Глава 10. ЭКОНОМИКА И ВОЕННАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ

Глава 10.

ЭКОНОМИКА И ВОЕННАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ

Экономика представляет собой совокупность производственных отношений определенных общественно-хозяйственных формаций, экономический базис народного хозяйства страны или ее части, включающий соответствующие отрасли и виды производства.

Важнейшей отраслью общественного хозяйства, оказывающей решающее воздействие на уровень развития производительных сил, является промышленность. Она состоит из двух больших подгрупп отраслей: добывающей и обрабатывающей. Их подразделяют на производство средств производства (группа «А») и производство предметов потребления (группа «Б»). Промышленное развитие производительных сил, внедрение крупной машинной техники в общественное хозяйство страны получило название индустриализация. Группа «А» включает изготовление орудий и средств производства (машиностроение, металлургия, химия и т.п.).

В группу «Б» входит производство предметов широкого потребления. Характер индустриализации определяется социально-экономическим строем общества. Капиталистическая индустриализация начинается обычно с группы «Б» (легкой промышленности), где требуется меньше вложений и быстрее получается прибыль. Создание накоплений и за этим следующая постепенная перекачка средств в тяжёлую промышленность — длительный процесс, требующий многих десятилетий.

История экономики знает три пути индустриализации в капиталистических странах:

— путь захвата и ограбления колоний;

— путь военного разгрома одной страной другой страны и контрибуций, накладываемых на побежденных;

— путь кабальных концессий и кабальных займов, идущих от развитых в отсталые страны.

Социалистическая индустриализация в СССР предусматривала преимущественное, первоочередное развитие тяжелой промышленности (изготовление средств производства), перевод на рельсы передовой техники и технологии. Источником средств производства для этой цели должны были служить плановые накопления предприятий всех отраслей общественного хозяйства. Во времена советской власти экономисты, особенно преподаватели общественных наук: марксизма-ленинизма, политэкономии, истории партии и др., — утверждали, что индустриализация в СССР осуществлена за счет собственных средств, внутренних сбережений, социалистического накопления. Природа этих внутренних накоплений определялась наличием общественной собственности на орудия и средства производства и плановым характером советской экономики.

В действительности средства для развития тяжелой промышленности были получены за счет сокращения и ограничения финансирования легкой и пищевой промышленности, ограбления крестьянства, низкого уровня материального благосостояния рабочих, интеллигенции и всех советских людей. Заметную роль также сыграли бесплатный труд многочисленной армии заключенных и недостаточная обеспеченность населения промышленными и продовольственными товарами.

Формирование советской экономики в России связано с образованием нового типа государственной власти, созданной в результате Октябрьской революции 1917 г.

Вопреки распространенному в настоящее время мнению, что страна была успешной, к середине девятнадцатого века Россия являлась одной из отсталых стран, так как она вступила на путь капиталистического развития позже стран Западной Европы. После реформы 1861 г. наметился лишь незначительный, явно недостаточный рост отраслей хозяйства страны.

На основе капиталовложений внутри страны и иностранного капитала начинается становление промышленности с применением машинной техники в крупных городах, в сельском хозяйстве усиливается производство товарного зерна, льна, сахарной свеклы, хлопка и других технических культур, а также животноводческой продукции.

Развитие производительных сил в России могло быть более быстрым, если бы не сдерживалось сохранившимися после реформы 1861 г. крепостническими пережитками в виде крупного помещичьего землевладения и хищнической формы эксплуатации крестьян.

Обобщающим показателем уровня развития народного хозяйства страны является размер национального дохода на душу населения. Дореволюционная Россия уступала в этом отношении не только США, Англии, Германии и Франции, но и менее развитым странам — Австро-Венгрии и Италии.

На долю дореволюционной России приходилось лишь немногим более 4% мировой промышленной продукции.

Экономическая отсталость проявлялась в структуре народного хозяйства. Россия была аграрной страной. В 1913 г. на сельское население, занятое преимущественно в сельском хозяйстве, приходилось 82, а на городское — 18%. В составе промышленности преобладало производство предметов потребления, тесно связанное с сырьем сельского хозяйства.

В 1913 г. удельный вес легкой и пищевой промышленности составил 55%, в то время как металлургической — 8%, машиностроительной — 7%, топливной — 7%. Экспорт сельскохозяйственных продуктов составлял 75%.

Прямым следствием экономической и политической отсталости России являлась зависимость ее от иностранного капитала, в руках которого почти полностью находилась промышленность: угольно-металлургическая (Юга), нефтяная (Баку), электротехнические предприятия Петербурга, Москвы, Прибалтики.

В сельском хозяйстве обозначились районы товарного земледелия: зернового производства — в черноземной полосе, льноводства — в западных и северо-западных губерниях, свеклосахарного производства — на Украине. Географическое размещение промышленности происходило стихийно и вследствие этого неравномерно. Подавляющая часть промышленности была сосредоточена в немногих районах — в Центре, Петербурге и Прибалтике, на Урале, Украине и в Баку. На всем остальном пространстве России имелись небольшие отдельные промышленные объекты, например пищевые.

