«Звезда» сияла в Королеве
«Звезда» сияла в Королеве
Ростислав. Ангельский
Продолжение. Начало см. в «ТиВ» № 5/2005 г.
Х-25 («изделие 69»)
Опыт полигонных пусков ракет Х-23 свидетельствовал о том, что зачастую точность ее наведения оказывалась намного ниже официально установленного уровня. Между тем в первой половине 1960-х гг. совершенно непредсказуемо сформировалась новая область техники. связанная с использованием различных лазерных устройств. Их применение открывало возможность для организации устойчивой подсветки визуально наблюдаемой цели мощным световым потоком, с тем чтобы его отражение могло использоваться в качестве источника излучения, фиксируемого оптической головкой самонаведения ракеты либо другого управляемого боеприпаса.
Пионерами практической реализации данного направления в нашей стране стали НПО «Геофизика» (точнее, одно из его подразделений — руководимое Давидом Моисеевичем Хоролом СКБ-2 в части оптической и лазерной аппаратуры), ОКБ Калининградского машиностроительного завода, где ведущую роль по ракете взял на себя заместитель главного конструктора В.Г. Кореньков, а также ОКБ П.О. Сухого, выполнившее соответствующие доработки по самолету-носителю. Активную поддержку новому направлению оказали сотрудники ГосНИИАС во главе с Евгением Александровичем Федосовым. Необходимость разработки авиационного вооружения вполне осознавал и Главком ВВС Павел Степанович Кутахов, учитывавший поступающую информацию о применении аналогичных систем американцами во Вьетнаме.
Работы в этом направлении развернулись в конце 1960-х гг. Решением ВПК от 26 декабря 1968 г. головным разработчиком по лазерной системе наведения была определена «Геофизика», а создание собственно лазера (оптического квантового генератора) было поручено Ленинградскому государственному оптическому институту. В следующем году ВПК задала подготовку аванпроектов систем наведения «Прожектор» и «Кайра» соответственно в I и II кв. 1971 г… поручила калининградскому КБ разработку на базе Х-23 ракеты Х-25 с точностью наведения 6–8 м, а тушинскому Проектно-конструкторскому производственному комбинату (бывшее ОКБ-4, в дальнейшем «Молния») — болеетяжелой Х-29 (в то время именуемой управляемым снарядом УС-КГ). По результатам комплексной НИР были разработаны экспериментальные образцы самолетной аппаратуры «Прожектор-1» и головки самонаведения 24Н1. В «Прожекторе-1» использовался лазер на стекле, активированном ниодимом, генерирующий излучение с длиной волны излучения 1.06 мкм. Для начала эта техника была испытана на борту специально оборудованной летающей лаборатории Ан-24П («Прожектор»). Первоначально решение о создании ракеты Х-25 с ГСН 24Н1 принималось исходя из возможности применения на Су-7 и Су-17, Размещение лазерной ГСН заметно изменило внешний облик ракеты Х-25 по сравнению с Х-23. Диаметр головки самонаведения с оптически прозрачным обтекателем приближался к калибру двигательной установки В результате корпус ракеты Х-25 приобрел цилиндрическую форму, сменившую ведущие свою родословную еще от исходной К-5 сигарообразные обводы, характерные для ранее разработанных калининградским ОКБ ракет «воздух-земля».
Тем не менее размещение большинства основных систем и агрегатов осталось прежним. Разумеется, передняя часть корпуса была выделена для ГСН. Как и при создании оснащенной тепловой ГСН ракеты «воздух-воздух» К-55, разработанной на базе наводимой по лучу К-5, в хвостовой части Х-25 взамен применявшейся на Х-23 аппаратуры радиоуправления установили дополнительную боевую часть Ф-25-2М массой 24 кг, содержащую 13 кг взрывчатого вещества. В целях повышения эффективности поражающего действия для придания плоскости разлета осколков ориентации, близкой к горизонтальной, этой дополнительной боевой част и обеспечили несимметричную форму, что определило характерные косые очертания хвостовой части ракеты. Расположение дополнительной боевой част и в хвосте ракеты также способствовало повышению ее эффективности. Подрыв проходил на большей высоте над грунтом, что также увеличивало зону разлета осколков.
