ИХЭТУАНЬСКОЕ (БОКСЕРСКОЕ) ВОССТАНИЕ. 1898-1901 гг.
ИХЭТУАНЬСКОЕ (БОКСЕРСКОЕ) ВОССТАНИЕ.
1898-1901 гг.
С начала XIX в. в Китай начали проникать западноевропейские государства, прежде всего Британия, стремившиеся установить контроль над китайскими рынками. Цинская империя ничего не могла противостоять технологически превосходящим ее державам, в результате чего потерпела ряд дипломатических и военных поражений и к концу XIX в. фактически находилась в положении полуколонии.
Защититься от европейского проникновения Китаю не помогла ни традиционная закрытость общества, ни «политика самоусиления», которая проводилась по аналогии с реформами императора Мэйдзи в Японии.
Начался раздел Китая с поражения империи в Первой опиумной войне, по итогам которой китайскому правительству был навязан первый неравноправный договор. С середины XIX и до начала XX в. Китай подписал около 13 неравноправных договоров с Японией, США и странами Европы. В результате государство потеряло многие морские порты, оказалось изолированным во внешней политике, в страну хлынул поток миссионеров, которые не всегда относились с должным уважением к местной культуре и религиозным традициям Китая.
Особенно болезненную реакцию населения вызвало иностранное проникновение в северные районы—в провинции Чжили, Шаньдун и в Маньчжурию. Из-за строительства железных дорог, введения почтово-телеграфной связи, роста импорта фабричных товаров начали приходить в упадок традиционные виды транспорта и связи. И, как следствие, стали терять работу лодочники, возчики, носильщики, погонщики, охранники и смотрители посыльных служб. Кроме того, строительство КВЖД и ЮМЖД грозило оставить без заработка многие тысячи людей, занятых извозным промыслом. Трассы прокладываемых дорог уничтожали поля, разрушали дома и кладбища. Проникновение европейских, японских и американских товаров на внутренний рынок Китая ускорило разрушение ручной промышленности.
Все эти факторы вызвали социальный взрыв в начале 1890-х гг. на севере Китая. Положение усугубили повторявшиеся в течение нескольких лет сильные засухи и эпидемии холеры, которые истолковывались как последствия появления «заморских дьяволов».
В таких условиях в 1898 г. на севере Китая начали активно действовать множество стихийно сформировавшихся отрядов с различными названиями: «Ихэцюань» («Кулак во имя справедливости и согласия»), «Ихэтуань» («Отряды справедливости и мира»), «Иминьхуэй» («Союз справедливых»), «Дадаохуэй» («Союз больших мечей») и др. Когда борьба против иностранцев достигла наибольшего накала и перекинулась из провинции Шандунь и Чжили на северо-восточные провинции, наиболее распространенными названиями отрядов повстанцев становятся «Ихэцюань» и «Ихэтуань». Членов общества называли туань (отряды) и цюань (кулаки). Сами же ихэтуани считали себя «священными воинами», «справедливыми людьми» и «священными отрядами».
Отряды появились почти одновременно, и у них были общие объединяющие их признаки — это прежде всего неприязнь к иностранцам, главным образом к миссионерам, а также к китайцам-христианам. Большинство отрядов соблюдали религиозно-мистические ритуалы, заимствованные от традиционных подпольных сект.
Самым популярным стало формирование «Ихэтуань», давшее свое имя всему движению сопротивления. Многие участники этого движения занимались физическими упражнениями (цюань), напоминающими кулачный бой, поэтому, а также по названию «Кулак…», европейцы и американцы стали называть их «боксерами». Общей целью повстанцев было изгнание из страны иностранцев, а их отдельные группы предполагали свержение правящей династии Цин.
Некоторые ихэтуани считали себя неуязвимыми для пуль и снарядов. По их мнению, ихэтуань, нарушивший волю командования или богов, терял такие способности, а духи отворачивались от него. Любой ихэтуань должен был придерживаться десяти правил, прописанных в уставе. Устав был написан при поддержке официального правительства империи. Согласно ему, каждый ихэтуань должен был подчиняться верховному командованию, помогать своим товарищам-ихэтуаням, придерживаться буддизма, не совершать премтупления, всегда принимать участие в бою, не нападать на других ихэтуанеи, не мародерствовать, а все захваченное имущество сдать местным властям для пополнения казны, но главное — убивать христиан. Если христианин оказывался китайцем, ему предоставляли выбор: отречься от его веры или умереть. За соблюдением устава была установлена строгая слежка, любое неподчинение командованию наказывалось. Ихэтуани считали, что связаны с миром духов и те могли вселяться в их тела. Это тоже было закреплено в уставе.
В середине 1898 г. начались столкновения повстанцев в нескольких деревнях на севере Цинской империи с китайскими и иностранными войсками, достигшие пика во время Юйского инцидента. Вскоре восстали жители соседних уездов. Ситуация усугублялась поведением германских солдат, которые опустошали целые провинции, что раздражало местных жителей. Постепенно столкновения становились все более масштабными, появились первые жертвы среди мирного населения. Урегулирование конфликтов между иностранными войсками и местными жителями возлагалось на местных чиновников, которые в свою очередь ничего не могли предпринять. В сентябре ситуация на севере страны полностью вышла из-под контроля.
