Ни слова по-турецки
Ни слова по-турецки
Экзамены Калинин сдал успешно. Его зачислили в группу с японским языком. Откровенно говоря, Валерий Петрович не готов был к такому повороту в судьбе. Как-то не видел он себя в Японии. Всю жизнь с рождения провел в европейской части и на Восток не стремился. Словом, не лежала душа. Другой бы и виду не подал. Главное, в академию поступил, а остальное, как говорят, стерпится — слюбится. Полюбил бы и Японию, ее язык, культуру. Как, впрочем, это происходило со многими.
Но Калинин осторожничать не стал. Посчитал, что лучше сразу разрубить этот гордиев узел. Хотя и понимал, последствия могут быть непредсказуемые. Дай волю — многие захотят работать в Риме, Париже, Лондоне, а кто поедет на Восток, в Африку? Все это понимал Валерий Петрович, тем не менее, к начальнику курса пошел.
А начальником курса у них был генерал Иван Алексеевич Суслопаров. Тот самый Суслопаров, военный атташе во Франции, резидент советской военной разведки. 21 июня он передаст в Москву сообщение Леопольда Треппера: «Командование вермахта закончило переброску своих войск на советскую границу, которые завтра, 22 июня 1941 года, внезапно нападут на Советский Союз.» Сталин оставил на этой телеграмме резолюцию: «Эта информация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации, и накажите его». Ни Треппера, ни Суслопарова наказать не успели: началась война.
В 1945 году Суслопаров, как представитель советских вооруженных сил при штабе Верховного Главнокомандующего союзными войсками во Франции генерала Д. Эйзенхауэра, поставит свою подпись на акте о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Через два дня акт о безоговорочной капитуляции от нашей страны подпишет маршал Георгий Константинович Жуков, а процедуру в Реймсе союзники договорятся считать предварительной.
Сталин не простит Суслопарову той подписи, и вскоре из генерал-лейтенанта Иван Алексеевич станет генерал-майором.
После войны Суслопарова назначат начальником курса Военнодипломатической академии.
И вот теперь первокурсник Валерий Калинин постучал в дверь его кабинета. Генерал принял слушателя, предложил присесть. Валерий Петрович сразу взял быка за рога.
— Товарищ генерал, я попал в группу с японским языком. Суслопаров кивнул: он сам отобрал Калинина в эту группу.
— Но мне не очень бы хотелось изучать японский язык.
— Почему? — удивился начальник курса.
— Мне же после окончания академии придется в Японию ехать?
— Разумеется.
— Но посмотрите, какой я большой, — Калинин для убедительности встал. — Во мне росту метр восемьдесят пять, а японцы-то маленькие. Как я буду с ними работать?
Суслопаров слушал молча и только улыбался. Когда «высотные» аргументы Калинина иссякли, генерал спросил:
— Стало быть, ты японский язык учить не хочешь? Я правильно понял?
— Так точно.
— А что хочешь?
Калинин замялся, но потом решил идти до конца.
— Мне кажется, я немножко похож на француза. Париж бы мне в самый раз подошел. Так что готов учить французский.
Трудно сказать, что творилось в эту минуту в душе Ивана Алексеевича, однако на его лице не дрогнула ни одна мышца.
— Вот что, товарищ старший лейтенант, — сказал тихо генерал, — идите в группу. Отныне будете учить турецкий язык.
Калинин, как и положено по уставу, ответил: «Есть!» и четыре года упорно осваивал турецкий. Однако судьба сыграла с ним злую шутку — в последующие 23 года службы в военной стратегической разведке ему не пришлось вымолвить ни слова по-турецки.
Но это будет потом. А пока — учеба в академии. Он учился с охотой. Особенно нравилось то, что главное внимание уделялось специальным предметам. Вот, к примеру, двусторонние занятия с учебной группой сотрудников наружного наблюдения КГБ. Военным разведчикам ставилась задача грамотно оторваться от «наружки» и провести встречу с агентом. Но «топтуны» из Комитета госбезопасности тоже были не лыком шиты, так что занятия проходили, как теперь принято говорить, в реальном режиме.
В академии существовал культ физкультуры и спорта. Хорошая спортивная база способствовала этому.
С первого курса Валерий Петрович увлекался игрой в теннис, сам того не подозревая, как кстати окажется его увлечение уже через несколько лет, когда он закончит академию и поедет служить в Грецию.
Но почему в Грецию? Он готовится к работе в Турции. Но обстоятельства порой сильнее нашего желания.
А случилось это так. В августе 1958 года капитан-лейтенант Калинин закончил военно-дипломатическую академию с отличием и после отпуска прибыл в кадры ГРУ. Увы, после рассмотрения его кандидатуры выяснилось — вакантных должностей в Турции нет.
