Воздушные победы и отношение к ним

Воздушные победы и отношение к ним

После победы под Сталинградом в Советском Союзе усилили общественный интерес к результатам боевой работы летчиков-истребителей. Военное и политическое руководство страны понимало, что массовый героизм летчиков содержит огромный потенциал для усиления пропагандистской и воспитательной работы. С книгами, статьями и стихотворениями на авиационные темы выступали крупнейшие советские писатели: М.А. Шолохов, А.Н. Толстой, Н.К. Чуковский, Б.Н. Полевой, К.М. Симонов, А.Т. Твардовский…

Заметим, что в западных странах — Германии, Франции, Англии — живой интерес к воздушным асам существовал еще со времен Первой мировой войны. Настоящее чувство национальной гордости французов вызывал лейтенант Ролан Гаррос (в честь этого человека назван крупнейший теннисный турнир Франции). В апреле 1915 года он установил на своем «моране» неподвижный курсовой пулемет, стрелявший через плоскость, ометаемую винтом, и облегчавший летчику прицеливание. Винт в нужных местах был просто защищен от пуль стальными пластинками.

Вскоре голландец Энтони Фоккер, работавший в Германии, создал и поставил на аэроплан синхронизатор, увязавший частоту стрельбы и скорость вращения винта, что позволило усовершенствовать этот принцип стрельбы. Теперь можно было обойтись без отражающих пластинок, существенно уменьшавших массу секундного залпа. Синхронизаторы спешно установили на немецкие самолеты. Летчики Антанты, пораженные эффективностью стрельбы с помощью синхронизатора, назвали эти самолеты «бич Фоккера», по аналогии с «бичом Божьим», как называли когда-то вождя гуннов Аттилу, на тысячелетие вдохнувшего ужас в Западную Европу. В Англии и Франции также началось создание самолетов с пулеметом, стреляющим через плоскость винта. Вскоре эти самолеты у англичан получили название Fighters — драчуны, а в русском языке прижилось слово «истребители».

Одновременно журналисты обратили внимание на летчиков, управлявших этими невиданными машинами. Кто-то окрестил этих летчиков картежным словом «ас», и вскоре элементы воздушной борьбы и имена отважных летчиков стали активно использоваться в военной пропаганде. Имена Иммельмана и «красного барона» Рихтгоффена, Фонка и Гинемера, Меннока и Бишопа, Баракки и Баррачини не сходили со страниц западных газет.

С легкой руки командующего авиацией 5-й французской армии капитана Шарля де Розе была создана систематизированная система учета воздушных побед. Теперь стали именовать асами только летчиков-истребителей, официально сбивших пять и более неприятельских самолетов.

В дореволюционной России список асов насчитывал три десятка имен и возглавлял его замечательный боевой летчик подполковник А.А. Казаков. Он одержал свою первую победу, повторив, после П.Н. Нестерова, таран, всего уничтожил в воздухе свыше двадцати неприятельских аэропланов. В дореволюционной России, так же как и на Западе, активно формировался общественный интерес к боевой работе летчиков. Хотя воздушные победы, одержанные на Восточном фронте во время Первой мировой войны, были достаточно редки, в большинстве своем они подтверждались докладами наземных войск и практически были безусловными.

Все первые летчики были людьми исключительными. Сын владимирского крестьянина Иван Смирнов в начале войны был отважным пластуном-разведчиком, в бою был ранен. Находясь в госпитале, заручился поддержкой высокопоставленной персоны и переучился на летчика, сбил в боях 12 немецких и австрийских самолетов. После революции он, избежав участия в Гражданской войне, эмигрировал в Англию, потом в Голландию, стал там пилотом Королевских голландских авиалиний (KLM). В качестве пилота транспортной авиации принимал участие в сражениях с японцами во время Второй мировой войны. В одном из боевых вылетов был сбит, но сумел мастерски приземлить DC-3 на полосу прибоя, чем спас нескольких пассажиров. После войны вернулся в гражданскую авиацию, летал над Европой и Азией.

