Подполье в Каунасском гетто

Подполье в Каунасском гетто

Катастрофа в Каунасе

Каунас был захвачен немцами 24 июня 1941 г. 37 тыс. евреев попали под оккупацию. В результате погромов, проведенных литовцами, а еще больше – массовых казней в Седьмом форте до 8 июля погибло около 6 тыс. евреев, а затем еще около тысячи. Приказ о заключении евреев в гетто, созданном в пригороде Слободка, вышел 15 июля; гетто окончательно заселили и закрыли 15 августа 1941 г.; там оказалось около 30 тыс. человек. 7 августа был назначен юденрат, называвшийся в Каунасе альтстенратом, во главе с доктором Эльхананом Элькесом. В акциях уничтожения с середины августа до конца октября погибло еще 12 500 евреев, и в гетто осталось менее 17 тыс. человек. После октябрьской акции настал период относительного затишья, продолжавшийся до осени 1943 г.

В сентябре-октябре 1943 г. гетто постепенно превратилось в концлагерь под властью СС. Часть жителей гетто перевели в трудовые лагеря около города или в Латвию. Однако большинство жителей гетто осталось в концлагере. В конце марта 1944 г. 1 200 детей и некоторых стариков отправили на уничтожение в Освенцим и в Девятый форт Каунаса. Около 40 членов еврейской полиции, в том числе ее командир Моше Левин, были убиты в Девятом форте за отказ открыть места, где скрывались евреи. 8–11 июля 1944 г. в лагеря в Германии было выслано около 8 тыс. евреев, которые до того жили в Каунасском гетто и поблизости. После этого гетто подожгли. Красная армия освободила Каунас 1 августа 1944 г.

Подполье

Вооруженное объединенное подполье в Каунасском гетто было создано ближе к концу существования гетто. Этому предшествовало тайное объединение сионистских молодежных движений «Иргун брит Цион», «Хашомер хацаир», «Хехалуц хацаир» и «Бейтар», образовавшихся в гетто в конце 1941 г. после окончания крупных акций уничтожения, и организации коммунистов-подпольщиков.

Весной 1942 г. члены сионистских партий создали общий «Вильямпольский сионистский центр Каунаса» – ВСЦК (на иврите «Мерказ Циони Вильямпола Ковна»), в который вошли и молодежные движения. Сионистские организации сосредоточились главным образом на культурно-просветительской деятельности и взаимопомощи. ВСЦК имел сильное влияние в юденрате, доктор Элькес помогал ему деньгами и предоставлением рабочих мест.

Коммунисты-евреи во главе с Хаимом Елиным создали в конце декабря 1941 г. «Антифашистскую боевую организацию» – АБО (на идише «Антифашистише камфс организацие»). Каждый из членов АБО приносил клятву на идише:

Поддерживая борьбу против фашизма во всех ее формах, выражаю желание стать активным борцом в рядах красных партизан. Я обещаю неутомимо бороться против фашистских оккупантов, угрожать их местам расположения, транспорту, поджигать и взрывать мосты, поезда. <…> Обещаю бороться до окончательной победы Красной армии. <…> Я знаю, что партизаны, нарушающие дисциплину и конспирацию, считаются провокаторами и осуждаются на смерть.

В этой клятве отсутствуют национальные мотивы, занимавшие важное место в идеологии вильнюсской ФПО, которая считала сопротивление «национальным актом, борьбой народа за свою честь и достоинство». АБО направила свои усилия на поиски связи с просоветскими активистами среди местного населения и на осуществление диверсий на немецких складах по месту работы ее членов.

В июле 1942 г. из Вильнюса в Каунасское гетто прибыла связная ФПО полька Ирена Адамович. На встрече с членами «Хехалуц хацаир» и «Хашомер хацаир» Адамович рассказала о ФПО и ее целях. Это привело к постепенному изменению идеологической установки подпольных сионистских групп, и к началу 1943 г. у них созрело решение перейти от культурно-просветительской деятельности к вооруженной борьбе [Левин 1975: 131–133; Олейский и др. 1980: 25–27; Эндлин 1983: 72]. Сказались и внешние события – разгром немцев под Сталинградом, а также сообщения о действиях партизан в лесах, потрясение от убийств евреев в малых гетто на востоке Литвы в апреле 1943 г. и известия о восстании в Варшавском гетто.

Весной 1943 г. коммунисты гетто установили связь с коммунистической подпольной группой, организованной в Каунасе, и начали совместную деятельность. В начале лета коммунисты гетто и члены ВСЦК договорились о создании «Всеобщей еврейской вооруженной организации» (ВЕВО) под единым руководством. Ее целями стали приобретение оружия и организация ухода в леса для партизанской борьбы. Возглавил ВЕВО Хаим Елин, имевший опыт подпольной деятельности еще до войны. Количество членов организации дошло до 600 человек. ВЕВО наметила план военных действий в гетто в случае его ликвидации до ухода подпольщиков в леса.