В ноябре 1898 г. лидер возникшего движения ихэтуаней Ч. Саньдуо «принес жертву знамени» и призвал весь китайский народ бороться с иностранцами. Восстание совпало с проведением «ста реформ» Гуансюя[1]. Эти реформы вызвали недовольство в правящих кругах страны, и вскоре тот был фактически отстранен от власти и помещен под домашний арест. Власть снова оказалась в руках императрицы Цыси, которая разделила мнение бунтовщиков. Вскоре появился се Декрет, в котором отмечалось: «Пусть каждый из нас приложит все усилия, чтобы защитить свой дом и могилы предков от грязных рук чужеземцев. Донесём эти слова до всех и каждого в наших владениях».
На севере страны китайские войска, направленные туда для подавления беспорядков, narepnejra ряд поражений и отступили к Пекину. В сложившейся ситуации между правительством Цинской империи и повстанцами было заключено перемирие. Ихэтуани отказались от антиправительственных лозунгов, сосредоточив силы на изгнании иностранцев из государства. К тому моменту центр восстания переместился в провинцию Чжили, а количество восставших достигло 100 000 человек.
Ситуация все более обострялась. Ихэтуани сожгли храм и школу русской православной миссии на севере Китая. В городах Ляоян, Инкоу, Гирин и Куанчэпцзы прошли массовые манифестации китайцев, а в Мукдене произошла череда убийств и нападений на иностранцев и китайцев-христиан. Российская империя в связи с антихристианскими погромами вынуждена была направить в Китай военный контингент.
Здесь, на наш взгляд, необходимо сделать одно важное замечание. Россия в этой войне не имела целью захват чужой территории или свержение правящего в Китае режима. Первыми боевые действия против вооруженных сил России начали китайские войска в Маньчжурии. В то же время обе стороны сознательно довели дело до вооруженного столкновения, пытаясь таким путем разрешить накопившиеся во взаимоотношениях двух государств проблемы.
Эта война была с политической точки зрения сложным и противоречивым явлением. Дать ей однозначную оценку непросто. Однако с уверенностью можно сказать — она стала важным событием в истории России, поскольку имела серьезные последствия для нашего государства.
События развивались с молниеносной быстротой.
3 мая (16 мая по н. ст.) в Дату (Таку) прибыла объединенная эскадра, состоящая из кораблей европейских государств, в том числе России (броненосец «Сисой Великий»).
13 мая (26 мая по н.ст.) отряды ихэтуаней под командованием Ч. Дэчэна, Ц. Футяна и X. Ляня, завершив подготовку, двинулись на Пекин. Через два дня, 28 мая, Цыси в своём послании к повстанцам выразила поддержку ихэтуаням. Все иностранцы города к тому времени перебрались в Посольский квартал.
В это же время в Мукдене восставшими были уничтожены здания больницы, школы, убито много китайцев-христиан. Совершено нападение на английских инженеров. Массовые выступления ихэтуаней прошли в гг. Инкоу, Ляоян, Куачензы. Началась осада европейских концессий в Тяньцзине.
24 мая (6 июня по ст. ст.) вице-адмирал Е.И. Алексеев[2] был вынужден вновь запросить подкрепления из Приамурья. В этот же день русский крейсер «Россия» доставил из Порт-Артура в Даго отряд моряков во главе с генералом Я. Гильтебрантом.
27 мая (9 июня по н. ст.) на борту английского броненосца «Центурион» состоялось совещание командного состава союзной эскадры. По предложению английского вице-адмирала Сеймура было решено подготовить военную экспедицию для отправки в Пекин. Русские возражали, предлагая дождаться прибытия войск из Порт-Артура. В итоге российское участие ограничилось силами судовых десантов.
Сводный международный отряд насчитывал не менее 600 человек, в том числе 135 русских моряков с двумя артиллерийскими орудиями. В этот же день (27 мая по ст. ст.) этот отряд погрузился на поезд и отправился в сторону Пекина. Чуть позже за ним последовало подкрепление. Всего экспедиционный отряд Сеймура, состоявший из десантов восьми держав, насчитывал 2004 человека, в том числе 312 русских матросов и семь офицеров, под командованием капитана 2-го ранга И.И. Чагина (бывшего морского агента России в Японии). Японский контингент состоял из двух офицеров и 54 нижних чинов{2}.
Отряд, двигаясь по железной дороге, должен был часто останавливаться для исправления пути и стычек с «боксерами». К 3 июня он застрял в 45 верстах от Пекина и потерял связь с Тяньцзином. Между тем еще 28 мая для окончательного занятия Тяньцзина вице-адмиралом Алексеевым был выслан отряд командира 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка полковника Анисимова[3] (2 батальона, 4 орудия, сотня казаков и взвод сапер, всего 1889 чел.). 2 июня отряд присоединился к международному гарнизону Тяньцзина и стал биваком в европейской части города, где размещались иностранные концессии. Согаасно приказу, полковник Анисимов должен был пробиться к Пекину[4], но разрушение железной дороги и напряженная обстановка в самом Тяньцзине вынудили его отказаться от наступления. Сражаясь с «боксерами» внутри города, отряд был вскоре отрезан от сообщений с тылом. Не удалось выполнить задачу и отряду под командованием Сеймура. Чтобы выручить попавшие в окружение отряды Анисимова и Сеймура и подготовить плацдарм для дальнейшего наступления, требовалось взять Таку (5 долговременных фортов, 19 новейших орудий, 59 картузных, заряжающихся с казны, и 99 устаревших).
