Подполье в Вильнюсском гетто

Подполье в Вильнюсском гетто

Катастрофа в Вильнюсе

24 июня 1941 г. Вильнюс был захвачен немцами. В нем находилось 57 тыс. евреев. Их уничтожение началось с первых дней июля и продолжалось с краткими перерывами до декабря 1941 г.; в ходе этих операций погибло большинство вильнюсских евреев. Массовые казни происходили в Понарах (ныне Панеряй), в 12 км от города.

6 сентября 1941 г. было создано Вильнюсское гетто. Руководителем юденрата немцы назначили Анатоля Фрида, командиром еврейской полиции в гетто стал Яков Генс. В начале января 1942 г. в гетто еще оставалось около 20 тыс. евреев, из которых 13 тыс. считались «легальными», поскольку оккупанты нуждались в их работе. Еще около 7 тыс. «нелегальных» евреев скрывались во время казней. С января 1942 г. и до весны 1943 г. акции массового уничтожения не проводились. Летом 1942 г. немцы назначили главой юденрата Генса вместо Фрида, дав ему звание «правителя гетто». Тогда юденрат и большинство обитателей гетто считали, что пока гетто будет экономически полезным для немцев, останется хотя бы временная надежда на выживание.

4 июля 1943 г. в Понарах были расстреляны 4 тыс. евреев из разных гетто на востоке Литвы (Швенчёнис, Ошмяны, Михалишки и Солы). Целью акции было главным образом предотвращение их бегства в леса. Многие из убитых были трудоспособными, это подорвало веру вильнюсских евреев в то, что работа на немцев спасет их от смерти. Для немцев же сами факты существования районов партизанской борьбы рядом с гетто и возможность присоединения к ней евреев были достаточной причиной для уничтожения гетто. Направленный в Берлин отчет командира полиции безопасности Литвы о положении в апреле 1943 г. описывает результаты ликвидации:

В течение отчетного месяца очищены от евреев территории Белоруссии, присоединенные к генералкомиссариату Литва: Швенчёнис, Ошмяны, Свирь, Эйшишкес. Эти территории, постоянно находившиеся под угрозой нападения партизан, теперь совершенно свободны от евреев. В результате мы имеем теперь пограничный район шириной от 50 до 80 км, свободный от евреев [Rozauskas 1970: 271–272].

Вследствие деятельности советских партизан и побегов рабочих из трудовых лагерей в леса в конце июня – июле 1943 г. были уничтожены лагеря вокруг Вильнюса. Часть узников были убиты, часть вернули в Вильнюсское гетто [Rozauskas 1970: 298–301].

21 июня 1943 г. Гиммлер издал приказ:

Собрать в концентрационных лагерях всех евреев, которые еще находятся в гетто на территориях Остланда. <…> Ненужных жителей надо вывезти из гетто…[91]

Приказ стал частью общей политики уничтожения евреев, и сохранение жизни «нужных» жителей диктовалось временной необходимостью в их труде. Вероятно, этот приказ, изданный через несколько недель после подавления восстания в Варшавском гетто, учел уроки этого восстания: в закрытых концлагерях, где заключенные отрезаны от внешнего мира и находятся под строгим надзором, вряд ли могут создаться условия для восстаний. Ухудшение военного положения, прорыв блокады Ленинграда и угроза наступления Красной армии в районе Остланда стали дополнительными причинами.

1 и 23 августа 1943 г. из гетто в концлагеря вывезли 2 500 человек, в подавляющем большинстве работоспособных мужчин. Это количество не удовлетворило немцев, и 1 сентября гетто было окружено. Немцы потребовали от юденрата выдать им 3 тыс. мужчин и 2 тыс. женщин для отправки в Эстонию. 1–4 сентября юденрат сумел собрать 4 тыс. человек (половина из них – женщины); в гетто осталось 11–12 тыс. евреев. 23–24 сентября Вильнюсское гетто было ликвидировано. Около 3 тыс. человек перевели в трудовые лагеря внутри города, примерно 2 400 мужчин и женщин работоспособного возраста отправили в лагеря Эстонии и Латвии. Около 5 тыс. были высланы в лагеря уничтожения в Польше или расстреляны в Понарах; некоторые смогли укрыться на территории гетто. 2–3 июля, за десять дней до освобождения Вильнюса Красной армией, в вильнюсских трудовых лагерях расстреляли последних евреев.