Особенно неравномерно размещалась горнодобывающая и обрабатывающая промышленность. В Центральном, Петербургском и Прибалтийском районах развивалась преимущественно обрабатывающая промышленность, а на Украине, Урале и в Баку — добывающая промышленность. В этом сказалась характерная для дореволюционной России особенность оторванности обрабатывающей промышленности от источников добычи сырья, топлива и одностороннее развитие промышленности по районам. В районах обрабатывающей промышленности слабо использовалось местное сырье и топливо, а в районах добывающей промышленности недостаточно была развита переработка своего сырья.

Неравномерное, уродливое размещение производительных сил в царской России тормозило развитие общественного хозяйства и ослабляло оборону страны. Это ясно обнаружилось во время Крымской кампании, Русско-японской войны 1905 пив Первую мировую войну.

Общая неравномерность развития и размещения производительных сил дореволюционной России ярко проявлялась также в развитии дорог и железнодорожного транспорта. Накануне Первой мировой войны она имела всего 71,7 тыс. км железных дорог.

В конфигурации направлений железнодорожной сети основной костяк составляли линии, расходящиеся от Москвы ко всем окраинам и обслуживающие снабжение центра сырьем, топливом, продовольствием, а также сбыт его продукции и дороги от Петербурга.

Отдаленные окраины страны — Кавказ, Сибирь, Средняя Азия, Европейский Север — сравнительно поздно были связаны железными дорогами с центром, причем между Сибирью и Средней Азией железнодорожной связи вовсе не было. В грузообороте преобладали перевозки сельскохозяйственных грузов, особенно возрастающие после уборки урожая. Грузопотоки к Москве и Петербургу, которым подвозилось топливо, сырье, продовольствие, значительно превосходили объем вывоза готовой продукции из этих городов.

Перед Первой мировой войной Центральный район концентрировал более 80% продукции текстильной промышленности, которая работала на дальнепривозном сырье. В этом районе было сосредоточено до 40% продукции металлообрабатывающей промышленности и только 4% общероссийской выплавки чугуна. Юг давал 73,6% выплавки чугуна и всего 20% продукции металлообработки. На Урале производилось 19% чугуна и только 1% общероссийской продукции машиностроения.

Промышленность районов с более свободным капиталистическим развитием подавляла своей конкуренцией промышленность старых районов, сохранивших крепостнические пережитки. Ярким примером такой борьбы двух общественных укладов в промышленности являлась борьба горнозаводского Юга с Уралом. Имевший первенство в металлургии Урал с начала восемнадцатого века до восьмидесятых годов девятнадцатого века из-за сохранившихся в его общественном укладе феодальных пережитков далеко отстал от развивающегося по чисто капиталистическому пути Юга и был оттеснен на второстепенные позиции.

Немало примеров неудачного учета требований экономики можно наблюдать при осуществлении партией политики в период революции, Гражданской войны, «военного коммунизма», индустриализации промышленности и коллективизации сельского хозяйства.

После революции на экономику страны заметно повлияла разруха всего общественного хозяйства в результате Гражданской войны и периода военного коммунизма.

Политика «военного коммунизма» была провозглашена летом 1918 г. и продолжалась до начала 1921 г. Ее характеризовали: свертывание товарно-денежных отношений, запрет частной торговли, натуральная оплата труда рабочих и служащих, бесплатность коммунальных услуг. После декрета 21 ноября 1918 г. о переходе всей системы распределения в руки государства отпуск товаров производился через потребительские коммуны и кооперативы. Во второй половине 1920 г. введен бесплатный проезд на транспорте. Отменена плата за почтово-телеграфные операции с учреждений, стали бесплатными пользование телефоном, водопроводом, газом, электричеством, жильем. Были приняты декреты об отмене платы за лекарства, и даже за предметы широкого потребления.

Одновременно были объявлены всеобщая трудовая повинность и уравнительная оплата труда рабочих и служащих. Все трудоспособные граждане России от 16 до 50 лет обязаны были заниматься общественно полезным трудом. В противном случае они привлекались к нему принудительно. Мобилизация по трудовой повинности приравнивалась к мобилизации в армию.

С 11 февраля 1919 г. в сельском хозяйстве была введена продразверстка. Она предусматривала обязательную сдачу крестьянами государству по твердым ценам всех излишков (кроме необходимого на личные и хозяйственные нужды) хлеба и других продуктов. Ее проводил Наркомпрод, продотряды, комбеды, местные Советы. Плановые задания развёрстывались по уездам, волостям, селениям, крестьянским дворам.

Политика «военного коммунизма» не только не вывела Россию из экономической разрухи, но и усугубила ее. В 1920 г. промышленное производство сократилось в 7 раз по сравнению с довоенным уровнем. К концу Гражданской войны страна добывала столько угля, сколько в последнее десятилетие XIX века, выплавляла чугуна в 2 раза меньше, чем в 1862 г.

Новая экономическая политика осуществлялась с марта 1921 г. до 1929 г. в целях устранения экономического кризиса. Первым шагом к введению НЭПа стало решение о замене продразверстки натуральным налогом. Объединения государственных предприятий (тресты) перешли на хозрасчет, самостоятельно решали вопросы заготовки сырья и реализации готовой продукции. Трудовые мобилизации заменил свободный наем рабочей силы через биржи труда. Упразднялась уравнительная оплата труда, вместо нее вводилась заработная плата, зависящая от квалификации рабочего и количества произведенной продукции. К 1922 г. в основном была отменена карточная система. В октябре 1921 г. восстановлен Госбанк, контролирующий сеть вновь образованных кооперативных банков, кредитных и страховых товариществ.