Корнет Юрий Гильшер прожил лишь 22 года, но, одержав 5 достоверных побед, успел стать русским асом. В результате катастрофы истребителя С-16 он потерял стопу левой ноги, но уже через полгода освоил протез и вернулся на фронт, где принял командование 7-м авиаотрядом. Летчик продолжил список своих побед, сбив два австрийских «бранденбурга» и австрийский «оеффаг». 20 июля 1917 года над Тарнополем Гильшер одержал свою последнюю победу и был сбит в неравном бою на глазах другого русского аса — В. Янченко.

Донат Макиенок, вступивший в командование 7-м авиаотрядом после гибели Юрия Гильшера, в приказе по отряду писал: «Да послужит всем боевым орлам этот святой геройский подвиг военного летчика корнета Гильшера как пример безграничной преданности Родине и безупречного, святого выполнения своего долга».

Поручик В.Н. Покровский и летчик-наблюдатель (летнаб) корнет М.Н. Плонский 15 июля 1915 года на тяжелом воздушном корабле атаковали, обстреляли из пистолетов и принудили к посадке на своей территории экипаж неприятельского «авиатика». Описание этого боевого эпизода попало в газеты и журналы, его герои в числе первых авиаторов были награждены орденами Святого Георгия IV степени и стали популярнейшими в России людьми.

Весьма известным в стране человеком был и один из лучших русских асов, кавалер семи российских орденов, георгиевского оружия и пяти иностранных наград подполковник А.А. Козаков.

После революции память о первых русских асах была предана забвению.

В начале войны в Испании какой-то единой методики учета воздушных побед не было. Сначала делались попытки разделить победы на личные и парные, когда самолет, сбитый в паре, считался ? личной победы. С лета 1937 года победы, одержанные советскими летчиками, стали разделяться на три категории — личные, парные и звеном (иногда встречаются сбитые четверкой и группой). Это был некий компромисс между заявлениями летчиков и докладами наземных войск[11].

Многие летчики вообще не подавали заявок на лично сбитые самолеты, а в беседах с командованием на вопрос: «Сколько вы сбили?» — нередко следовал ответ: «Личных побед не считал, группой (отрядом, эскадрильей) сбито столько-то». Примерно так отвечали А.С. Осипенко, Е.Е. Ерлыкин, А.И. Кириллов и другие летчики. Такое положение вещей привело к тому, что мы до сих пор не имеем полной картины результативности советских летчиков в Испании. Неизвестно, сколько неприятельских самолетов лично сбили Герои Советского Союза И.А. Лакеев, И.И. Евсевьев, Е.Е. Ерлыкин, Г.Н. Захаров, П.Т. Коробков, А.П. Осадчий, А.С. Осипенко, А.Б. Панов, Б.А. Туржанский (родной брат русского летчика, кавалера ордена Святого Георгия IV степени П.А. Туржанского), П.Ф. Шевцов. То же самое относится и к таким известным летчикам, как Н.Э. Глушенков, С.П. Данилов, Г.П. Плещенко, В.В. Пузейкин.

Поэтому сегодня мы можем говорить о количестве побед советских летчиков, одержанных в небе Испании, лишь предположительно. Большинство историков и специалистов по военной авиации считают, что первым среди них является Герой Советского Союза И.Т. Еременко — 9 побед. Далее следуют (по 8 побед) Герои Советского Союза А.А. Зайцев, П.В. Рычагов и А.К. Серов. На счету дважды Героя Советского Союза С.И. Грицевца — 7 побед. Еще несколько летчиков одержали по 5—6 побед: П. Е. Агафонов, П.С. Акуленко, И.И. Копец, Е. Н. Степанов, М.А. Федосеев, В.И. Хомяков, С.А. Черных. В этот список должны попасть И.А. Лакеев, Н. Э. Глушенков, Г.Н. Захаров, П.Ф. Шевцов, В.Д. Скляров, А.М. Степанов, чья результативность точно не установлена.

Все победы немецких летчиков легиона «Кондор», противостоявших республиканской Испании и советским летчикам, были хорошо известны. На первое место здесь был поставлен В. Мельдерс (14 побед), за ним — В. Шелл манн (12 побед), третьим стал X. Хардер (И побед). Еще 23 летчика одержали от 5 до 10 побед.

