Глава 14. Противник

Пока в Советском Союзе испытывали и развертывали на боевых позициях межконтинентальные баллистические ракеты первого и второго поколения, в Америке тоже не сидели сложив руки.

В первое послевоенное десятилетие военно-политическое руководство США основную ставку в глобальном противостоянии с СССР делало на мощь своих военно-воздушных сил, способных стереть с лица земли целые государства. Концепция «массированного возмездия», лежавшая в основе внешней политики президента Эйзенхауэра, предусматривала сдерживание вероятного противника (СССР) угрозой тотальных ядерных ударов по важнейшим экономическим и административным центрам, которые нанесут 1700 реактивных бомбардировщиков, базирующиеся на авиабазах по всему периметру советской границы.

Постоянно совершенствуя бомбардировочный парк стратегического авиационного командования, Пентагон тем не менее не забывал и о ракетном оружии. В 1945 году в США из разгромленной Германии доставили немецкие ракеты, агрегаты, различное оборудование, а главное, конструкторов во главе с Вернером фон Брауном. Именно немцы составили ядро разработчиков нового поколения управляемого ракетного оружия на территории США.

В 1954 году началась разработка первой жидкотопливной межконтинентальной баллистической ракеты «Атлас», через год — ракеты «Титан». Не дожидаясь принятия на вооружение этих ракет, Пентагон выдал компании «Боинг» заказ на разработку ракеты второго поколения — «Минитмен-1». В отличие от первых двух, ее двигатель работал на твердом топливе.

Военно-морские силы США в тот же период вели разработку собственной твердотопливной баллистической ракеты «Поларис», предназначенной для вооружения атомных подводных лодок.

Американская МБР «Атлас».

Успешное испытание ракеты Р-7 в Советском Союзе, запуск первого искусственного спутника Земли, послужили мощным ускорителем научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в области ракетостроения. Параллельно в Америке заговорили об увеличивающемся на глазах «ракетном отставании» от СССР. Особенно рьяно этот тезис использовал кандидат в президенты, сенатор Джон Кеннеди, обвинявший республиканцев в том, что благодаря их близорукой политике в военно-технической области, США стали вторыми в космосе, вторыми в ракетах, а «надвигающееся ракетное отставание будет игрой с нашим выживанием».

Кеннеди обещал избирателям форсировать все имеющиеся программы создания баллистических ракет, дабы вернуть Америке утерянные военно-стратегические позиции, что во многом и позволило ему стать в конечном итоге президентом США.

МБР «Минитмен» в ШПУ.

МБР «Титан-1» на старте.

Долгое время советская пропаганда обвиняла американцев в искусственном раздувании проблемы «ракетного отставания», доказывала миролюбие советской внешней политики, американский приоритет в разработке стратегических наступательных вооружений. Создание МБР в СССР десятилетиями преподносили как вынужденный ответ на агрессивную политику вероятного противника, однако при этом старались не вспоминать многие высказывания советского лидера того времени — Хрущева.

Никита Сергеевич частенько сначала говорил, а только потом думал о том, что сказал. Любил он и блефовать, выдавая желаемое за действительное. Поэтому, выступая 14 января 1960 года на сессии Верховного Совета СССР, Хрущев заявил:

«Каждый трезвомыслящий человек хорошо понимает, что атомное и водородное оружие представляет наибольшую угрозу тем странам, которые имеют наибольшую плотность населения. Конечно, в случае возникновения новой мировой войны пострадают так или иначе все страны.

Мы тоже перенесем большие беды, у нас будет много жертв, но мы выживем, наша территория огромна и население менее сосредоточено в крупных промышленных центрах, чем во многих других странах. Несравненно больше пострадает Запад. Если агрессоры развяжут новую войну, то она будет не только их последней войной, но и гибелью капитализма, так как народы ясно поймут, что капитализм является источником, порождающим войны, и дальше не будут терпеть этот строй, несущий страдание и бедствия человечеству».

БРПЛ «Посейдон».

Особый интерес представляет следующий пассаж из речи Хрущева, который так любили цитировать на Западе:

«Если все это учесть, то советские люди могут чувствовать себя спокойно и уверенно: современное вооружение Советской Армии вполне обеспечивает неприступность нашей страны. Конечно, неприступность — понятие довольно условное. Ведь нельзя забывать о том, что наши противники, — а некоторые государства, не скрывая своих военно-политических целей, сами называют себя нашими противниками, — не будут стоять на месте. Если эти государства сейчас не имеют такого количества ракет, как мы, да и ракеты у них менее совершенные, то они имеют возможность наверстать временное отставание, усовершенствовать свою ракетную технику и, может быть, рано или поздно сравняются с нами».

Как видим, советский руководитель сам лил воду на мельницу западной пропаганды, официально подтверждая американское отставание в количестве и качестве межконтинентальных баллистических ракет, а заодно вселяя в советский народ чувство законной гордости за свои могучие вооруженные силы.

И только ограниченный круг высшего руководства СССР знал горькую правду — в 1960 году в составе РВСН имелось всего две стартовые позиции ракет Р-7, боевое использование которых было делом весьма непростым. В то же время американцы располагали дюжиной межконтинентальных ракет «Атлас», способных доставить к цели боеголовку мощностью три мегатонны, с довольно высокой для того времени точностью — круговое вероятное отклонение составляло три километра.

