«Приближаемся к Багдаду»

14 мая немецкие самолеты начали наносить бомбовые удары по расположениям английских частей. Главной целью авиаударов стала британская авиабаза Хаббания, расположенная в 60 км к западу от Багдада на реке Евфрат. 16-го числа в налете на этот объект участвовали 5 Не-111P-4, которых сопровождали два истребителя Bf-110. «Хейнкели» подошли к цели утром и сбрасывали бомбы со своей «рабочей» высоты 4000 метров. Так же как и ранее делали это в Европе, над Англией, Грецией и Африкой. И вот теперь под крыльями виднелись уже коричневые пески Азии! Казалось, для люфтваффе нет ничего невозможного.

Во время бомбежки немцев атаковали английские истребители «Глостер Гладиатор». Ответным огнем бортстрелков удалось сбить один из них, в то же время Не-111Р-4 обер-лейтенанта Райнхарда Граубнера, в экипаж которого также входили унтер-офицер Гурецки, обер-фельдфебель Томас и обер-ефрейтор Ортель, получил попадание в двигатель.

«Цель – снова английский военный лагерь и аэродром на восточном берегу озера Хаббания, – вспоминал Граубнер. – Полтора часа летим вдоль реки Тигр. Только справа и слева от реки узкой полосой виднеется зелень, а также небольшие деревни. А вокруг можно видеть только монотонный желтый пустынный пейзаж. При приближении к району Багдада он становится несколько зеленее. Мы приближаемся к расположенному в пойме реки Евфрат озеру Хаббания. По широкой дуге выходим на южное направление для атаки со стороны солнца. И вот цель перед нами. В то время как я сбрасывал бомбы, мы видим тонкое облако пыли, тянущееся через весь аэродром: взлетают истребители. Тем временем мы делаем второй заход, потому что два других самолета сбросили не все бомбы. Истребитель «Глостер Гладиатор» медленно поднимается вверх и приближается к нам… Вскоре истребитель уже позади нас, и мы уже слышим стук выстрелов сзади. В такой ситуации вы никогда не знаете, стрельба ли это наших MG или огонь охотника».

Как было указано, слаженным огнем бортстрелков истребитель удалось сбить, однако и «Хейнкель» Граубнера получил ряд попаданий. «Что-то произошло с правым двигателем, – продолжает свой рассказ летчик. – Он начинает сильно трястись, и при этом вытекает топливо. Температура стала быстро расти. Между тем, согласно заданию, после бомбардировки мы должны были выполнить еще и разведывательную миссию. Я же вынужден был прервать задание и взять курс на Мосул. После 10 минут полета нам приходится отключить поврежденный двигатель. А после этого выясняется, что, к сожалению, мы не можем держать высоту с одним мотором. Мы снижаемся со скоростью примерно 2 м/с. Это, вероятно, связано с жарой и с тем, что у нас почти полные баки с топливом. Мы сбрасываем все лишнее за борт, но это не помогло.

Тогда я принимаю новое решение: мы летим курсом на восток, чтобы, по крайней мере, достичь обитаемой долины Тигра. Медленно продолжаем снижаться. Вокруг лишь абсолютно плоская пустыня. Мы пытаемся вновь включить поврежденный мотор. Это помогает, но вскоре мы вынуждены отключить его снова. А Тигр все еще не виден. Как назло дует сильный встречный ветер.

– Всем пристегнуться!

– Высота всего 10 метров над поверхностью земли. Вскоре мы ощущаем удар и ничего не видим из-за пыли.

– Мы сели! Покинуть самолет!

Кругом клубы пыли и дыма, видимо, что-то горит. В спешке мы забираем наиболее важные вещи: карту, компас, запас воды и еды…

Я смотрю вокруг: песок и снова песок. Вдруг, я не верил своим глазам, появляется силуэт всадника далеко на горизонте. Нет никаких сомнений: всадник скачет прямо на нас. А при более внимательном взгляде мы замечаем, что он не один, это целая толпа, вероятно из 50 всадников, причем все они мчатся галопом к нам. «Слава богу, люди!» – думаем мы. Они все ближе, и мы видим, что это бедуины на маленьких лошадях, в белых халатах, размахивают винтовками и дико кричат.