В конце 1922 г. с выпуска советского червонца начиналась денежная реформа. С того времени по март 1924 г. в обращении одновременно был устойчивый червонец и падающий совзнак. Обмен шел в соотношении 1 червонец на 60 тысяч совзнаков (курс менялся в зависимости от покупательной способности последних). Госбанк к февралю 1924 г. выкупил оставшиеся совзнаки у населения. Червонец был твердой конвертируемой валютой и стоил на мировом рынке до 1927 г. около 6 долларов. Проблемы, связанные с многочисленными трудностями, и все более явный провал идеи «союза рабочих и крестьян» вызывали оживленные внутрипартийные споры на всем протяжении 20-х годов. Столкнулись два направления: «левое», которое отстаивал Троцкий, и «правое», главным теоретиком которого был Бухарин. Основу спора главным образом составлял вопрос, как в условиях экономической отсталости страны получить средства, необходимые для индустриализации. В то время они реально могли быть получены только от сельского хозяйства за счет налогообложения крестьянства и неравного товарообмена.

Такое первоначальное накопление капитала, естественно, могущее вызвать недовольство большой массы мелких крестьянских производителей, позволяло увеличить объем промышленного производства и снизить цены на промышленные товары, что впоследствии должно было убедить крестьян в правильности такой политики.

Бухарин считал, то такая политика «убивала курицу, несущую золотые яйца» и лишала «союз рабочих и крестьян» последней надежды на будущее. По его мнению, прежде всего следовало обеспечить потребности крестьян, убедить их в выгодности производить больше продуктов и последовательно развивать рыночную экономику. Об этом он говорил в своем знаменитом выступлении 17 апреля 1925 г., где призывал крестьян «обогащаться, не боясь репрессий». Чтобы каким-то образом ликвидировать техническое отставание, у крестьян оставался один выход — объединяться в производственные и распределительные кооперативы, поддерживаемые государством. Благодаря этим кооперативам крестьянская экономика постепенно вышла бы на уровень государственного сектора, дав ему нужные средства для того, чтобы черепашьими шагами двигаться к социалистической экономике. Бухарин считал, что этот процесс должен продлиться несколько десятков лет, но все-таки это было менее опасно, чем резкий разрыв отношений с крестьянством, который неизбежно произойдет из-за слишком высоких темпов индустриализации, осуществляемой за счет деревни.

У остальных партийных руководителей — Сталина, Каменева, Зиновьева — не было четкой позиции в вопросе о путях экономического развития страны. В своих решениях они руководствовались сиюминутной политической стратегией, целью которой была борьба за власть. Так, до 1924 г. Зиновьев и Каменев поддерживали Сталина против Троцкого. Но начиная с 1925 г. они перешли на «левые» позиции и оказались в одной упряжке с Троцким против Сталина и Бухарина. Сталин же умел искусно лавировать и вставать в позу беспристрастного судьи между теми и другими, чтобы обеспечить за собой политическую победу и завоевание личной власти.

Обычно вышеупомянутые специалисты по экономике забывают отметить, что осуществление социалистической индустриализации проходило экстенсивными способами и в закрытом режиме, с неэффективными методами управления экономикой страны. Система управления национальной экономикой России в советское время зарождалась стихийно под воздействием реальной хозяйственной ситуации в стране с учетом марксистских выкладок. Она получила название «командно-административная система управления». Ее особенностью было то, что власть субъекта управления безоговорочно распространялась на объект управления.

Эта система характеризовалась прямым воздействием на волю исполнителей путем прямых указаний, приказов, распоряжений и директив, обязательных для выполнения теми, на кого они распространяются.

Применение управленческих команд возникло одновременно в России и Германии в разгар Первой мировой войны, в 1916 г. Они были вызваны нарастанием экономических трудностей в снабжении армии и населения продовольствием, а военного производства — дефицитными сырьевыми и энергетическими ресурсами.

Вследствие сокращения запасов ресурсов, возникших перебоев транспорта, роста инфляции совершать закупки продовольствия по рыночным ценам становилось все труднее. В связи с этим правительства воюющих стран вынуждены были взять на себя контроль над производством и распределением промышленных товаров и продовольствия.

Для обеспечения заготовки их в достаточном объеме были применены твердые цены на предметы первой необходимости, что вело к ограничению товарно-денежных отношений. Несколько позднее, с начала 1916 г., в некоторых городах вводят карточки, устанавливают нормы выдачи муки и крупы, также предусматривают четыре мясопустных дня в неделю.

После Февральской революции 1917 г. Временным правительством была введена хлебная монополия. В соответствии с законом весь хлеб прошлых лет и урожай этого года, за вычетом необходимого для нужд владельца, должен был поступать государству. Вслед за установлением твердых цен на промышленные и продовольственные товары (уголь, нефть, лён, кожу, шерсть, масло, соль, яйца, махорку и т.п.) происходило обесценение денег, рост цен, замена торговли простым товарообменом. На все товары повсеместно вводилась карточная система.

