Глава 8. БОРЬБА ЗА ПЛАЦДАРМЫ НА ОДЕРЕ (ОДРЕ). РАЗГРОМ ПРОТИВНИКА В ШНЕЙДЕМТАЛЕ (ПИЛЕ) И В ПОЗНАНИ
Глава 8.
БОРЬБА ЗА ПЛАЦДАРМЫ НА ОДЕРЕ (ОДРЕ).
РАЗГРОМ ПРОТИВНИКА В ШНЕЙДЕМТАЛЕ (ПИЛЕ) И В ПОЗНАНИ
Первыми прорвались к Одеру (Одре) соединения 4-й танковой армии 1-го Украинского фронта, В ночь на 22 января 1945 года к реке в районе Кебен (севернее Штейнай) вышел 6-й гвардейский механизированный корпус под командованием полковника В.Ф. Орлова. Он с ходу форсировал Одер (Одру), захватив на ее левом берегу восемнадцать трехэтажных долговременных огневых сооружений Бреславского укрепленного района.
История Великой Отечественной войны Советского Союза. Т.5. М. 1963. С. 82.
ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Одер (нем.), Одра (польск. и чеш.) — река протяженностью 903 км. Истоки в отрогах Судет, протекает преимущественно по равнине в Польше и Германии, впадает в Щетинский залив Балтийского моря. Основные притоки Бубр, Ныса-Луращка, Варта. Крупные города — Острава, Вроцлав, Франкфурт-на-Одере, Щецин. Замерзает не ежегодно, на 15–30 суток. Длина судоходных участков 761 км. Ширина долины от 2 до 20 км, русла — 200–300 м. Скорость течения 0,2–0,5 м/с.
Рассказывает командующий 4-й танковой армией генерал Д.Д. Лелюшенко:
«…Закончив подготовку, 17-я гвардейская механизированная бригада 6-го гвардейского механизированного корпуса под командованием полковника Л.Д. Чурилова ночью начала форсировать Одер. Сюда же прибыл командир корпуса, несколько позже — и мы с огневой группой.
Для начала форсирования было подготовлено из добровольцев восемь боевых групп по 8–12 человек в каждой, почти все коммунисты и комсомольцы. Они были вооружены противотанковыми ружьями, гранатами, противотанковыми минами, дымовыми шашками и автоматами. Фронт форсирования охватывал участок примерно до километра. Для огневой поддержки на восточном берегу реки в готовности находились танки командира 22-й самоходно-артиллерийской бригады В.М. Ткачука. Обстановка была сложной, Позже Леонид Дмитриевич Чурилов рассказывал мне следующее. Наступил момент спуска лодок на воду. Непроглядная мгла, на реке не закончился ледоход, сильный ветер со снегом лепит в лицо, а на противоположном берегу затаился враг в готовности уничтожить всех, кто переправится. Но несмотря на это, лодки были спущены на воду, и группы двинулись выполнять боевую задачу. Неприятель заметил лодки, когда они были уже на середине реки. Гитлеровцы, осветив местность ракетами, открыли интенсивный огонь, в результате чего часть лодок была потоплена, некоторые, потеряв ориентировку, оказались у своего берега.
Чуть забрезжил рассвет. На противоположном берегу пять наших бойцов залегли цепочкой вблизи вражеского дота. Значит, добрались! Вскоре гвардейцы поднялись во весь рост, с криками «ура!» атаковали неприятеля и захватили дот. Надо сказать, что речь идет не об обычных дотах, а о стационарных железобетонных сооружениях, имевших по 2–3 этажа. На наше счастье, мы своим быстрым темпом наступления опередили противника, и он не успел посадить в доты штатные боевые гарнизоны, они были где-то в пути и опоздали, а здесь отбивались только дежурные группы.
Наши в Германии
Чурилов сразу же организовал поддержку огнем танков Ткачука. Вскоре мы узнали имена пятерки храбрецов: командир взвода старшина Т.Д. Седенков, старший сержант Т.К. Кержнев, ефрейтор В.В. Вильский, рядовые Г.А. Слободенко и Ф.Д. Тюменцев. Преодолевая огонь врага, они смело вступили в бой, умелым маневром обойдя неприятеля с тыла, захватили дот с четырьмя пушками и шестью пулеметами, уничтожив до трех десятков гитлеровцев. Только один Слободенко, находившийся в головном дозоре, захватил вражеский пулемет, уничтожил 12 фашистов.
Командир 17-й гвардейской механизированной бригады немедленно принял все меры, чтобы закрепить успех. Первым на помощь группе Седенкова подоспел взвод под командованием младшего лейтенанта А.Р. Мелетяна, имевший с собой 45-миллиметровое орудие. Он стремительно ударил во фланг противнику, захватил еще один дот, а командир орудия старший сержант Б. А, Костяков уничтожил пять вражеских огневых точек и до двух десятков гитлеровцев, Мелетян лично уничтожил 8 гитлеровцев, сам получил ранение, но продолжал руководить боем до конца.