3 июня (16 июня по п. ст.) 1900 г. в порту города Дату, где базировался союзнический флот, на крейсере «Россия» состоялось совещание генералов стран — членов коалиции. Решение совещания было единодушно — Китаю был поставлен ультиматум: «Со времени начала беспорядков Союзные Державы беспрепятственно свезли на берег военные отряды для охраны своих подданных Дипломатического корпуса. Вместе с тем представители Императорского Правительства, по-видимому, поняли свой долг и приняли надлежащие меры по восстановлению порядка. Но в настоящее время они явно выказывают свои симпатии к врачам иностранцев, стягивая войска к линиям железных дорог и заграждая минами вход в реку Пейхо. Эти действия доказывают, что правительство забывает свои торжественные обязательства по отношению к иностранцам, и так как Начальники Союзных Сил обязаны сохранять постоянное сообщение с их отрядами на берегу, они постановили временно, по доброй воле или силой, занять укрепления Таку. Последний срок передачи укреплений Союзным Силам — 2 часа утра 4/17-го числа. Постановление это будет сообщено одновременно вице-королю в Тяньдзин и коменданту крепости».
Ультиматум был подписан всеми флагманами, кроме американского, заявившего, что получил инструкцию от своего правительства «оставаться нейтральным, пока китайцы не проявили непосредственно против него враждебных действий».
Общее руководство операцией было поручено командиру канонерской лодки «Бобр» капитану 1-го ранга А.Н. Добровольскому. Командир миноносца № 207 лейтенант Бахметьев вручил ультиматум коменданту крепости Дату Ло Юнгуаню. Мичман Шрамченко отправился в Тяньцзин для вручения ультиматума наместнику Чжили Юй Лу.
Корабли союзной эскадры находились на рейде, в 12 милях от берега. На реке, из-за малых глубин, можно было использовать лишь канонерские лодки и суда с небольшой осадкой. С крейсера «Адмирал Корнилов» была высажена на берег рота 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка (184 чел. под командой поручика Станкевича). В это же время союзники закончили высадку своих десантов. К вечеру в районе железнодорожной станции Танпсу находилось: русских — 184 человека; японцев — 329 человек; англичан — 250 человек; немцев — 140 человек; всего — 903 человека.
Капитан 1-го ранга Добровольский, получив от адмирала экземпляр ультиматума и предписание, немедля собрал военный совет из командиров всех кораблей, стоящих на реке. Помимо русских миноносцев № 204 и № 207, канонерских лодок «Бобр», «Кореец» и «Гиляк», это были английская канонерка «Альжерин», французская «Лион», германская «Ильтис» и английские истребители (эсминцы) «Фэйм» и «Вайтинг». Командир японской лодки «Акаги» отказался принять участие в штурме фортов из-за поломки машины. Такое же решение принял и командир американского колесного парохода «Монскоси», но по причине соблюдения нейтралитета. В штурмовую колонну были назначены: 163 человека сводной роты 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, 160 англичан, 140 немцев и 231 японец с 3-мя десантными орудиями. Остальные должны были охранять станцию железной дороги.
Союзным войскам противостояло четыре форта. На правом берегу реки — «Южный» и «Новый», на левом — «Северный» и «Северо-Западный», вооруженные 177, а по некоторым данным, 240 артиллерийскими орудиями. Часть из них была современных, для того времени, систем. На союзных кораблях было всего 47 орудий, из них лишь на русских лодках пять крупнокалиберных, от 153-мм до 229-мм, остальные — 75-мм и менее. Гарнизон фортов насчитывал более 3,5 тыс. солдат и офицеров, обученных по европейскому образцу. Кроме того, в районе Дату находилась китайская эскадра, включавшая 13 боевых кораблей, а неподалеку дислоцировались войска генерала Не Шичена, вооруженные и обученные европейскими инструкторами. К 23:00 корабли и сухопутные войска заняли свои места по диспозиции, а в 00:50 минут 4 июня раздался первый выстрел с «Северо-Западного» форта. Артиллерийская дуэль продолжалась несколько часов. Сказалось превосходство в артиллерии противника. Русские канонерские лодки, равно как и другие корабли, получили серьезные повреждения. Не остался в стороне и американский «Монекоси», получивший в борт шальной снаряд, заставивший командира парохода отказаться от нейтралитета. Вот как описаны эти события в документах, хранящихся в РГА ВМФ. «…Около 3 час. ночи вдоль линии лодок прошел германский катер, старшина которого сообщил, что штурмовая колонна начала наступление на форт № 4, и просил прекратить огонь по нему с подъемом на лодке “Ильтис” шара; при свете луны можно было различить стрелковые цепи, перебежками приближающиеся к форту. В 3 час. 20 мин. из-за огня неприятеля штурмовая колонна приостановила движение, а в 3 час. 55 мин. двинулась дальше.
В это время на лодке “Ильтис” был поднят шар и лодки перенесли огонь на форт № 1.
В 4 час. 40 мин. цепи приблизились к форту № 4 на дистанцию около 500 шагов, залегай, и японские десантные орудия открыли огонь. Обстреливание бруствера продолжалось около 5 минут, после чего наступление возобновилось, а в 4 час. 50 мин. колонна с криками “ура” бросилась на штурм. В первой линии шли русские стрелки, а рядом с ними англичане. Достигнув водяного рва, опоясывавшего форт, стрелки бросились вдоль него вправо к воротам со стороны реки, перешли ров по мосту, отчего-то не разрушенному китайцами, и начали выбивать ворота, заложенные изнутри мешками с песком. В этой работе деятельное участие приняли японцы, находившиеся на правом фланге, а теперь оказавшиеся рядом с русскими. Как только ворота сдали, первым бросился в них поручик Станкевич с 4-мя стрелками своей роты, а за ним японцы, которым и пришлось принять на себя картечный выстрел в упор из пушки, поставленной наискось у входа. Гарнизон не принял удара в штыки и бежал.