В то время как большая часть всадников осталась на расстоянии 100 метров, один из них, представившийся Мохаммедом, подходит ко мне, прыгает с коня, достает пистолет и направляет на меня. Я стараюсь изобразить дружественное лицо, отцепляю свою кобуру с пистолетом и бросаю в песок. Затем громко говорю, что мы немцы, потом стараюсь повторить это на английском. Однако он очень подозрительный. Тем временем его соплеменники подошли и окружают меня, говорят и показывают жестами, что не понимают ни слова. Вскоре я замечаю, что они думают, будто мы англичане, особенно потому, что мы прилетели со стороны Хаббании. Внезапно я вспомнил слово «Alemani». Так звучит «немец» по-арабски. Затем несколько раз демонстрирую свастику и черно-бело-красную кокарду, из которой ясно, что мы являемся именно «Alemani». Все мы спешим заверить сыновей пустыни в нашей дружбе. Они понимают несколько слов, а когда среди пустыни Ирака звучит слово «Гитлер», у диких бедуинов сразу загораются глаза!

Только теперь я получил возможность повнимательнее разглядеть этих ребят. Некоторые из них великолепные, темнокожие красавцы. Все они носили на головах повязки, как правило белого цвета. Кроме того, они носят широкие халаты с богато украшенными поясами, и каждый имеет пистолет. Многие также имеют красивые кинжалы. Лошади у них небольшого размера и хорошо воспитанные… Также я заметил у одного из них старую винтовку Маузера. «Алеман», – говорю я, указывая на винтовку. Лица бедуинов засветились от радости, и многие стали показывать мне свои «стволы», я замечаю, что почти у всех старые винтовки «Маузер» и «Штиер».

Вскоре немецких летчиков привезли в бедуинскую деревню, по их словам сплошь состоявшую из землянок, где щедро накормили и напоили. Между тем вскоре их ждал еще один сюрприз. В 14:00 в деревню, в которой, казалось, застыло время, приехал автомобиль и «по-европейски одетые арабы». Оказалось, что это таможенный патруль, который приезжает сюда каждый день. На этой машине экипаж Граубнера повезли в Багдад.

«После новых заверений во взаимной дружбе и теплого прощания мы наконец едем через пустыню, до тех пор пока через несколько часов, уже вечером, не приближаемся к Багдаду, – продолжал свой рассказ немецкий летчик. – Проезжаем по мосту через Тигр, и мы оказываемся в городе.

Мы очарованы странной, совершенно новой для нас картиной восточного города. Улицы заполнены людьми, которые не замечают нас, потому что уже темно. По дорогам в основном передвигаются ослы с грузами и верблюды. Только изредка попадаются автомобили. В многочисленных кафе, заполненных народом, арабы пьют чай и кофе. Эти кафе, как и ярко освещенные открытые магазины, выглядят как театры. Повсюду на улицах шум, как в сказке. Продавцы газет, обуви и товаров всех видов рекламируют себя и свои товары. Наши уши наполняет восточная музыка. Это время суток самое оживленное в городе. Солнца здесь стараются избегать, а сейчас воздух наполнен приятной прохладой.

Наш автомобиль останавливается перед полицейским участком. После того как я описал офицеру обстоятельства нашей аварийной посадки, он позвонил немецкому послу, доктору Гробба, который находился у главы правительства, Рашида Али, лидера иракского восстания против Англии. Перейдя через улицу, я в своем тропическом обмундировании с шортами оказался в кругу известных людей: Рашида Али – главы правительства, доктора Гробба – немецкого посла, комиссара полиции и, наконец, Хусейни – верховного муфтия Иерусалима и духовного отца Арабского восстания».

После дружеской беседы Рашид Али объявил Райнхарда Граубнера и его коллег своими личными гостями и приказал разместить их на ночь в лучшем отеле Багдада!

15 мая Граубнер, Гурецки, Томас и Ортель отправились обратно в Мосул. Сначала на поезде, потом на автобусе и автомобиле. Там и закончилось их поистине удивительное путешествие.