Основная боевая часть Ф-25-1М приобрела цилиндрическую форму. Ее масса составила 112 кг, в том числе 80 кг взрывчатого вещества. Стальные готовые поражающие элементы размещались в передней зоне боевой части асимметрично — граница между ними и взрывчатым веществом также располагалась наклонно. В результате по сравнению с предшествующими образцами ракет основная боевая часть также обеспечивала более благоприятную диаграмму разлета осколков.
Ракета оснащалась автопилотом СУР-71 и заимствованным от Х-23 двигателем ПРД-228.
Длина ракеты составила 3,57 м, размах крыла — 0,785 м, рулей — 0,493 м, диаметр корпуса — 0,275 м. Стартовый вес увеличился до 318 кг при суммарной массе боевых частей 136 кг. Максимальная скорость достигала 700 м/с, время управляемого полета — 25 с. Пуск ракеты осуществлялся с высот 500-4000 м на дальности до цели от 3 до 7 км при скорости полета носителя 730-1000 км/ч.
По свидетельству начальника НИИ-2 Е.А. Федосова, первоначально разработчик «Пумы» (радиоэлектронного комплекса Су-24) Евгений Александрович Зазорин не одобрял идеи создания новой ракеты в то время, когда разработка Х-23 наконец-то успешно вышла на завершающую стадию, что подтверждалось успешными пусками. Только использование Федосовым весомого аргумента — обеспечения возможности залпового применения Х-25 в отличие от наводимых только по одиночке Х-23 — склонило Зазорина к поддержке направления развития ракет с лазерным наведением.
Контейнер со станцией подсвета «Прожектор».
Компоновка управляемой ракеты Х-25.
Принципиально новым и наиболее сложным элементом ракеты являлась головка самонаведения. Трудности, связанные с ее разработкой, привели к затягиванию сроков создания нового оружия в сравнении с плановыми. Только в 1972 г. появились первые пригодные к установке на ракеты ГСН, началась их стыковка с автопилотом СУР-71. Были изготовлены и поставлены на полигон в Ахтубинск восемь программных ракет. Одну телеметрическую ракету направили в ОКБ Сухого для стыковки с самолетной аппаратурой «Прожектор». Там же для проведения испытаний серийный Су-7Б № 5130 переоборудовали в Су-7КГ («квантовый генератор»).
В следующем году под «Прожектор» оборудовали и более современный носитель — Су-17МГК, переоборудованный Су-17М № 5101, с которого провели автономные летные испытания программных, неоснащенных ГСН Х-25.
Начался этап А государственных испытаний, в ходе которого с Су-7КГ выполнили пять пусков телеметрических ракет. Однако на перспективу от применения лазерных систем на серийных Су-7 Б отказались. Этот самолет был уже снят с производства, а особенности динамики его полета не позволяли достигнуть на нем приемлемой точности наведения ракеты
Всего зимой 1973 г. выполнили 36 полетов с 12 пусками ракет, включая один залповый. Наряду с этим в 1973 г. завершался этап наземных испытаний, в том числе полигонная отработка боевых частей.
Хотя принципиально новым элементом ракеты Х-25 являлась лазерная головка самонаведения, первые неприятности при ее пусках не были напрямую связаны с ней. На первой же секунде полета ракета отрабатывала какие-то странные кульбиты, что пагубно сказывалось на ее последующем функционировании. Как показал анализ, виновником столь возмутительного поведения оказался паразитный заряд, образовывавшийся из-за неуравновешенности процессов выхода на режим источников питания постоянного тока напряжением 27 вольт противоположной полярности.