Одновременно с началом штурма форта № 4, в 4 час. 35 мин. утра, на форте № 3 произошел взрыв от снаряда с лодки “Бобр”. Около 5 час. 30 мин., почти умолкший под огнем лодок форт № 1 был взят штурмовой колонной. Как только появились на нем флаги союзников, лодки одна за другой начали сниматься с якоря и переходить ближе к устью, располагаясь между фортами № 4 и № 1 и обстреливая южные форта продольным огнем. В 5 час. 52 мин. утра произошли почти одновременно 2 взрыва на форте № 2; один из них огромной силы. Китайцы толпами побежали из фортов, поражаемые огнем скорострельной судовой артиллерии. Десантный отряд был перевезен через реку и без сопротивления занял форт № 2, а затем после нового взрыва на форте № 3, произошедшего в 6 час. 25 мин. утра, — и этот последний.
В 6 час. 45 мин. все форты Таку были в руках союзников»{3}.
Китайцы понесли большие потери, в плен их практически не брали. Комендант крепости Дату Ло Юнгуан покончил с собой. В ходе штурма «…по фортам было выпущено 7634 снаряда, 18174 пули из пулеметов; результатом из 33 орудий, действовавших по лодкам, подбито 10, произведено 3 больших взрыва и 8 малых в пороховом и патронном погребах, внутри фортов произведены значительные разрушения.
Число снарядов, выпущенных китайцами, неизвестно. Из лодок особенно пострадали “Ильтис” (16 снарядов), “Гиляк” (3 снаряда), “Кореец” (6 снарядов), «Лион” (1 снаряд), “Альжерин” (1 снаряд) и “Вайтинг” (1 снаряд)”.
Что касается потерь в людях, то они были следующими: «…На лодке “Кореец” убит лейтенант Бураков; смертельно ранен лейтенант Деденев; нижних чинов убито 8, ранено 21. На лодке “Гиляк” ранены лейтенанты Титов и Богданов, нижних чинов убито 8, ранено 45 и ранен вольнонаемный повар. На лодке “Лион” ранено 3 нижних чина (один смертельно). На лодке “Ильтис” офицеров: убит 1, ранен 1 (командир), нижних чинов: убито 4, смертельно ранено 2, ранено 12. На лодке “Альжерин” ранено офицеров 2, нижних чинов 7.
В штурмовой колонне 12-го Восточно-Сибирского стрелкового полка нижних чинов: смертельно ранен 1, ранено 2. Англичан: нижних чинов убито 1, ранено 6. Японцев: офицер смертельно ранен 1, нижних чинов убито 2, смертельно ранено 2, ранено 4. Общие потери на судах и в штурмовой колонне убитыми и ранеными: офицеров 9, нижних чинов 129.
Выяснить в точности потери китайцев не удалось…»{4}
Взятие Таку укрепило положение европейцев на побережье Печилийского залива и еще более активизировало действия восставших. Поэтому вице-адмирал Алексеев отправил в Тяньцзин новый эшелон (генерал-майора Стесселя, из 2-х батальонов 9-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, полубатареи, 4-х пулеметов, полусотни и команды сапер, всего около 2034 чел.). Высадившись в Таку для скорейшей поддержки полковника Анисимова, генерал Стессель выслал отряд подполковника Савицкого из 4-й и 5-й рот и одного взвода 8-й роты 9-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, к которым присоединился отряд американцев численностью 130 человек с 1 орудием и 1 пулеметом. Не доходя Тяньцзина, отряд Савицкого, встретив превосходящие силы китайцев, вынужден был отступить, потеряв 10 человек убитыми и 18 ранеными.
Но к Тяньцзину двигался уже весь отряд генерала Стесселя (2320 человек: 1180 русских, 200 американцев, 550 англичан, 240 немцев и 150 японцев и итальянцев). Одновременно из Тяньцзина в тыл китайцам выступил отряд полковника Анисимова с 5 ротами, сотнею и 2 морскими орудиями. В 3 часа 30 минут дня 10 июня оба отряда соединились. Потери в отряде генерала Стесссля составили 14 человек убитыми и 49 ранеными и без вести пропавшими. В отряде Анисимова (по 10 июня) — 4 офицера и 35 нижних чипов убитыми и 6 офицеров и 172 нижних чинов ранеными. Почти одновременно со Стесселем начал движение к Тяньцзину и вице-адмирал Сеймур, но вблизи города его отряд подвергся обстрелу с арсенала Сигу. Сеймур взял арсенал штурмом (9 июня) и закрепился в нем. Утром на 10 июня арсенал атаковали 10 тысяч китайцев, но были отбиты. Для выручки Сеймура был послан из Тяньцзина сборный отряд (2000 чел., из которых половина русских), под началом подполковника Ширинского. После соединения отрядов войска отошли в Тяньцзин.
Общие потери экспедиции под командованием Сеймура составили 62 человека убитыми и 252 ранеными, в том числе погибло 10 русских матросов, было ранено четыре офицера и 21 нижний чин, контужено 10 человек. Потери японской стороны составили: убитыми — два нижних чина и три нижних чина ранено{5}.
В отчете об участии русских моряков в экспедиции адмирала Сеймура капитан 2-го ранга Чагин писал: «…господа офицеры моего отряда, так как и командиры, вели себя безупречно …и находясь беспрерывно под градом пуль и снарядов в течение четырех дней нашего сухопутного похода — выказали похвальную стойкость и высокую дисциплину». При этом Чагин особо отмечал добрые, доверительные отношения и взаимовыручку, установившиеся «с иностранными отрядами этой экспедиции»{6}.
