Ракетные леса подмосковья

Ракетные леса подмосковья

Окончание. Начало см. в «ТиВ» N81,№3/2002 год

Ростислав Ангельский

Государственные испытания комплекса С-25 были начаты с сентября 1954 г. Первый пуск с ракетой -205» провели 1 октября, с ракетой «207А» – 30 октября.

При пусках ракет «207А» были поражены все мишени – 11 Ил-28 и 4Ту-4, включая и только поврежденные, но добитые истребителями один Ил-28 и два Ту-4.

Достаточная степень отработанности “изделий 207А” позволила принять определенные при их испытаниях характеристики за основу при рассмотрении вопроса о соответствии ракеты и комплекса в целом заданным требованиям и, соответственно, возможности принятия их на вооружение.

Полученные максимальные значения дальности (30-35 км) и высоты (20-25 км) отвечали требованиям Постановления 1950 г. Для станции Б-200 дальность устойчивого автоматического сопровождения цели на высоте 10 км достигала 50 км, а при ее снижении до 3 км – 36 км.

При заданном значении скорости ракеты в момент встречи с целью 1980 км/час эта величина на высоте 3 км составляла 1800 км/час. Максимальная скорость ракеты достигала 3670 км/час. Располагаемая перегрузка ракеты составляла 6 единиц на высоте от 3 до 15 км, 4 единицы – на высоте 20 км. Время активного полета достигало 56-61 с.

Заданный радиус срабатывания радиовзрывателя – до 75 м – был подтвержден для 96,4% пусков. Он в полтора раза превышал радиус зоны поражения боевой части В-196, который составлял 50 м вместо заданных 30 м.

Масса боевой части составляла 327-330 кг. При этом масса взрывчатого вещества – 213- 222 кг. – многократно превышала заданную по Постановлению 1950 г. величину заряда – 60 кг.

Время установки в стартовое положение – 6-7 секунд – на 1-2 сек превышало заданное значение. Максимальное время нахождение в полной боевой готовности составляло 12 минут, вместо требуемых 15. Первая ракета стартовала через 6 сек от команды «Старт». Захват ракеты лучом станции Б-200 происходил на 5 сек. Три ракеты могли быть запущены за 8 секунд.

Таким образом, ракеты «Системы-25» по основным показателям соответствовали заданным требованиям.

Однако Главное артиллерийское управление, после бурных политических событий лета 1953 г. сменившее Третье главное управление в качестве хозяина полигона -С» и заказчика «Системы-25», не торопилось с ее принятием на вооружение. Наряду с наличием у ракеты В 300 и системы С-25 ряда еще не устраненных недостатков сказался и субъективный фактор. Государственную комиссию возглавлял маршал артиллерии Николай Дмитриевич Яковлев, незадолго до того необоснованно осужденный за принятие на вооружение якобы недоработанной автоматической зенитной пушки С-60. «Обжегшийся на молоке», Яковлев проявлял запредельную осторожность .

Заказчики потребовали экспериментального подтверждения предусмотренной тактико-техническим заданием одновременной стрельбы единичного комплекса по 20 целям. Из соображений экономии стрельба велась по 24 парашютным мишеням, которые ставили с дюжины Ту-4. При проведении столь сложного мероприятия не обошлось без организационных сбоев – одна из ракет преждевременно ушла в полет «по собственному желанию». Несмотря на это, стрельба прошла в общем успешно- в цели попали 19 из 20 стартовавших ракет [9).

Самоходные установки мишенного комплекса «Лиса»

Кроме того, для объективного сопоставления возможностей ракетных и артиллерийских комплексов на том же полигоне самолеты-мишени были обстреляны и специально прибывшими подразделениями ствольной зенитной артиллерии. Испытания подтвердили превосходство ракетчиков, которым пришлось добивать пропущенные «пушкарями» мишени.

В апреле 1955 г. завершились государственные испытания, в ходе которых было произведено около 70 пусков ракет «205» и 27 «207А».

В целом, начиная с первого старта в июле 1951 г. было израсходовано почти полтысячи пусков ракет различных модификаций !

К середине 1955 г. практически завершился развернутый по Постановлению от 24 октября 1952 г. процесс строительства, оснащения оборудованием и отладки технических средств 56 позиций зенитных ракетных комплексов, развернутых вокруг столицы.

Сформированная уже в 1953 г. под безликим наименованием «Учебно-тренировочная часть №2» (УТЧ-2), соответствующая войсковая структура в 1955 г. была преобразована в Первую армию ПВО особого назначения [9], включавшую в свой состав четыре корпуса ПВО особого назначения, объединивших в общей сложности 56 зенитных ракетных полков, каждый из которых осуществлял боевую работу на одном из входивших в систему комплексов.

Первые ракеты «205» изготавливались опытным производством ОКБ-301. Уже на стадии защиты эскизного проекта, весной 1951 г., к серийному производству ракет был привлечен расположенный в подмосковном Тушино завод № 82. Это предприятие было организовано в 1 942 г. на производственных площадях построенного в тридцатые годы завода № 62 (с 1936 г. – № 81), выпускавшего до войны самолеты семейства «Сталь» конструкции Александра Ивановича Путилова, двухместные истребители – бипланы ДИ-6, яковлевские бомбардировщики Як-4 и истребители Як-7. По завершении в 1945 г. выпуска более чем 2000 яковлевских истребителей, в порядке конверсии завод № 82 перешел на производство троллейбусов. В 1950 г. предприятию выдали довольно странный оборонный заказ – выпуск безнадежно устаревших Ту-2 – и это при массовом серийном производстве Ил-28, осуществлявшемся в это время на других заводах! Для вооружения авиации наших новоявленных братьев – китайцев вполне подошли бы Ту-2, выводимые из строевых частей с переходом на реактивную технику. Возможно, заказ Ту-2 был мероприятием не столько экономическим, сколько организационным, возвращающим завод к оборонной продукции. Уже в 1952 г., выпустив почти полсотни «изделий 205», завод № 82 стал первым в нашей стране серийным производителем зенитных ракет.