После ликвидации предпосылок к этому явлению ракеты вели себя с должным постоянством, но на завершающей стадии полета стали уклоняться от поражения цели. Причиной этого могло быть как неточное наведение «Прожектора», так и несовершенство ракетной ГСН. Для однозначного определения «виновника торжества» был проведен своего рода следственный эксперимент — залповый пуск двух ракет. Они разошлись по разные стороны от цели, следовательно, причина отклонения заключалась в ГСН, а не в аппаратуре лазерной подсветки.
Дальнейший анализ показал, что при сближении с целью на 400–500 м отраженный сигнал от цели нарастал столь стремительно, что система автоматического регулирования усиления мощности сигнала не справлялась и ГСН «слепла». В результате на ракете была установлена новая модификация ГСН с расширенным диапазоном регулирования мощности.
В следующем году Государственные испытания, в ходе которых было проведено 69 полетов с 30 пусками ракет, включая 26 пусков на этапе Б, успешно завершились. 26 декабря Главком ВВС утвердил соответствующий акт по системе вооружения «Прожектор» с рекомендацией принять ее на вооружение.
С 1975 г. ракета Х-25 серийно выпускалась КМЗ. В следующем году с учетом результатов испытаний ее немного доработали — ввели небольшую вставку, удлинившую хвостовую часть ракеты.
Авиационная управляемая ракета класса — воздух-поверхность- Х-25 (-изделие 69-).
Х-25 на авиационном пусковом устройстве АПУ-68УМ
Х-25 последних серий
Наряду с Су-17МГК в испытаниях участвовали оборудованные контейнерным «Прожектором» четвертый и третий прототипы истребителя-бомбардировщика МиГ-23Б — самолеты № 32–24/4 и Nil 32–24/3. Последний использовался в этой комплектации до осуществленного в том же году переоборудования под более совершенный двухканальный «Клен-П». Су-17 № 8813 еще ранее оснастили устройством подсветки «Фон».
При оснащении системой «Прожектор» процесс наведения ракеты был аналогичен реализуемому с Х-66, но, разумеется, с более высокой точностью, обусловленной на порядки меньшим расхождением лазерного луча по сравнению с излучением РЛС: всего 3–4 угловые секунды! Опять летчику приходилось осуществлять довольно длительное удержание цели на метке прицела, как при стрельбе из пушек прицеливаясь корпусом самолета. Направление луча лазерной подсветки было фиксировано по отношению к оси самолета. Поэтому пуски производились либо с пикирования, либо при полете самолета по логарифмической кривой. На Су-17 МКГ были установлены элементы системы автоматического управления полетом, в частности, демпфер, снижавший амплитуду колебаний в процессе прицеливания, что в полтора раза улучшило точность попаданий.
На стадии формирования заключения государственной комиссии возникли разногласия в трактовке показателей точности. Военные хотели определять промах на местности, представители промышленности — в картинной плоскости, что больше соответствовало физической сути процесса и, главное, позволяло трактовать экспериментально полученные результаты как соответствующие заданным требованиям. Вероятное круговое отклонение составляло 4 м.
Постановлением Партии и Правительства от 3 февраля 1976 г. Х-25 с аппаратурой «Прожектор» была принята на вооружение в составе системы Су-17МКГ. В том же году эта разработка удостоилась Ленинской премии, которую вручили В.Г. Коренькову, Е.А. Федосову, Д.М. Хоролу и др.
Таким образом, первой из серийных систем, обеспечивающих наведение Х-25, стал подвесной «Прожектор» на Су-!7М2. Как уже отмечалось, его использование предусматривало прицеливание корпусом самолета. В процессе наведения самолет должен был осуществлять пикирование под углом 25–30° без возможности какого-либо маневрирования вплоть до попадания ракеты в цель. После этого носитель должен был успеть выйти из пикирования, проходя на минимальной высоте над расположением войск противника, что повышало риск поражения как вражеским огнем, так и осколками боевой части собственной ракеты.