* * *
А в это время (7 июня по ст. ст.) ихэтуани начали осаду дипломатического представительства европейских государств в Пекине. Артиллерия повстанцев открыла огонь по дипломатическим посольствам, где находилось около 900 гражданских лиц и лишь 525 солдат и офицеров. В ходе обстрела погиб германский посол в Цинской империи фон Кеттлер (по другой информации, он был убит ранее). Осаждено также здание католического кафедрального собора Пьей Танг, где 40 французских и итальянских морских пехотинцев, горстка священников и монахинь и около 3 тыс. китайцев-христиан отражали непрерывные атаки ихэтуаней. Забегая вперед, заметим, что защита посольств и кафедрального собора продолжалась в течение 8 недель. 1 августа (14 августа по н. ст.) дипломатический квартал был освобожден русско-американо-английскими войсками. В русской миссии находилось 46 гражданских лиц, 3 офицера и 79 матросов и солдат.
На следующий день (8 июня) императрица Цыси объявила войну Великобритании, Германии, Австро-Венгрии, Франции, Италии, Японии, США и России. Была опубликована «Декларация о войне»: «Иностранцы ведут себя агрессивно по отношению к нам — отмечалось в ней, — нарушают нашу территориальную целостность, топчут наш народ и забирают силой нашу собственность… К тому же они угнетают наш народ или богохульствуют над нашими богами. Простой народ терпит небывалые притеснения, и каждый из них весьма мстителен. Поэтому отважные последователи ихэтуаней сжигают церкви и убивают христиан».
После того как ихэтуани были поддержаны властями Китая на официальном уровне, 9 июня (22 июня по н.ст.) в Сибирском военном округе Российской империи была объявлена мобилизация 12 000 запасных солдат. К мобилизировавшимся позже присоединилось Уссурийское казачье войско под командованием генерал-губернатора Николая Чичагова. В 1901 г. он также взял под свое командование отряды российских железнодорожников и охранников КВЖД.
В это время в Пекине продолжались столкновения и разбои, началась резня христиан, получившая название «Варфоломеевской ночи в Пекине».
Вот как описывает эти зверства начальник Духовной миссии архимандрит, впоследствии митрополит Иннокентий:
«Главным днем мученической смерти православных китайцев в Пекине было 11 июня 1900 г. Еще накануне по всем улицам были расклеены прокламации, призывавшие язычников к избиению христиан и угрожавшие смертью каждому, кто осмелится их укрывать. В ночь с 11 на 12 июня боксеры с горящими факелами, появившись во всех частях Пекина, нападали на христианские жилища, хватали несчастных христиан и истязали их, заставляя отречься от Христа. Многие, в ужасе перед истязаниями и смертью, отрекались от православия, чтобы спасти свою жизнь, и воскуряли фимиам перед идолами. Но другие, не страшась мучений, мужественно исповедывали Христа. Страшна была их участь. Им распарывали животы, отрубали головы, сжигали в жилищах. Розыски и истребление христиан продолжались и все последующие дни восстания. По истреблении жилищ христиан, их самих выводили за городские ворота в языческие кумирни боксеров, где производили им допрос и сжигали на кострах. По свидетельству самих язычников-очевидцев, некоторые из православных китайцев встречали смерть с изумительным самоотвержением. Православный катехизатор Павел Ван (нужно отметить, что как русская, так и английская транскрипция китайских имен далека от единообразия, и имена китайских новомучеников иногда встречаются в совершенно непохожем виде) умер мученически с молитвой на устах. Учительница миссионерской школы Ия Вэн была мучима дважды. В первый раз боксеры изрубили ее и полуживую забросали землей. Когда она очнулась, ее стоны услышал сторож (язычник) и перенес ее в свою будку Но через несколько времени боксеры вновь схватили ее и на этот раз замучили до смерти. В обоих случаях Ия Вэн радостно исповедала Христа перед своими мучителями…
Среди пострадавших за Иисуса Христа были албазинцы. Климент Куй Лин, Матфей Хай Цюань, брат его Витт, Анна Жуй, и многие другие, не боясь убивающих тело, души же не могущих убить (Мф. 10:28), без страха встретили мучения и смерть за Спасителя мира, моля Бога о просвещении гонителей и о прощении им грехов…
Среди мучеников и исповедников Христовых из китайцев особо славен священник Митрофан Цзи-Чун со всею своею семьею. Он родился в 1855 г. и 25 лет от роду принял посвящение в сан от рук Японского Епископа Николая… Митрофан был человек смирного характера, очень осторожный и молчаливый, миролюбивый и незадорный; когда случалась хотя бы и очень тяжелая обида, он не старался оправдывать себя. Он не хотел принимать священного сана и постоянно отказывался, говоря: “Малоспособный и малодобродетельный человек как осмелится принять этот великий сан?” Но, понуждаемый архимандритом Флавианом и убеждаемый учителем, повиновался, хотя и знал, что с принятием священства конец его не будет благоприятен. При арх. Флавиане свящ. Митрофан был ему помощником в переводе и проверке книг (речь идет о переводах богослужебных книг на китайский язык, выполнявшихся членами Русской Духовной Миссии; вместе с церквами боксеры сожгли и типографию, уничтожили шрифты и наборные доски). В продолжение пятнадцати лет он неутомимо служил Богу, терпя и от своих, и от внешних много обид и оскорблений, и наконец впал в тихое помешательство. После этого он более трех лет жил вне ограды Миссии, получая половину прежнего жалованья. Во всю свою жизнь свящ. Митрофан не был любостяжательным, а многие злоупотребляли этим.