17-я гвардейская бригада форсировала Одер полным ходом. За ней начала переправу 16-я гвардейская механизированная бригада. В те тяжелые минуты на западном берегу были необходимы танки. И вот Ткачук на паромах начал переправлять свои знаменитые «тридцатьчетверки» и самоходки 22-й самоходно-артиллерийской бригады. Первой пошла танковая рота под командованием младшего лейтенанта Иса Клиновича Султанова, Как только танки сошли с парома, Султанов повел их в атаку и вместе с мотострелковыми батальонами, в голове которых шел 3-й батальон капитана В.М. Дикарсва, они уничтожили до 300 гитлеровцев, 15 орудий и минометов вместе с расчетами, 21 пулемет и овладели южной окраиной Кебен. В этом ожесточенном бою был тяжело ранен капитан Дикарев. Пока его не покинули силы, он руководил боем. За выдающиеся доблесть и мужество Виктору Михайловичу Дикареву было присвоено звание Героя Советского Союза. Заменил его начальник штаба капитан М.И. Трубицын. Батальон под его руководством отразил 15 вражеских атак в селе Кебен, уничтожил до 200 гитлеровцев, 6 танков, 8 орудий и удержал Кебен, Трубицын лично уничтожил 6 гитлеровцев. За высокую доблесть и мужество он стал Героем Советского Союза…
…27 января под мощным прикрытием авиации и зенитной артиллерий происходила переправа танков 10-го гвардейского корпуса. Все было проведено организованно и без потерь. И уже утром 28 января Чупров нанес удар с запада в тыл противнику, чего тот не ожидал. Здесь занимали оборону унтер-офицерская школа, два полка пехоты, два охранных батальона, усиленные приблизительно сотней танков и бронетранспортеров и четырьмя отрядами «фольксштурма», вооруженными фаустпатронами. Но невзирая на исключительно яростное сопротивление гитлеровцев, 30 января уральцы взяли Штейнау и вышли на плацдарм 29-й мотострелковой бригады.
30 января вышли к Одеру главные силы 3-й гвардейской армии генерала В.Н. Гордова. Одерский плацдарм в районе Кебен, Штейнау, Любен был объединен и надежно закреплен».
* * *
С утра 23 января к Одеру (Одре) юго-восточнее Бреслау вышли соединения 21-й армии. К исходу дня они завязали бой на подступах к старинному польскому городу Оппельн. В этот же день с утра войска 3-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской армий, вышедшие накануне в район Оппельна, вели напряженные бои на подступах к городу. В районе Оппельна оборонялось до двух полков пехоты, артиллерийский полк, до батальона танков и саперный батальон подрывников, которые взорвали все мосты через реки Малапане и Одер. Основой обороны Оппельна были рубежи, построенные по р. Малапане и ряду оросительных каналов, на которых были отрыты сплошные траншеи с площадками для пулеметов и минометов. Реки и каналы были покрыты льдом, допускавшим переправу пехоты и легкой артиллерий. Переправа же танков и тяжелой артиллерий требовала наводки мостов.
24 февраля пал мощный опорный пункт обороны врага на Одере — крепость Оппельн. Теперь на всем участке от Бреслау до Оппельна разгорелось сражение за реку. Перед войсками 1-го Украинского фронта лежала последняя крупная водная преграда, прикрывавшая пути к жизненным центрам Германии. Переправа через Одер была сопряжена с огромными трудностями. По левому берегу противник построил долговременные укрепления и заранее сосредоточил в них крупные силы. Ширина Одера на этом участке достигала 500 метров. К тому же река не замерзла. Лишь у берегов образовались кромки льда.
Передовые отряды, переправившись на подручных средствах, захватили несколько небольших плацдармов. Героическими усилиями советских саперов под огнем врага были наведены переправы. В результате через Одер пошли главные силы. Вражеские укрепления были прорваны, и советские войска прошли на 20–25 километров к югу и юго-западу от реки, Почти одновременно войска 1-го Украинского фронта форсировали Одер северо-западнее Бреслау, прорвали укрепленную долговременную оборону немецко-фашистских войск на западном берегу и за четыре дня продвинулись вперед до 60 километров, расширив прорыв в полосе до 160 километров.
О сложностях форсирования реки Одер и борьбы за плацдармы повествует командующий 5-й гвардейской армией генерал-полковник А.С. Жадов:
«Форсирование Одера проводилось на широком, 50-километровом фронте, На отдельных участках реки льда не было, шла шуга. Крутые берега обледенели. Мороз и сильный ветер, частые снегопады затрудняли подготовку к переправе и захват плацдармов на левом берегу. Лишь кое-где по льду можно было переправить пехоту с легкими орудиями, поэтому форсирование и бой за расширение плацдарма проходили почти без танков. На участках форсирования дивизий, где не было льда, строилось по одной переправе и широко использовались местные переправочные средства».
А.И. Родимцев (на переднем плане)
…В течение последней недели января шли ожесточенные бои за расширение захваченных плацдармов. Соединения и части подвергались непрерывным атакам пехоты и танков не только обороняющихся на этих направлениях частей противника, но и подошедших из глубины свежих резервов. Плацдарм в районе севернее города Оппельн удалось расширить до 22 км по фронту, однако его глубина была небольшая — всего около 5 км.
За одерский рубеж воины армии дрались с исключительным мужеством и отвагой, 32-й гвардейский стрелковый корпус был удостоен наименования Одерского. Заслуга в этом всех соединений и частей корпуса, его командира генерала А.И. Родимцева, заместителя по политической части полковника П.И. Петрова, который умело и целенаправленно осуществлял руководство политической работой, штаба корпуса во главе с опытным полковником И.А. Самчуком, артиллеристов, возглавляемых полковником С.Г. Ципе-левым, и инженеров, которыми руководил полковник И.И. Тувский.
Мужественно вели борьбу с авиацией противника зенитчики 29-й зенитной артиллерийской дивизии полковника М.А. Вялова, прикрывавшей главную группировку армии при форсировании Одера и удержании захваченных плацдармов. Два командира зенитно-артиллерийских полков: 1360-го — майор А.А. Брыкин и 1372-го — майор И.П. Бедин, а также командир зенитно-пулеметной роты 1360-го полка старший лейтенант П.Я. Анучкин были удостоены звания Героя Советского Союза.
При форсировании Одера с большим искусством и напряжением работали инженерные части армии, которыми руководил начальник инженерных войск генерал Ф.Г. Подолынньи. Саперы в ледяной воде на плотах, лодках переправляли технику и людей, наводили мосты. Многим тогда запомнился М. Степанов — уравновешенный, спокойный человек. Пройдя боевой путь от Сталинграда, он был дважды ранен, имел десять боевых наград, в том числе ордена Славы всех трех степеней. В огненную ночь на 24 января он совершил через Одер сорок восемь рейсов и переправил двести гвардейцев с оружием и боеприпасами.