Став президентом, Джон Кеннеди в своем первом же послании заявил:

«Нам нужны неуязвимые ракетные силы, достаточно мощные, чтобы удерживать любого агрессора даже от угрозы напасть на нас, ибо он будет знать, что неспособен уничтожить такое количество наших сил, чтобы предотвратить свое собственное уничтожение».

Иначе говоря, американская ракетная группировка должна была иметь возможность уцелеть даже после внезапной ядерной атаки противника, нанеся ему неприемлемый ответный ущерб.

Для решения этой задачи требовалось значительное количество постоянно готовых к пуску, имеющих высокую точность попадания, межконтинентальных баллистических ракет. Поэтому планы строительства ракет наземного и морского базирования «янки» вскоре решительно пересмотрели в сторону их значительно увеличения. Так, уже в 1961 году предусматривалось поставить на боевое дежурство 600 (!) твердотопливных МБР «Минитмен-1» и построить десять подводных ракетоносцев системы «Пола-рис». Через два года речь уже шла о развертывании до 1200 «Минитменов» (параллельно с завершением программы строительства 126 жидкостных МБР «Атлас» и 108 «Титан») и 35 атомных подводных лодок с ракетами «Поларис».

Наращивание группировки МБР и БРПЛ подтолкнуло американское руководство к пересмотру прежних стратегических концепций. Министр обороны США Роберт Макнамара в 1964 году заявил:

«Всесторонние исследования… показали, что стратегические силы сверх того количества, которое нужно только для уничтожения советских городов, существенно снизят ущерб Соединенных Штатов и Западной Европы. Если стратегические силы возмездия только против городов были бы, по нашему суждению, совершенно недостаточными, силы первого удара, как я определил их ранее, исходя из наших оценок советских ядерных сил в период с 1967 по 1969 финансовый год, — просто недостижимы. Таким образом, стратегия ограничения ущерба кажется нам наиболее практичным и эффективным курсом. Эта стратегия требует значительно больших сил, чем нужно для стратегии ответных ударов по городам».

Ставка была сделана на «гарантированное уничтожение», которое Макнамара определил, как способность уцелевших после советского ядерного удара ракетно-ядерных сил США уничтожить в ходе ответного удара до 25 % населения противника и до 70 % его промышленного потенциала.

Используя имеющийся в наличии огромный экономический потенциал, американцы в кратчайшие сроки развернули громадную группировку баллистических ракет наземного и морского базирования. Исследователь-американист Алексей Арбатов отмечал:

«Придя к власти в январе 1961 года, правительство Кеннеди унаследовало от своих предшественников 12 громоздких межконтинентальных ракет первого поколения „Атлас“. Две атомные подводные лодки — „Джордж Вашингтон“ и „Патрик Генри“ — вышли в море, неся на борту по 16 ракет „Поларис А-1“…

К концу 1962 года на базах ВВС было развернуто в общей сложности 200 межконтинентальных баллистических ракет (126 „Атлас“, 54 „Титан-1“ и 20 твердотопливных МБР второго поколения „Минитмен-1“), а на воду было спущено 10 подводных ракетных атомоходов (160 БРПЛ „Поларис А-1“ и „Поларис А-2“). Но все это было лишь прелюдией ракетного строительства, которое достигло своего апофеоза в следующие несколько лет — уже на основе мероприятий демократической администрации.

В 1963–1964 гг. на базах ВВС Мальмстром, Элсуорт, Майнот и Уайтмэн беспрецедентными темпами (в среднем по одной ракете ежедневно) было развернуто четыре ракетных крыла МБР „Минитмен“. Поступило на вооружение шесть эскадрилий усовершенствованных тяжелых ракет „Титан-2“. Ежемесячно сходил со стапелей новый подводный атомный ракетоносец „Поларис“. К 1965 году США имели 901 МБР и 29 подводных лодок (464 БРПЛ) — программа Эйзенхауэра была с лихвой перекрыта в гораздо более сжатые сроки.

Американская ПАЛРБ „Сэм Рэйборн“ системы „Поларис“.

В последующие два с половиной года ракетное строительство продолжалось столь же интенсивно. На базах ВВС Уоррен и Гранд-Форкс были развернуты еще два ракетных крыла межконтинентальных ракет, и началось быстрое переоснащение части ракетных сил на систему повышенной эффективности — „Минитмен-2“. Последняя, 1000-я баллистическая ракета „Минитмен“ была приведена в боеготовность в пусковой шахте на базе Гранд-Форкс и передана САК 21 апреля 1967 года. Последняя, 41-я атомная подводная лодка „Уил Роджерс“ с ракетами „Поларис А-3“ в шестнадцати пусковых трубах вышла на боевое патрулирование в Атлантику 3 октября 1967 года. Ракетное строительство 60-х годов закончилось.

Под руководством Макнамары наступательные стратегические силы США в сжатые сроки и с небольшими побочными финансовыми издержками достигли своего нынешнего потолка в 1710 наземных и морских баллистических ракет и несколько сотен тяжелых реактивных бомбардировщиков. Это количество, если учитывать снятые с вооружения ракеты первого поколения, почти вдвое превышало программу, намеченную Эйзенхауэром, суммарный мегатоннаж американских стратегических сил утроился»[25].