В 1900 г. 1 июня вечером здания Миссии были сожжены боксерами. Многие христиане, укрываясь от опасности, собрались в доме священника Митрофана. Среди собравшихся были и прежние недоброжелатели о. Митрофана, но он не гнал их. Видя, что некоторые малодушествуют, он укреплял их, говоря, что наступило время бедствий, и трудно избежать их. Сам он по нескольку раз в день ходил смотреть на сожженную церковь. 10-го июня вечером, часу в десятом, солдаты и боксеры окружили жилище о. Митрофана. В это время там было человек до семидесяти христиан; более сильные из них убежали, а о. Митрофан и многие другие, преимущественно женщины и дети, остались и были замучены. О. Митрофан сидел на дворе перед домом; боксеры искололи ему грудь, как соты, и он упал под финиковым деревом.
Соседи оттащили его тело на место, где была богадельня Миссии. Потом о. иеромонах Авраамий подобрал тело о. Митрофана, и в 1903 г., когда в первый раз совершался праздник в честь мучеников, оно вместе с другими положено было в храме мучеников под алтарем. На месте, где был замучен о. Митрофан, в 1920-е гг. поставлен крест, и в праздник мучеников туда заходит крестный ход и там совершается поминовение.
В семействе о. Митрофана были жена Татьяна из фамилии Ли, и три сына: старший Исайя, Сергей, и Иван. 10 июня вечером Татьяна спаслась от боксеров при помощи невесты своего сына Исайи, но на другой день, 11 числа утром, и вместе с другими, всего 19 человек… казнена была через отсечение головы на месте, где теперь “Треугольник” — богадельня для нищих. Исайя, 23 лет, служил в артиллерии. 7 июня боксеры казнили его через отсечение головы на большой улице около ворот Пинцэмынь, так как раньше известно было, что он христианин. Мария, 19 лет, невеста Исайи, за два дня до боксерского погрома пришла в дом о. Митрофана, желая умереть в семье своего жениха… Сергей, сын о. Митрофана, трижды пытался убедить ее скрыться, но она отвечала: “Я родилась около церкви Пресвятой Богородицы, здесь и умру”, и осталась на месте, где была церковь. Вскоре пришли туда солдаты и боксеры, и она мученически скончалась, почитая смерть отшествием в место блаженного упокоения.
Ивану было тогда 8 лет. 10 июня вечером, когда убили его отца, боксеры разрубили ему плечи и отрубили пальцы на ногах; нос и уши были отрезаны. Невесте брата его Исайи удалось спасти его от смерти, и она спрятала его в отхожем месте. На вопрос людей, больно ли ему, он отвечал, что страдать за Христа не больно. Мальчишки издевались над ним… Иван просил у соседей воды, но они не только не дали ему, но и прогнали. Протасий Чан и Иродион Сюй, тогда еще не крещеные, свидетельствуют, что они видели этого мальчика с израненными плечами и ногами; раны были в вершок глубины, но он не чувствовал боли и, будучи опять взят боксерами, не обнаруживал страха и спокойно шел. Один старик выражал о нем сожаление, говоря: “Чем виноват мальчик? вина родителей, что он стал дьявольским последователем”. Другие поднимали его на смех и поносили, или просто бросали на него презрительные усмешки. Так он был веден, как агнец на заклание».
Дальнейшие события хронологически развивались следующим образом:
13 июня (26 июня по н.ст.). Англо-американские войска под командованием адмирала Е. Сеймура потерпели поражение в районе п. Танг-Теу, после чего вынуждены были отступить и вернуться на корабли. Потери сводного отряда составили 300 человек убитыми и ранеными. 17 июня (30 июня по н. ст.) войска союзных государств (Германия, Великобритания, Россия, США, Япония) подошли к Тяньцзиню и начали осаду города.
23 июня (7 июля по н.ст.). Ихэтуани атаковали русские части Заамурского округа, охранявшие участки строящейся в Маньчжурии русской Китайско-Восточной железной дороги, начав разрушение железнодорожного полотна и станционных построек и убивая строителей. Судьба партии строителей, уходивших из Мукдена под командованьем поручика Валевского и инженера Б. Верховского, сложилась трагически. Почти вся она погибла «в неравных боях». Захваченный в плен Верховский был обезглавлен в г. Ляоян.
26 июня (7 июля по н. ст.). На площади у губернаторского дворца в Тайюани, в присутствии губернатора Ю Шина, ихэтуанями было зарублено 45 английских миссионеров, в том числе женщины и дети (33 протестанта и 12 католиков).
1 июля (14 июля по н. ст.). Китайские войска обстреляли на р. Амур русский пароход «Михаил», следовавший с боеприпасами в г. Благовещенск. Во время перестрелки были ранены: пограничный комиссар подполковник Кольшмит, 4 казака и 2 лоцмана. В это время в Благовещенске оставалось всего 1300 пехотинцев при 8 орудиях. Противник в этом районе (на правом берегу Амура) сконцентрировал 2500 чел. и 6 орудий в Айгуне, 500 человек и 2 орудия в Сахаляне, 200 человек в Махо и по Амуру до 3000 человек постоянного китайского гарнизона. Для защиты Благовещенска были сформированы 3 отряда: Хабаровский, полковника Сервианова (3 батальона, 8 орудий и 1 сотня), Сретенский, полковника Шверина, в с. Покровке (2 батальона, 16 орудий и 1 сотня) и Забайкальский, генерал-майора Ранненкампфа (4 батальона, 18 орудий и 1 сотня).