Севернее Бреслау форсирование Одера осуществляли соединения 13-й армии. 25 января по указанию командующего они выбросили вперед подвижные отряды. В их состав входили: стрелковый батальон, противотанковый артиллерийский полк или дивизион, несколько танков и самоходных орудий, саперная рота или саперный батальон. К исходу дня эти отряды, совершив бросок в 20–30 км, вышли к Одеру в районах Кебен, Хохбаушвиц и Тарксдорф. В ночь на 26 января началось форсирование Одера.
Главные силы 13-й армии, выполняя поставленные перед ними задачи, продолжали преследовать отходившие за р. Одер разрозненные группы противника. Немцы при поддержке резервов пытались в отдельных населенных пунктах сдержать продвижение наступающих войск. Так, для прикрытия укреплений вдоль старой государственной границы в полосе 13-й армии противник выдвинул 205-й пехотный батальон фольксштурма и перебросил из Германии 269-ю пехотную дивизию, которые имели задачу, опираясь на сильный узел сопротивления Гросс Вартенберг и укрепления на границе, задержать наступление советских войск. В результате боя в этом районе 205-й батальон фольксштурма был разбит, а 489-й полк 269-й пехотной дивизии понес большие потери.
* * *
Борьба за плацдармы в полосе 13-й армии проходила в непростой обстановке, К участку прорыва противник подбрасывал резервы с целью выбить части армии с плацдармов и восстановить оборону по западному берегу р. Одер. К концу января против 13-й армии действовали 76-я пехотная дивизия, остатки 6, 214, 313 и 45-й пехотных дивизий, 20-й моторизованной, 16-й и 17-й танковых дивизий (без танков), боевые группы «Рюгер» и «Денч», 21, 253, 472-й охранные батальоны, 32-й учебный полк, 1-й батальон фольксштурма, 11-я унтер-офицерская школа, 34-й учебный батальон, танковый, два механизированных и один артиллерийский полки 14 й танковой дивизии. Общее количество сил, которыми располагал противник на этом участке, составляло около 19 батальонов пехоты, 40 самоходных установок, 52 танка и 75 бронетранспортеров.
Войскам, находившимся на плацдарме, приходилось ежедневно отражать до десятка контратак пехоты и танков, поддержанных авиацией. Поскольку захватываемые рубежи немедленно закреплялись, а резервы противника вводились в бой по частям, пехотинцы и танкисты, при поддержке авиации, артиллерий сопровождения и дальнобойной артиллерий с восточного берега Одера, хотя и медленно, но продвигались вперед.
В первые дни боев за плацдармы особенно сложная обстановка складывалась на участке 27-го корпуса генерал-майора Ф.М. Черокманова, захватившего плацдарм южнее Штейнау. Он вел бой на широком фронте и, отражая сильные контратаки немцев, одно время находился под угрозой быть отброшенным обратно за Одер, В аналогичных условиях протекала борьба 102-го корпуса (командир генерал-майор И.М. Пузиков), который захватил и удерживал плацдарм севернее Штейнау. Для того чтобы прочно закрепить и расширить захваченные плацдармы, 28 января генерал Н.П. Пухов ввел в бой 24-й корпус, находившийся до этого во втором эшелоне, и поставил перед ним задачу выбить немцев из Штейнау. После трех дней напряженных боев город пал.
Н.П. Пухов
Плацдармы севернее и южнее Штейнау были расширены после его захвата и слились в один плацдарм до 30 км по фронту и до 16 км в глубину. К 31 января на рубеже Барч-Кулъм, Раудтен, Мальмиц, Клаптау, Бильвизе вели бои два стрелковых корпуса первого эшелона армии и часть сил 24-го корпуса. Одна усиленная дивизия 27-го корпуса вела бои на отдельном плацдарме, удерживая рубеж Альт-Лест, Койц, Рауссе, Камезе. Несмотря на все усилия, противнику не удалось выбить советские войска с плацдармов. В начале февраля 13-я армия прочно закрепилась на занятых позициях.
Ожесточенные бои шли в полосе соседней 52-й армии. 23 января 73-й стрелковый корпус генерал-майора С.С. Мартиросяна, наступавший на Ёльс, отбил шесть контратак частей 17-й танковой и 269-й пехотной дивизий. Напряженные бои продолжались здесь весь день 24 января, и только 25 января противник оставил город. В боях за город немцы потеряли большое число солдат и офицеров, было уничтожено 32 танка, а на аэродроме около города захвачено до 150 самолетов. Продвижение правофланговых соединений 52-й армии сопровождалось непрерывно нараставшим сопротивлением немцев. Как и следовало ожидать, наиболее напряженные бои развернулись на подступах к Бреслау.
Варшава. Флаг освобождения
К 26 января перед фронтом армии действовали соединения немцев, созданные из остатков 6, 10, 214-й пехотных дивизий, отрядов фольксштурма, частей и подразделений 5, 16, 19, 25-й танковых дивизий, 10-й, 20-й мотодивизий и мотодивизии «Бранденбург», остатков 42-го армейского корпуса (32, 88, 291, 342-я пехотные дивизии), частей 168-й пехотной и 603-й дивизий особого назначения и ряда других специальных частей и подразделений. Серьезные бои с этими частями произошли 27 января в районе Кобылин и Бояново, а 27–28 января — западнее Домахово.
