ГЛАВА VI

ГЛАВА VI

6.1. Охота на людей и еврейский вопрос

Айнзацгруппы (Einsatzgruppen или специальные части), действующие парал-лельно с Вермахтом, впервые появились у немцев в 1938 году в Чехословакии. Они были точной копией, подсказанной Мюллером Гейдриху, специальных ча-стей, созданных в СССР вне структур Красной Армии. Между ними и военным командованием без конца вспыхивали конфликты компетенций, главным обра-зом во время оккупации западной половины Польши. Поэтому в марте 1941 Вальтер Шелленберг, заместитель Гейдриха по делам СД, поручил Мюллеру провести переговоры об их точной роли, где бы они ни действовали, с началь-ником штаба Верховного главнокомандования генералом Вильгельмом Кейтелем.

На самом деле они не только проводили репрессии, но также занимались и тем, что проникали на объекты и территории противника. Их заброска агентов и аналогичная деятельность специального отдела Абвера, предусмотренного для подобной работы, часто сталкивались между собой и мешали друг другу.

До середины войны айнзацгруппы, которыми командовали четыре высших офи-цера, были крайне мобильными, в особенности на фронте, и никогда не насчи-тывали в общей сложности более трех тысяч человек. Гестапо-Мюллер сам под-бирал для них личный состав. Контингент этот мало походил на достойный: солдаты и унтер-офицеры, подвергавшиеся дисциплинарным наказаниям, даже «уголовники», которых вытащили из тюрем или концлагерей. Кстати, перевод в эти части рассматривался как наказание. Потому что Мюллер говорил так: «Или под расстрел или в айнзацгруппу!»

В своей роли они набрались опыта с 1939 по 1941 год во время оккупации Польши. А именно: в ходе обменов заключенными, предусмотренных договором 23 августа, обменов, которые фактически втайне начались еще с 1937 года, ма-ленькими группами.

В то время обе стороны обменялись между собой приблизительно тысячей ком-мунистов и советских агентов в Германии и немецких агентов, арестованных в СССР. С 1939 по 1941 год немецкие специальные части сотрудничали с их кол-легами из НКВД, поддерживали с ними постоянную связь, следили за отправка-ми людей и семей, и разыскивали тех, кто пытался от этого ускользнуть. Ведь многие бывшие коммунисты или агенты Москвы боялись, что их выдадут их хо-зяевам, которые, разумеется, расстреляли бы их как предателей, так как они в Германии попали в тюрьму.

Хотя точную статистику установить невозможно, так как у нас нет доступа к со-ветским архивам, наше исследование отметило, тем не менее, немалое количе-ство самоубийств во время этих обменов. Немецкие архивы позволяют отметить, что в ноябре 1939 года посол Германии в Москве граф Вернер фон Шуленбург (горячий сторонник германо-советского сближения) в официальной ноте с при-лагаемым списком потребовал передачи 500 своих соотечественников. Гестапо-Мюллер и его помощники взяли на себя их прием на мосту в Брест-Литовске, на границе разделенной надвое Польши.

Именно в этом месте в декабре 1939 года была передана Маргарете Бубер-Нойман, вдова видного деятеля немецкой коммунистической партии, которого Сталин в 1937 году приказал расстрелять, так как он был противником любого сближения с Берлином.

Вальтер Ульбрихт, счастливый от того, что он тотчас же занял место Ноймана, тепло приветствовал в августе 1939 германо-советское соглашение — так же как французские коммунисты Луи Арагон и его подруга Эльза Триоле. После двух лет Гулага в Сибири, Маргарете Бубер-Нойман была отправлена Мюллером в лагерь Равенсбрюк, откуда она вышла полумертвой в конце мая 1945 года.

Когда она в 1971 году опубликовала французское издание своего труда об ис-тории Коминтерна в 1919–1943 года, меня очень удивило, что в нем нигде не был упомянут Гестапо-Мюллер.

— Вы же очень хорошо знаете, почему я не смогла сделать это в немецком изда-нии в 1967 году, и не могу это сделать теперь! — ответила она мне, неподвижно глядя на меня своими глазами на покрытом морщинами лице, сверкающими, но измученными после ее долгих испытаний.

Нет, я этого не знал. Я продолжил бы мои вопросы, если бы другие люди не прервали нашу беседу.

Мне понадобилось все это длинное расследование жизни и деятельности Генри-ха Мюллера, чтобы понять, что она хотела сказать. На этих страницах будет найдена путеводная нить.