Организация подполья

Подполье в Вильнюсском гетто возникло уже в первые месяцы его существования. Его создали члены сионистских молодежных движений, еще за недолгий период советской власти, с июня 1940 г. по июнь 1941 г., установившие между собой тайные контакты и продолжавшие поддерживать их после прихода немцев[92]. Члены партии Бунд и оставшиеся в городе после оккупации коммунисты-евреи также установили между собой конспиративные связи. Основная нелегальная деятельность этих групп, до конца 1941 г. действовавших самостоятельно, заключалась в поиске путей спасения их членов при акциях уничтожения.

Между подпольщиками велись споры о подходящем месте для боевых действий. Вследствие акций уничтожения в Вильнюсе и поступавших известий о массовых убийствах в других литовских городах и местечках некоторые подпольщики считали, что истребление направлено против евреев Литвы, а главными их инициаторами являются литовцы. Это предположение подкреплялось сведениями из Белоруссии и Польши, где ситуация была пока относительно спокойной. Это подталкивало к мысли, что те места более предпочтительны для организации подполья и надо перебираться туда. Другие подпольщики полагали, что события в Литве повторятся на других оккупированных территориях, поэтому нет смысла покидать Вильнюс для организованной борьбы [Арад 1976а: 192–194].

В конце сентября 1941 г., когда в подполье шли споры на эту тему, в Вильнюс приехал поляк Хенрик Грабовский, представитель польского подполья в Варшаве, прибывший с целью установить связь с польским подпольем. Он также взял на себя поручение установить связь с вильнюсским подпольем молодежных сионистских организаций в Варшаве («Хехалуц хацаир – Дрор» и «Хашомер хацаир»). Грабовский вернулся в Варшаву в середине октября 1941 г. с известием об уничтожении десятков тысяч литовских евреев; это известие было опубликовано в Варшаве в подпольной газете «Негед хазерем», которую издавала организация «Хашомер хацаир» [Арад 1976аа: 190–191].

В октябре – декабре 1941 г. из Вильнюса в гетто Гродно, Варшавы и Белостока выехали посланцы молодежных сионистских движений. Их целью было оценить происходящее в гетто на территории Белоруссии и Польши и передать информацию о массовом уничтожении евреев в Литве. Другие посланцы молодежных сионистских движений Варшавы прибыли в Вильнюс осенью 1941 г. Так создалась связь между гетто Вильнюса и Варшавы; появился термин «связные гетто». Связными становились преимущественно девушки с «арийской» внешностью – это облегчало исполнение их опасной миссии, хотя некоторые из них были схвачены и казнены. Связь между Вильнюсом, Белостоком и Варшавой функционировала до середины 1942 г. [Арад 1976а: 190–193, 208–210; Резник 2003: 68–75][93].

Пришедшие тем же путем известия об относительном спокойствии в то время в гетто Белостока и Варшавы лишь обострили спор между сторонниками переноса подпольной деятельности из Вильнюса и теми, кто предпочитал создавать боевую организацию на месте. Мордехай Тененбаум-Тамаров, один из руководителей «Хехалуц хацаир – Дрор» в Вильнюсе, сторонник перехода в другие места, говорил:

В гетто Белостока и Варшавы живет много евреев, там действует халуцианское движение[94], и наша задача перевести туда наших людей, чтобы удалить их отсюда, где они обречены на уничтожение.

Сторонники организации боевого подполья на местах утверждали:

Как движение мы привязаны к еврейской массе гетто, и мы не можем оставить их наедине с судьбой. Нет никакой уверенности, что судьба Вильнюса не постигнет Белосток и Варшаву [Арад 1967: 194].