В этот же день экспедиционные войска России, Великобритании, США, Франции и Японии (5000 человек) взяли Таньцзин. При штурме крепости погиб командир 9-го пехотного полка полковник Е. Лискум.
2 июля (17 июля по н. ст.). Китайская артиллерия начала регулярные артобстрелы города Благовещенска. В ответ на это произошла массовая расправа над жившими в городе китайцами. Русские отряды под командованием генерал-майора Чичагова (1500 чел, 6 орудий) и генерал-майора Айгустова (5000 чел., 12 орудий) пересекли границу, подавили огневые точки противника и взяли крепость Хуньчунь (Хун-чун).
8 июля (21 июля по н. ст.). Принято решение перевести на военное положите войска Сибирского военного округа и Семиреченской области Туркестана. На Дальнем Востоке начали формировать 4 армейских корпуса: 1-й Сибирский в провинции Чжили и Квантуне (Китай), 2-й Сибирский в г. Хабаровск, 3-й Сибирский в г. Чита, Десантный — в г. Владивосток. В Благовещенске вышел приказ атамана Уссурийского казачьего войска: «Ввиду появления в Китае мятежа и образования разбойничьих и мятежных шаек в большом числе считаю необходимым принять меры к охранению пограничного казачьего населения». Губернатор Приморья генерал Н. Гродеков утвердил «Положение об охране селений Приморской области, объявленных на военном положении», на основании которого началось формирование 32 дружин (сотен) народного ополчения, в т.ч. двух — из проживающий в области корейцев (общая численность — 4131 чел.).
13 июля (26 июля по н. ст.). Русские отряды под командованием полковника П. Мищенко захватили европейский квартал Инкоу и вскоре установили контроль над городом.
14 июля (27 июля по н. ст.). Кайзер Германии Вильгельм II принимает решение об отправке германских войск в Китай. Перед экспедиционными войсками он произнес торжественную речь: «Как некогда гунны под водительством Аттилы стяжали себе незабываемую в истории репутацию, так же пусть и Китаю станет известна Германия, чтобы ни один китаец впредь не смел косо взглянуть на немца». Командование германскими войсками, направленными в Китай, возлагалось на бывшего начальника Генерального штаба Германской империи Альфреда фон Вальдерзее. Позже он возглавил все коалиционные силы в Китае.
Кровопролитие продолжалось. Ихэтуани атаковали Хайлар. В ответ на это 20 июля (2 августа по н. ст.) русские войска под командованием полковника Сервианова, генерал-майора П. Ренненкампфа и генерала Нидермиллера (из Забайкалья) пересекли российско-китайскую границу и предприняли контрнаступление, в результате которого был деблокирован Харбин.
21 июля (3 августа по п. ст.). Началось общее наступление всех коалиционных сил. Экспедиционные войска (7000 русских, 3000 англичан, 2500 американцев, 800 французов; 106 орудий) под общим командованием русского генерал-лейтенанта Н. Линевича перешли в наступление на г. Пекин. Русские войска генерала Нидермиллера в двухдневном сражении (2—3,08) наголову разбили айгунскую группировку китайских войск, угрожавшую Благовещенску.
26 июля (8 августа по н. ст.). Ихэтуани попытались взять под контроль портовый город Инкоу, однако их атака была отражена гарнизоном русских солдат и двумя канонерскими лодками «Отважный» и «Гремящий».
31 июля (13 августа по н.ст.). Коалиционные войска подошли к Пекину. Первыми атаку города начали русские войска. Узнав о начале штурма укреплений русскими, японская армия тоже попыталась прорваться в город. К этому моменту, русские части уже вели уличные бои. В это время к городу подошли американцы. Они решили прорваться прямо сквозь степу, разрушив се, и попросили русских артиллеристов открыть огонь по северо-западной части степы. Однако из-за оказанного ихэтуанями и китайскими войсками сопротивления союзным войскам в город войти не удалось. В тот же день русский казачий отряд генерал-майора П. Ренненкампфа выбил ихэтуаней с перевала Малый Хинган в Маньчжурии, 4 августа взял г. Мергень, а спустя 10 дней (15 августа по ст. ст.), пройдя с боями 400 верст в 3 недели из района г. Благовещенска, город Цицикар. Отряд генерала Ранненкампфа насчитывал к этому времени 460 казаков и 8 орудий. Ему противостояли китайские части общей численностью 6700 человек под командованием генерал-губернатора Хейлундзянской провинции Шеу (при подходе русских частей покончил жизнь самоубийством). Вскоре после сдачи города к нему подошел большой отряд полковника (генерал-майора) Орлова (2 бат-на Забайкальского казачьего войска, 1 конно-артиллерийская батарея ЗКВ и Верхнеудинский казачий полк), взявшего за несколько дней до этого ж/д станцию Ангунь и г. Хайлар. Таким образом, правобережье р. Амур напротив Благовещенска было полностью очищено от китайских войск.
3 августа (16 августа по н. ст.) значительная часть Пекина была взята под контроль коалиционными силами, однако ихэтуани совершили наступление в Маньчжурии, вновь приблизившись к Благовещенску. 12 августа (25 августа по н. ст.) МИД Российской империи заявил, что российские войска покинут Пекин и Маньчжурию, как только там будет наведен порядок. 15 августа (28 августа по н. ст.) коалиционные войска взяли штурмом императорский дворец. Колониальные части британцев из Индии вошли в столицу последними. Цыси накануне штурма покинула императорский дворец и бежала из Пекина вместе с регентом империи в Сиань. За императрицей Пекин без боя покинули все части китайской армии.