Более совершенной стала разработанная свердловским ПО «Уральский оптико-механический завод» лазерная станция дальнометрирования и подсветки цели «Клен». Призванная заменить сочетание «Прожектора» и лазерного дальномера «Фон», система «Клен» в дальнейшем выпускалась в различных модификациях. «Клен-ПС» устанавливалась на Су-17МЗ и Су-25, «Клен-54» — на Су-17М4, «Клен-ПМ» — на МиГ-27М и МиГ-27Д. В них луч подсветки мог отклоняться по азимуту в секторе ±12° и в диапазоне от + 6‘ до — 30 по углу места. Управление ориентацией луча осуществлялось посредством кнюпеля на ручке управления с индикацией направления подсветки перекрестьем прицела. При этом самолет-носитель мог уже не только пикировать прямо на цель, но и двигаться по другим траекториям, в том числе и приближающимся к горизонтальному полету. Тем не менее для достижения наилучшей точности пуски рекомендовалось осуществлять все-таки с пикирования под углом 25–30° с удаления 4–5 км при скорост и носителя 800–850 км/ч.
Еще в 1975 г. МиГ-27 № 323 был переоборудован под «Клен-П» и с него провели пять пусков Х-25. В том же году «Клен-П» установили также на двух Су-17 М2 (№ 02–87 и № 01–01).
Носовая часть МиГ-27К со станцией «Кайра».
Цель-мост на автосопровождении.
Подвеска ракеты Х-25 на подфюзеляжный пилон истребителя-бомбардировщика МиГ-27К.
Приборная панель истребителя-бомбардировщика МиГ-27К.
Практически одновременно с «Кленом-П» создавалась «Кайра» — наиболее совершенный комплекс средств для применения ракет с лазерным наведением, созданный совместными усилиями ЦКБ «Геофизика», ЛНПО «Электроавтоматика», Центрального научно-исследовательского телевизионного института (ЦНИТИ) и нашедший применение на МиГ-27К (первоначальное обозначение — МиГ-23БК) и Су-24 М. При этом работы по более простому «Клену- П» подстраховывали связанную с повышенным техническим риском разработку «Кайры». Несмотря на успешное завершение работ по «Кайре», относительная дешевизна и высокая надежность «Клена-П» определила его более широкое применение.
При создании «Кайры» ставилась задача обеспечения боевого применения не только ракет, но и управляемых бомб с лазерными головками самонаведения. В силу отсутствия двигательной установки бомба после сброса с горизонтально летящего самолета отстает от него, что определяет необходимость осуществления подсветки цели, находящейся в задней полусфере носителя — по углу места от + 6 до — 140° и по азимуту в секторе до ±20°. В систему «Кайра» включили оптико-электронные средства на основе устройства типа видикона, которые позволяли издали обнаруживать цель. Далее летчик, действуя кнюпелем, мог совместить перекрестье с изображением цели на телевизионном индикаторе ИТ-23 и либо продолжать ее сопровождение в ручном режиме, либо переключиться в режим автоматически корректируемого слежения с использованием бортовой цифровой ЭВМ. Сопряженный с видиконом лазер осуществлял подсветку цели.
Перейдя в режим автоматически корректируемого слежения, летчик сосредотачивал все внимание на управлении самолетом, не отвлекаясь ни на отслеживание цели, ни на управление ракетой. Единственное, что от него требовалось, — выдать команду на сброс бомбы или пуск ракеты после подтверждения устойчивого захвата ее головкой самонаведения отраженного лазерного луча. При огневом противодействии противника летчик мог, не прерывая атаку, отрабатывать противозенитный маневр, удерживая при этом цель в пределах секторов визирования «Кайры» и разворачиваясь не быстрее, чем с угловой скоростью -10 фад/с. При необходимости, например при отказе самолетной ЭВМ, летчик мог осуществлял, подсветку цели, отслеживая ее положение в ручном режиме.
Создание самолетной системы «Кайра», в первую очередь исходя из специфики наведения управляемых бомб, обеспечило ее носители весьма эффективным средством наведения ракет с лазерными ГСН, способствующим их эффективному применению не только с горизонтального полета, но и со сложных видов маневра.
