на любые подозрения со стороны Джагана, не оставит видимого следа и о которой он не сможет сообщить всему миру, – независимо от того, победит или проиграет, – как о явном свидетельстве американского вмешательства?»
15 августа 1962 года президент Кеннеди Маккоун и советник по национальной безопасности Макджордж Банди решили, что настала пора решительных действий. Президент инициировал кампанию стоимостью 2 миллиона долларов, которая в конечном счете привела к смещению Джагана с занимаемого поста. Позднее президент Кеннеди объяснил британскому премьер-министру Гарольду Макмиллану: «Латинская Америка – это сейчас самый опасный регион в мире. Эффект коммунистического присутствия в Британской Гвиане… создал бы непреодолимое давление на Соединенные Штаты, вынуждая нас предпринять военные действия против Кубы».
На том же совещании 15 августа, на котором была решена судьба Джагана, Маккоун вручил президенту Кеннеди новую доктрину ЦРУ о мерах по подавлению мятежей и восстаний. Заодно был представлен и второй документ, описывающий в общих чертах тайные операции, которые полным ходом шли в одиннадцати странах: Вьетнаме, Лаосе и Таиланде; Иране и Пакистане; Боливии, Колумбии, Доминиканской Республике, Эквадоре, Гватемале и Венесуэле. Документ «строго засекречен, потому что содержал описание всех наших махинаций», – сообщил Маккоун президенту. «Изумительная коллекция, или предметный указатель ваших преступлений», – усмехнулся Банди.
21 августа Роберт Кеннеди поинтересовался у Маккоуна, может ли ЦРУ устроить фиктивное нападение на американскую военную базу в заливе Гуантанамо как предлог для последующего вторжения в Кубу. Маккоун запротестовал. На следующий день он конфиденциально сообщил Джону Кеннеди, что такое вторжение может оказаться фатальной ошибкой. Он впервые предупредил президента, что, по его мнению, Советы могли бы разместить на Кубе баллистические ракеты средней дальности. Если так и произойдет, то внезапная атака со стороны США может спровоцировать военный конфликт с применением ядерного оружия. Он призывал к тому, чтобы поднять общественную тревогу по поводу возможного наличия на Кубе советской ракетной базы. Президент сразу же отверг эту идею, но при этом громко поинтересовался, понадобятся ли партизаны ЦРУ или американские войска, чтобы разрушить стартовые площадки – если таковые вообще существуют. В тот момент никто, кроме Маккоуна, не был в этом убежден.
Беседа продолжилась в Овальном кабинете 22 августа после 18:00, когда к ним еще присоединился Максвелл Тэйлор, генерал, которому Кеннеди доверял больше всего. Прежде чем обсуждать Кубу, президенту хотелось коротко остановиться на двух других тайных операциях. Первая состояла в разработке плана переправки двадцати солдат китайской Националистической армии на материковый Китай в течение ближайшей недели. Вторым был план ЦРУ по подслушиванию членов Вашингтонского пресскорпуса.
«Как у нас ситуация с делом Болдуина?» – спросил президент. За четыре недели до этого Хэнсон Болдуин, репортер «Нью-Йорк таймс» по вопросам национальной безопасности, опубликовал статью о советских бетонных бункерах, предназначенных для защиты стартовых площадок межконтинентальных баллистических ракет. В подробном сообщении Болдуина цитировались выводы, сделанные на основе самых свежих данных национальной разведки.
Президент приказал Маккоуну сформировать внутреннее оперативное подразделение, чтобы остановить утечку правительственных секретов к газетчикам. Этот приказ нарушал устав агентства, который, в частности, запрещает шпионаж внутри страны. Задолго до того, как Никсон создал свое подразделение «сантехников»[21] из ветеранов ЦРУ, чтобы остановить утечки новостей, Кеннеди использовал агентство, чтобы шпионить за американцами.
«ЦРУ полностью согласно… с учреждением этого оперативного подразделения, которое стало бы долговременной группой расследования, подчиняющейся мне», – позднее сказал Маккоун президенту. ЦРУ продолжало наблюдать за Болдуином, четырьмя другими репортерами и их источниками информации с 1962 по 1965 год. Приказав директору Центральной разведки осуществить программу внутреннего наблюдения, Кеннеди создал тем самым прецедент, который захотели потом повторить президенты Джонсон, Никсон и Джордж У. Буш.
На том же совещании в Белом доме его участники наконец возобновили разговор о Кастро. Маккоун сообщил президенту, что за последние семь недель на Кубе пришвартовалось тридцать восемь советских судов. Их грузы «могут содержать детали ракет. Мы точно не знаем». Но в любом случае Советы стремились укрепить кубинский военный потенциал. «Но теперь это уже отдельный вопрос: строят ли они ракетные базы, не так ли?» – спросил президент. «Да нет, – ответил Маккоун, – думаю, эти два вопроса взаимосвязаны. Они, по-видимому, делают и то и другое».
На следующий день Маккоун покинул Вашингтон и отправился в длительное свадебное путешествие. Недавно овдовев, он только что вступил в повторный брак и запланировал поездку в Париж и на юг Франции. «Буду счастлив, если вы мне позвоните, – написал он президенту, – и если вы это сделаете, то я несколько освобожусь от ощущения вины, которое в последнее время беспокоит меня».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.