Тененбаум-Тамаров придумал дерзкий план перехода своей группы из Вильнюса через Балтийское море в Швецию с помощью знакомого ему унтер-офицера немецкой армии Антона Шмидта, сочувствовавшего евреям. Согласно этому плану группа должна была выехать из гетто на грузовике Шмидта в латышский порт Лиепаю, а оттуда на рыбацких лодках добраться до шведского острова Готланд. Рассматривался также вариант перехода пешком зимой через Финский залив. Тененбаум-Тамаров писал об этом:

Была также и попытка покинуть Гитлерию: на немецкой машине до Либавы [Лиепаи] в Латвии, а оттуда зимой, по льду через Финский залив в Швецию. Многочисленные акции не позволили осуществить план [Тененбаум-Тамаров 1947: 124][95].

Таким путем члены польского подполья добирались до своих единомышленников в Англии.

В ночь на 1 января 1942 г. в Вильнюсском гетто состоялась встреча представителей подпольных ячеек молодежных сионистских движений, на которой зачитали воззвание, составленное Аббой Ковнером. Главные идеи воззвания были таковы: «не идти, как скот на убой» и «да, мы слабы и беззащитны, но единственный ответ убийцам – сопротивление» [Арад 1991: 343]. Три недели спустя 21 ноября 1942 г. представители организаций «Хашомер хацаир», «Ханоар хациони», «Бейтар» и коммунистической партии на встрече в гетто решили создать подпольную боевую организацию с главной задачей подготовить вооруженное сопротивление при первой попытке ликвидации гетто. Так родилась «Объединенная партизанская организация» (на идише «Фарейникте партизанер организацие», ФПО). ФПО видела себя частью советского партизанского движения в немецком тылу, однако национальному аспекту нашлось место в программе организации, подчеркивавшей, что «сопротивление – национальный акт, борьба народа за свою честь и достоинство» [Арад 1976аа: 199].

Во главе ФПО встал Исаак Витенберг, коммунист со стажем подпольной работы еще со времен польской власти; среди руководителей организации были Абба Ковнер из «Хашомер хацаир» и Иосиф Глазман из «Бейтара» – заместитель начальника еврейской полиции в гетто. Коммунист Витенберг был избран главой организации, несмотря на то что большинство в ней составляли сионисты, поскольку он имел опыт подпольной борьбы, кроме того была надежда на то, что он сможет установить связи с коммунистическими нееврейскими группами вне гетто и получить от них помощь.

На организационной встрече подполья Вильнюсского гетто отсутствовал Мордехай Тененбаум-Тамаров, руководитель группы «Хехалуц хацаир – Дрор», так как ее члены в первой половине января 1942 г. перебрались из Вильнюса в Белосток и Варшаву. Через несколько месяцев после создания ФПО к ней примкнула молодежь Бунда, и их представители, а также представитель «Ханоар хациони» присоединились к ее руководству.

ФПО отличалась от других подпольных организаций в гетто тесным сотрудничеством представителей всего спектра партий – от сионистского «Бейтара» до коммунистов. Базовой ячейкой ФПО была «пятерка» – пять человек, организованных в соответствии с местом их проживания в гетто, что позволяло при необходимости быстро их мобилизовать. Ячейка включала членов различных политических движений. Три «пятерки» составляли взвод, взводы были организованы в батальоны. На пике деятельности организации в нее входило два батальона, каждый по 120 бойцов. Имелись в ФПО также штабные части (разведка, связные, саперы и т. д.). Всего в ней состояли около 300 человек.

Члены «Хехалуц хацаир – Дрор», оставшиеся в Вильнюсе, весной 1942 г. создали там подпольную группу во главе с Иехиелем Шейнбоймом. Они собрали вокруг себя другие группы, не принадлежавшие к молодежным движениям, и бывших военных. Когда эта организация, получившая название «Боевая группа Иехиеля», формировалась, в гетто начали поступать известия о партизанской деятельности в Белоруссии, что отчасти предопределило направленность группы, поставившей своей целью партизанскую борьбу в лесах. В отличие от ФПО она не видела реальной возможности успеха восстания в гетто. В «Боевой группе Иехиеля» состояло до 150–200 человек [Арад 1976а: 222–225].