У итальянских пилотов, численно превосходивших в Испании и советских, и немецких летчиков, все победы считались групповыми.

После того как войска Франко вошли в Мадрид, легион «Кондор» прекратил боевые действия в Испании. В нацистской Германии его летчиков встречали как национальных героев.

Заметим, что и по числу побед, и по числу наиболее результативных летчиков сведения противоборствовавших сторон в Испании еще более или менее совпадают. В боях с обеих сторон участвовало примерно одинаковое количество советских и немецких летчиков.

Поражение в Испании, изменившаяся политическая ситуация, которая, ввиду антисоветской политики Англии и Франции, потребовала от СССР сближения с Германией, заставили советское руководство отказаться от популяризации боевого опыта летчиков, участвовавших в испанской войне. Конечно, в летных частях была проведена значительная работа в этом направлении, были сделаны выводы на самом высоком уровне. Но государство тогда не поставило выдающиеся достижения советских летчиков на пропагандистские рельсы и не извлекло из них никакой пользы. Это было серьезным, но в какой-то мере вынужденным упущением.

Серьезный обобщающий труд по итогам воздушной войны в Испании появился лишь в начале двухтысячных годов[12]. Во многом он был связан с найденным в Российском государственном военном архиве документом — «Списком лиц, вернувшихся из командировки "Игрек" в 1938 году». В этом документе содержались результаты боевых действий большинства советских летчиков-истребителей. До этого времени исследователям приходилось довольствоваться анализом отдельных статей о героях войны в Испании и воспоминаниями самих участников испанских событий, что далеко не всегда совпадало с официальными сведениями. И не всегда было ясно, какие цифры более точны — официальные или почерпнутые из личных воспоминаний.

В ходе боев в Китае, куда осенью 1937 года группа советских летчиков была направлена для оказания помощи китайской армии в борьбе с милитаристской Японией, система зачета побед незначительно изменилась. В основном она признавала два типа побед — личную и групповую. При этом не изменилась система подтверждения воздушных побед, сводившаяся к некоему «компромиссу» между летчиком, командованием и свидетелями воздушного боя.

Результативнейшими советскими летчиками в довоенном Китае были Герои Советского Союза А.С. Благовещенский (8+2), К.К. Коккинаки (7), А.А. Губенко (7), дважды Герой Советского Союза Г.П. Кравченко (6), П.К. Козаченко (не менее 5), кавалер четырех орденов Красного Знамени Д.А. Кудымов (предположительно 5+1), Н.Г. Алифанов (5), В.М. Найденко (5).

Коренным образом изменилась система подтверждения побед в боях на Халхин-Голе. Большинство побед советская авиация одерживала над своей территорией, и подтверждения с земли стали частыми, но пока еще не обязательными документами. Тем не менее, по мнению автора, победы советских летчиков, одержанные на Халхин-Голе, наиболее достоверны из всех войн, в которых участвовала советская авиация, и имеют самый высокий коэффициент достоверности.

После первых неудачных боев на Халхин-Голе была собрана группа, куда вошли лучшие советские военные летчики-истребители, имевшие опыт боев в Испании: С. Грицевец, И. Лакеев, Н. Жердев, А. Гусев, А. Зайцев, П. Коробков,

B. С. и Б.А. Смирновы, А. Степанов, П. Смоляков. Этой группе вскоре удалось сдержать натиск, а затем и преодолеть сопротивление японцев в воздухе. Список лучших асов Халхин-Гола выглядит гораздо конкретнее испанского или китайского списков: первый — Н.П. Жердев (11 побед), второй — М.П. Нога (9 личных и 2 групповые победы), третий — C.П. Грицевец (9 побед), затем следуют В.Г. Рахов (8 личных и 4 групповые победы), С.П. Данилов (8 побед), А.В. Ворожейкин и А.А. Зайцев (по 6 побед), П.Т. Коробков и Е.Н. Степанов (по 5 побед).