В 1975 г. аппаратурой «Кайра» оборудовали самолет № 361 — первый МиГ-23БК. Со следующего года к испытаниям этой системы подключился МиГ-23БК № 362, а с 1977 г. — № 363 и № 364. Отработка новой прицельной системы велась в основном на этих одноместных боевых самолетах, так как дооборудование предназначенной, для «Кайры» летающей лаборатории Ан-26К затянулось до 1975 г., но полеты начались лишь в следующем году. Последним управляемое вооружение с лазерным наведением получил Су-24М в 1977–1978 it. испытания с «Кайрой» и Х-25 проходил 014) прототип Т-6-22.
В середине 1980-х гг. было отработано и применение Х-25Л (или Х-25МЛ) с использованием еще более совершенной системы — разработанного красногорским механическим заводом «Зенит» прицельного комплекса «Шквал», предназначенного для «противотанкового» Су-25Т и боевого вертолета Ка-50. Наряду с лазерным дальномером — целеуказателем «Шквал» включал телевизионный канал наблюдения, средства автоматического сопровождение цели. Оптико-электронные средства «Шквала» способны обеспечить обнаружение цели и слежение за ней в пределах сектора ±35° но азимуту и по углу места в диапазоне от +5 до -80°.
Как испытания, так и последующее применение Х-25 выявили органический недостаток этой ракеты. Как и при использовании ракет «воздух-воздух», пуск X- 25 допускался только после достижения устойчивого захвата сигнала от цели головкой самонаведения. Неблагоприятные метеорологические условия многократно снижали прозрачность атмосферы и соответственно дальность устойчивого захвата. Летчик порой не успевал осуществить пуск до достижения минимальной разрешенной дальности, определяемой изусловия недопущения дальнейшего входа самолета в зону, опасную из-за самопоражения разрывом боевой части Х-25. В случае реальных боевых действий против сильного противника этот фактор проявился бы в еще большей мере из-за сильного задымления и запыления воздуха от разрывов боеприпасов, пожаров, движения масс колесной и, в особенности, гусеничной боевой техники.
Тем не менее несомненной заслугой калининградского ОКБ и работавших с ним смежных организаций является то, что ракета Х-25 стала первенцем советского управляемого оружия с лазерным наведением. Ее разработка открыла путь для создания других средств поражения с аналогичными системами наведения, включая ракеты Х-25Л и корректируемые бомбы. Степень новизны и особой значимости лазерной техники в первый период ее освоения характеризует то, что из соображений секретности даже имеющим необходимую форму допуска машинисткам не доверялось печатать термин «лазерное» и исполнители от руки вписывали ручкой это слово в уже отпечатанный материал.
Пуск ракеты Х-25 с истребителя-бомбардировщика Су-17М4.
Истребитель-бомбардировщик МиГ-27К с ракетами Х-25.
Управляемая авиационная ракета класса «воздух-поверхность» Х-25МЛ.
Разработка ракеты Х-25, развернутая в бытность главным конструктором КБ «Звезда» Ю.К. Королева, завершилась под руководством Виктора Никифоровича Бугайского, занявшего в 1973 г. эту должность. На протяжении многих десятилетий жизненный пуп. Бугайского был связан со знаменитым авиаконструктором Сергеем Владимировичем Ильюшиным, с должности первого заместителя которого Виктор Никифорович ушел на также весьма значимый пост в организацию известного конструктора ракетной техники Владимира Николаевича Челомея.
Огромный технический опыт и обширные профессиональные связи, приобретенные Бугайским за годы работы в ведущих КБ авиационной и ракетной отраслей, были, несомненно, ценным приобретением для относительно скромной калиниградской организации. Освободившись от положения «вечного зама», Бугайский полностью раскрыл свои способности к инициативной самостоятельной деятельности как главы «фирмы», В годы его руководства с созданием Х-25М удалось не только успешно завершить линию унифицированных ракет, начатую Х-66, но и развернуть работы по принципиально новым ракетам Х-31 и Х-35, определившим дальнейшие перспективы развития предприятия.
Окончание следует