Правительство пыталось выйти из положения усилением управления экономикой из центра: создавались специальные комитеты по продовольствию, топливу, перевозкам и так называемые особые совещания. В период деятельности Временного правительства учреждались новые органы управления: главный экономический совет и др. В деревни направлялись вооруженные отряды, для уборки урожая привлекались армия и городское население, готовились решения о введении всеобщей трудовой повинности.

Наращивание мер государственного вмешательства не принесли желаемых результатов, но послужили примерной концепцией для построения социалистических отношений.

Этот путь не соответствовал общим представлениям К. Маркса и Ф. Энгельса, программным заявлениям большевиков о приверженности демократическим принципам. Он также не отвечал тенденциям рыночной экономики, но практического опыта социалистического строительства не было, и пришлось воспользоваться тем, что создавалось в периоды военного правления, как царского, так и Временного правительства Керенского. Реальные шаги новой власти основывались на системе твердого, централизованного управления, возникшей в процессе Первой мировой войны и сопровождающих ее разрухи и голода.

Но помимо учета сложившейся тяжелой хозяйственной обстановки большевики пытались не отказываться целиком от реализации идей создания будущего социалистического общества, содержащихся в трудах Маркса — Энгельса. Поэтому перед ними возникла проблема необходимости совмещения централизованной экономики с товарно-денежным механизмом.

По поводу содержания экономической политики после победы революции у большевиков наметилось противостояние двух противоречивых теоретических тенденций.

Одну из них представлял Л. Троцкий, который в своей работе «Наша революция» (Санкт-Петербург, 1919) определил социалистическое хозяйство как нерыночное. Образ социализма был видим им как единый производственный комбинат, управляемый по плану и за государственный счет. В работе он провозглашал коллективистскую политику как средство удержания партией власти и сохранения ее, опираясь на поддержку пролетариата.

По мнению Троцкого, труд в социалистическом обществе должен носить принудительный характер, и государство имеет право карать любого работника, отказывающегося работать так и столько, сколько ему предписано хозяйственными органами государства. Отсюда он делает вывод о положительной роли репрессий, соответственно наличие карательных органов как необходимого элемента организации труда в обществе. Принудительный труд понимался им как труд общественно-нормированный, применяемый на основе хозяйственного плана.

Противоположное видение системы управления при социализме представил экономист М.И. Туган-Барановский в своей работе, опубликованной осенью 1917г., — «Социализм как положительное учение». Он обосновал двойственное содержание целей экономической системы управления производством при социализме: с одной стороны, возможно полное удовлетворение всех общественных потребностей, с другой — обеспечение наибольшей свободы личности каждого. Отсюда стремление автора соединить в единую систему различные модели социализма, включая анархизм.

По его мнению, сильной стороной централизма служит планомерность и определенная направленность общественного хозяйства. Слабой его стороной является подавление человеческой личности, стеснение ее свободы.

Предложенная Туган-Барановским система управления социалистическим обществом мыслилась как состоящая из государственных и самоуправляющих органов — муниципалитетов, затем идут производительные ассоциации и кооперативы. Но социалистическое общество не должно препятствовать и единоличному труду самостоятельного производителя, получающего от общества основные средства под условием рационального использования их с соблюдением общественных интересов. Таким образом, на начале общественного принципа будет построена система государственного хозяйства, на начале индивидуальной свободы будет существовать трудовая кооперация и единоличное производство.

Так как у Ленина перед Октябрьской революцией не было четкого представления о социалистическом укладе, кроме того, «что он есть советская власть плюс прусский порядок железных дорог. Плюс американская техника и организация трестов, плюс американское народное образование…», несомненно, концепции Троцкого и Туган-Барановского оказали на него заметное влияние.

Вначале он руководствовался взглядами Троцкого, а в процессе разработки принципов осуществления НЭПа начал больше склоняться к концепции Туган-Барановского.

Ленин накануне революции имел марксистское представление о социализме как общественном учении, основанном на централизации основных средств производства, а следовательно, планомерности, на распределении по труду и без товарности. Но как к этому подойти, имелись лишь догадки. Влияние на него приведенных выше концепций доказывает тот факт, что уже в 1921 г. он меняет свои взгляды таким образом, что меняет «военный коммунизм» на НЭП.

В отношении собственности у большевиков сомнений не было. Считалось, что необходима ее полная национализация. После бессистемной конфискации у зажиточных слоев населения в феврале 1918 г. был опубликован закон о социализации земли, подтверждающий отмену всякой частной собственности на землю. Все земли и имения царской семьи, монастырей, церкви и крупных землевладельцев были конфискованы. Распоряжение землей и всем частновладельческим инвентарем передавалось местным органам управления под контролем центральной советской власти.

Была осуществлена национализации промышленности, транспорта, банков, торговли с ее заменой принудительным распределением товаров и свертыванием товарно-денежных отношений. В стране были введены натуральная оплата труда, бесплатность коммунальных услуг.

Введение продовольственной разверстки (январь 1919 г.) предусматривало обязательную сдачу государству крестьянами всех излишков хлеба (кроме необходимого на личные и хозяйственные нужды) и других продуктов. Плановые задания развертывались по уездам, волостям, селениям, крестьянским деревням. Этот период существования советской власти был назван как «политика военного коммунизма».