К исходу 28 января левофланговый 76-й стрелковый корпус (командир генерал-майор М.И. Глухов), обойдя крупную группировку немцев в районе Гюрау, вышел на Одер на участке 2 км восточнее Кебен, двумя полками 389-й стрелковой дивизии на подручных средствах форсировал Одер и вклинился в оборону противника по западному берегу реки на глубину до 5 км, заняв Ростердорф, Штейдельвиц. На другой день после форсирования Одера передовыми частями на западный берег реки переправились уже две стрелковые дивизии 76-го корпуса. Противник яростно сопротивлялся, пытаясь не допустить дальнейшего расширения плацдарма.
К 30 января войска 1-го Украинского фронта вышли на рубеж Требшен, Рауссе, Зейфферсдорф, Оппельн, Кранлиц, Рыбник, форсировав реку Одер (Одру) в районах Раудтен, южнее Бреслау, Оппельн. Февральские наступательные бои войск 1-го Украинского фронта завершились выходом правого крыла фронта на реку Нейсе и захватом плацдармов на ее левом берегу. Войска центра фронта к этому времени вышли к предгорьям Судет, а войска левого крыла продолжали борьбу за преодоление одерского укрепленного рубежа к югу от Оппельна. В конце февраля сопротивление противника резко возросло. Это объяснялось тем, что вражеские войска на этом направлении были усилены за счет перегруппировки частей и соединений из Чехословакии. Упорному сопротивлению немецко-фашистских войск способствовала также и сильно развитая в инженерном отношении оборона, опиравшаяся на крупный водный рубеж — реку Одер. Ввиду этого попытка с ходу преодолеть одерский укрепленный рубеж к югу от Оппельна и перенести военные действия в район Верхней Силезии успеха не имела. Возникла необходимость в подготовке и проведении новой наступательной операции.
Успешно решались задачи по выходу к Одеру (Одре) и его форсированию в полосе 1-го Белорусского фронта. 26 января его танковые армии подошли к старой германо-польской границе, несмотря на яростное сопротивление противника, 2-я гвардейская танковая армия в этот день пересекла границу и 28 января с ходу прорвала Померанский вал. Вслед за танкистами наступали 61-я и 5-я ударная армии. Путь к Одеру севернее реки Варта был открыт. 29 января на территорию Германии вступили войска 1-й гвардейской танковой, 8-й гвардейской, 69-й и 33-й армий, прорвав Мезеритцкий укрепленный район. В те дни стал широко известен подвиг танкистов 44-й гвардейской танковой бригады, действовавшей в передовом отряде 11-го гвардейского танкового корпуса 1-й гвардейской танковой армии. Обогнав отступавшие гитлеровские части, бригада вышла к Хохвальде — сильному опорному пункту Мезеритцкого укрепленного района. С наступлением темноты бригада, не ожидая подхода главных сил корпуса, дерзкой атакой прорвала оборону противника, 30 января вышла в его тыл и через два дня захватила плацдарм на Одере в районе Геритца. За проявленный героизм весь личный состав бригады был удостоен государственных наград, 11 воинам было присвоено звание Героя Советского Союза, а командир бригады полковник И. И. Гусаковский награжден второй медалью «Золотая Звезда».
Висла
В связи с подходом к Одеру Военный совет фронта доложил Государственному Комитету Обороны и Верховному Главнокомандующему: «Ваш приказ — мощным ударом разгромить противостоящую войскам фронта группировку противника и стремительно выйти к линии польско-германской границы — выполнен. За 17 дней наступательных боев войсками фронта пройдено до 400 км. Вся западная часть Польши в полосе 1-го Белорусского фронта очищена от противника, а польское население, пять с половиной лет угнетавшееся немцами, — освобождено. Стремительное продвижение войск помешало гитлеровцам разрушить города и промышленные предприятия, железные и шоссейные дороги, не дало им возможности угнать и истребить польское население, вывезти скот и продовольствие. Выполнив совместно с войсками 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов Ваш приказ по вызволению из фашистской неволи наших братьев поляков, войска 1-го Белорусского фронта полны решимости добиться в кратчайший срок вместе со всей Красной Армией полной и окончательной победы над гитлеровской Германией».
Вступление Красной Армии на территорию Германии вызвало переполох в стане врага. 25 января начальник генерального штаба сухопутных войск генерал Г. Гудериан встретился с министром иностранных дел И. Риббентропом и, сделав сообщение об обстановке на фронтах, предложил ему принять меры к заключению одностороннего перемирия с западными державами. Гудериан стремился осуществить давно вынашиваемый план сосредоточения всех сил вермахта против Красной Армии.
М.Е. Катуков
Вспоминает командующий 1-й гвардейской танковой армией генерал-полковник М.Е. Катуков:
«Впереди был Одер! Эта ночь перед решающим броском к главному рубежу немецкой обороны по степени напряженности была близка той январской ночи, которая предшествовала вводу танковых войск в прорыв. Шел 18-й день наступления. В час выхода танковых соединений на исходные рубежи записывается цифра на спидометрах всех машин. Хотя по прямой от Вислы до Одера 500 километров, спидометры танков показывали 700 километров: далеко не всегда боевая обстановка позволяла идти по прямой. Гвардейцы своим бесстрашием и искусством сломали обычные нормы, повысив живучесть боевой техники. Как ни устали люди, но если бы командирам передовых отрядов, составляющих острие танкового клина, сказали, что их сменят, что другие части совершат этот бросок за Одер, — они кров но обиделись бы!
Военная история еще не знала примеров, когда мощный укрепленный район прорывала танковая армия. Обычно укрепления такого рода разрушались огнем тяжелой артиллерий и с воздуха авиацией, а уж потом саперы и стрелковые части завершали уничтожение дотов и дзотов.
Нелегкую задачу нам поставил фронт! В других условиях приказ показался бы невыполнимым, но сейчас наступательный порыв войск был настолько высоким, что любая самая сложная задача казалась по плечу танкистам. Правда, дело осложнялось тем, что при столь стремительных темпах продвижения тылы все время отставали с подброской горючего. Но и тут нашли выход. П.Г. Дынер предложил использовать для колесных машин трофейный спирт, а дизельное топливо тыловые части успели нам подбросить.
