Проектирование

Проектирование

Вершиной появившегося ещё в 1909 г. “Балтийского плана” адмирала Фишера явились два линейных крейсера пятого поколения “Корейджес” и “Глориес”, к которым позже добавился третий – “Фьюриес”. Концепцию проектирования этих крейсеров сформулировал сам адмирал, настоятельно требовавший постройки минимум двух кораблей для реализации своего “Балтийского плана”. Прежде всего они предназначались для форсирования Датских проливов и для поддержки лёгких сил флота. Учитывая мелководье Балтийского моря и, особенно, датских вод, они должны были иметь относительно небольшую осадку. С другой стороны, требовалась высокая скорость хода и крупный калибр орудий. Эти противоречия привели к тому, что пришлось отказаться от нормального бронирования корабля, хотя бы приблизительно соответствующего его наступательным качествам.

Основной помехой планам адмирала Д. Фишера стало противодействие министра финансов, поскольку в 1915 г. для нового судостроения все лимиты уже исчерпали и больше не предусматривалось ничего крупнее лёгких крейсеров. Однако, поскольку министр финансов не сказал, какими размерениями должны быть ограничены эти линейные крейсера, а Фишер продолжал упорствовать в проведении своего проекта, он легко обошёл это условие.

Добившись в конце 1914 г. решения о постройке новых крупных боевых кораблей, утвержденного Кабинетом министров 23 февраля 1915 г., Д. Фишер выдал заказы на три “больших лёгких крейсера”, фактически являвшихся лёгкими линейными крейсерами. Поскольку окончательное решение о постройке следующей серии линейных крейсеров не могло быть получено до начала 1915 г., то эти корабли, вместе с “Фьюриес”, построили как “большие лёгкие крейсера”, хотя название “лёгкий линейный крейсер", возможно, лучше бы соответствовало их сущности.

Эти линейные крейсера во главе многочисленных лёгких сил предназначались для поддержки предполагаемой высадки десанта английских или русских войск в западной части Балтийского моря на Померанском побережье Германии. Такая задача, подобно всему тому, что связывалось с планами лорда Фишера на Балтике, никогда не была реализована, по можно было предположить, что они предназначались для артиллерийского обстрела побережья из своих орудий главного калибра и, возможно, для отвлечения части германских воеппо-морских сил. Для этой цели их высокая скорость хода и небольшая осадка имела смысл, по, как и с подлинными линейными крейсерами, результатом было очень дорогое решение проблемы.

Полностью проявив свой напористый характер, Фишер сумел заложить на стапелях два “крейсера-обманщика” пятого поколения, каждый из которых вооружался 381 -мм орудиями, способными легко уничтожить практически любой из существующих лёгких крейсеров противника. При этом, если бы правительство санкционировало дальнейшую постройку крупных броненосных кораблей, то новые корабли, по замыслу Д. Фишера, скорее всего, стали бы улучшенной версией “Ринауна”.

В соответствии с инструкциями Д. Фишера начальник отдела военного кораблестроения Теннисон-д’Эйнкорт 23 февраля 1915 г. в своём докладе писал, что подготовил проект “большого лёгкого крейсера”, основными особенностями которого были: водоизмещение, достаточное для поддержания требуемой высокой скорости хода на волне средней высоты, обычной для условий Северного и Балтийского морей; ограниченная осадка, позволявшая оперировать в мелководной Балтике (осадка должна быть на 1,67 м меньше, чем у линейных кораблей); мощное вооружение; скорость хода не менее 32 уз., превосходящая скорость любого лёгкого крейсера противника (предполагалось, что новые корабли будут действовать главным образом в мелких водах, недоступных для тяжёлых кораблей противника); толщина брони на высоте от ватерлинии до полубака пе должна быть меньше 76 мм, что соответствовало стандартам лёгкого крейсера; ниже ватерлинии, на значительной длине корпуса корабля предполагалась установка противоторпедных бортовых наделок (булей), в результате чего наиболее важные помещения корабля, включая машинные и котельные отделения, отодвигались как можно дальше вглубь корпуса, причём от борта их должно было отделять не мепеетрёх продольных переборок.

В своем докладе начальник отдела военного кораблестроения отметил, что согласно этой концепции новые крейсера будут представлять собой менее уязвимую цель для торпед подводных лодок, взрывостойкую конструкцию против мин заграждения и относительную недоступность от огня крупных боевых кораблей. В то же время, имея наиболее крупный из существующих на флоте калибр орудий, они представляли собой реальную угрозу для кораблей практически всех классов и любых береговых объектов противника.

По-существу, проект оказался уменьшенной версией линейного крейсера четвертого поколения типа “Ринаун”, с которого сняли носовую линейно-возвышенную башню “В" и уменьшили и без того слабую защиту. Фактически это было реальное воплощение тактической идеи Д. Фишера: комбинация самых тяжелых орудий с очень высокой скоростью и легкой броней. При этом создаётся впечатление, будто Фишер ходел довести до логического конца свою концепцию "главное оружие – скорость”. В то время это был, пожалуй, единственный пример попытки установить орудия тяжелого корабля на лёгкий крейсер, тоесть не иначе как экстремальное решение построить лёгкий крейсер с орудиями линейного.

Форма корпуса линейных крейсеров пятого поколения с цельной противоминной наделкой (булями), играющей роль внутренней противоторпедной переборки, очень походила на форму корпуса линейных крейсеров предыдущего поколения типа “Ринаун”.

Основой проекта был отказ от усиленного бронирования и простое увеличение размерений лёгких крейсеров с одновременной установкой 51-мм броневых плит поверх 25-мм наружной обшивки корпуса корабля, поскольку это диктовали противоречивые требования высокой скорости хода и мощного вооружения.

