ОТВЕТ НА ЛЮБЕЗНОСТЬ РУЗВЕЛЬТА

ОТВЕТ НА ЛЮБЕЗНОСТЬ РУЗВЕЛЬТА

В сложившихся обстоятельствах принятие Японией предложения Рузвельта о посредничестве, о котором было объявлено 12 июня в Кампо, народ воспринял как гром среди ясного неба. Все газеты, за исключением «Токио нити-нити симбун» и правительственного органа «Кокумин симбун»[55], заявили, что не согласны на временное перемирие и что предложение Рузвельта преждевременно.

Не зная о подоплеке этого предложения, пресса заявляла, что так как решительной победы над Россией Япония не одержала, несмотря на успешный ход войны, то и добиться путем переговоров мирного соглашения, в котором были бы достигнуты все цели Японии, сейчас невозможно. Со временем народ одобрил решение правительства принять помощь Рузвельта. В конце концов, иного выхода не было.

Всеобщее внимание обратилось на предстоящие переговоры, исход которых, по мнению прессы, мог быть различным. К положительно настроенным относились «Кокумин симбун» и «Токио нити-нити симбун», которые оценили доброжелательность Рузвельта и рассчитывали на достижение соглашения о мире. Основываясь на личных качествах американского президента, они утверждали, что Рузвельт предложил посредничество, только когда уверился в выгодности мирных переговоров для Японии. Они также были убеждены, что переговоры устраивались по просьбе России. Ходили слухи, будто Рузвельт знал об условиях мира, которых хочет Россия, и, заключив, что они приемлемы для Японии, сообщил о них японскому правительству. Правительство же согласилось на мирные переговоры только после того, как одобрило эти условия — таково было мнение оптимистически настроенных газет.

Такие газеты, как «Тое Кэйзай симпо», «Токио Кэйзай заси», «Диди симпо» и «Асахи симбун», в свою очередь, утверждали, что предстоящие переговоры будут проводиться не по просьбе России, а по инициативе Рузвельта и осуществятся они на равных основаниях для обеих сторон. Поэтому они заключили, что сложившаяся военная ситуация не может обеспечить почетный мир Японии. Газета «Нихон» после возврата Японией полуострова Ляодун обвиняла страну в дипломатической слабости и сомневалась в хороших результатах будущих переговоров.

Больше всех не одобрял предложение Рузвельта профессор Томизу. В номере «Гаико дихо» за 10 июля он поместил статью под названием «Действительно ли пришло время для заключения мира?», в которой раскритиковал японское правительство, с такой готовностью принявшее предложение Рузвельта и согласившееся проводить переговоры в Америке. За эту статью его временно отстранили от должности в Токийском императорском университете[56].

В сущности, как пессимисты, так и оптимисты продемонстрировали представления, довольно далекие от реального хода войны.

Поскольку вопрос о мирных переговорах стал уже свершившимся фактом, в обществе началась подборка полномочных представителей и условий для заключения мира. Общество, озабоченное результатами предстоящих переговоров, требовало, чтобы в Портсмут отправился самый талантливый человек, а именно Ито Хиробуми. Однако Ито, не считая личных и политических причин, отказался ехать на том основании, что это противоречит желаниям императора. Беспокойство, связанное с переговорами, усилилось, когда главным уполномоченным назначили Комуру[57].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.