Еще до первых пусков по реальным целям развернулись работы по расширению крупносерийного производства ракет. По Постановлению от31 декабря 1952 г. со следующего дня к производству ракет «205» подключался завод № 41, расположенный на северо-западной окраине Москвы, неподалеку от нынешнего метро «Войковская». В тридцатые годы на этой территории находился авиационный агрегатный завод № 20, в военные годы – завод №41, выпускавший моторы М-11 для По-2 и других легких самолетов. В конце сороковых годов завод переключили на выпуск пушечного вооружения для Ту-4, которое вскоре было вытеснено ракетной тематикой.

Были задействованы и производственные мощности завода в подмосковном городке Долгопрудный, развернутые в тридцатые годы в обеспечение грандиозных планов постройки советских дирижаблей, но еще до войны переключенные с воздухоплавательной продукции на выпуск самолетов Ориентированный под производство Су-2 завод № 204 в 1941 г. эвакуировали в Пермь. В следующем году в просторных, рассчитанных на гиганты – дирижабли корпусах начали производство непритязательных самолетов Як-10, а затем и планеров Як-14, запчастей для истребителей и штурмовиков. Первая послевоенная продукция завода, с 1943 г. носившего № 464, также связана с легкомоторной авиацией – производством Як-10, Як-16 и Як-12. С 1952 г. выпуск самолетов прекратили в связи с переходом к ракетостроению, а в следующем году он уже выпустил почти полтысячи ракет «205» [9].

Случайно или преднамеренно, но и конструкторское бюро, и серийные заводы по производству ракет комплекса С-25 были сгруппированы на северо-западных окраинах и в ближайших к ним пригородах Москвы в административных границах тех лет.

Забегая вперед, отметим, что из трех предприятий только завод № 82 (с середины шестидесятых годов «Тушинский машиностроительный завод») на протяжении более чем трех десятилетий продолжал производство ракет для С-25, практически вплоть до снятия этой системы с вооружения. Завод № 41 (ныне – «Московский машиностроительный завод «Авангард») еще до начала испытаний нового зенитного ракетного комплекса С-75 Постановлением от 1 октября 1954 г. был определен головным предприятием по производству предназначенных для этой системы ракет В-750. В дальнейшем и завод № 464 (ныне – «Долгопрудненский машиностроительный завод») был переключен на выпуск ракет В-750. Последние ракеты для системы С-25 заводы № 41 и № 464 изготовили в 1956 г.

К этому времени было выпущено более 8000 ракет -205- и «207А», что позволило не только провести испытания, но и довести до установленного уровня боекомплект всех полков системы С-25. В дальнейшем перед промышленностью стояли задачи постепенной замены ранее изготовленных ракет на более совершенные образцы. Из экономических соображений представлялось целесообразным осуществлять это переоснащение по истечении гарантийных сроков поставленных на вооружение изделий. По мере накопления опыта производства и эксплуатации эти сроки росли, так что потребная годовая программа производства ракет для системы С-25 оказалась существенно ниже потенциальных мощностей даже одного завода № 82. В результате завод стали привлекать к выполнению других заданий – изготовлению суховского дальнего ударного самолета Т-4, модернизации ранее выпущенных МиГ-23, производству элементов конструкции для Су-27 и, наконец, к программе создания воздушно-космического самолета «Буран» [9]. Кроме того, Тушинский завод осуществлял и переоснащение отслуживших свое В-300 в ракеты-мишени.

Помимо трех заводов, осуществлявших сборку ракет, множество предприятий привлекалось к производству их узлов, систем и агрегатов. В частности, днепропетровскому заводу № 586 (ныне «Южный машиностроительный завод») был поручен выпуск двигателей для ракеты В-300, имевших обозначение В- 303. Завод не долго участвовал в программе производства комплектующих для ракет системы С-25. За прошедшие десятилетия люди сменились, многое подзабылось. и в юбилейном издании 1994 г. «Днепропетровский ракетно-космический центр» авторы сочли В-303 зенитной ракетой!

Несмотря на завершение государственных испытаний, развертывание массового серийного производства ракет и достижение готовности объектов системы С-25, со стороны военных предпринимались определенные усилия по дальнейшему затягиванию процесса испытаний, внесению все новых доработок в систему С учетом стремительного развития средств воздушного нападения, созданная система действительно не вполне отвечала пусть формально и не заданным, но вполне обоснованным новым требованиям. Однако процесс перманентной модернизации грозил превращению «Системы-25» в вечный долгострой, лишал Вооруженные силы, да и промышленность, опыта массовой эксплуатации нового оружия.

По воспоминаниям разработчиков скорейшему решению вопроса способствовали Г.К. Жуков и лично Н.С. Хрущев. Вопреки предложениям заказчиков об организации опытной эксплуатации «Системы -25» высший партийный руководитель решительно высказался за ее принятие на вооружение в ходе Совета обороны 7 мая 1955 г., после чего и было принято соответствующее правительственное Постановление [1]. Наряду с принятием системы на вооружение, предусматривалась годичная совместная ее эксплуатация военными и промышленностью и двухгодичная гарантийная ответственность изготовителей за принятые заказчиками основные элементы.