В практическом плане эта политика предусматривала:

— в промышленности — финансирование работы предприятий из центра по сметам, изъятие всех доходов в казну. Материальные ресурсы для промышленности концентрировались в руках государства и распределялись в натуре по заявкам предприятий в форме фондового распределения ресурсов (этот метод применялся вплоть до осуществления экономической реформы 1991 г.);

— в сфере обращения — отказ от товарно-денежных отношений, ликвидация торговли, попытки введения прямого товарообмена;

— в трудовых отношениях — всеобщая трудовая повинность, использование трудовых армий, натурализация заработной платы;

— в области финансов — централизация финансовой системы, ликвидация кредитных отношений, подготовка мероприятий для упразднения денег.

В целях обеспечения действенности этой системы руководства экономикой страны управление промышленностью концентрировалось в Совнаркоме (ВСНХ). Его главки и центры стали непосредственно управлять производственной деятельностью, снабжением, сбытом, финансами предприятий. Для этого создавались групповые (кустовые, районные) объединения предприятий — тресты. Они распределяли между предприятиями рабочую силу, оборудование, рассматривали и утверждали сметы и отчеты, а также план выпуска продукции, снабжения, производили оплату труда.

Местными органами ВСНХ являлись губернские советы народного хозяйства, которые в конце 1920 г. были преобразованы в областные промышленные бюро.

В работах Ленина до 1921 г. утверждалось, что социализм и рынок несовместимы, но решить экономические проблемы на основе бестоварного обмена, уничтожения денег, трудовой повинности, продразверстки, государственной монополии торговли не удалось. Народное хозяйство страны оказалось в катастрофическом состоянии, в экстремальной ситуации — полной разрухи промышленности и транспорта, голода и холода. Политика «военного коммунизма» не только не вывела Россию из экономического кризиса, но и усугубила его. Все это привело к эволюции взглядов В. Ленина и отказу от политики «военного коммунизма» и принципов, провозглашавшихся ранее.

Уже в мае 1921 г. по инициативе В. Ленина X Всероссийская конференция РКП(б) принимает резолюцию «Об экономической политике», в которой содержатся прямые указания о надобности перехода к новым принципам социалистического хозяйствования, воплощенным в новой экономической политике.

Эти принципы включали необходимость расширений хозяйственной инициативы и внедрения материальных стимулов на промышленных предприятиях.

Позднее начали обсуждаться вопросы о создании устойчивой финансовой системы, приостановлении обесценения денежных знаков, стабилизации цен и внедрения принципа материальной заинтересованности в систему органов управления народным хозяйством.

Вопреки предреволюционным идеям Ленина о всенародном контроле за производством и распределением при НЭПе было предложено:

— восстановление товарообмена между городом и деревней;

— перевод крупных промышленных предприятий на хозрасчет;

— поддержка средних и мелких предприятий;

— развитие кооперации;

— восстановление кредитно-финансовой системы и финансовая стабилизация.

Принципиальное различие между подходом к плановому руководству в эпоху «военного коммунизма» и в период НЭПа состояло в том, что для НЭПа ставилась задача овладеть рынком. Централизованное управление, совмещенное с государственным регулированием товарно-денежного механизма (причем в формах, адекватных рыночным), составляло главную суть создания новой системы ведения народного хозяйства.

Статистика тех лет показывает, что с введением НЭПа, создавшего необходимые экономические условия для развития общественного хозяйства, к 1926/27 г. по сравнению с 1920/21 г. потребление мяса на душу населения в городах возросло в семьях рабочих с 16 до 55 кг, в семьях служащих с 23 до 62 кг. Не менее высокой была калорийность питания самого сельского населения.

При этом неуклонно рос экспорт зерна, другой продукции сельского хозяйства, особенно технических культур.

С 1921 по 1926/27 г. объем промышленного производства в сопоставимых ценах возрос в 6 раз, производительность труда в промышленности — в 3 раза.

Продукция металлургической промышленности за этот же период увеличилась в 20 с лишним раз, химическое производство — в 11 раз. Быстро росла продукция добывающих отраслей. В 3,8 раза увеличилась добыча нефти, 4,3 раза — каменного угля.

Уже в 1927 г. объем промышленной продукции превысил довоенный уровень на 23,7%, в том числе по тяжелой индустрии — на 33,6%. Широкий размах получает промышленное строительство. Первоочередное внимание было сосредоточено на создании энергетической базы для индустрии. В 1926 г. начинается строительство четырех крупных электростанций. В 1927 г. — еще 14, среди которых такие мощные, как Днепрогэс и «Красный Октябрь». Закладываются новые угольные шахты — соответственно по годам 7 и 16. В числе крупнейших промышленных строек, начатых в те годы, можно назвать Керченский металлургический, Атбасский и Богомоловский медеплавильные заводы, Риддеровский свинцово-цинковый комбинат, Мариупольский трубный завод, Московский электрозавод, Ростовский завод сельскохозяйственного машиностроения. В 1927 г. начаты работы на стройплощадках Тельбесского (будущего Кузнецкого) металлургического и Сталинградского тракторного заводов.