Ему предложили ехать в Грецию, старшим инженером отделения «Совфрахта» в Пире. Началась подготовка, сначала на базе Главного разведуправления, потом непосредственно в объединении «Совфрахт».
В октябре 1959 года, вместе с женой и сыном Валерий Петрович вылетел в Грецию. В Москве уже лежал снег, мороз, а Афины встретили их теплой солнечной погодой.
В первые месяцы молодому сотруднику предстояло ознакомиться со своими обязанностями в отделении «Совфрахта», а также изучить обстановку в Афинах, в Пире, и в дальнейшем зарекомендовать себя знающим, грамотным работником на «крышевой» должности. Это необходимо, в первую очередь, для решения разведывательных задач, чтобы у контрразведки не возникло подозрений о принадлежности Калинина к спецслужбам.
Освоить непростые обязанности сотрудника «Совфрахта» Валерию Петровичу удалось в достаточно короткие сроки. Уже на втором году работы ему было доверено самостоятельное фрахтование иностранных судов или, как говорят моряки, «иностранного тоннажа» под советские внешнеторговые грузы.
В своей компетентности и профессионализме Калинину удалось убедить не только местную контрразведку, но и коллег по компании, кадровые органы. По окончании командировки ему предложили перейти в центральный аппарат «Совфрахта». Валерий Петрович был польщен и поблагодарил за предложение, но. неожиданно для всех отказался. Чем сильно удивил своих ничего не подозревающих коллег.
Но это будет потом, а сейчас изучение оперативной обстановки в Афинах и Пире показало, что для установления полезных знакомств можно использовать несколько мест.
Первое — общество дружбы Греция — США. Там работали курсы английского языка. Почему бы не совместить полезное с приятным — подтянуть язык и заодно обрести новых знакомых, — решил молодой разведчик. Курсы вели американские преподаватели, в культурных мероприятиях участвовали дипломаты посольства США.
Второе — Королевский яхт-клуб. И хотя у капитан-лейтенанта Калинина никогда не было, да и не могло быть яхты, тем не менее, он умел ходить под парусом и уроки бывалых моряков из Каспийского военно-морского училища помнил хорошо. Но это скорее перспективная задача. Дело в том, что президентом клуба состоял сам кронпринц, а членами — люди из высшего общества страны, и пробиться туда простому инженеру из «Совфрахта» не просто.
Поэтому сначала Валерий Петрович решил попасть на курсы английского языка. Это казалось самым достижимым. Но, увы, он просчитался. Администрация общества Греция — США почему-то не желала видеть на занятиях советского гражданина. Сразу стало ясно: подобное решение было принято спецслужбами США. В те годы влияние американцев в Греции было достаточно велико.
Оставалось третье и, пожалуй, самое важное место — Королевский теннисный клуб. Здесь все прошло значительно успешнее. Один их тренеров проверил уровень мастерства Валерия Петровича, остался им доволен и порекомендовал партнера для тренировок. Так он стал членом клуба. Здесь не только играли в теннис, но вместе с женами проводили праздники, отмечали знаменательные даты.
Разумеется, нашу резидентуру интересовали, прежде всего, американцы. А как раз таки они и были самыми активными игроками этого элитарного клуба.
Здесь на одном из кортов и познакомился Калинин с офицером ВВС США. Несмотря на то, что американский офицер был старше Валерия, они сошлись, познакомились поближе. Калинин, увы, не мог позвать к себе в гости американца, он жил в скромной однокомнатной квартире, а вот тот приглашал на свою двухэтажную виллу. Однажды собравшись с женами, они беседовали, пили виски, слушали музыку. Подполковник неожиданно предложил:
— Поедем с нами, пообедаем вместе.
Калинины согласились. Так советский военный разведчик с супругой оказался на американской военно-воздушной базе. Американские знакомые проводили их в столовую. Пообедали. К счастью, все закончилось благополучно.
Утром пришлось доложить обо всем резиденту и пережить несколько неприятных минут. Действительно, если бы проверили документы и спросили, что на базе ВВС США делают советские? А если бы устроили провокацию? Бывало ведь и такое. Теперь Валерий Петрович понимает: он допустил ошибку. Но, как говорят в народе, не ошибается тот, кто ничего не делает. Кто-то посчитает, что поход на американскую базу был просто непродуманным и спонтанным. А кто-то задаст закономерный вопрос: стоило ли рисковать? И, наверное, будут правы.
Но ничто не проходит бесследно. Отрицательный опыт — тоже опыт. И в другой раз он будет тоже рисковать, только продуманно.