Приобретение оружия

Первое оружие вильнюсское подполье добыло из немецких складов трофейного оружия в Борбышках, где работали евреи, в том числе участники ФПО. В гетто попали десятки единиц легкого оружия всех видов. Во время похищения оружия был схвачен 16-летний член ФПО. Подвергнутый допросам, он никого не выдал и был убит. Члены ФПО, работавшие вне гетто, и «Боевой группы Иехиеля» покупали оружие у неевреев, с которыми имели контакты. Еврейские полицейские, участники подполья, помогали проносить оружие через ворота гетто, после чего его прятали там в тайниках [Арад 1976а: 254–255; Корчак 1965: 94, 100–101].

Связь с нееврейскими подпольными группами

ФПО вела переговоры с Армией Крайовой о помощи в обеспечении оружием. В ответ на вопросы польских подпольщиков о политическом характере организации и о том, на чьей стороне выступит ФПО, когда в Вильнюсе начнется борьба за власть между поляками и Советами, было сказано, что ФПО – организация не коммунистическая, ее цель – борьба с нацистами, а судьба Вильнюса после освобождения будет решаться не ею. После нескольких недель переговоров польское подполье отказалось помочь ФПО с оружием, и связь с ним прервалась [Корчак 1965: 96][96].

ФПО связалась также с польским коммунистическим «Союзом активной борьбы» (Zwiazek Walki Czynnej), который был организован в Вильнюсе в начале 1942 г., но эта немногочисленная группа сама нуждалась в помощи ФПО. Летом 1942 г. ФПО установила связь с отрядом советских парашютистов, обосновавшимся в Рудницкой пуще на юге от Вильнюса, и передала им сообщение о немецких военных объектах в Вильнюсе; эта информация ушла в Москву. В конце лета 1942 г. немцы напали на след отряда и ликвидировали его. Осенью 1942 г. ФПО послала двух девушек, Соню Мадейскер и Цесю Розенберг, с заданием попытаться перейти линию фронта, добраться до Москвы и сообщить там о массовом уничтожении евреев. Девушки достигли прифронтовой полосы в районе Великих Лук и были арестованы немецкой полицией, но им удалось бежать и вернуться в Вильнюс [Ковнер 1973: 83; Корчак 1965: 133, 136].

В июле 1942 г. гетто посетила полька из Варшавы Ирена Адамович с поручением от подпольной сионистской организации. Адамович была знакома с членами «Хашомер хацаир» и с их помощью установила связь с ФПО. Она согласилась поехать в Каунас и Шяуляй, чтобы установить контакт с членами сионистских молодежных движений и оповестить их об идее вооруженного сопротивления [Резник 2003: 99–101].

В конце февраля 1943 г. в Вильнюсе организовалась литовская подпольная коммунистическая группа «Союз освобождения Литвы» (Lietuvos Iљlaisvinimo S?jungos) во главе с Юозасом Витас-Валунасом, бывшим председателем горсовета. Вслед за тем был создан городской комитет компартии, в котором состоял и руководитель ФПО Витенберг. При посредстве Витенберга возник Вильнюсский антифашистский комитет, объединивший ФПО, польский «Союз активной борьбы» и «Союз освобождения Литвы». ФПО была среди них самой большой и организованной структурой.

ФПО требовала от своих нееврейских партнеров создания партизанской базы в лесах, куда могли бы прийти еврейские подпольщики после восстания в гетто, подготовки укрытия в городе для переправки людей, а также помощи в приобретении оружия. «Союз освобождения Литвы» получил от ФПО деньги и типографский станок, на котором печатали антифашистские прокламации на польском и литовском языках для распространения в городе [Корчак 1965: 135–137; Гефен и др. 1958: 27–29][97].