31 января 2-я гвардейская танковая и 5-я ударная армии вышли передовыми частями на Одер северо-западнее Кюстрина, форсировали реку и захватили плацдарм в районе Кинитца. Южнее на Одер выходили 8-я гвардейская, 69-я, 1-я гвардейская танковая, 33-я армии. Угрожающая обстановка сложилась на правом крыле фронта. В результате стремительного выхода войск на Одер и наступления основных сил 2-го Белорусского фронта на север, в Восточную Пруссию, между ними образовался разрыв, который достиг 40 км. Для его прикрытия маршал Г.К. Жуков выделил две дивизии 1-й армии Войска Польского, находившейся после освобождения Варшавы во втором эшелоне. В дальнейшем разрыв увеличился, и с 27 января правое крыло 1-го Белорусского фронта обеспечивали 47-я и 61-я армии, наступавшие в северо-западном направлении».
* * *
С 1 по 3 февраля продолжались напряженные бои на обоих берегах Одера. В ходе этих боев все неприятельские войска, остававшиеся на восточном берегу Одера и пытавшиеся удержаться на приграничных укреплениях, были разгромлены и в большей своей части уничтожены. 3 февраля весь восточный берег Одера в полосе наступления фронта был очищен от вражеских войск.
Одновременно шли ожесточенные и напряженные бои и на западном берегу Одера. Используя все наличные резервы и стянув сюда значительные силы авиации, враг пытался во что бы то ни стало сбросить советские войска с западного берега Одера и ликвидировать захваченные там плацдармы. Немецко-фашистское командование совершенно отчетливо понимало, что в непродолжительном времени эти плацдармы явятся тем трамплином, с которого Красная Армия обрушится на Берлин. Однако несмотря на неоднократные ожесточенные атаки вражеской пехоты и танков, а также удары с воздуха крупных авиационных группировок, советские войска не только полностью удержали захваченные плацдармы, но в ходе боев расширили их и прочно на них закрепились.
В общей сложности за период с 26 января по 3 февраля, т. е. за время борьбы в укрепленных приграничных районах и за р. Одер, немецко-фашистское командование перегруппировало в полосу наступления 1-го Белорусского фронта семнадцать дивизий, в том числе две танковые и пять моторизованных, не считая большого количества отдельных батальонов, полков и различных специальных подразделений, военных училищ и спешно создаваемых на месте формирований, а также подразделений фольксштурма.
Итак, к 3 февраля — последнему дню Висло-Одерской операции — к Одеру вышло тринадцать армий 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Был захвачен рад плацдармов. Наиболее крупным из них был Кюстринский. С 31 января по 3 февраля первые отряды 1-й и 2-й гвардейских танковых армий, 5-й ударной и 8-й гвардейской армий с ходу овладели двумя небольшими плацдармами на левом берегу Одера северо-западнее и южнее Кюстрина (Коспшина). Тяжелые бои шли почти весь февраль.
Рассказывает командир 9-го стрелкового корпуса 5-й ударной армии генерал-майор И.П. Рослый:
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Рослый Иван Павлович (1902–1980). В Красной Армии с 1924 года. Окончил пехотную школу в Киеве, курсы «Выстрел», Военную академию им. М.В. Фрунзе. Участник советско-финляндской воины — командир 245-го стрелкового полка. Герой Советского Союза (21 марта 1940 года). В годы Великой Отечественной войны командовал дивизией, корпусом, армией. Генерал-лейтенант. Похоронен в Москве. Автор мемуаров.
«…Уже с утра 3 февраля враг возобновил яростные атаки. В воздухе появилось более пятидесяти самолетов» которые принялись бомбить позиции 1050-го и 1052-го полков 301-й и 905-го полка 248-й дивизий. Вслед за уда ром с воздуха части подверглись артиллерийскому и минометному обстрелу и были атакованы танками. Бой принял ожесточенный характер. То, что не получилось вчера, враг решил сделать сегодня. И это было понятно, ведь сам факт присутствия советских войск на западной, берлинской стороне Одера свидетельствовало многом.
Наиболее сильный удар пришелся по 1050-му стрелковому полку подполковника И.И. Гумерова, 1-й батальон этого полка не устоял под натиском превосходящих сил врага. Будь в строю командир батальона капитан Ленский, бой мог сложиться по-иному, но комбата ранило, и подразделения не чувствовали твердой, направляющей руки. Именно в этот момент огромную роль сыграли выдержка и решительность командира огневого взвода лейтенанта Николая Баркова. Несмотря на ранение, он уверенно руководил орудийными расчетами, которые метким огнем подбили два немецких танка и привели в замешательство пехоту. Командование батальоном принял на себя комсорг полка Григорий Цыганков, а вскоре сюда прибыл и командир полка Гумеров.
С двух сторон был атакован 2-й стрелковый батальон, возглавляемый капитаном Шаповаловым. В течение многих часов ему пришлось драться в окружении, выдержать настоящую осаду. «Республикой Шаповалова» окрестили бойцы простреливаемый со всех сторон небольшой пятачок земли, в центре которого стоял прочный каменный дом с хозяйственными постройками. Роты заняли круговую оборону, отбили уже четыре атаки. Все бы ничего, да кончались боеприпасы.