Линейный крейсер “Ринаун”

Вскоре в Хаслере изготовили и испытали модель корабля, получившую литерное обозначение “VY", а буквально спустя несколько недель на верфи “Армстронг” заложили первый крейсер. Закладка второго последовала месяц спустя. Из-за секретности, окружавшей их постройку, и необычных условий проекта в период постройки на британском морском жаргоне их шутливо называли не иначе как “Неистовые" или “Крейсера тссс!".

Адмирал Фишер стремился построить эти корабли в самые сжатые сроки, желая получить их буквально через 12 месяцев. Естественно, в условиях войны это было нереально, по даже 20-месячный срок постройки двух первых кораблей являлся несомненным успехом британского судостроения.

Единственная высокая дымовая труба и удлинненый полубак придавали “Корейджесу” и “Глориесу” красивый внешний вид, по они выглядели как крупные белые слоны по сравнению с “Ринауиом” и “Рипалсом”, и для них трудно было представить подходящую роль. Для роли лёгкого крейсера их чрезвычайно сильно вооружили. Возражение вызывало расположение по два орудия в оконечностях корабля, так как при таком количестве орудий в залпе им трудно было попасть в такую быстродвижущуюся цель, как лёгкий крейсер противника, хотя попадание даже одного такого снаряда для последнего было смертельным. “Корейджес” можно было отличить от своего собрата только по расположению прожекторов на одном уровне вокруг дымовой трубы.

Далее, в соответствии все с тем же “Балтийским планом”, весной 1915г. создали проект ещё одного крейсера, получившего литерное обозначение “ WE”. Третий из “больших лёгких крейсеров”, названный “Фьюриес”, был ещё более аномальным проектом, который вообще не был завершён в своем первоначальном виде, поскольку “Фьюриес” вступил в строй частично как крейсер, частично как авианесущий корабль и вскоре был окончательно переделай в последний.

Проект третьего крейсера в основном повторял все основные решения двух предыдущих кораблей, за исключением следующих отличий: вместо четырех 381-мм орудий артиллерия главного калибра должна была состоять из двух 457-мм в башнях – по одному в носу и в корме – вооружение довольно странное в артиллерийском отношении, предусматривая возможность их замены на четыре 381-мм в случае неудачи с более крупным калибром. Водоизмещение и ширину корабля увеличили, а осадку уменьшили. Окончательный проект утвердили 23 мая 1915 г., через три месяца после выдачи Фишером заказа на эти крейсера.

Высокая скорость хода и небольшая осадка, особенно у последнего корабля, были обеспечены полностью. причём это достигалось, даже если бы корабли сильно раскачивались на волне в штормовую погоду. В то же время, проведенные эксперименты показали, что наиболее действенной преградой подводному взрыву является “внесение” булей внутрь корпуса. Это явилось основной особенностью конструкции, предложенной новым главным конструктором военного кораблестроения Теннисон- д’Эйнкортом, в 1912 г. сменившим Филиппа Уатса.

Адмиралтейство достаточно быстро осознало редкое несоответствие между средствами нападения и защиты. имевшее место на крейсерах пятого поколения, поэтому неудивительно, что уже в июне 1916 г., ещё во время постройки “Корейджеса” и “Глориеса”, выдвинули предложение о переделке их в гидроавианосцы. Следуя этим пожеланиям, проектировщиков запросили относительно стоимости, времени и сложности проведения подобных работ. В ответ конструкторы просто перечислили все основные предполагаемые работы: необходимо было срезать существующую навесную палубу в носу, поднять носовые 102-мм орудия, установить новую навесную палубу и новые водонепроницаемые двери в проёмах поперечных переборок, необходимые для перемещения гидросамолётов внутри корпуса.

Однако главный контролёр флота, третий морской лорд адмирал Бриджмен отверг идею переделки ввиду её трудности, задержки окончания работ н считая, что у конструкторов проекта попросту отсутствует полная ясность по поводу того, что же копкректно следует предпринять по этому вопросу. Однако вскоре, в марте 1917г.. появились первые слухи о принятии решения по переделке теперь уже одного из крейсеров пятого поколения в гидроавианосец. Имелось в виду “Судно № 896 (“Фьюриес”), который к этому времени уже находился на воде.

Требование Совета Адмиралтейства заключалось в производстве работ, включавших возможность базирования на будущем авианесущем корабле четырёх двухместных разведчиков и четырёх-шеетн одноместных истребителей; устройства ремонтных мастерских для самолётов; демонтаж противоторпедных сетей; увеличение числа экипажа на 14 офицеров и 70 матросов для работы с авиационной техникой.

Ввиду новизны дела опытные проектировщики конструкторского отдела военного кораблестроения сочли нелишним запросить мнение инженеров верфи “Армстронг”, которые вскоре прислали ответ, подкрепленный соответствующими расчётами. Его содержание сводилось к следующему: демонтаж носового орудия и его башни, включая кольцо брони барбета выше уровня полубака, и установка на этом месте большого ангара для гидросамолётов с мастерскими и соответствующим оборудованием. а также оборудование посадочной площадки на открытой палубе; прекращение всяких работ по установке противоторпедных сетей и снятие уже установленного для них оборудования. Фирма бралась произвести все необходимые работы без какой-либо существенной задержки со сроками сдачи корабля флоту, которая планировалась в июне 1917 г.

Посетив постройку “Фьюриеса” в Белфасте 22-23 сентября 1917 г., помощник начальника управления военного кораблестроения Стенли Гудолл докладывал своему шефу, что нашёл необходимым установку дополнительных пиллерсов в носовой части крейсера для восприятия добавочной нагрузки от взлётной площадки, хотя неизвестно, было ли на самом деле это выполнено. Во всяком случае, первый командир “Фьюриеса” предпочитал не приводить корабль на полном ходу прямо против волны из-за опасений повреждения носовой части.