Летом 1963 года в Швеции арестуют крупного и очень ценного агента ГРУ полковника Стигга Венерстрема. Разразится громкий скандал, который спровоцирует новую волну антисоветской шпиономании. На пике этой кампании руководство в Москве примет решение: в целях безопасности офицеров зарубежных резидентур встречи с агентами отменить.
Приказ есть приказ. Ему ли, офицеру военной разведки, объяснять, что означает приказ. Но обстоятельства складывались таким образом, что если он не выйдет на встречу с агентом, то может потерять не только ценный информационный материал, но и самого агента. У того сложится мнение, особенно на волне шпиономании, что их связь засекла контрразведка и ради собственной безопасности Калинин бросил его, спасая собственную шкуру. Агент по заданию резидентуры должен был выехать в командировку в другую страну и ждать передачи денег. На этой встрече он также собирался передать ценные материалы.
Но если он пойдет на встречу, то нарушит приказ. Не дай бог об этом узнают в Центре. Валерий Петрович понимал, что ждет его в этом случае.
И все-таки, взвесив все «за» и «против», Калинин вышел на встречу, предприняв повышенные меры безопасности, передал деньги, получил информационные материалы, поддержал агента. А в телеграмме в Москву слегка слукавил, мол, об указаниях Центра не знал, поскольку был в отъезде. Кто теперь возьмет на себя смелость рассудить, прав ли был Калинин или не прав? Разведка — дело тонкое.
Надо отметить, что работа в «Совфрахте» давала широкие возможности для обретения перспективных связей. Судовладельцы Греции были богатыми и влиятельными людьми, их рекомендации, появление вместе с ними, на различного рода мероприятиях придавали молодому работнику советской компании солидный общественный вес.
Достаточно сказать, что Валерию Петровичу посчастливилось познакомиться с влиятельной супружеской парой. Супруга была фрейлиной королевы. Это дало возможность бывать на приемах, которые проводил королевский двор.
Через греческих судовладельцев Калинину удалось стать членом авторитетного «Пропеллер Клаба», в который входили сотрудники американской миссии военной и экономической помощи Греции. Так он попал на бизнес-ланч, на котором выступал сенатор Эдвард Кеннеди, брат президента США. Его сообщение было посвящено роли 6-го флота США в Средиземном море. Разумеется, информация о выступлении Кеннеди была доложена в Центр.
Остается только добавить, что в результате всех этих мероприятий удалось решить главную задачу — провести вербовку ценного агента, источника секретной информации по НАТО.
Кстати говоря, после этой вербовки в очередной приезд в Москву на докладе у начальника управления генерал-лейтенанта Алексея Коновалова Валерий Калинин спросил, какие документы брать у агента в первую очередь.
Опытный разведчик дал предметный урок молодому сотруднику. Ответ был достаточно простым, но запомнился на долгие годы.
— У вашего агента есть сейф, 3 улыбнулся генерал. — На верхней полке лежат совершенно секретные материалы, на средней — секретные, на нижней — для служебного пользования. Начинайте с верхней полки, а мы в Центре разберемся, что с ними делать.
В сентябре 1963 года закончилась командировка Валерия Калинина в Грецию и он возвратился в Москву. Возвратился и не узнал родное Главное разведуправление. Обстановка в управлениях, отделах тревожная, нервная. Разоблачен предатель Пеньковский. Составлялись «черные списки» тех, кто знал предателя, учился с ним в военно-дипломатической академии, служил в Турции, был знаком по его командировкам в зарубежных аппаратах, в Комитете по науке и технике. В тот год, конечно, никого не арестовали, 1937 ушел в небытие, но десятки офицеров были уволены из разведки.
Валерий Петрович мог тоже оказаться в их числе. Нет, он не учился и не служил с Пеньковским, но перед отъездом в Грецию проходил подготовку по одной из дисциплин — оперативному использованию автотранспорта. И надо же, как на грех, в их группе старшим был заносчивый и высокомерный, тогда еще никому неизвестный, полковник Пеньковский. Он вряд ли запомнил молодого капитан-лейтенанта Калинина, да только кто бы стал в этом разбираться. Но, судя по всему, до их автомобильной группы, проверяющие не добрались. Валерий Петрович, разумеется, держал язык за зубами.
После такой чистки в восточном управлении практически не осталось офицеров со знанием турецкого языка. Вот тогда в кадрах и вспомнили о Калинине. Из 1го европейского управления он был переведен в восточное управление, на турецкий участок. Только через три года Валерий Петрович вернется в свое 1-е управление на швейцарский участок и займется женевской резидентурой.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.