Руководители разработки получили высокие правительственные награды. В частности, высокое звание Героя Социалистического Труда присвоили Исаеву, дважды Героя – Лавочкину.

Несмотря на готовность комплексов, части и соединения Первой особой армии ПВО вели повседневную деятельность мирного времени, общепринятую для Советской Армии тех лет, но не соответствующую задачам отражения внезапной агрессии в век атомного оружия и реактивной авиации. Заступление их на боевое дежурство было осуществлено только в июле 1956 г. после пролета над Москвой натовского высотного разведчика U-2. 5 июля он был предпринят с особым цинизмом, сразу же по завершении визита в СССР делегации во главе с начальником штаба американских ВВС генералом Туайнингом [1].

Ракеты системы С-25 на параде на Красной Площади.

Северная сага

В силу сложившихся за последние столетия традиций наша страна наряду с официальной столицей обладала как бы и вторым главным городом государства . В монархическую эпоху Москву даже в высочайших рескриптах именовали «первопрестольной» столицей. В последние год – два средства массовой информации чуть не ежедневно поминают Санкт- Петербург как «северную столицу». Да и в советское время значимость Ленинграда, как наиболее важного города после Москвы, практически не оспаривалось. Вскоре после начала отработки С-25 встал вопрос о создании аналогичной системы С-50 и для защиты Ленинграда.

При этом не могло быть и речи о прямом копировании безумно дорогой московской системы. В облике С-25 просматривались неизбежные признаки «первого блина» За прошедшие годы определилось немало более совершенных технических решений, хотя они и не внедрялись в С-25 из опасений срыва чрезвычайно жестких сроков создания этой системы. В частности, взамен «мельниц» вращающихся» антенн А-11 и А-12 станции Б-200 в 1952 г. Сергеем Константиновичем Лисицыным была предложена, а в следующем году на горьковском заводе № 92 изготовлена и успешно испытана относительно малогабаритная антенна А-15 с «внутренним сканером» [7]. По кольцу вокруг Ленинграда радиусом 50 км предполагалось разместить 35 двадцатиканальных комплексов, оснащенных модернизированными центральными радиолокаторами наведения с новыми антеннами [9].

Предполагалось, что в системе С-50 найдет применение и новая зенитная ракета «ШБ». создававшаяся не в лавочкинском ОКБ-301, а в недрах самого КБ-1.

Однако в результате известных политических событий лета 1953 г. работа по ракете «ШБ» была прервана. Это не сказалось на судьбе системы С-50. Официально работы были заданы распоряжением Правительства от 27 июля 1953 г., а затем и Постановлением от 22 декабря 1955 г. Ввод системы С-50 в строй планировался на начало шестидесятых годов. В дальнейшем технический облик и характеристики системы С-50 были уточнены Постановлением от 17 августа 1956 г.

В условиях приграничного и приморского положения Ленинграда стационарное исполнение системы снижало ее живучесть, что вызывало нарекания заказчиков.С учетом этого был рассмотрен вариант с размещением основных средств на железнодорожных платформах. Однако, в конечном счете, создание еще одной зенитной ракетной системы специально для обороны одного города сочли излишним, и дальнейшие работы по С-50 проводились исходя из применения технических средств уже отрабатывавшейся подвижной, но одноканальной системы С-75. По Постановлению от 30 апреля 1957 г. система обороны Ленинграда с использованием уже созданных объектов С-50 и средств систем С-75 и «Даль» получила обозначение С-100. Разрабатывавшаяся под руководством Лавочкина многоканальная система «Даль» была доведена только до стадии полигонных испытаний. В дальнейшем, с внедрением средств комплексов С-125 и С-200, система стала обозначаться С-100В.

Исторически сложившаяся система противовоздушной обороны Ленинграда представляла собой довольно сложный конгломерат из объектов так и не реализованных систем С- 50 и «Даль» с размещенными на них средствами комплексов С-75, С-125 и С-200. Однако, поскольку так и не удалось соорудить все планировавшиеся коммуникации системы С-50, город на Неве, в отличие от Москвы, до сих пор не окружен крайне необходимой в народнохозяйственных целях кольцевой дорогой.

Мишень на базе ЗУР семейства «217М»

Выходила на поле «Татьяна»

В пятидесятые годы у зарубежных и отечественных военно-политических руководителей проявлялся несколько легкомысленный энтузиазм в части роли и возможностей ядерного оружия. Атомная бомба все еще воспринималась просто как очень мощное взрывное устройство, а не как «оружие судного дня». Атомное оружие старались внедрить во все рода войск и предоставить в распоряжение командиров войсковых частей, а то и подразделений. Апофеозом развития техники в этом направлении стало создание американцами в начале шестидесятых годов надкалиберного 279-мм атомного снаряда для установленного на «Виллисе» 155-мм безоткатного орудия «Дейви крокет» с дальностью всего в 4 км! На фоне этого безответственного «достижения» более чем оправданным смотрелось и применение атомных зарядов на зенитных ракетах, предназначенных для применения над густонаселенными районами собственной территории.

Разработка ракеты «215» – модификации «изделия 207А» со специальной боевой частью была начата по Постановлению от 22 марта 1955 г. Применительно к ракете использовались также обозначения «207Т» или «Татьяна». Наряду с очевидным стремлением реализовать богатырский девиз «одним махом семерых побивахом» применение специального заряда на зенитной ракете мотивировалось также и более «тонкими» обстоятельствами. При массированном налете авиации противника в плотных боевых порядках разрешающая способность станции Б-200 не обеспечивала наведение ракеты на отдельный самолет. Подрыв обычного заряда ракеты посреди строя бомбовозов не гарантировал поражения даже одного из них [9]. Правда, позднее опыт Вьетнамской войны подтвердил достаточную эффективность применения и обычных зарядов в сложной тактической обстановке – по некоторым сообщениям, одной советской ракетой сбили три американских самолета.