Неудачи в ходе Дарданелльской операции показали трудность выполнения “Балтийского плана” Фишера, от которого пришлось отказаться. Вскоре самого лорда Фишера вынудили уйти в отставку. Тем не менее, постройка “больших лёгких крейсеров” продолжалась, так как Адмиралтейство считало это необходимым для усиления эскадр линейных крейсеров. Был создан особый тип корабля, который мог быть применён против лёгких морских сил в борьбе с неприятельской торговлей и против германских лёгких крейсеров, по для противодействия германским линейным крейсерам и линкорам эти корабли были недостаточно сильны.

Помимо недостатков, заложенных в проект этих крейсеров, они, как показало время, подвергали себя значительной опасности из-за слабой конструкции и недостаточной броневой защиты. Недостаточной оказалась и общая прочность корабля, с одной стороны, из-за слабых конструктивных связей, а с другой стороны, из- за тяжёлых орудийных башен и их барбетов в оконечностях корабля.

Британскому морскому командованию становилось ясно, что особой ценностп эти корабли, как крейсера, не представляют, и не случайно поэтому в морских кругах стали возникать идеи переоборудования их в авианосцы. Учитывая ограничения, наложенные техническим заданием на конструкцию этого типа крейсеров, их вряд ли можно назвать хорошо продуманными кораблями, предназначенными для выполнения строго определенных задач. Скорее, это можно назвать как “замечательную проработку незрелой идеи” и, соответственно, оценивать их только с этой точки зрения.

Корабли представляли собой беспрецедентный в истории кораблестроения случай. Построенные как линейные крейсера, уже готовые корабли оказались ненужными; даже более того, их стали считать досадной ошибкой британского военного кораблестроения. Имея высокую скорость хода и крупный калибр артиллерии, крейсера оказались настолько слабо бронированными, что сами англичане не посмели назвать линейными, ограничившись расплывчатой классификацией “большие лёгкие крейсера”. Они оказались неспособны к боевым действиям даже со слабее вооруженным противником без того, чтобы не подвергать себя опасности, как это случилось 17 ноября 1917 г. во время второго боя в Гельголандской бухте. Но, несмотря на это, впоследствии, после перестройки, они оказались лучшими в мире авианосцами и, бесспорно, ещё долгое время считались такими.

Согласно Campbell [2] и Burt [3], в первоначальном проекте нормальное водоизмещение линейных крейсеров “Корейджес” и “Глориес” составляло 17400 т при средней осадке 6,41 м, согласно Braer [4], 18600 т при осадка 6,4 м носом, 6,7 м кормой. В 1918 г. в окончательном проекте нормальное водоизмещение “Глориеса”, согласно Conway [1], Campbell [2] и Braer [4], составляло 19320 т при осадке носом 7,08 м, кормой 7,14 м передней осадке 7,1 м. Согласно Conway [1], Campbell [2] и Braer [4], полное проектное водоизмещение (с полным запасом топлива) составляло 22690 т.

Линейные крейсера “Глориес” и “Корейджес”. 1918 г. (продольный разрез и планы палуб с указанием бронирования) Из книга О. Parkes British Battleships. London. 1966.

Длина между перпендикулярами составляла, согласно Campbell [2], 224,2 м, (Burt [3], 224,18 м), полная 239,8 м (Conway [1], 239,7 м, Burt [3], 239,81 м, Braer [4], 239,6 м), что на 2,4 м было меньше, чем у “Ринауна”. Ширина, согласно Conway [1], Campbell [2] и Braer [4], составляла 24,7 м (согласно Burt [3] 24,4м), на 2,7 м уже, чем у “Ринауна”. Отношение L/B=9,71 против 8,82 у “Ринауна”.Согласно Burt [3], высота надводного борта при нормальном водоизмещении составляла 9.3 м в носовой оконечности, 5,64 м в корме, согласно Campbell [2], при полном водоизмещении 8,5 м в носовой оконечности, 5,2 м в корме. Увеличение осадки на 1 см соответствовало увеличению водоизмещения на 37 т.

Корпус корабля разделили водонепроницаемыми переборками на 30 основных отсеков. Двойное дно установили на 83% длины корабля. Способ связей клёпаной конструкции корпуса – обычный смешанный набор поперечных шпангоутов и продольных стрингеров.

Согласно Burt [3], в первоначальном проекте при нормальном водоизмещении 19100 т “Фьюриес” имел длину между перпендикулярами 224,0 м (согласно Braer [4], 228,6 м); полную длину 240,0 м (согласно Conway [1], 239,7 м, Braer [4], 239,8 м); ширину 26,82 м, что на 2,15 м было шире, чем у крейсеров типа “Корейджес”; осадку 6,24 м носом и 6,86 м кормой, но имел ярко выраженные “були”. Отношение L/B=8,94 было несколько меньше, чем у крейсеров типа “Корейджес”. Высота борта составляла 9,14 м в носовой оконечности, 4.88 м на миделе и 4,27 м в корме.

Линейные крейсера “Фьюриес”1918 г. (проект) (продольный разрез и планы палуб с указанием бронирования) Из книга О. Parkes British Battleships. London. 1966.

При одинаковой длине всех трёх крейсеров, увеличение ширины на 2,15 м у “Фьюриеса” дало прирост водоизмещения на ]600т. На “Фьюриесе”, как и на крейсерах типа “Корейджес”, палуба полубака простиралась дальше грот-мачты. Основной набор корпуса и обшивки имел простую форму. Но внешнему виду “Фьюриес” был похож на крейсера типа “Корейджес”, выделяясь более крупными башнями 457-мм орудий.

После окончания постройки, согласно Conway [1] и Burt [3], “Фьюриес” имел порожнее водоизмеща гае 18480 т; действительное нормальное водоизмещение 19513 т (корабль, полностью оснащённый. имел на борту запас топлива 750 т нефти)при осадке носом 6,0 м и кормой 6,4 м; полное водоизмещение 22890 т (корабль, полностью оснащённый. имел на борту полный запас топлива 3393 т нефти) при средней осадке 7,3 м. Увеличение осадки на 1 см соответствовало увеличению водоизмещения на 35 т.