Кооперационные связи на базе подлинного товарно-денежного обмена наполняли потребительский рынок товарами, особенно продовольственными. В 1925 г. был отменен продналог. Советский червонец становился твердой валютой. Рыночное равновесие определяло общую сбалансированность экономики, наблюдался неуклонный рост накоплений для развития гражданской и военной промышленности.

После смерти Ленина и прихода к власти Сталина в стране полностью отказались от поиска сочетания методов экономического и командно-административного воздействия на экономику и приступили к формированию административно-командной системы управления народным хозяйством. Единственно, от чего не отказались, так это от осуществления хозрасчета, который тем не менее приобрел своеобразные формы соподчинения субъектов и объектов управления.

В результате проведенных в 1928–1940 гг. преобразований в стране сложилась централизованно-административная система управления с вертикальными линиями подчинения, охватывающими все общественное хозяйство.

Сохранился также принцип политического и хозяйственного руководства, который являлся составной частью ленинского учения о соотношении политики и экономики в условиях социалистического государства. Он был провозглашен с единственной целью — удержания коммунистами власти над страной.

При осуществлении руководящей роли партийных органов контроль хозяйственной деятельности стал одним из важнейших направлений работы партийных организаций. Право партийного контроля деятельности администрации было распространено на предприятия и организации всех уровней управления, включая аппарат Совнаркома, государственных комитетов и других центральных, региональных и местных советских, хозяйственных учреждений и ведомств. Осуществлялся постоянный надзор за работой аппарата управления не только по выполнению директив партии и правительство, соблюдению советских законов, но и как проводится политучеба и повышается идейно-политическая сознательность кадров. Эту же цель пропаганды и агитации коммунистических идеалов выполняла широкая сеть университетов марксизма-ленинизма, школ истории ВКП(б), повсеместно существовавшие во всех городах «общества знаний».

Вред от вмешательства партийцев в хозяйственные дела был огромным, так как они контролировали производство, не будучи профессионалами, а довольно часто и просто хорошо образованными людьми. На роль руководителя партийной организации любого уровня обычно избирался человек, который, обладая даром речи, больше других выступал на партийных собраниях.

Развитие экономики СССР, благодаря партийному руководству и ряду других не менее важных причин, столкнулось с огромными трудностями. Все годы советской власти ее рост сопровождался торможением и огромными потерями материальных и финансовых ресурсов и средств, а также неиспользованными возможностями.

Но все же главным сдерживающим условием было уже отмеченное обстоятельство, что Российская империя до Октябрьской революции была отсталой, полуфеодальной страной с преимущественно сельским населением, которое вело натуральное хозяйство. Промышленность находилась в зачаточном состоянии, и ею главным образом владели иностранные предприниматели. Особенно отставали машиностроение и энергетика.

Гонка валовой продукции, особенно в тяжелой промышленности, приводила к сокращению прироста национального дохода и экономической стагнации. Она способствовала отставанию темпов роста экономики страны от его уровня в передовых зарубежных странах. Низкой была эффективность производства, качество продукции. Слабо внедрялся в производство научно-технический прогресс, и с заметным отставанием происходило освоение современной техники и технологии производственных процессов.

Эти годы характеризуются волюнтаристскими экспериментами в экономике, навязыванием стране нереальных темпов роста индустрии, удушением кооперации, пренебрежением к науке, к трезвому анализу действительности. Все это вело к катастрофическим провалам во многих направлениях промышленного и сельскохозяйственного развития страны.

Уже в 1931 г. обнаружился срыв планов индустриализации по всем количественным и качественным показателям, темпы роста продукции резко снизились. Вместо намеченных 17 млн. тонн чугуна за годы первой пятилетки было произведено 6,2 млн. тонн. В 1931–1933 гг. темпы роста индустрии упали до 5% по сравнению с 23,7% в 1928–1929 гг.

Реальностью стало понижение темпов индустриализации. Пришлось перейти к массовой эмиссии денег, широкой продаже водки, ограничению потребления, увеличению внутренних займов, снижению жизненного уровня населения. Возник дисбаланс самой промышленности, затяжные сроки капитального строительства, обесценивание рубля, товарный «голод», казарменные порядки на производстве — наглядные результаты этих экспериментов.

Огромный ущерб экономике страны был нанесен неэкономным расходованием природных ресурсов, территориальным размещением промышленности вдали от сырьевых и энергетических источников, встречными на огромные расстояния перевозками различных грузов, а также бесконтрольным расходованием военно-промышленным комплексом материально-сырьевых и финансовых ресурсов. Этим предприятиям даже не устанавливался план по объему накоплений, и расчеты за выполненные строительно-монтажные работы велись по фактическим затратам. Большая часть их продукции странам третьего мира представлялась на безвозмездной основе или по демпинговым ценам, если они выражали приверженность или идейную поддержку социалистических идей. Многомиллиардные долги за продажу вооружений до сих пор числятся за многими развивающимися странами, да вряд ли они когда-нибудь будут возвращены. Также не будут возмещены огромные материальные и финансовые ресурсы, израсходованные на содержание целого ряда диктаторских режимов.

Длительные сроки проектирования и строительства объектов капитального строительства омертвляли вложенный в них капитал. В строительстве широко была распространена гигантомания. В то же время выпуск военной продукции по многим позициям номенклатуры не покрывал потребности армии. При ее выпуске наблюдался более высокий, чем в западных странах, расход сырья, энергии, труда на единицу продукции.