ВЕВО не походила на ФПО: это был союз разных политических групп, каждая из которых сохраняла свою независимость и собственные интересы. ВЕВО находилась в связи с юденратом, и доктор Элькес помогал подпольщикам деньгами для приобретения оружия и назначал их на должности в еврейской полиции и там, где они могли вступить в контакт с людьми и организациями вне гетто. Когда установилась связь с партизанами, юденрат снабжал уходящие в леса группы одеждой и транспортными средствами [Левин 1975: 133–134, 167; Олейский и др. 1980: 26–28; Файтельсон 2001: 249].

Связь с партизанами в лесах осуществлялась при посредстве партизанской связной «Альбины», находившейся тогда в Вильнюсе. В середине сентября 1943 г. Елин прибыл в Вильнюс и отправился оттуда с «Альбиной» в Рудницкую пущу, чтобы установить контакт между подпольем Каунасского гетто и командованием советских литовских партизан. Через две недели он вернулся в гетто.

В начале октября 1943 г. «Альбина» появилась в Каунасе и передала Елину указание от Зиманаса: подпольщики должны были создать партизанскую базу в Августовских лесах в 160–170 км на юге и юго-западе от Каунаса, на границе с Восточной Пруссией. Руководство подполья Каунасского гетто видело большие трудности в осуществлении этого плана, и Елин пытался убедить «Альбину», что организация пока не готова создать партизанскую базу из-за отдаленности места и отсутствия проводников, к тому же у подпольщиков было мало оружия и низок уровень военной подготовки. Однако «Альбина» уверяла, что в Августовских лесах уже находятся партизаны, которые встретят там членов организации, что им сбросят на парашютах оружие и что на месте они приобретут боевой опыт. В заключение она сказала: «Приказы не обсуждают, а выполняют!» [Левин 1975: 134–135; Эндлин 1983: 84, 89–91; Файтельсон 2001: 292] Коммунист Елин не мог уклониться от выполнения приказа советского партизанского командования и начал готовить поход в леса.

Первые 18 человек вышли из гетто 21 октября 1943 г. Они были вооружены четырьмя пистолетами и несколькими гранатами. Подпольщики ошиблись дорогой, разделились на мелкие группы, часть их схватила немецкая полиция, а остальные через три дня вернулись в гетто. Несмотря на неудачу, было решено дополнительно послать людей в леса. 28 октября 1943 г. вышла вторая группа в составе 25 человек, а затем с интервалом в один-два дня – еще несколько групп. Все они отправились безоружными, многие группы заблудились и рассеялись, часть была схвачена. Лишь немногим удалось достичь Августовских лесов, где после бесплодных поисков в течение нескольких суток они не встретили ни одного партизана и вернулись в гетто. Один из участников похода, Нехемия Эндлин, писал:

Мы пробыли в лесу три дня и не нашли никаких следов людей, которые должны были нас встретить. Мы прочесали лес вдоль и поперек. Мы предполагали, что если в лесах есть люди, то они тоже должны были бы нас искать. Выводом было, что в лесу никого нет и нет смысла задерживаться здесь далее. Кроме того, местные крестьяне уже заметили нас. <…> Местность была враждебной. Территория не подходила для партизанской деятельности [Эндлин 1983: 100–101, 109].

Всего в леса вышел 71 подпольщик, среди них 12 женщин. Тех, кого арестовала полиция, перевели в Девятый форт, где они работали на сжигании трупов; некоторых убили по дороге, остальные вернулись в гетто [Левин 1975: 135–136; Эндлин 1983: 93–109; Файтельсон 2001: 290]. В неудаче перехода виновен штаб советских партизан, неверно оценивший возможности подпольщиков гетто. К тому же в Августовских лесах тогда советских партизан действительно не было.

Несмотря на тяжелые потери, подполье не оставляло идею партизанской войны, и в ноябре 1943 г. от Зиманаса было получено разрешение послать людей в Рудницкую пущу в 150 км от Каунаса. Первый отряд вышел в конце ноября 1943 г., а после него еще несколько групп. Большая часть пути была проделана до городка Онушкиса на специально нанятом грузовике. До середины апреля 1944 г. ВЕВО перевела в леса около 180 своих членов. 6 апреля 1944 г. Елин был арестован в Каунасе и вскоре казнен. В тот же месяц потерпела неудачу попытка одной группы уйти из гетто: большая часть людей была убита по дороге, и дорога в леса закрылась. В Каунасе осталось около 150 членов ВЕВО, которым не удалось уйти в леса, и они разделили судьбу остальных жителей гетто [Левин 1975: 136–138; Эндлин 1983: 122–127, 175].