Федор Кузьмич Шаповалов — ветеран нашего корпуса, командовал ротой еще на Тамани, где и получил первое ранение. Здесь, на Одере, 22-летний капитан хорошо чувствовал пульс своего батальона, уверенно руководил людьми. Батальон Шаповалова держался на пределе человеческих сил. Это хорошо понимал командир соседнего батальона Герой Советского Союза капитан Александр Федорович Богомолов. Его роты только что отразили отчаянную атаку. Но Богомолов видел, что Шаповалову еще труднее. И капитан Богомолов решился на отчаянный шаг. Он поднял в контратаку свой последний резерв и сам повел его на врага. Тактический ход Богомолова оказался как нельзя кстати: гитлеровцы почувствовали что-то неладное в своем тылу и ослабили натиск на окруженных. Но этого не знал Богомолов, он умирал в тот момент на руках прибежавшей на помощь Галины Федоренко. Вскоре подоспела и обещанная Шаповалову подмога. Дружно поднялись в атаку подразделения 1054-го стрелкового полка подполковника Н.Н. Радаева. Враг был отброшен, Шаповалова окружали теперь свои, и, стараясь не отстать, он повернул батальон фронтом на запад…»
Н.Э. Берзарин
Вспоминает маршал Г.К. Жуков:
«Не могу не сказать хотя бы несколько слов о героических действиях 5-й ударной армии, во главе которой стояли генерал-лейтенант Н.Э. Берзарин и член Военного совета генерал-лейтенант Ф.Е. Боков, Огромная заслуга в захвате плацдарма севернее Кюстрина принадлежит передовому отряду армии. Возглавлял его заместитель командира 89-й гвардейской стрелковой дивизии полковник Х.Ф. Есипенко. В состав отряда входили 1006-й стрелковый полк 266-й стрелковой дивизии, 220-я отдельная танковая бригада во главе с полковником А.Н. Пашковым, 89-й отдельный тяжелый танковый полк, истребительный противотанковый полк и 489-й минометный полк.
К утру 31 января передовой отряд форсировал Одер и захватил плацдарм в районе Кинитц — Гросс — Нойендорф — Рефельд. Появление советских войск в 70 километрах от Берлина было ошеломляющей неожиданностью для немцев. В момент, когда отряд ворвался в город Кинитц, на его улицах спокойно разгуливали немецкие солдаты, в ресторане было полно офицеров. Поезда по линии Кинитц — Берлин курсировали по графику, нормально действовала связь.
На захваченном плацдарме полковник И.И. Терехин, комбаты Н.И. Кравцов, П.Е. Платонов и И.Я. Чередник, командиры дивизионов Н.А. Жарков и И.С. Ильященко организовали прочную оборону. Бойцы и командиры понимали, что немцы приложат максимум усилий, чтобы отбросить отряд обратно за Одер.
Утром 2 февраля противник нанес мощный артиллерийский удар по боевым порядкам отряда. Вскоре после этого появилась вражеская авиация. Район плацдарма содрогался от взрывов бомб, снарядов и мин. Огненный смерч бушевал около часа, А затем гитлеровцы при поддержке танков с трех сторон атаковали передовой отряд. Противник, несмотря на большие потери, упорно лез вперед. Его танкам даже удалось прорваться в район огневых позиций нашей артиллерий и подавить часть батарей. Создалась критическая обстановка. Танки врага угрожали выйти в тыл отряда, и тогда едва ли можно было удержаться на захваченном рубеже. Дело дошло до того, что в батарее капитана Н.И. Кравцова осталось только одно противотанковое орудие. Его расчет под командованием старшего сержанта Н.А. Вельского вступил в единоборство с 8 танками противника. Пять фашистских танков были подбиты, остальные повернули назад.
В ходе атаки нашим воинам удалось выбить врага из траншеи и уничтожить два его узла сопротивления. Но вскоре, опомнившись и сосредоточив свои силы, гитлеровцы перешли в контратаку, на одном из участков им удалось даже прорваться и потеснить нашу роту. Однако немцам не удалось далеко продвинуться. Мощным ударом бойцы 3-го батальона опрокинули их, а затем успешно продолжали наступление. За проявленные в этом бою отвагу и мужество И.Ф. Сеничкин был награжден орденом Отечественной войны II степени.
…В итоге многодневных сражений плацдарм был расширен до 44 километров. С него и началось наступление ударной группировки 1-го Белорусского фронта на Берлин. К этому времени на правом крыле фронта сопротивление врага значительно возросло. Авиационная и войсковая разведка установила подход и сосредоточение в Померании значительных вражеских сил.
Для ликвидации нависавшей с севера опасности нужны были быстрые и решительные действия. Уже 2 февраля 1-я гвардейская танковая армия получила приказ Военного совета фронта передать свои участки на Одере соседним войскам и форсированным маршем перегруппироваться на север в район Арнсвальде. Туда же перегруппировались 9-й танковый и 7-й гвардейский кавалерийский корпуса, большое количество артиллерийских, инженерных частей и материальных средств.
Угроза контрнаступления немецких войск из Восточной Померании день ото дня возрастала, 31 января Военный совет фронта послал Верховному Главнокомандующему донесение следующего содержания:
«1. В связи с резким отставанием левого крыла 2-го Белорусского фронта от правого фланга 1-го Белорусского фронта ширина фронта к исходу 31 января достигла 500 км, противник безусловно предпримет активные действия против растянувшегося правого фланга 1-го Белорусского фронта. Прошу приказать К.К. Рокоссовскому немедленно наступать 70-й армией в западном направлении, хотя бы на уступе за правым флангом 1-го Белорусского фронта.
Жуков
Телегин».
8 февраля Ставка ВГК поставила задачу 2-му Белорусскому фронту перейти в наступление, разгромить противника в Восточной Померании, овладеть Данцигом и Выдым на побережье Балтийского моря. Войска 1-го Белорусского фронта приступили к подготовке Восточно-Померанской операции.
3 февраля 1945 года Висло-Одерская наступательная операция завершилась, однако в тылу 1-го Белорусского фронта оставались две довольно сильные по составу группировки противника — гарнизоны городов крепостей Шнейдемголя (Пиле) и Познани.