Догматический подход, начетничество и головотяпство, основанное на поверхностном знании экономических законов руководства и управления предприятиями, чрезвычайно дорого обошлись стране. По вине недальновидных руководителей страна упустила развитие электроники, радиотехники, кибернетики, средств информатики и связи и многих прогрессивных устройств в области военной техники.

Эти же обстоятельства привели к срыву ряда важнейших показателей первого пятилетнего плана. Так, планировалось довести выплавку чугуна в 1933 г. до 10 млн. тонн. Это было на пределе возможностей — достаточно сказать, что накануне первой пятилетки выплавлялось около 3,3 млн. тонн. Однако в 1930 г., без какого-либо обоснования, Сталин потребовал повысить задание до 17 млн. тонн. Небезынтересно отметить, что такого уровня металлургия достигла лишь к 1950 г. Попытка выполнить указание Сталина привела к распылению сил и средств, а в результате — к срыву не только нового, но и прежнего задания. В 1933 г. было выплавлено всего 7,1 млн. тонн.

Ликвидация в стране реального собственника и создание общенародной государственной собственности способствовали бесхозяйственности, отсутствию материальной заинтересованности в осуществлении режима экономии, использования резервов производства.

Эта же причина препятствовала рациональному использованию техники, бережливому отношению к ней, устранению случаев неритмичности работы, сокращению затрат труда, ликвидации потерь рабочего времени и простоев оборудования и людей.

Индустриализация страны вызвала бурный рост численности городского населения, главным образом за счет массовой миграции сельского населения в города. Возник острейший жилищный кризис, нехватка продовольствия, промтоваров. Все это создало весьма сложную обстановку в городах, вызвало резкий рост уголовной преступности (убийств, краж, поножовщины, злостного хулиганства). В декабре 1932 г. были введены паспорта и их обязательная прописка. По существу, паспортная система приковала крестьянина к деревне, так как паспорта применялись во всех городах и поселках городского типа, но в сельской местности не выдавались.

Концентрация средств на строительстве ударных индустриальных объектов вела к режиму строжайшей экономии во всех остальных сферах жизни общества. Еще с 1927 г. стала практиковаться ежегодная принудительная подписка на государственный заем. Резко увеличились налоги, остро не хватало потребительских товаров (одежды, обуви и т.д.), продовольствия, промтоваров. С 1928 г. в стране была введена карточная система сначала на продовольствие, а затем на промтовары.

Административно-централизованная система управления сопровождалась элементами внеэкономического принуждения и репрессивными мерами. В 1939 г., например, для колхозников был установлен обязательный минимум трудодней, невыполнение которого грозило исключением из колхоза, а значит — утратой всех средств существования. В 1940 г. к вредительству приравняли выпуск недоброкачественной или некомплектной продукции. Ужесточились в годы третьей пятилетки и меры наказания за нарушения трудовой дисциплины. Был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». Предусматривал указ, наряду с увеличением рабочего времени в среднем на 33 часа в месяц, жесткие наказания за прогулы и прикрепление работника к месту работы. Прогул без уважительной причины карался исправительно-трудовыми работами по месту службы на срок до шести месяцев с удержанием до 25 процентов заработной платы. Самовольный уход с предприятия или из учреждения — тюремным заключением на срок от двух до четырех месяцев. Суды должны были рассматривать все эти дела в пятидневный срок, а приговоры приводились в жизнь немедленно. Разрешить рабочему или служащему уволиться мог только руководитель предприятия, причем в строго оговоренных законом случаях: при болезни, выходе на пенсию, зачислении на учебу.

Особенно отрицательным примером сочетания государственной политики и экономики может служить коллективизация сельского хозяйства, осуществленная в 1927–1928 гг.

В учении К. Маркса и Ф. Энгельса имелся постулат о преимуществах крупного сельского хозяйства и указывалось, что соединение мелких клочков земли и общая обработка объединенных поверхностей могут обеспечить сбережение труда и высвобождение большого числа работников.

Исходя из этого утверждения, в целях получения средств на осуществление индустриализации, Сталиным и его окружением было решено провести поголовную коллективизацию сельского хозяйства и объединить крестьян в колхозы.

Коллективизация проводилась в обязательном порядке, независимо от желания людей. Она сопровождалась раскулачиванием наиболее трудолюбивых и рачительных сельских хозяев, а также затронула массу крестьян — середняков и даже бедняков.

При ликвидации кулачества разыгралась подлинная человеческая трагедия, сопровождающаяся репрессиями, применением грубого насилия по отношению к личности, попранием гражданских прав, чести и достоинства людей тяжелого изнурительного труда.

В угоду теории был нарушен многовековой патриархальный уклад крестьянской жизни, потеряна естественная устоявшаяся связь крестьян с землей, средствами производства и его личной собственностью, исчезли стимулы, которые привязывали труженика к сельскому хозяйству и способствовали утверждению чувства уверенности в своем предназначении.