Решение установить по четыре орудия одного из самых больших калибров вытекало из концепции Адмиралтейства в пользу потребности сильного вооружения линейных крейсеров и возможности использования уже готовых орудий. Как "Ринаун”, так и “Рипалс” в то время ещё находились в постройке, что повлекло за собой ассигнования на изготовление шести башенных установок и двенадцати 381-мм орудий к ним. Учитывая это, начальник отдела военного кораблестроения принял решение установить на двух первых крейсерах по четыре 381-мм орудия в двухорудийных башнях, даже несмотря на то, что глава артиллерийского отдела Адмиралтейства указывал, что, имея на вооружении всего четыре крупных орудия, кораблям трудно будет корректировать огонь и точно определять расстояние до цели. Однако, поскольку вся партия 381-мм орудий ещё не была полностью изготовлена, стороны согласились установить по четыре таких орудия на каждом корабле.

Таким образом, артиллерия главного калибра линейных крейсеров “Корейджес” и “Глориес” состояла из четырех скорострельных 381-мм орудий, таких же как на “Ринаупе” и “Рипалсе”, в установках образца Mlc.I, обеспечивающих угол возвышения +20°, в двух двухорудийных башнях, расположенных в носовой и кормовой оконечностях корабля и получивших обозначение “А” и “Y”, с теми же секторами обстрела. Высота осей орудий над уровнем ватерлинии при нормальном водоизмещении составляла для башни “А” 10,06 м; для башни “Y” 7,01 м.

Общий боекомплект составлял 480 снарядов или по 120 на ствол, из которых первоначально было 72 бронебойных, 24 полубронебойных и 24 фугасных, по с ноября 1917 г. в его составе уже не было фугасных снарядов. Непосредственно после первой мировой войны боекомплект состоял из 36 начиненных лиддитом бронебойных и 84 полубронебойиых снарядов на орудие. Как и на линейных крейсерах типа “Ринаун”, на них имелось два поста с приборами управления стрельбой центральной наводкн.

Всё время увеличивающийся калибр орудий, состоящий на вооружении линейных кораблей, достиг своего апогея, когда поступило предложение поставить на проектируемый “Фьюриес” две одноорудийные башни калибра 457-мм. Поскольку по предложению адмирала Фишера завод Армстронга уже приступил к созданию 457-мм орудий, имелась возможность вооружить новый корабль двумя такими одиночными орудиями, но с возможностью замены их четырьмя 381-мм, если бы 457-мм не оправдали надежд. Эти огромные орудия первоначально разрабатывались для установки в системе береговой обороны. До этого на кораблях орудия такого большого калибра устанавливались только в редких случаях – на броненосцах постройки прошлого столетия, да и то они заряжались с дульной стороны.

Линейный крейсер “Корейджес” (поперечное сечение в районе миделя с указанием бронирования)

Таким образом, согласно проекта, по составу артиллерии главного калибра “Фьюриес” совершенно отличался от двух предыдущих крейсеров. Третий “большой лёгкий крейсер” вооружили двумя скорострельными 457-мм орудиями образца Mk.l с длиной канала ствола, согласно Burt [3], 40 калибров (18280 мм), Braer [4], 35 калибров (15995 мм), расположенных в одноорудийных башнях в носовой и кормовой оконечностях корабля. Но при этом позаботились установить шаровые опоры башен такого размера, чтобы в каждой из них можно было установить два 381-мм орудия, и в том случае, если неожиданно возникнут проблемы с производством новых орудий, корабли можно будет перевооружить 381-мм орудиями, как на “Корейджесе”. Причем в целях сохранения секретности в конструкторской документации фигурировали именно 381-мм орудия. На самом деле 457-мм орудие являлось просто увеличенным вариантом спроектированного в 1913 г. 381-мм орудия. Ствол орудия весом 148 т скреплялся прн помощи стальной проволоки. Снаряд весил 1507 кг. заряд 286 кг кордита “МД”.

Спроектировав в 1915 г. 457-мм орудие, завод Армстронга в 1916 г. провёл испытания опытного образца. Оно оказалось сложным в изготовлении, но тем не менее, в Адмиралтействе все-таки возобладало мнение, что “Фьюриес” непременно должен быть вооружен орудиями такого калибром. И именно по настоянию адмирала Фишера Совет Адмиралтейства отказался от 381 -мм двухорудийных башен, и на корабле начали подготовку к установке более крупных орудий.

Новая 457-мм одноорудийная башня также представляла собой модификацию 381-мм двухорудийной башни, являясь её увеличенным вариантом с улучшенной планировкой рабочего отделения и усовершенствованной системой заряжания, где, независимо от его огромного дульного пламени, сохранились полезные качества орудия менее крупного калибра. Установка орудия образца Mk.l обеспечивала угол снижения -5° и угол возвышения +30°, что, согласно Burt [3], обеспечивало снаряду весом 1507 кг с начальной скоростью 732 м/с максимальную дальность стрельбы 27400 м (148 каб.). Согласно Braer [4], дальность стрельбы 457-мм орудия достигала 35000 м (189 каб.) при угле возвышения +40°. Скорострельность составляла около 1 выстрела в минуту. Общий боекомплект составлял 240 снарядов или по 120 на орудие, из которых насчитывалось 40 бронебойных и 80 полубронебойных.

Согласно окончательного проекта “Фьюриеса” носовую башню, имевшую высоту оси ствола орудия 10,67 м над уровнем нормальной ватерлинии, вскоре заменили полетной палубой и ангаром, но кормовая башня оставалась на крейсере до его окончательной переделки в авианосец в декабре 1917 г. Кормовая башня располагалась на верхней палубе, но наличие высокого барбета обеспечивало ей довольно высокое положение оси ствола орудия- 8,53 м, что оказалось выше, чем на “Корейджесе" и “Глориесе”.