Уровень массо-габаритных показателей отечественных ядерных боеприпасов середины пятидесятых годов уже обеспечил создание соответствующего зарядного отделения для торпеды калибром 533 мм, успешно испытанной на полигоне Новая Земля в 1955 г. [11]. Так как «изделие 205» было выполнено даже в большем диаметре – 650 мм, основной проблемой стала не столько сама компоновка заряда на ракете, сколько обеспечение высочайшей надежности «изделия», предназначенного для применения в густонаселенном Подмосковье. В качестве мер повышения надежности предусматривались более жесткий контроль качества комплектующих, дублирование основной бортовой

аппаратуры, а также наведение одной специальной ракеты с задействованием двух стрельбовых каналов станции Б-200. В январе 1957 г. на полигоне Капустин Яр было проведено испытание ракеты семейства В-300 с натурным подрывом специального заряда. В качестве целей использовались два Ил- 28, летевших на высоте 10 км с интервалом немногим менее километра. Поскольку результат прямого попадания или взрыва в непосредственной близости от цели был очевиден, для повышения информативности уникального опыта точку подрыва специально сместили метров на 200 от первой цели. В результате взрыва у обоих Ил-28 отломились консоли крыльев [9]. Мощность взрыва составила 10 кт [ 11]. Летные испытания завершились в 1961 г.

Кроме применения в войсках, эти изделия были применены и для осуществления высотных взрывов в целях проведения исследований по воздействию взрывов на окружающую среду и технику в обеспечение создания перспективной системы противоракетной обороны [9]..

Принятием «изделия 215» на вооружение завершился первый этап модернизации системы С-25, в ходе которого в середине пятидесятых годов были усовершенствованы и станции Б-200 – был введен режим селекции движущихся целей, повышена надежность аппаратуры

Ракета меняет разработчика

Еще в ходе отработки ракет «205» и «207А» заказчиком была поставлена задача создания более совершенных изделий. Создававшиеся в то время ракеты были рассчитаны на поражение околозвуковых неманевренных целей. При обстреле цели, маневрирующей с перегрузкой «двойка», промах увеличивался до 100 м, вдвое превышая радиус поражения боевой части и в полтора раза – дистанцию срабатывания радиовзрывателя. Из-за скромных скоростных показателей изделий «205» и «207А» не обеспечивался повторный обстрел одной цели с пуском второй ракеты по информации о промахе первой.

Повышение тактико-технических характеристик должно было обеспечиваться разработкой нового, вдвое более мощного двигателя. Его применение позволило бы несколько утяжелить ракету, увеличив запас топлива на 25- 30% для расширения зоны поражения, улучшить разгонные и скоростные показатели, установить на ракете мощную боевую часть повышенной эффективности.

Работы по изделию «217» начались уже в 1953 г, когда был разработан эскизный проект варианта ракеты «207А» с жидкостным ускорителем Севрука. Затем решили вместо применения ускорителя поднять тягу основного двигателя до 16 т. Далее некоторое время рассматривался двигатель Исаева с ТНА, который обеспечивал повышение средней скорости ракеты с 500 до 720 м/с.

Почти двукратное повышение тяги при практически неизменном диаметре двигателя требовало соответствующего увеличения давления в камере. При сохранении вытеснительной подачи топлива пришлось бы удвоить запас воздуха в уже и без того тяжелых шар-баллонах. В результате двигателисты перешли на более совершенную турбонасосную подачу компонентов. Конечно, она была несколько сложней и дороже вытеснительной системы подачи топлива, но и другие элементы ракеты стоили немало. Экономить на простоте двигателя сочли нецелесообразным.

Дальнейшие работы велись по Постановлению Правительства от 19 апреля 1954 г. В 1955 г. изготовили макет «изделия 217», выпустили новый эскизный проект и рабочие чертежи, переданные на завод № 82.

Постановлением от 19 апреля 1956 г. перед модернизированным комплексом с ракетой «217» ставилась задача поражения целей с эффективной поверхностью рассеяния Ил-28, летящих со скоростью 1500 км/час. В дальнейшем требования к ракете уточнялись по правительственным Постановлениям от 8 мая 1957 г. и 16 апреля 1958 г.

Выход на летные испытания задерживался из-за неудач в отработке двигателя с турбонасосной подачей топлива С3.42 Севрука и неготовности автопилота АП-25.

Тем не менее уже в 1958 г. в ходе заводских испытаний было запущено 18 ракет «217». Пуски показали недостаточную надежность С3.42, и по их результатам коллективу Исаева было предложено разработать свой двигатель для этой ракеты.

В следующем году на полигоне провели 38 пусков ракет, изготовленных заводом №82. Наряду с этим начались и огневые стендовые испытания альтернативных двигателей. Входе 7 испытаний двигатель Севрука показал недостаточную надежность при низких температурах. Напротив, 12 испытаний подтвердили безотказность разработанного Исаевым двигателя С2.1. В дальнейшем коллектив Севрука разработал более надежную модификацию своей конструкции – С3.42А, но выбор был уже сделан в пользу исаевского двигателя.