Убедившись, что ихэтуани не в состоянии победить коалиционные войска, императрица Цыси перешла на сторону союзных держав. Она издала указ, призывавший начать расправы с ихэтуанями по всей стране. В это же время в Тяньцзинь прибыл германский экспедиционный корпус под командованием фельдмаршала А. фон Вальдерзее, назначенного командующим союзными войсками в Китае, а в Шаньхайгуане при поддержке артиллерии броненосца «Сисой Великий» высадились российские войска, которые с ходу взяли город. 17 сентября (30 сентября по н. ст.) русские части под командованием генерала Суботича заняли г. Мукден.
В октябре войска Российской империи полностью оккупировали Маньчжурию. С цинским наместником в этом регионе был подписан договор о восстановлении гражданского правления и выводе всех китайских войск из Маньчжурии. Началось восстановление разрушенной КВЖД. 26 декабря Цыси пошла на уступки странам коалиции и начала вести переговоры о мирном урегулировании конфликта.
Однако на этом вооруженное противостояние не закончилось.
Уцелевшие после подавления восстания ихэтуани проникли в Маньчжурию и объединились в «Армию честности и справедливости». Всего армия насчитывала 200 000 человек. Возглавили ее Ван Хэда и Дун И. Однако их борьба продолжалась недолго. К маю 1901 г., после череды небольших столкновений, все ихэтуани в окрестностях Пекина были ликвидированы. Однако в отдельных провинциях сопротивление продолжалось вплоть до середины 1902 г. В августе этого года русским казачьим отрядом в Маньчжурии был ликвидирован последний отряд повстанцев — 6 человек во главе с В. Хэда.
Всего в подавлении Боксерского восстания участвовало 66 000 человек: 13 200 русских, 21 000 японцев, 8400 англичан, 8200 немцев, 6800 французов, 5600 американцев, 2500 итальянцев и 500 австрийцев. Боевые операции обеспечивали корабли Русского императорского флота: эскадренные броненосцы «Сисой Великий», «Петропавловск», «Наварин»; крейсера «Дмитрий Донской», «Россия», «Адмирал Корнилов»; минные крейсера «Гайдамак», «Всадник»; канонерские лодки: «Гремящий», «Кореец», «Манджур», «Бобр», «Гиляк», «Сивуч» «Отважный»; миноносцы «№ 203», «204», «№ 206», «№ 207»; пароход стрелкового полка.
В результате восстания китайский народ и вся Цинская империя оказались в худшем положении, чем до его начала. Коалиционные силы навязали Китаю очередной неравноправный договор, названный Заключительным протоколом, или Боксерским протоколом. Протокол был подписан еще до окончания военных действий 7 сентября 1901 г. С одной стороны договор заключило Цинское правительство, с другой — США, Япония, Германская империя, Австро-Венгрия, Российская империя, Великобритания, Франция, Италия, Испания, Бельгия и Нидерланды.
Согласно Заключительному протоколу, Китай брал на себя следующие обязательства:
1. Послать в Германию специального посла с извинениями за убийство сотрудника германской дипломатической миссии фон Кеттелера. Также китайские власти должны были поставить фон Кеттелеру памятник.
2. Послать в Японию специального посла с такими же извинениями, но за убийство члена японской дипломатической миссии Сугиямы.
3. Казнить всех лидеров повстанцев.
4. Восстановить старые и поставить новые памятники на всех христианских кладбищах империи.
5. В течение 2 лет не ввозить в страну оружие и боеприпасы.
6. Уплатить контрибуцию в 450 000 000 лян серебра (из расчёта 1 лян — 1 житель Китая). 1 лян весил 37,3 г и по обменному курсу равнялся примерно 2 рублям серебром. Россия получила 30% репараций[5], Германия — 20%, США — 7%, оставшаяся сумма была разделена между остальными государствами — членами коалиции. Выплаты должны были быть произведены до 1939 г., при этом они увеличивались на 4% каждый год, и к началу Второй мировой составили 982 238 150 лян. США получили больше, чем изначально требовали, и под давлением Лян Чэна вложили разницу в фонд помощи китайским студентам.
7. Допустить постоянную военную охрану в Посольский квартал и во все важнейшие учреждения страны. Также в Китае постоянно находились иностранные войска.
8. Срыть форты в Дату.
9. Странам-победительницам предоставлялось право возвести 12 опорных точек на пути от Пекина к морю.
10. Запрещались все общественные организации религиозного толка и направленные против иностранцев.
11. Китайским властям запрещался сбор налогов.
В 1902 г. Россия и Китай подписали ещё один договор, по которому российские войска должны были покинуть Маньчжурию, а Цинская империя обязывалась соблюдать определенные условия в регионе, выдвинутые российской стороной. Согласно русско-китайской конвенции от 1898 г. Российская империя взяла в аренду на 25 лет Порт-Артур вместе с прилегающим Ляодунским полуостровом и получила право пользования КВЖД, проходящей по маньчжурской территории.
Вслед за восстанием последовала реакция китайского правительства, которое с 1901 г. по 1908 г. провело новую череду реформ, сходную со «ста днями реформ». Серьезным изменениям подверглись военная сфера, сферы образования и управления империей. В долгосрочной перспективе новый раздел Китая на «сферы влияния» послужил причиной нового витка соперничества в Азии. В рамках этого соперничества произошла Русско-японская война, а позже — экспансия Японской империи в Маньчжурии, Корее и на севере Китая, приведшая к многочисленным конфликтам в Китае, Монголии и на советской границе. В результате в Маньчжурии возникло марионеточное государство Маньчжоу-го, ликвидированное только в конце Второй мировой войны{7}.