В результате переговоров ФПО с «Боевой группой Иехиеля» в апреле – мае 1943 г. было принято решение о присоединении людей Шейнбойма к ФПО в качестве отдельного подразделения. Иехиель Шейнбойм вошел в руководство ФПО [Арад 1976а: 302–303].

Отношения ФПО с юденратом

Отношения ФПО с юденратом весной и летом 1943 г. можно определить как мирное сосуществование. ФПО не противодействовала юденрату, который временно обеспечил выживание гетто, сделав его экономически выгодным для немцев. Глава юденрата Генс имел представление о ФПО и знал ее руководителей, но не мешал подполью, пока оно не подвергало опасности основ существования гетто. Несколько раз Генс говорил, что, когда придет день ликвидации гетто, он сам примет участие в боевых действиях и даже как бывший офицер возглавит их.

В мае 1943 г., с усилением партизанских действий в лесах, полиция безопасности арестовала нескольких евреев, которые пытались достать оружие у местных жителей, а те донесли на них немцам. Несколько юношей из швенчёнисского гетто, ушедших в партизаны, установили связь с ФПО и вывели в леса из Вильнюсского гетто несколько групп людей. Полиция безопасности, узнав об этом, намекнула Генсу, что существование гетто поставлено под угрозу. Генсу пришлось предостеречь подполье против продолжения этой деятельности; он сказал, что отвечает за жизнь евреев гетто, и освобождать их не дело «небольшой группы героев», имея в виду членов ФПО [Арад 1976а: 305–310][98].

Первое открытое столкновение между ФПО и юденратом произошло во время так называемого «дела Витенберга». В конце июня 1943 г. полиция безопасности напала на след городского комитета коммунистической партии и арестовала его членов, включая Витаса. Под пытками один из арестованных рассказал о связи с Витенбергом и о нелегальной типографии в гетто. Полиция потребовала от юденрата выдать Витенберга и угрожала в случае отказа ликвидировать гетто (о существовании ФПО и о том, что Витенберг был ее руководителем, немцам известно не было). Вечером 15 июля 1943 г. Генс арестовал Витенберга и передал его литовской полиции. По дороге к воротам гетто боевики ФПО напали на полицейских и освободили Витенберга. Назавтра все члены организации забаррикадировались в одном из кварталов гетто, предполагая, что за арестом Витенберга последует разгром всей ФПО. После того как Генс объяснил положение жителям гетто, множество взволнованных евреев, вооруженных палками и камнями, окружили дома, где находились члены ФПО, и потребовали выдать Витенберга, утверждая, что нельзя рисковать жизнью 20 тыс. жителей гетто ради одного человека, тем более связанного с компартией вне гетто. Члены ФПО оказались перед выбором: действовать против евреев с оружием в руках или выдать Витенберга; руководство решило, что в создавшемся положении он должен сдаться сам. Восстание против немцев в этой ситуации противоречило концепции ФПО, в боевом уставе которой (апрель 1943 г.) было написано:

Организация ФПО вступит в бой в случае угрозы для всего гетто. <…> ФПО не начнет сражение ради защиты жизни одного еврея. <…> В таком случае еврейское общество осудило бы нас как провокаторов, и мы вступили бы в братоубийственную войну [Корчак 1965: 146].

Витенберг сдался, и на следующий день после ареста его нашли в камере мертвым: он отравился цианистым калием [Арад 1976а: 311–315; Резник 2003: 121–123].

После смерти Витенберга руководителем ФПО стал Абба Ковнер. Вследствие позиции, занятой обитателями гетто в «деле Витенберга», встал вопрос: откликнется ли гетто на призыв ФПО к восстанию, когда придет день ликвидации гетто. Руководство ФПО решило, что организация продолжит ориентироваться на восстание и одновременно пошлет в лес своих людей во главе с Глазманом для создания там партизанской базы, куда придут подпольщики после восстания в гетто. 24 июля 1943 г. Глазман с 21 членом ФПО ушли в Нарочские леса [Арад 1976а: 316–319].