После ликвидации ОКБ-3 Севрука и перевода его сотрудников в коллектив Исаева, двигатель С2.1 сменил наименование на С5.1. Электрогидравлическое устройство регулирования тяги заменили на пневмогидравлическое. При максимальном уровне тяги 17 т она могла уменьшаться до 5 т, при этом давление в камере снижалось с 47,8 до 15 кг/см² . В качестве окислителя взамен АК-20Ф использовался состав АК-27И с большим содержанием азотного тетраоксида и другим ингибитором. По сравнению с двигателем С2.260 удельный импульс увеличился на 17 кг.сек/кг [6], что по баллистической эффективности более чем вдвое скомпенсировало утяжеление двигателя, с 66 до 135 кг.

В соответствии с Решением Военно-промышленной комиссии № 28 от 4 апреля 1959 г. под двигатель Исаева был разработан новый вариант ракеты – «217М».

Помимо применения более мощного двигателя с турбонасосной подачей топлива С5.1 ракета «217М» отличалась от «207А» использованием новых блоков аппаратуры радиоуправления и радиовизирования В-301 М, применением высокоэффективной осколочной боевой части направленного действия Ф-280. Взамен радиовзрывателя РВ-515 с непрерывным излучением применили импульсный Е-802М. Несколько поменялись обводы корпуса и геометрия крыла. Наиболее заметным отличием «изделия 217М» и последующих ракет комплекса С-25 от их предшественниц стало небольшое хвостовое оперение с консолями треугольной формы. На законцовках горизонтальных консолей хвостового оперения размещались антенны радиоуправления и радиовизирования. Также в горизонтальной плоскости находилась и единственная пара газовых рулей. Приемники воздушного давления устанавливались на вертикальных консолях крыльев. В конструкции ракеты нашли применение титановые сплавы и другие новые, по тому времени, материалы. Повышение тяги двигателя почти вдвое по сравнению с «207А» позволило утяжелить ракету на 0,55 т, в основном за счет увеличения запаса топлива и применения более мощной боевой части. Длина ракеты достигла 12,353 м.

Первые ракеты «217М» с новой боевой частью и двигателем С5.1 были изготовлены на заводе № 82 уже в 1959 г. Но на полигоне еще продолжались летные испытания ранее собранных ракет «217» с С3.42 разработки Севрука. Недостатки этого двигателя не помешали успешно решить основные задачи этапа автономных испытаний. Всего с июля 1958 г. было проведено 44 пуска ракет «217», в том числе 26 – в 1959 г.

Однако по усовершенствованному варианту «217М» статистика была более скромной. На начало 1960 г. вместо 25 пусков ракет с двигателем С5.1 выполнили всего 11, при этом ракеты еще не оснащались радиовзрывателем Е-802М. Отставание от графика испытаний из-за задержек с поставкой комплектующих ракет «217М» продолжалось и во второй половине года.

С.А. Лавочкин не смог завершить отработку ракеты «217М» – при испытании новой зенитной ракетной системы «Даль» на полигоне «Балхаш» в июне 1960 г. он скончался от сердечного приступа.

Большая загруженность ОКБ-301 работами по системе «Даль» и по межконтинентальному самолету-снаряду «Буря» приводила к тому, что все большая доля участия в отработке ракеты «217М» отходила к филиалу ОКБ-301, созданному в 1955 г. при заводе № 82, а затем преобразованному в самостоятельное КБ-82. Первоначально ОКБ-82 было организовано еще в 1946 г. применительно к народнохозяйственной троллейбусной тематике. После смерти Лавочкина завершающие работы по ракете «217М» и последующая модернизация ракет системы С-25 осуществлялись коллективом конструкторов КБ-82 во главе с Александром Васильевичем Потопаловым. С середины шестидесятых годов оно получило наименование МКБ «Буревестник”. Постановлением от 1 февраля 1976 г. на базе расположенного в подмосковном г. Жуковский «Экспериментального машиностроительного завода" главного конструктора В М. Мясищева и размещенных на территории Тушинского машиностроительного завода МКБ «Буревестник» и КБ «Молния» было создано НПО «Молния», основной задачей которого определили создание «советского «Шатла» – воздушно-космического самолета «Буран».

В 1961 г. ракета «217М» была принята на вооружение в составе системы С-25М второго этапа модернизации. Максимальная досягаемость по высоте была увеличена до 30 км, по дальности – до 35 км. Обеспечивалось поражение целей со скоростью 2000-2900 км/час. Средняя скорость ракеты составляла 860 м/с, что на 15-22% превышало заданное значение.

Быстрому внедрению новых ракет в систему С-25 способствовало то, что, несмотря на почти двукратное повышение тяги двигателя, стартовый стол СМ-82 не потребовал существенных доработок.

Наряду с основным вариантом ракет семейства «217» по Постановлению от 18 мая 1957 г. разрабатывалась модификация, оснащенная специальной боевой частью – изделие «218*»(«217Т»). Уже в следующем году были разработаны эскизный проект и макет ракеты, но в дальнейшем ход работ замедлился из-за трудностей, возникших при отработке двигателя и переходе от исходной ракеты «217» к варианту «217М». Как и при разработке ракеты «215», особое внимание уделялось повышению надежности. С учетом накопленного опыта ограничились дублированием только отдельных, наиболее критичных блоков бортовой аппаратуры. Ракета оснащалась радиовзрывателем 5Е19.

Ракета «218» была принята на вооружение 6 августа 1964 г. Тем самым завершился второй этап модернизации системы С-25М – с внедрением ракет «217М» и «218», с повышением энергетического потенциала станций Б-200 для обеспечения поражения целей с эффективной поверхностью рассеяния МиГ-19 и снижением минимальной высоты поражения с 3 до 1,5 км [9].