Коллективизация привела к тому, что десятки миллионов лишенных собственности крестьян бедствовали и голодали, а жители городов были посажены на голодный паек. В стране с 1928–1934 гг. действовала карточная система. Причинами голода были не только общее снижение валового сбора зерна, но и чрезмерный его экспорт. Так, методы коллективизации способствовали резкому увеличению государственных заготовок зерна и его экспорт, несмотря на существенное понижение урожайности и снижение общего валового сбора зерна. Если в 1926 г. валовой сбор зерна составлял 76,8 млн. тонн, а в неурожайном 1928 г. — 73,3 млн. тонн, то в 1931 и 1932 гг. валовой сбор зерна снизился до 69 млн. тонн. Но государственные заготовки резко увеличились. Так, в 1928 г. государство заготовило 11 млн. тонн, в 1930 г. — 16 млн. тонн, а в 1931–1932 гг. — по 22 млн. тонн в год. Еще более резко возрос экспорт хлеба. Если в 1928/29 г. за границу было продано всего 99,2 тыс. т, то в 1930 г. — уже 4,84 млн. тонн, а в 1931 г. — 5,18 млн. тонн.

При коллективизации обобщалась не только земля, но и скот, принадлежащий крестьянам. Причем нормы обобществления были установлены в районах сплошной коллективизации такие: рабочий скот и коровы — 100%, свиньи — 80%, овцы и козы — 60%. Когда местные органы ввели это положение в действие, крестьяне начали в массовом порядке резать скот.

Только в феврале и марте 1930 г. поголовье крупного рогатого скота сократилось на 14,6 млн. голов, свиней — на одну треть, овец и коз — более чем на четверть.

Оплата труда в колхозах была мизерной. Колхозники работали за «палочки» — трудодни, практически за право пользоваться приусадебным участком, благодаря которому и жили.

Экспорт хлеба, наряду с экспортом нефти и леса, был одним из важнейших источников валюты для закупки машин и оборудования.

Состояние развития оборонной промышленности СССР перед войной характеризует выполнение трех предвоенных пятилеток. По сообщению прессы, первые две пятилетки были выполнены досрочно, в четыре года. Третий пятилетний план (1938–1942 гг.) являлся, естественно, продолжением второго и первого. В 1940 г. стали выплавлялось более 18 млн. тонн, а в Германии — 19 млн. тонн с небольшим; чугуна мы получили 15 млн. тонн, а Германия — лишь 14 млн. тонн, нефти добыто 31 млн. тонн и угля 166 млн. тонн. Третий рейх несколько превосходил нас в производстве электроэнергии (около 63 миллиардов киловатт-часов у них, 48 миллиардов киловатт-часов у нас), но зато далеко отстал по сравнению с нами в добыче нефти.

План капиталовложений в денежном выражении предусматривал создание новых и реконструирование старых предприятий на сумму в 182 миллиарда рублей против 103 миллиардов рублей во второй и 39 миллиардов рублей в первой пятилетке. Из этого видно, что даже с учетом наблюдавшегося в те годы удорожания строительства вводилось в действие производственных мощностей больше, чем за две предшествующие пятилетки вместе взятые.

К июню 1941 г. валовая продукция промышленности уже составила 86%, а грузооборот железнодорожного транспорта — 90% от уровня, намеченного на конец 1942 г. Было введено в действие 2900 новых заводов, фабрик, электростанций, шахт, рудников и других промышленных предприятий.

По плану третьей пятилетки особенно быстро шла вперед оборонная промышленность. Действительно, ежегодный выпуск продукции всей промышленности возрастал в среднем на 13 процентов, а оборонной промышленности — на 39 процентов. Ряд машиностроительных и других крупных заводов был переведен на производство оборонной техники, развернулось строительство мощных специальных военных заводов.

Выросла и наша нефтеперерабатывающая промышленность, были созданы отечественное машиностроение, авиастроение, тракторостроение, приборостроение. Подверглось коренной перестройке на основе сплошной коллективизации сельское хозяйство. При этом не следует забывать, что, во-первых, этот гигантский рост в значительной степени достигался ценой исключительного трудового напряжения масс, во-вторых, он во многом происходил за счет замедления развития легкой промышленности и других отраслей, непосредственно снабжавших население продуктами и товарами народного потребления.

Но одно дело — все эти планы, и совсем другое — достигнутые результаты.

В книге «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг.» утверждается, что к концу 1940 г. они все еще были крайне неутешительными, не лучше стало и к середине 1941 г. — моменту германского вторжения.

В предвоенные годы в целях развития оборонной промышленности основной упор делался на форсированное строительство и размещение новых предприятий в восточных районах СССР, так как необходимо было поднять экономику национальных республик, использовать огромные природные богатства и создать промышленные центры в глубоком тылу. В силу невыполнения предвоенных пятилетних планов и отсутствия необходимых материальных и финансовых средств государство могло увеличивать расходы на оборону в ограниченном размере. Так, если во втором пятилетнем плане удельный вес этих расходов составлял 12,7% к общему государственному бюджету, то за три года третьей пятилетки расходы на эти же цели составили 26,4%.

Военная промышленность не сумела оснастить вооруженные силы к этому моменту достаточным количеством современной техники.

Выпуск боевых самолетов возрос с 1939 по 1941 г. на 19 процентов, но среди выпускаемых самолетов преобладали машины старых образцов.