Еще 26 января 2-я гвардейская танковая армия вы шла на дальние подступы к Шнейдомюлю, городу, расположенному в системе так называемого предполья пограничных укреплений Германии в восточной части Нормандии, По данным разведки, его гарнизон составляли три отдельных пехотных полка, артиллерийский полк, батальон «Алярм» (местной нацистской организации), саперный полк, три батальона фольксштурма, противотанковый дивизион, до 60 танков и штурмовых орудий. Общая численность гарнизона достигала 12 000 человек.
Город был подготовлен в инженерном отношении к круговой обороне, имел четыре оборонительных обвода и цитадель. На улицах и площадях были подготовлены баррикады и завалы. Огневые позиции артиллерий находились в подвалах больших зданий и полуподвальных помещениях. Основу обороны составлял пехотный батальон, оборонявший один-два квартала (250–300 м по фронту), имея в первой линии две роты, во втором эшелоне — одну. Рота, имея шесть-восемь ручных пулеметов, двадцать-тридцать ручных противотанковых ружей «Панцерфауст», обороняла группу домов. Взвод, располагая двумя-тремя ручными пулеметами и десятью ружьями «Панцерфауст», оборонял один-два дома. Отделение, вооруженное ручным пулеметом и четырьмя-пятью ружьями «Панцерфауст», обороняло одну-две квартиры в доме. Пехотная рота, выделенная во второй эшелон батальона, располагалась в подготовленных к обороне зданиях внутри квартала.
По врагу!
27 января 2-й гвардейской танковой армии было приказано, «обходя Шнейдемюль с юга, с ходу прорвать Померанский оборонительный район и, обходя с севера Мезерицкий укрепительный район, выйти к реке Одер». Задача овладения Шнейдемюлем возлагалась на подходящие соединения 61-й и 47-й армий. Однако все попытки в течение последующих трех дней прорвать внешний оборонительный рубеж города-крепости не увенчались успехом ввиду того, что соединениям этих армий пришлось отражать контратаки моторизованной бригады «Нидерланды и 8-й полицейской дивизии южнее и восточнее Шнейдемюль. Ведя наступление на север, войска 47-й и 61-й армий во взаимодействии с 12-м гвардейским танковым корпусом 2-й гвардейской танковой армии 1 февраля окружили противника в Шнейдемюле. Соединения 1-й армии Войска Польского, 47-й армии и 2-го гвардейского кавалерийского корпуса завершили прорыв позиций Померанского вала и развернули бои к западу от него. К 3 февраля армии правого крыла фронта вышли на рубеж севернее Быдгоща, Флатов. На рассвете 3 февраля задачу по разгрому гарнизона Шнейдемюля получил командующий 47-й армией генерал-майор Ф.И. Перхорович. В состав группировки по блокированию и последующего разгрому противника в Шнейдемюле выделялись следующие силы и средства: 125-й стрелковый корпус (командир генерал-майор А.М. Андреев) в составе 60-й, 185-й и 260-й стрелковой дивизий, которыми командовали полковники ВТ. Чернов, М.М. Музыкин, И.Р. Шаргородский, 334-го тяжелого танкового полка {командир подполковник Ф.А. Гаращенко), 1892-го самоходно-артиллерийского полка (командир подполковник С.Н. Коросылий). Командующему армией была подчинена 22-я артиллерийская дивизия прорыва (командир генерал-майор Д.С. Зражевский) в составе пушечной, гаубичной, тяжелой гаубичной бригад, а также 32-я минометная бригада под командованием полковника Л.Н. Лихачева и 41 я гвардейская минометная бригада (командир полковник Е.И. Карелин).
Авиационную поддержку осуществляли 3-й бомбардировочный авиационный корпус генерал-майора авиации А.З. Каравацкого, 6-й истребительный авиационный корпус генерал-майора авиации И.М. Дзусова, две авиационные бомбардировочные и одна истребительная авиационная дивизии, а также 4-я польская смешанная авиационная дивизия полковника А.С. Фомейко.
На подготовку штурма города-крепости выделялось десять суток. В стрелковых дивизиях создавались штурмовые отряды и группы. Основой штурмового отряда был стрелковый батальон. Он усиливался танковой ротой или батареей САУ, артиллерийским дивизионом, минометной батареей, огнеметным и саперным взводами, взводом противотанковых ружей, отделением химиков. Штурмовая группа формировалась на базе стрелковой роты. Она получала на усиление танковый взвод, минометную роту, артиллерийскую батарею, огнеметное отделение, два-три химика. 5 февраля генерал Ф.И. Перхорович провел в специально оборудованном городке показательное занятие, на котором присутствовали командиры полков и батальонов, частей усиления. Подобные занятия он приказал провести во всех созданных штурмовых отрядах и группах.
В последующие дни на макете города были отработаны вопросы взаимодействия, организации огневого поражения противника артиллерией и авиацией. Все командиры, до командира роты включительно, получили планы Шнейдемюля с единой нумерцией кварталов и важнейших объектов города. Много потрудились инженерные подразделения, командиры которых провели занятия во всех стрелковых батальонах и артиллерийских дивизионах. Генерал Д.С. Зражевский вместе с начальником артиллерий корпуса полковником М.И. Саковым отработали вопросы применения орудий и минометов при проведении артиллерийской подготовки и ведении боя в городе. Особенно тщательно согласовывались действия с авиацией.
Большую работу с личным составом провели политработники. Ее формы были самые радикальные: индивидуальные беседы, собрания, митинги, выпуск газет и листовок. Сложные задачи решали тыловые части, обеспечивавшие воинов боеприпасами и продуктами.
Советские танки ведут бой в городе Познань. Февраль 1945 г.
Штурм города был назначен на 12 февраля. Ему предшествовал удар авиации. В ней участвовало более 300 самолетов. С рассвета началась артиллерийская подготовка, продолжавшаяся 90 минут. В 8 часов (время начала завтрака у противника) в атаку устремились штурмовые отряды и группы по всему внешнему оборонительному обводу. Их активно поддерживали артиллерия и авиация, господствующая в воздухе.