Ракета «217 М»

Модернизация как высшая форма метаболизма

По завершении разработки изделий «217М» и «218» окончательно сформировался внешний облик ракет комплекса С-25. Однако бортовое оборудование, важнейшие системы и агрегаты ракет совершенствовались на протяжении последующих двух десятков лет, обеспечивая поддержание боевых возможностей системы С-25 на должном уровне с учетом непрерывного наращивания угрозы со стороны сил и средств воздушного нападения вероятных противников.

Далее приводится информация о последующих модификациях ракеты семейства В-300, представленная главным конструктором НПО «Молния» Шота Георгиевичем Палиашвили и опубликованная М. Первовым [9].

Ракета 5Я25 (217МА) создана в периоде 1964 г. по 1968 г. Первоначально планировалось повысить эффективность за счет применения попуганной боевой части и комбинированного взрывателя с оптическим и радиолокационным каналами. К завершению разработки масса осколочной боевой частью составила 390 кг. Ракета оснащалась исаевским двигателем 5Д25 с повышенным удельным импульсом, новым автопилотом с двухканальный системой стабилизации, новой радиоаппаратурой 5У18. По сравнению с предшествующими образцами повышена маневренность, особенно на больших высотах. Максимальная скорость доведена до 1550 м/с. Диапазон высот поражения целей расширен до 1,5-35 км. За счет использования наведения на пассивном участке (по окончании работы двигателя) дальность пусков увеличена до 56 км.

Ракета 5Я25 серийно выпускалась на Тушинском машиностроительном заводе (бывшем заводе №82) с 1968 г.

На третьем этапе модернизации системы (С-25МА) конструкторы радиолокационной станции изменили наклон азимутальной антенны и расширили луч угломестной антенны. Тем самым обеспечивалась возможность определения дальности постановщика активных помех методом триангуляции с пеленгацией излучения цели двумя или несколькими станциями типа Б-200 соседних комплексов. Новые высокочастотные усилители обеспечили увеличение дальности обнаружения и сопровождения целей .

Ракета «207АЮ» представляла собой вариант ракеты «207А», приспособленный для юстировки РЛС системы ПРО.

Пуски ракет по баллистическим траекториям с достижением высот до 100 км проводились в 1960-1962 гг.

Ракета «217МАП» – вариант ракеты 5Я25, созданный для экспериментов по исследованию электромагнитного поля в интересах разработки загоризонтнык РЛС. Для стабилизации ракеты при полете на высотах до 250 км ракета оснащалась вновь разработанной газодинамической реактивной системой ориентации. Пуски проводились сперва на Балхаше, а затем на Дальнем Востоке и в Забайкалье.

Ракета 5Я25М (217МАМ) была разработана в 1968-1972 гг. Основным отличием от 5Я25 стало применение нового радиовзрывателя 5X48.

Работа осуществлялась как одно из мероприятий первой очереди четвертого этапа модернизации системы (С- 25МАМ). При этом основной задачей являлось придание комплексу возможности борьбы с крылатыми ракетами.

Минимальную высоту поражения довели до 800 м, при этом обеспечивалось поражение целей с малой эффективной поверхностью рассеяния. Серийный выпуск 5Я25М на Тушинском машиностроительном заводе велся с 1975 г.

Ракета 5Я24 была создана в 1972-1976 гг. Для повышения устойчивости в сложной радиоэлектронной обстановке ракета оснащалась помехозащищенной радиоаппаратурой 5У31 Вероятность поражения цели увеличена за счет установки новой боевой части 5Ж97 с управляемым полем поражения. Повышенная маневренность в верхней зоне поражения достигается применением автоматической системы форсажа двигателя.

Для ракет 5Я25 и 5Я24 в ОКБ Исаева были разработаны двигатели с тягой 17,18 и 18,5 т, при этом масса конструкции практически не увеличилась [10].

При реализации второй очереди четвертого этапа модернизации системы (С- 25МР) наряду с применением ракет 5Я24 ее разработчики довели нижнюю границу зоны поражения до 500 м, обеспечили пуск по летящей со скоростью до 4300 км/час высотной цели, обстрел уходящей цели, а также защиту от противорадиолокационных ракет. Начиная с 1980 г. ракеты 5Я24 серийно выпускались на Тушинском машиностроительном заводе

Ракета 44Н6, разработанная в 1976-1978 гг. и поставленная в серийное производство в 1982 г., представляла собой вариант ракеты со специальной боевой частью. Обеспечивались высота зоны поражения от 3,5 до 35 км и максимальная дальность до 47 км Ракета комплектовалась двигателем 5Д25Н. При разработке ракеты были реализованы дополнительные мероприятия по повышению надежности и безопасности. Специальными мерами обеспечивалось предотвращение несанкционированного пуска ракеты.

Новое вино – в старые меха

Несмотря на многократные модернизации, к началу восьмидесятых годов система С-25 уже завершала свое существование. Технические решения конца сороковых – начала пятидесятых годов полностью исчерпали возможности дальнейшего совершенствования. Даже поддержание системы в работоспособном состоянии становилось непосильной задачей – элементная база важнейших радиоэлектронных систем давно не выпускалась промышленностью, а специальный заказ резко увеличивал стоимость. С другой стороны, в 1979 г. на вооружение был принят новейший зенитный ракетный комплекс войск ПВО страны С-300П.

Представлялось целесообразным использовать уникальную и весьма дорогостоящую инфраструктуру системы С-25 при формировании идущей ей на смену новой системы зенитного ракетного прикрытия Москвы. Создание такой системы на базе технических средств С-300П было задано Постановлением от 23 октября 1980 г. Новая система была официально принята на вооружение в 1994 г. [9].