Диаметр погона роликовых направляющих новой 457-мм орудийиой башни составлял 8229 мм, как и у 381 -мм двухорудийной башни, но вращающая часть конструкции была наклонной частью наверху, а внутренний диаметр барбета равнялся 10795 мм.

"Фьюриес”, получивший в конце концов только одно 457-мм орудие в корме, явился неким новшеством и расценивался многими с большой долей недоверия. Во время испытаний стрельбой громадное орудие значительно сотрясало корабль, но на прочности корпуса это никак не отразилось, так как для предотвращения этого заранее предусмотрели укрепление поворотной системы башни, вес которой вместе с поворотным столом достигал 827 т. Правда, в боевых условиях “Фьюриес” никогда не стрелял из своих 457-мм орудий.

Всего изготовили три 457-мм орудия – два для установки на корабле и одно для возможной замены. После окончательного переоборудования крейсера в авианосец эти орудия использовали для вооружения мониторов “Лорд Клайв”, “Генерал Вольф” и “Принс Ойгеп”. На них орудия устанавливали по одному, неподвижно в кормовой части монитора, с разворотом на правый борт. Мониторы использовались для обстрела побережья, причём орудия неплохо себя зарекомендовали. Позже их сняли с мониторов и использовали в системе береговой обороны Сингапура, а в 1942 г., после капитуляции крепости, они попали в руки японцев.

Как и на линейных крейсерах предыдущего проекта, на “Фьюриесе” имелось два поста с приборами управления стрельбой центральной наводки. Один пост управления стрельбой центральной паводки расположили во вращающемся колпаке верхней боевой рубки, второй на марсе фок-мачты.

Линейный крейсер “Фьюриес” (поперечное сечение в районе миделя с указанием бронирования)

В качестве противоминной артиллерии “Корейджес” и “Глориес” несли точно такие же 102-мм скорострельные орудия образца BL.IX в трёхорудийпых и одноорудийных установках образца Mk.l, которые установили на “Рипалсе” и “Ринауне”. Первоначально проект предусматривал установку шестнадцати таких орудий, но после тщательного пересмотра мест их расположения удалось разместить восемнадцать в шести трёхорудийных установках: двух на навесной палубе побортно от мостика и фок-мачты, двух на навесной палубе побортно от дымовой трубы и ещё двух вдоль диаметральной плоскости корабля перед и за грот-мачтой. Первоначально общий боекомплект составлял 2700 унитарных выстрелов или по 150 на орудие. Позднее общий боекомплект увеличили до 4500 или по 250 на орудие, из которых было 63 полубронебойных, 150 фугасных и 37 фугасных с ночным трассером. Как на “Ринауне” и “Рипалсе”, для управления ими также имелось два поста с приборами управления стрельбой центральной наводки.

Контролёр флота, третий морской лорд адмирал Бриджмен в письме начальнику управления военного кораблестроения утверждал, что его единственным возражением по проекту “Фьюриеса” являлся состав противоминной артиллерии. По его словам, установленные на двух первых крейсерах 102-мм орудия, оказались совершенно неэффективными. Однако из-за жёстких весовых ограничений увеличение противоминного калибра до 152- мм решили не делать. Недавно спроектированные 127- мм орудия оказались ещё не полностью отработанными, а их производство пока не наладили.

Тем не менее, адмирал Бриджмен продолжал настаивать на своём, напоминая, что для строящихся в Великобритании для Греции и реквизированных с началом войны кораблей имелось в наличии шестнадцать 140-мм орудий. Таким образом представлялась исключительная возможность выбрать золотую середину и усилить противоминную артиллерию “Фьюриеса” без существенного уменьшения запаса его водоизмещения.

Испытания спроектированных в 1916 г. Ковентрийской корпорацией по выпуску вооружений 140-мм орудий для греческих ВМС, впервые в британском военно- морском флоте установленных на лёгких крейсерах “Биркенхед” и “Честер”, продемонстрировали их хорошие качества.

Линейный крейсер “Корейджес”. 1916 г. (наружный вид и вид сверху) Из книги R.A. Burt British Battleships of worldwar one. Annapolis. 1986.

Установка в одноорудийном варианте обеспечивала большее соответствие предъявляемым требованиям, чем неудобные в обслуживании трёхорудийные установки калибра 102-мм на крейсерах типа “Корейджес”. Кроме того, новый калибр противоминной артиллерии был значительно сильнее по сравнению с трёхорудийными установками калибра 102-мм.

Согласно первоначального проекта, противоминная артиллерия “Фьюриеса” состояла из восьми скорострельных 140-мм орудий образца BL.Mk.I раздельного заряжания с длиной канала ствола 50 калибров (7000 мм), установленных на одиночных лафетах образца СР-II (II-С), но, как на “Корейджесе” и “Глориесе”, после переработки проекта на “Фьюриесе” удалось разместить одинадцать таких орудий.

140-мм орудия с весом ствола 6,3 т. в установках образца Mk.PI имели угол возвышения ствола орудия +25° и стреляли снарядами весом 37,2 кг со скоростью 831 м/с у дульного среза. Пороховой заряд кордита типа “MD” весил 11 кг. Максимальная дальность стрельбы достигала 16200 м (87 каб.) при угле возвышения ствола орудия +30°. Скорострельность составляла 12 выстрелов в минуту.

Два орудия расположили на носовой надстройке, семь на навесной палубе и два на палубе полубака. Орудия сгруппировали на навесной палубе попарно по левому и правому борту чуть впереди фок-мачты, впереди и позади дымовой трубы, одно орудие в диаметральной плоскости корабля перед грот-мачтой, затем снова побортно за грот-мачтой. Общий боекомплект составлял 2200 снарядов или по 200 на орудие, из которых было 120 полубронебойных, 64 фугасных и 16 фугасных с ночным трассером.