Тем временем на самой авиабазе люфтваффе в Ираке вовсю кипела работа. Обер Юнк, обер-лейтенант Зигфрид Кнемейер и гауптман Хельмут Шванхёуссер были озадачены обустройством территории: оборудованием стоянок, системы рулежных дорожек и расширением взлетно-посадочной полосы. Началось строительство склада. Все это говорило о том, что, несмотря на нехватку сил и явный авантюризм всей операции, немцы собирались оставаться в Ираке всерьез и надолго!

Правда, пока дела шли не очень. В боеготовом состоянии в 4./KG4 ежедневно находилось лишь от одного до трех Не-111Р-4. Еще одной серьезной проблемой была нехватка топлива и боеприпасов. Бензин доставлялся с Родоса в бочках «Юнкерсами» Ju-52, а бомбы возили четырехмоторные Ju-90. При этом за один рейс последние доставляли в Мосул 72 фугасные бомбы SC50. Нужда даже заставила авиационное командование «Ирак» отправить грузовик к месту аварийной посадки Граубнера, дабы снять с лежащего в пустыне «Хейнкеля» запчасти и четыре бомбы SC50, которые не успели сбросить на цель! На всю эту весьма рискованную поездку потребовалось ровно 24 часа.

Но даже с минимальным уровнем боеготовности люфтваффе наносили чувствительные удары по противнику. 15, 17, 19, 20, 23, 28 и 29 мая «Хейнкели» вели «вооруженную разведку» на дорогах вокруг населенных пунктов Рамада, Хадитха, Ромади и Эль-Фаллуджа. Данная тактика представляла собой следующее. Самолет летел на небольшой высоте, вел разведку и аэрофотосъемку дорог. А при обнаружении подходящих целей атаковал их, сбрасывая по одной-две фугасных бомбы и обстреливая из пулеметов. Вооруженная разведка, во-первых, позволяла небольшими силами наносить ощутимый урон врагу, во-вторых, создавала видимость, что в регионе действуют гораздо большие силы авиации, чем в действительности.

16, 20, 22, 23 и 26 мая 4./KG4 совершила пять налетов на аэродром и военный лагерь Хаббания. В общей сложности подразделение выполнило 20 самолето-вылетов, сбросив 10 200 кг фугасных бомб. Однако для серьезной помощи повстанцам этого конечно же оказалось недостаточно. 21 мая войска Рашида Али пошли на штурм Хаббании, однако, не имея серьезной поддержки с воздуха, успеха они не добились. Наоборот, англичане смогли разбить иракцев и снять блокаду базы.

Поняв, что потерпел поражение, Рашид Али 30 мая 1941 г. покинул страну, после чего все сопротивление британским войскам окончательно прекратилось, и они взяли под контроль всю территорию Ирака. Тем временем немецкое авиационное командование «Ирак» 29 мая получило приказ эвакуироваться обратно на остров Родос. 4-я эскадрилья KG4 «Генерал Вефер» эвакуировалась на двух остававшихся исправными Не-111 и двух Ju-52, причем каждый «Хейнкель» улетал с восемью человеками на борту. Эвакуировались также 3 Bf-110 и все Ju-90. Потери в ходе операции составили 11 «Мессершмиттов», 5 Не-111P-4, а также несколько транспортных Ju-52, которые были уничтожены в ходе английских бомбежек как на иракских, так и на сирийских аэродромах. Оставшийся летный и технический персонал люфтваффе смог через Сирию эвакуироваться в Грецию. Правда, потери в людях были минимальны, в частности, в 4./KG4 был всего один раненый.

Что касается участников операции в Ираке, то их судьба сложилась по-разному. В частности, Райнхард Граубнер потом прошел всю войну. С 1 декабря 1941 г. по 1 октября 1942 г. он был командиром той самой «иракской» 4-й эскадрильи, затем с 30 января 1943 г. до 1 июля 1944 г. командовал II./KG4, а с 4 декабря того же года до конца войны возглавлял всю эскадру «Генерал Вефер». 3 сентября 1943 г. Граубнер был награжден Рыцарским крестом. Пройдя путь от рядового пилота до командира эскадры, он совершил 420 боевых вылетов, в основном на Восточном фронте. А вот предшественник Граубнера – Хельмут Шванхёуссер, командовавший немецкими бомбардировщиками в Ираке, погиб 16 сентября 1941 г., когда его Не-111 был сбит в районе Ленинграда и упал в Неву.