Техника завершила очередной виток спирали диалектического развития, и в пришедших на смену ракетам семейства В-300 «изделиях» комплекса С-300П использовался ряд технических решений, реализованных в ракетах комплекса «Беркут» и, казалось, навсегда отвергнутых в непосредственно последовавших за С-25 комплексах С-75, С-125 и С-200. К ним относятся одноступенчатая схема, вертикальный старт, использование газовых рулей для управления на начальном участке полета. В комплексах С-300П впервые после С-25 достигнута многоканальность по цели – возможность одновременного обстрела одним комплексом нескольких самолетов противника с применением одной РЛС.

Разумеется, велики и различия. В новых ракетах используется твердое топливо. Начиная с вывоза с завода до пуска они эксплуатируются в транспортно-пусковых контейнерах, а про электронную начинку не стоит и вспоминать. Боевые возможности также соотносятся как небо и земля – максимальная дальность многократно увеличена, минимальная высота поражения снижена более чем на порядок. В средствах комплексов С-300П и С-300ПМ реализованы новейшие решения по ведению радиоэлектронной борьбы. Применение автоматизации, переход на твердотопливные двигатели и другие новшества позволили также радикально сократить численность личного состава, обслуживающего ракетную ПВО столицы.

Жизнь после жизни

Однако с уходом с боевых позиций применение ракет семейства В-300 не закончилось. Еще в конце пятидесятых годов были осуществлены первые пуски снимаемых с вооружения ракет «205» в качестве мишеней, используемых при испытаниях новой техники, проведении контрольно-серийных отстрелов ракет и боевой подготовки войск ПВО [4].

Разработка мишенных вариантов ракет с самого начала велась тушинской конструкторской организацией, в разные годы носившей наименования ОКБ-82, МКБ «Буревестник» и НПО «Молния».

В качестве первого этапа были разработаны мишени, предназначенные для выполнения относительно простого программного полета.

В 1965 г. была завершена отработка созданной на базе зенитного ракетного первенца «205» мишени «Куница» РМ-205, способной осуществлять полет на высоте 18-25 км со скоростью 800-1000 м/с на дальность до 85 км.

Далее в период с 1968 по 1984 год было разработано семейство мишеней на основе второй основной модификации ракет семейства В-300 – «изделия 207А». Среди них были «Соболь» РМ-207А, «Белка-2» РМ-207А-У, «Белка- 1-2» РМ-207АЗ-У, созданные, соответственно, в 1970, 1976 и 1984г. Диапазон высот полета составил от 1 до 40 км, скорость достигала 1100 м/с, а дальность – 150 км.

Наряду с этим, для имитации низколетящих целей в 1978 г. была создана модификация «Белка-3» РМ-207А-МВ, а несколько позже – «Белка-1-3» РМ-207АЗ-МВ, предназначенные для полета на высотах от 100 до 500м.

Кроме того, в 1984 г. была разработана мишень – постановщик активных помех «Белка- 1-5» РМ-207АЗ-П.

Новым этапом совершенствования полигонных средств явилось создание радиоуправляемых мишеней на базе ракеты «217М», осуществленное в период постепенного снятия с вооружения комплекса С-25. В 1984 г. была разработана мишень «Звезда-1» РМ-217М , в 1987г. -маловысотная «Звезда-З» РМ-217М- МВ. Появились и новые постановщики активных помех – созданная в 1988 г. «Звезда-5» РМ-217М-П и разработанная в 1990 г. «Звезда-5ФЗ» Р-217М-ПФ.

На базе еще более совершенных вариантов зенитных ракет семейства В-300 – 5Я25 и 5Я25М – в 1995 г. и 1993 г. разработаны мишени «Стриж-2» РМ-245 и «Стриж-3» РМ-245М. Последняя призвана имитировать малогабаритные крылатые ракеты типа ALCM.

Мишени «Куница» запускались со стационарного стартового стола СМ-82, а остальные – с передвижного агрегата из состава специально разработанного наземного комплекса «Лиса». Сообщалось, что стартовый агрегат создан на базе пусковой установки неуправляемой тактической ракеты «Филин», разработанной, в свою очередь, на шасси самоходной артиллерийской установки ИСУ-152. При этом пусковой стол позаимствовали из комплекса оперативно-тактической ракеты 8К14 Но это противоречит информации о том, что первый пуск с этого агрегата был осуществлен еще 3 июня 1959 г. В это время разработка 8К14 (Р- 17) только начиналась. Видимо, имелось в виду наземное оборудование предшественниц 8К14 – ракет 8К11 или 8А61. Не исключено, что в то время в качестве стартового агрегата была взята упомянутая выше пусковая установка, созданная еще в конце сороковых годов сотрудниками НИИ-88 в период работы над Р-101.

В дальнейшем для запуска мишеней семейства «Стриж» стали использоваться стартовые устройства на базе пусковых установок СМ-90 комплекса С-75, доработанных для подьема удлиненной направляющей в вертикальное положение.

Мишени оснащались аппаратурой самоликвидации, которая обеспечивала подрыв ракеты по одному из установленных признаков – истечению заданного времени полета, отклонению более чем на 33 градуса от установленного курса, потери управляемости по крену, а также по выдаваемой наземной аппаратурой радиокоманде.

Всего в мишени было переоборудовано более 11 тысяч снятых с вооружения ракет комплекса С-25. В совокупности, они обеспечивали имитацию целей, летящих на высотах от 50 м до 40 км со скоростями от 430 до 4240 км/час на трассах протяженностью до 100 км и более.

Предварительные итоги

Попытаемся подвести предварительные итоги более чем полувекововой эпопеи создания, эксплуатации и последующей утилизации средств системы С-25.