Из отчета штаба артиллерий 125-го стрелкового корпуса:
«…Штурм начался огнем обеспечивающих средств, которые подавляли заранее определенные им цели, особенно важные задачи возлагались на орудия, выдвинутые на прямую наводку. Артиллерия штурмовых отрядов (45-мм, 76-мм полковые и дивизионные пушки) применялась для уничтожения долговременных огневых точек противника. 45-мм пушки могли вести огонь с верхних этажей захваченных зданий. Они использовались для уничтожения неукрытой наблюдаемой живой силы, танков, самоходной артиллерий, а также для отражения контратак, стрельбы по окнам и амбразурам… Достаточно эффективно использовалась в составе штурмовых отрядов и артиллерия более крупных калибров. Обычное кирпичное здание 122-мм снарядом с дистанции 300–400 м пробивалось насквозь. Полное разрушение двух-трехэтажного здания достигалось 15–20 снарядами. Практиковалось при этом, что 122-мм гаубицы выводились на огневые позиции (ввиду низкой их маневренности) обычно ночью. Они чаще всего устанавливались за баррикадами напротив объекта штурма. Перемещение же их в ходе дневного боя допускалось как исключение. 152-мм пушки-гаубицы и 203-мм гаубицы, как более тяжелые системы, использовались на прямой наводке, в основном для разрушения особо прочных сооружений противника, а также тех зданий, которые не могли быть разрушены артиллерией меньших калибров и инженерными средствами. Бетонобойные снаряды этих систем могли не только подавлять огневые точки противника, но и проделывать проломы в зданиях для продвижения пехоты».
Танки двигались в боевых порядках пехоты, поддерживая ее огнем вдоль улиц, по окнам и бойницам домов. Дистанции между ними избирались такими, чтобы обеспечивалась помощь огнем впереди идущему танку. В интересах обеспечения машин от забрасывания из верхних этажей гранатами и бутылками с горючей смесью все люки танков закрывались. Огнеметные танки под прикрытием артиллерий выжигали противника, засевшего в постройках и укрытиях. Самоходные артиллерийские установки огнем с места разрушали деревянные и каменные здания, подготовленные противником к обороне, баррикады. Для обеспечения танков в бою к каждому из них прикреплялась группа автоматчиков и саперов (3–5 человек), которая путем наблюдения выявляла огневые точки противника и производила целеуказания ракетами. Саперы производили разминирование дорог, расчищали проходы взрывчаткой в баррикадах и каменных стенах. Непосредственно за каждым танком на расстоянии 50–100 м двигались одно-два противотанковых орудия прямой наводки, которым указывала цели группа пехоты, прикрепленная к танкам, обеспечивая продвижение танков. Зачастую орудия прямой наводки на новые огневые позиции подтягивались танками.
Применение танков в уличном бою в большинстве случаев обеспечивало возможность стрельбы по бункерам и подвалам, что играло основную роль в штурмовке домов и объектов (возможность большого угла склонения пушки). Управление танками в бою производилось пешими посыльными с наблюдательных пунктов батальонов, рот и телефонной связью с наблюдательных пунктов полков. Отсутствие радиостанций в танках затрудняло управление.
Стрелковые подразделения под прикрытием огня приданных и поддерживающих средств выдвигались к атакуемому зданию, врывались в него через двери, окна и проломы в стенах, уничтожая противника огнем и гранатами. Нередко бой в здании превращался в рукопашные схватки. С завязкой боя внутри здания огневые средства переносили огонь на верхние этажи, чердачные помещения и на соседние здания с целью воспрепятствовать отходу противника и проведению ими контратак. Бой внутри здания велся до полного уничтожения или пленения находившегося в нем противника. Специально назначенные группы бойцов, действующие быстро и решительно, последовательно очищали от противника каждую комнату, квартиру и этаж. Все запертые двери выламывались или подрывались. Переход с одного этажа на другой осуществлялся группами бойцов по лестницам или через проломы в потолочных перекрытиях. При продвижении по лестнице группы переходили с одной площадки на другую броском, предварительно обстреляв ее и, если нужно, забросав гранатами. Особое значение приобретали применение ручных гранат, ведение огня в упор, рукопашные схватки. В результате этого бой становился особенно ожесточенным. На первый план выдвигались физическая сила, ловкость каждого бойца, а также спаянность и четкость действий всей штурмовой группы.
Командир штурмовой группы (отряда) управлял подразделениями с наблюдательного пункта, расположенного в непосредственной близости от атакуемого объекта. Здесь же находился представитель танкового полка (батальона). Радом с ними располагались огневые средства подгруппы обеспечения. Связь с подразделениями, ведущими бой внутри здания, поддерживалась через связных и сигналами. Командиры взводов и отделений находились со своими подразделениями и непосредственно руководили их боем. После боя захваченное здание осматривалось от подвала до чердака в целях очистки его от уцелевших групп противника и разминирования. Затем принимались меры по закреплению захваченного объекта: выставлялись наблюдатели, организовывалась система огня для отражения возможных контратак противника.
Враг отчаянно сопротивлялся. Бои продолжались как днем, так и ночью. Лишь к рассвету 14 февраля над цитаделью взвился красный флаг. Как свидетельствуют трофейные документы, в бою за Шнейдемюль было уничтожено более 8 тысяч солдат и офицеров вермахта. В плен попало около 700 человек. Москва салютовала победителям двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.
Большей масштабностью боевых действий характеризовались бои за Познань — город, расположенный на западном берегу реки Варта. Он имел развитую систему оборонительных сооружений внутри и вне города и мощную крепость «Цитадель» в северной своей части и являлся крупнейшим узлом сопротивления противника.