Вооружение всех трёх крейсеров дополняли по две 76-мм зенитные пушки образца Mk.l с боекомплектом 160 выстрелов на орудие, по две обычные 47-мм салютные пушки Гочкиса и по 5 пулеметов.

Первоначально торпедное вооружение каждого из трёх крейсеров состояло из двух бортовых подводных 533-мм торпедных аппаратов впереди барбета башни “А” с общим боекомплектом 10 торпед. Как и “Ринауи”, “Глориес” успешно стрелял из подводных торпедных аппаратов на полной скорости. Но на практике это не использовали. Это было вызвано тем, что, хотя на “Глориесе” удавалось выпускать торпеды из своих подводных аппаратов на полной скорости, всё же при этом его скорость хода ограничивали 23 уз., поскольку иначе направляющая балка сильно изгибалась под действием давления набегающей воды.

Известно, что в этот период британский военно- морской флот отличался явной переоценкой эффективности вооружения кораблей торпедным оружием. Так же, как и на крейсерах четвёртого поколения, в 1917-18 гг., после вступления в строй, уже в ходе боевой деятельности на “Корейджесе” и “Глориесе” существенно усилили торпедное вооружение.

Линейный крейсер “Фьюриес”. 1917 г. (наружный вид и вид сверху) Из книги R.A. Burt British Battleships of worldwar one. Annapolis. 1986.

На “Глориесе” дополнительно установили шесть сдвоенных (всего 12 труб) неподвижных надводных 533-мм торпедных аппаратов, из которых два сдвоенных расположили на верхней палубе побортно перед грот-мачтой и четыре сдвоенных побортно впереди и позади кормовой башни. Общий боекомплект увеличился до 22 торпед, но запасных торпед не имелось.

На “Корейджесе” установили только два сдвоенных надводных 533-мм торпедных аппарата побортно перед грот-мачтой. Вместо кормовых пар торпедных аппаратов на нём начали устанавливать оборудование для постановки мин, поскольку в апреле 1917 г. крейсер решили временно переоборудовать в минный заградитель.

Для постановки мин с кормы по квартердеку “Корейджеса” на короткий период установили четыре ряда минных рельсовых путей, получивших название “хлопучий перекрёсток”. Корабль мог принимать 222 мины “Бритиш Элия” или 202 типа H-II, но ставить их ему никогда не приходилось, а “Глориес” под такое вооружение так и не начали переоборудовать. 23 ноября 1917 г. вышло распоряжение демонтировать рельсы и с “Корейджеса”.

На “Фьюриесе” количество и расположение торпедных аппаратов было такое же, как на “Корейджесе”.

В начале 1918 г. на “Корейджесе” и “Глориесе” над обеими орудийными башнями смонтировали взлётные площадки для колёсных самолётов. Они несли по одному “Струттеру” на платформе башни “А” и по одному “Кемелу” на платформе башни “Y”.

Требование адмирала Д. Фишера забронировать новые корабли по типу лёгких крейсеров поставило их вне всяких стандартов, позволяющих расценивать новые крейсера как “броненосное судно”. Бронирование “Корейджеса” и “Глориеса” существенно отличалось от типового бронирования предшествующих линейных крейсеров. На этих крейсерах впервые применили так называемую броню НТ (High Tensile). Эта высокоупругая сталь, благодаря своим свойствам, должна была не отражать попадающие снаряды, а просто преждевременно приводить в действие их взрыватели. Энергию взрыва снаряда, в этом случае разорвавшегося внутри корпуса корабля непосредственно сразу за пробитой броней, должна была поглотить система удлиненных, легко бронированных переборок. Таким образом защищались погреба боезапаса, котлы, турбины, дымоходы и вентиляционные устройства.

Бронирование корпусов “Корейджеса” и “Глориеса” выполнили в лучших традициях лёгких крейсеров. Броневой пояс, обеспечивающий основную защиту бортов корпуса, образовали установкой 51-мм броневых плит стали высокого удельного сопротивления на наружную 25-мм обшивку корпуса, что давало право опубликовать цифру 76 мм. На самом деле бронирование могло выдержать попадания только снарядов среднего калибра. Броневой пояс проходил между концевыми барбетами, возвышаясь верхней кромкой над ватерлинией при нормальном водоизмещении на 7,01 м. При этом плиты пояса уходили ниже ватерлинии на 1,37 м. Общая ширина броневого пояса составляла 8,38 м, таким образом броневой пояс прикрывал значительно большую площадь борта, чем на предыдущих поколениях линейных крейсеров.

Далее в носовую оконечность проходил более тонкий 51 -мм броневой пояс, шедший от барбета башни “А” к носовой поперечной переборке между верхней и нижней палубами. Носовая 51-мм поперечная переборка проходила наклонно и прикрывала края 51 -мм броневого пояса, целиком уходя внутрь бронирования борта. От передней стенки барбета башни “А” к бортам между верхней и нижней палубами шла 76-мм поперечная переборка. Такая же кормовая 51-мм поперечная переборка имелась и у барбета башни “Y”. Ещё одна 76-мм броневая переборка замыкала концы 76-мм броневого пояса в корме.

Согласно Burt [3], орудийные башни имели толщину лобовой броневой плиты 229 мм, задней стенки 279 мм (согласно Conway [1] и Braer [4], соответственно, 279 мм и 330 мм), боковых стенок 178 мм, крыши 108 мм. Командирские колпаки на крышах башен заменили амбразурами, вырезанными в лобовой плите башни.

Барбет башни “А” имел толщину 178-152 мм над верхней палубой, уменьшалась между верхней и главной палубами до 102 мм, между главной и нижней палубами до 76 мм. Барбет башни “Y” имел толщину 178-152 мм над верхней палубой и 76 мм от главной палубы и ниже.

