Кому война, кому мать родна

Кому война, кому мать родна

Пятно на мундире можно прикрыть орденом

(Армейский фольклор)

В летописях и воинских повестях того времени часто описывается, как князь призывает войско сражаться за землю русскую, за веру христианскую, за честь воинскую. Короткая и энергичная речь полководца перед походом или боем должна была пробудить патриотические чувства. Чувства христианина, отстаивающего веру в борьбе с «погаными» (язычниками), пробуждал духовный лидер — святой или патриарх. Дмитрия Донского и русское войско перед Куликовской битвой благословил Сергий Радонежский. Возникла даже красивая легенда о том, что эта битва началась с поединка татарского богатыря и монаха Пересвета. История, честно говоря, сомнительная. Но она должна была показать, что войско выполняло не только военную, но и христианскую миссию (миссия — важное поручение). Дружинник и дворянин, в свою очередь, заботились о том, чтобы не запятнать честь, не струсить в бою.

Но материальную заинтересованность никто не отменял! И воины, особенно из наемных, простых людей, шли в военный поход, надеясь на богатую добычу. Об этом не принято говорить. И понятно почему: наши героические предки, роющиеся в чужих сундуках, выглядят уже не так героично. Сейчас мы эту практику называем мародерством и осуждаем, хотя она существовала всегда и была вполне законной.

Еще Суворов разрешал солдатам захватывать трофеи, то есть снимать вещи с убитых и отбирать у пленных. А порой и целый захваченный город отдавался победителям на сутки, а то и на трое. Чем дольше и упорней он оборонялся, тем более жестокой была месть.

В 1945 году из капитулировавшей Германии генералы вывозили мебель, автомобили, посуду.

Офицеры помельче — посуду, мотоциклы, одежду.

Офицеры поумнее — произведения искусства.

Солдаты (кто мог, конечно) — часы, одежду, музыкальные инструменты, иглы для швейных машин и патефонов…

Правда, к тому времени закон уже запрещал грабежи населения и военнопленных. За открытое мародерство трибунал мог и к расстрелу приговорить. Но люди есть люди, а армия состоит из людей.

Так в жизни. А благородные рыцари без страха и упрека — в кино.