В конце июля в Вильнюсе появилась еврейка Геся Глазер (псевдоним «Альбина»), парашютистка, посланная из Москвы. Она принадлежала к оперативной группе литовских советских партизан под руководством Мотеюса Шумаускаса, база которых находилась в Нарочских лесах. Ее целью была помощь в восстановлении коммунистического подполья, разрушенного после ареста и казни Витас-Валунаса. Глазер передала штабу ФПО мнение партизанского командования, что нужно уходить в леса и воевать там [Палецкис и др. 1966: 244–245].

1 сентября 1943 г. гетто было окружено немцами; от юденрата потребовали предоставить 5 000 евреев для высылки в Эстонию. Штаб ФПО решил, что начинается ликвидация гетто, и отдал приказ о мобилизации подпольщиков, которые сосредоточились в двух батальонах; группу людей послали извлечь оружие из тайного склада. Вследствие доноса 2-й батальон, около 100 человек, внезапно был окружен немецкими и эстонскими силами до получения оружия и выведен за пределы гетто. Части боевиков удалось бежать и соединиться с 1-м батальоном, вооруженным и готовым воевать на баррикадах на улице Страшунь. ФПО распространила среди обитателей гетто листовки, разъяснявшие, что людей посылают не на работы в Эстонию, а на смерть в Понары, и призывавшие присоединяться к боевикам для сопротивления немцам. После того как юденрат не справился со сбором людей, в гетто вошли немецкие и эстонские солдаты, и начались облавы. По ним открыли огонь с позиции ФПО под командованием Иехиеля Шейнбойма, который погиб в перестрелке с немцами. С наступлением темноты солдаты были вынуждены покинуть гетто.

Чтобы предотвратить ликвидацию гетто, Генс договорился с немцами, что возглавит сбор требуемого количества людей, сообщил об этом в штаб ФПО и обещал подпольщикам не трогать организацию, если ее члены не начнут боевых действий. Штаб ФПО оказался перед проблемой: поскольку обитатели гетто не откликнулись на призыв присоединиться к бойцам, а поверили заверениям Генса, что людей действительно посылают на работы в Эстонию, шансы на успех восстания становились ничтожными. Было также очевидно, что в случае восстания жители гетто обречены на уничтожение, а такую ответственность штаб не мог и не хотел брать на себя. В конце концов штаб решил подождать окончания акции и после этого перевести членов ФПО в леса. Таким образом, первоначальная идея восстания в гетто не выдержала испытания реальностью, и от нее пришлось отказаться.

4 сентября 1943 г. закончился сбор людей для отправки в Эстонию, и осада гетто была снята. 8–13 сентября из гетто несколькими группами вышли около 150 членов ФПО в направлении Нарочских лесов в Белоруссии, приблизительно в 80 км на северо-востоке от Вильнюса. Во время подготовки к выходу последней группы под руководством Аббы Ковнера от командира находившихся на юге Литвы советских партизан Генрика Зиманаса пришло указание выходить в Рудницкую пущу (еврей Зиманас был одним из руководителей компартии Литвы, направленным сюда из советского тыла). В последний день существования гетто, 23 сентября 1943 г., оттуда через канализационные трубы вышла последняя группа [Арад 1976а: 327–337].

В полиции знали о деятельности подполья в Вильнюсском гетто и об уходе людей в леса. Для немцев Вильнюсское гетто, в отличие от двух других литовских гетто, Каунасского и Шяуляйского, стало гнездом подпольной деятельности, которое нужно уничтожить при первой возможности. В отчетах полиции безопасности Литвы от 1 сентября и 1 октября 1943 г. отмечаются побеги и сопротивление, вызвавшие уничтожение гетто:

Вследствие известных затруднений в Вильнюсском гетто оно было полностью эвакуировано. Несколько раз здесь возникала необходимость силой ломать серьезное сопротивление евреев. Во время последней акции в наших рядах были потери… [Арад 2007: 460].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.