В ходе финской войны, при отсутствии в ней выраженного противостояния неприятельской авиации, успехи летчиков-истребителей были малозаметны. Подтверждений с неприятельских территорий, над которыми проходили бои, ждать не следовало, и подсчет побед вновь вернулся к методу «компромисса». Большинство же потерь советской авиации (в ВВС Краснознаменного Балтийского флота — до 75 процентов) происходило из-за слабой подготовки летного состава к полетам в сложных метеоусловиях.

В этой кампании в ВВС РККА и КБФ было всего 8—10 летчиков-истребителей, одержавших по нескольку побед. Это Герои Советского Союза А.Д. Булаев, И.И. Гейбо, В.М. Найденко, В.В. Ефремов, Ф.И. Шинкаренко, П.И. Муравьев.

В начальный период Великой Отечественной войны, когда интенсивность боевых действий приобрела невиданный размах, а ежедневные потери каждой из сторон порой превышали 100 самолетов, общепринятой системы подтверждений вновь не существовало. На различных участках фронта, а порой и в соседних армиях подсчитывали победы по-разному. В соответствии с «правилом» — «Чем сильнее тебя бьют, тем больше у тебя побед» — многие командиры рапортовали о сотнях уничтоженных вражеских самолетов. В некоторых частях, например в ВВС КБФ, была возрождена «испанская» дробная система зачета сбитых машин.

Несколько грозных приказов в корне изменили ситуацию: после них в некоторых армиях, а с 1942-го — в воздушных армиях стали требовать «шильдик с мотора сбитого самолета». Это значительно снизило число воздушных побед, значившееся в официальных документах.

Понадобилось немало времени, для того чтобы система подтверждений приняла свою законченную форму. В окончательном виде условия подтверждения воздушных побед были сформулированы в «Положении о наградах и премиях для личного состава Военно-воздушных сил Красной армии, авиации Дальнего действия, истребительной авиации ПВО, ВВС Военно-морского флота за боевую деятельность и сохранение материальной части», подписанном командующим ВВС Красной армии маршалом авиации А. Новиковым[13] 30 сентября 1943 года:

«…Сбитие в воздушном бою или уничтожение на земле самолетов, а также нанесенный ущерб противнику засчитывать при одном из следующих показателей:

а) при наличии письменного подтверждения от наземных войск, кораблей, партизанских отрядов или донесений агентуры;

б) при наличии письменного подтверждения от местного населения, заверенного местными органами власти;

в) при наличии фотоснимков, подтверждающих сбитие самолета или нанесенный другой ущерб противнику;

г) при наличии подтверждения от постов ВНОС[14] и других систем наведения и оповещения;

д) при наличии письменного подтверждения двух и более экипажей самолетов, действовавших в данной группе, или экипажа, высылаемого с целью контролирования успешного бомбометания при условии невозможности получить другого вида подтверждения;

е) личный рапорт одиночного охотника-истребителя или штурмовика-торпедоносца по утверждении его командиром авиаполка…»

Как видим, шесть показателей «сбитая» расположены в приказе в порядке степени их надежности.

Что касается Кожедуба, то все победы ему были зачтены исключительно по показателю «д» — «при наличии письменного подтверждения двух и более экипажей самолетов, действовавших в данной группе…». Этот показатель — предпоследний по надежности, хотя известны летчики, в том числе и Герои Советского Союза, кому большинство побед зачтено по показателю «е», достоверность которого минимальна.

Очевидно, что последние показатели «сбития» весьма далеки от первого, когда самолет считался сбитым «при наличии письменного подтверждения от наземных войск, кораблей, партизанских отрядов или донесений агентуры». Еще более далеки они от маловыполнимых условий 1941—1943 годов, когда отдельные командиры требовали шильдик с мотора сбитого самолета в подтверждение «сбития». В этой связи характерно свидетельство выдающегося советского аса П.А. Гнидо: «Был у меня еще один сбитый Ю-52. Его удалось уничтожить под самый 1943 год. Добил я его на небольшой высоте, видел, как он завалился и врезался в землю. Но была такая непогода, а я представил в метели поисковую команду, внутренне поежился и решил вовсе не докладывать об этом сбитом».

В этих строках больше удивляет не сложность доказательства победы, а благородство летчика.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.