Прежде всего отметим, что сложнейшая, можно даже сказать грандиозная, система была реализована в очень сжатые сроки и по уровню тактико-технических характеристик вполне отвечала заданным требованиям. Иное дело, что в силу принципиально изменившегося характера вооруженной борьбы она не смогла решить поставленную перед ней военно-политическую задачу. По свидетельству Куксенко, в разговоре с ним И.В. Сталин еще до принятия Постановления 1950 г. поставил задачу «сделать оборону Москвы такой, чтобы через нее не мог проникнуть ни один самолет» [7].

Боевые возможности реализованной «Системы-25» на первый взгляд представляются практически неограниченными. Одновременный обстрел 1120 целей, армейский залп 3360 зенитных ракет, казалось бы, были способны остановить любого противника, особенно с учетом того, что на подходе к зоне поражения ракетной системы воздушные армады империалистов должны были изрядно потрепать тысячи советских реактивных истребителей. Однако приведенные показатели в большей мере характеризуют потребный объем поставок средств системы, нежели возможности воздействия на атакующего противника.

Исходя из единственно возможного принципа «равнопрочной» защиты со всех направлений, средства «Системы-25» были равномерно «размазаны» по ее периметру, наподобие пушек в амбразурах старинной крепости. Основной принцип штурма крепостей был выработан тысячелетия назад – нужно сосредоточить максимум сил на предельно узком участке обороны. Построение С-25 даже на внутреннем кольце не обеспечивало сплошного взаимного перекрытия зон поражения. Так что по прорывающемуся в компактном строю соединению вражеских бомбардировщиков реально мог воздействовать один комплекс внешнего кольца и один – два внутреннего с возможностью одновременного обстрела 40-60 целей. Даже при чисто бухгалтерской постановке задачи дошедшей до зоны ракетной системы ПВО Москвы сотни вражеских бомбовозов вполне хватило бы для прорыва к городу.

Вспомним также о достаточно высокой нижней границе зоны поражения – 3-5 км. Самолеты на столь малых высотах были уязвимы от огня почти всех калибров зенитной артиллерии, но уровень потерь от этого оружия по опыту всех войн не превышает 10-20%. Кроме того, даже будучи обстреленными зенитными ракетами. самолеты противника могли пробиться к цели, использовав различные меры радиоэлектронного противодействия и противоракетный маневр. Несмотря на применение относительно стойкой ламповой базы, электронные средства системы С-25 были уязвимы и от воздействия ядерных взрывов, произведенных за пределами зоны поражения комплекса.

Все перечисленные факторы определяют далеко не стопроцентную вероятность поражения обстреливаемых целей. Фактический уровень эффективности зенитного управляемого ракетного оружия в какой-то мере характеризуют боевые действия во Вьетнаме, где при суммарном расходе 6806 ракет по советским оценкам было сбито 1163 американских самолета [2). При этом американцы утверждают, что уровень их потерь был почти на порядок меньше.

С конца пятидесятых годов, с массовым поступлением баллистических ракет на вооружение американской армии, ВВС и флота любой исход схватки Первой армии ПВО особого назначения с бомбардировщиками Стратегического авиационного командования США был уже практически безразличен для судьбы столицы нашей Родины при полномасштабном ядерном конфликте. Ведь даже после развертывания московской системы ПРО число противоракет не превышало сотни при тысячах боеголовок на ракетах вероятного противника!

Но не будем вслед за японскими моряками предаваться самоунижению, выстраивая в один ряд с «Системой-25» грандиозные, но бесполезные творения рук человеческих: египетские пирамиды, Великую китайскую стену, линкор «Ямато». Разработчики «Беркута» принимали вполне рациональные технические решения. но в силу объективных факторов не смогли решить в принципе невыполнимое задание – обеспечить гарантированную защиту от средств доставки ядерного оружия. Жестокая логика ядерного века такова, что в рамках военных решений единственной действенной гарантией безопасности стала угроза столь же губительного неотвратимого ответа на нападение супостата.

Огромный труд по созданию С-25 принес множество положительных результатов. Москва и ее окрестности оказалась вне зоны унизительных облетов иностранных самолетов- разведчиков, до начала шестидесятых годов проводившихся американцами в мирное время, с наглым пренебрежением к общепризнанным нормам международного права.

Транспортировка ракеты-мишени

Определенным достоинством -Системы- 25- была большая степень засекреченности. В отличие от комплексов С-75 и С-125 ее ракеты и радиоэлектронные средства никогда не поставлялись за рубеж и не попадали к -вероятным противникам». При этом на Западе имели некоторое представление о системе, полученное как с использованием -национальных технических средств», так и от вернувшихся из СССР немецких специалистов, активно привлекавшихся к работам по «Беркуту» в начале пятидесятых годов. Показательного, что хотя ракеты В-300 продемонстрировали на Красной площади только на ноябрьском параде 1960 г., спустя три года после первого показа позднее созданных В-750, комплекс С-25 получил на Западе кодовое обозначение SA-1, аС-75 – SA-2, что соответствует истинной последовательности их разработки и принятия на вооружение. Ракеты В-300 за рубежом именовались Guild, центральные радиолокаторы наведения Б-200 – Yo-Yo.

Многократная систематическая модернизация системы обеспечила поддержание ее эффективности на приемлемом уровне с учетом непрерывного совершенствования средств воздушною нападения от В-29 до В-1 и малогабаритных стратегических крылатых ракет. При этом трудно однозначно оценить целесообразность продолжавшегося на протяжении трети века совершенствования ракет семейства В- 300. В сравнении с массово выпускавшимися ракетами семейства В-750 комплексов С-75 они обладали одним несомненным преимуществом – более мощной боевой частью.