Первоначально передняя боевая рубка имела толщину бронирования стенок 178 мм. Но затем её увеличили до обычных 254 мм, настила пола 76 мм, основания и крыши 51 мм. Толщина стенки коммуникационной трубы, идущей вниз из передней боевой рубки, составляла 76 мм. Бронирование поста управления стрельбой центральной наводки, расположенной на крыше передней боевой рубки, выполнили из 152-мм плит, крыши – 76-мм.

Носовые 381-мм башни главного калибра на линейном крейсере “Корейджес”. 1918 г.

Бронирование стенок кормовой рубки управления торпедной стрельбой выполнили толщиной 76 мм, её крыши 19-38 мм, стенки коммуникационной трубы 51 мм.

Корпус корабля по высоте разделили четырьмя палубами (полубака, верхнюю, главную, нижнюю) и настилом двойного дна. Горизопталыюе бронирование обеспечивало различную степень защиты палубы на различных её участках.

Палуба полубака от барбета башни "А” и до барбета башни “Y” имела толщину бронирования 19-25,4 мм, но в средней части корпуса её забронировали только в районебортов.

Верхнюю палубу покрыли 25,4-мм броневыми листами на участке от носовой поперечной переборки до барбета башни “Y”. Остальная часть верхней палубы была небронирована.

Первоначально главная(бронированная)палуба имела толщину 19 мм в плоской части и 25,4 мм на скосах, но после Ютландского боя над погребами боезапаса её толщину увеличили до 44,5-51 мм, дополнительно уложив 25,4-мм броневые плиты. В результате водоизмещение крейсеров возросло на 116 т.

Нижняя палуба имела толщину 25,4 мм впереди барбета башни “А” от носовой переборки до форштевня и от барбета башни “Y” до ахтерштевня, увеличиваясь до 76 мм над рулевыми машинами. Величина суммарного палубного бронирования в разных частях корабля была различной и составляла 76-102 мм.

В средней части корпуса, между верхней и главной палубами проходила вертикальная 19-мм продольная переборка, прикрывавшая дымоходы. Основания дымовой трубы и шахты вентиляции котельных отделений имели 25,4-38-мм бронирование до палубы полубака. Корпус корабля имел выступающую кривизну ниже ватерлинии. Двойные борта ниже броневых полок (шельфов) выдавались наружу, кругообразно изгибалось ниже скосов главной(бронированной)палубы, но, так же, как и на “Ринауне”, корпус не имел настоящих булей. Неглубокие були уходили на 3,66 м внутрь корпуса и располагались по длине всех погребов боезапаса, котельных и машинных отделений за тремя продольными переборками.

Во время постройки кораблей в этих же районах с обоих бортов установили дополнительную продольную противоторпедную переборку толщиной 25,4-38 мм, протянувшуюся между барбетами, и по высоте от днища до главной палубы, и отделявшую бортовые були от средней части корпуса. Но так как её расположили внутри бортовой части машинного отделения, она была только частично эффективна при затоплении. Эти переборки замыкались 25,4-мм траверзами, доходившими до верхней палубы в носовой части и главной в корме.

Бронирование “Фьюриеса” осуществили в основном как на “Корейджесе”, но все стенки орудийных башен из “крупповской” цементированной брони имели кругом одинаковую толщину 229 мм и крышу 127 мм, а дополнительную ширину корпуса заняли неглубокие були.

В период составления технического задания на проектирование “Корейджеса” и “Глориеса” Совет Адмиралтейства внёс требование достижения 32-узловой скорости хода для обеспечения преимущества в скорости над любым германским кораблем. Для “Фьюриеса” посчитали достаточной скорость хода 31,5 уз. при той же мощности машин.

Линейный крейсер “Глориес”. 1910 г. (наружный вид, вид сверху и сечение в районе миделя с указанием бронирования)

Требование такой высокой скорости хода исходило из желания Совета Адмиралтейства получить корабли, превосходящие в скорости не только немецкие дредноуты, линейные и лёгкие крейсера, но даже эскадренные миноносцы, если только на море не стоял штиль, что для Северного моря было очень редким явлением.

По расчетам специалистов получалось, что для достижения такой скорости хода вполне хватало мощности энергетической установки в 90000 л.с., однако, фактически, все крейсера, довольно легко развивая указанную мощность, с трудом приблизились к расчетной скорости хода. Для этого потребовалось форсировать мощность энергетической установки свыше 90000 л.с.

Для выполнения этого условия впервые на крупных британских военных кораблях решили установить водотрубные котлы с водогрейными трубками малого диаметра, что обусловило увеличение мощности, по крайней мере, на 30% по сравнению с прежними котлами с водогрейными трубками большого диаметра. Кроме того, крейсера пятого поколения были первыми крупными британскими кораблями, оснащенными главными турбинами с редукторами с зубчатым зацеплением. Энергетическая установка крейсеров была точно такая же, как у лёгкого крейсера “Чемпион”, но установленная двумя комплектами при наличии 18 котлов вместо 8, чтобы можно было вращать четыре вала.

Это решение показало, что Королевский флот начал наконец-то отдавать себе отчёт в преимуществе более современной энергетической установки, состоящей из комбинации 18-ти водотрубных котлов с водогрейными трубками малого диаметра и турбин с редукторами с двойной геликоидной передачей, позволяющей крейсерам типа “Корейджес” легко развивать 90000 л.с., по сравнению с 42-мя водотрубными котлами с водогрейными трубками большого диаметра, необходимыми для обеспечения мощности в 112000 л.с. на линейных крейсерах типа “Ринаун”. Эта особенность проекта знаменовала окончательную победу начальника отдела военного кораблестроения и начальника инженерно-технической службы флота, которые в течение нескольких лет в Совете Адмиралтейства настаивали на замене прежней неэкономичной энергетической установки. Главным нововведением явилось использование высокооборотных турбин малого диаметра вместо турбин большого диаметра.

