1. Вечер в Баграме

В июле 1984 года советника КГБ Владимира Чурина перевели из Баграма в Кабул. Последний вечер в Баграме решили провести с друзьями, пригласив в гости членов группы и сотрудников взаимодействующих служб. По домам стали расходиться уже за полночь. Владимир Васильевич успел подняться к себе в спальню на второй этаж, его жена, Нина Васильевна, пошла закрывать дверь за последними гостями. И в этот момент начался обстрел Баграма со стороны «зелёнки». Одна из ракет «земля–земля» попала в дом, где жили Чурины, разорвавшись в той самой комнате, откуда только что вышли гости.

Нина Васильевна вспоминает: «Ракета упала точно между мной и мужем. Нас не задело, мы находились в разных комнатах, но первая мысль была о том, что он погиб. Разгребая битые кирпичи, бросилась по лестнице наверх… Этот запах гари я и сейчас помню. От взрыва даже в соседнем доме стёкла выбило. Один из наших гостей, вернувшись домой, нашёл у себя в кровати крупный осколок. Если бы он лёг спать раньше…» Эта ракета не была «шальной». Шла большая охота на советских военных специалистов. Душманы узнали, что в такой–то день и час сразу несколько советников соберутся в одном доме, для них это была идеальная ситуация. Причём нельзя сказать, что враги плохо рассчитали время — и ошиблись–то всего на минуту. Сейчас Нина Васильевна и Владимир Васильевич рассказывают про тот вечер в Баграме спокойно, порою даже улыбаясь. Они дополняют друг друга, припоминают детали, вместе восстанавливая ход событий. Это история их семьи. Это их молодость. В иных семьях вот так вечерком за чаем могли бы вспоминать совместную поездку на курорт. А они воспоминают обстрелы: «Помнишь, как летели из Гардеза в Баграм? Сколько потом пулевых отверстий в вертолёте насчитали?» Нина Васильевна рассказывает: «Когда смотришь на красивые огоньки трассеров, которые летят от земли, нет ощущения, что стреляют именно по нашему вертолёту. Как будто кино смотришь. А вот когда наш вертолёт начинал отстреливаться и пикировать на цель, тогда уже было страшновато».

***

Если мужчина решил стать офицером, значит, он готов рисковать жизнью. Работа такая. А жена офицера? Она не принимала присягу. Она не собиралась жить под обстрелами. А если она всё–таки хочет быть рядом с мужем даже под пулями, только бы не разлучаться на несколько лет? В этом гораздо больше героизма, чем в исполнении долга. Но вот орденов за это не дают. И никаких ветеранских льгот, и ни почёта, ни славы. А сколько у нас женщин, которые вместе с мужьями–офицерами прошли через «горячие точки», через самое пекло? Кто хоть раз про них вспомнил? Сейчас муж Нины Васильевны — генерал, но она совершенно не чувствует себя генеральшей. Это скромная, очень простая и милая женщина. А Владимир Васильевич считает, что он никогда не стал бы генералом, если бы не жена, и в его звании значительная заслуга принадлежит ей. В Российской империи было установлено официальное обращение к жене генерала, так же как и к самому генералу: «ваше превосходительство». В этом была высшая справедливость. Что такое генерал без жены? Армия без службы тыла.