На всех трёх крейсерах в трёх расположенных линейно одной группой котельных отделениях (КО), длина которых была приблизительно одинаковой и достигала 12,2 м, установили 18 котлов типа Ярроу, обеспечивающих давление пара 16,5 кгс/кв.см. В каждом КО размещалось по 6 котлов. Дымоходы всех КО выходили в одну широкую дымовую трубу.

На всех трёх крейсерах турбины располагались попарно в двух практически одинаковых машинных отделениях (МО), разделенных пополам проходящей по диаметральной плоскости продольной переборкой. Длина обоих МО составляла 12,8 м (на “Фьюриесе” носового 12,7 м). В каждой такой половине МО размещалось по одному комплекту турбин Парсонса с приводом через зубчатый редуктор на гребной вал. Для “Корейджеса” их изготовила фирма Парсонса, а для “Глориеса” – верфь-строитель корабля. Турбины приводили в действие четыре трёхлопастных винта.

На “Фьюриесе” в каждой такой половине МО размещалось по одному комплекту паровых турбин Броун- Кертиса, изготовленных компанией “Вальзенд слипвей”, которые оказались тяжелее, чем турбины Парсонса.

В энергетическую установку входили четыре комплекта турбин с приводом на гребные валы через зубчатый редуктор. Каждый комплект включал турбины высокого и низкого давления переднего и заднего хода. Турбины высокого давления переднего и заднего хода, размещенные в одном кожухе, вращали наружные валы. Турбина низкого давления, расположенная в половине переднего МО, вращала правый внутренний вал, а турбина низкого давления, расположенная в половине заднего МО, левый внутренний вал. Каждая половина МО имела свой главный и дополнительный конденсатор.

Линейный крейсер “Фьюриес”. 1918 г. (наружный вид и сечение в районе миделя с указанием бронирования)

Котельные отделения протянулись на 36,6 м (15,3% полной длины корабля), машинные на 25,6 м (10,6% полной длины корабля), занимая по длине, соответственно, на 22,3 м и 7,9 м меньше, чем на “Ринауне”.

Проектная мощность на валах линейных крейсеров типа “Корейджес” составляла 90000 л.с. или 3,93 л.с./т полного водоизмещения, против 112000 л.с. и 3,63 л.с./т у “Ринауна”, что при проектном нормальном водоизмещении 17400 т должно было обеспечивать кораблю скорость хода 32 уз. (согласно Braer [4], 30 уз.). Энергетическая установка “Фьюриеса”, согласно Braer [4], должна была развивать 94000 л.с. и 3,14 л.с./т полного водоизмещения, обеспечивая кораблю скорость хода 31,5 уз. Удельный вес энергетической установки линейных крейсеров типа “Корейджес” составил 26,1 кг/л.с., “Фьюриеса”, согласно Burt [3], 33,7 кг/л.с., Braer [4], 23,4 кг/л.с.

Только “Глориес” испытывали пробегом на Арранской мерной миле. Он развил мощность турбин 88550 л.с. (98,4%] от проектной), что при нормальном водоизмещении 17400 т и частоте вращения гребных валов в среднем 327,5 об/мин. обеспечило кораблю скорость хода 31,25 уз. Так что при нормальном водоизмещении и при полной мощности энергетической установки можно было попытаться достичь 32 уз. “Фьюриес” не испытывался пробегом на мерной миле, хотя проектную мощность на валах достигли при частоте вращения гребных валов в среднем 329 об/мин, соответствующих 2572 об/мин турбины высокого давления и 1376 об/мин турбины низкого давления.

Объявленный запас топлива при нормальном водоизмещении составлял 750 т нефти, полный запас, согласно Conway [1], Burt [3] и Braer [4], составлял для “Корейджеса” и “Глориеса” 3160 т нефти, для “Фьюриеса” 3393 т. Расчётная дальность плавания составляла 6000 миль при скорости хода 20 уз. В ходе испытаний определили расход топлива, который при полной мощности энергетической установки для “Корейджеса” составлял 1031 т в сутки, а для “Фьюриеса” 1014 т.

Метацентрическая высота “Корейджеса” при нормальном водоизмещении составляла 1,17 м (для “Рипалса” 1,05 м), при полном водоизмещении 1,77 м. Расчётная метацентрическая высота “Фьюриеса” при нормальном водоизмещении определялась как 1,37 м, при полном водоизмещении максимальным запасом топлива 1,92 м.

На каждом крейсере имелось по два отдельно выгороженных закрытых сигнальных поста. На “Корейджесе” и “Глориесе” дальномеры располагались следующим образом: три с базой 4,57 м по одному на башнях “А” и “Y”, третий на передней боевой рубке; два с базой 2,74 м на заднем боевом посту управления торпедной стрельбой и в корректировочном посту на площадке марса фок- мачты; один зенитный с базой 2,0 м на переднем мостике.

На каждом крейсере имелся один полубалансирный руль, по три 7,62 т адмиралтейских становых якоря и по одному 3,05-т кормовому якорю.

Носовая полетная палуба на линейном крейсере “Фьюриес”

Имелись следующие средства радиосвязи: в главной радиорубке радиостанции типа “1-16”, в запасной радиорубке типа “2”.

Весовая нагрузка первоначальных проектов при нормальном водоизмещении “Корейджеса”, “Глориеса” и “Фьюриес” соответственно составляла (по данным Burt [3] и Braer [4]): корпус и судовые системы 8500 (48,9%), 8345 (43,7%), 7250 (38%), бронирование 2800 (16,1%), 3780 (19,8%), 3259 (17%), машинная установка 2350 (13,5%), 3030 (15,9%), 2200 (11,5%), вооружение с башнями 2250 (12,9%), 2420 (12,7%), 2960 (15,5%), топливо (уголь) 750 (4,3%), 750 (3,9%), 2770 (14,5%), экипаж и провизия 650 (3,7%), 675 (3,5%), 675 (3,5%), запас 100 (0,6%), 100 (0,5 %). Нормальное водоизмещение соответственно 17400 (100%), 19100 (100%) и 19100 (100%).