ФОРТИФИКАЦИЯ

ФОРТИФИКАЦИЯ

Общие тенденции и территориальные особенности

 Строительство укреплений начиная с XIII в. было подчинено одной задаче — не допустить применения противником камнеметных машин или уменьшить причиняемый ими ущерб. С этой целью на Волыни новые города в XIII в. возводили на отдельных довольно высоких холмах с крутыми склонами -камнеметы не могли бить вверх на большую высоту. Таковы города Данилов и Кременец, построенные в первой половине XIII в. Армия Батыя не стала даже пытаться их штурмовать. В северных районах Волыни, где местность была низменная, города строили среди труднопроходимого болота, что также не допускало применения камнеметов. Возводили здесь и укрепления мысового типа, но при этом снабжали их оборонительными сооружениями неодинаковой мощности. С той стороны, где проходили естественные преграды — реки, овраги, -оборонительные сооружения были заметно слабее, так как камнеметы здесь поставить было невозможно. Зато напольную сторону защищали несколькими линиями валов и рвов.

Многовальные укрепления, состоящие из 2—4-рядной системы валов и рвов, получают наибольшее распространение в Центральной и Южной Руси во второй половине XII—XIV вв., хотя встречались они и ранее. Цель их состояла в том, чтобы вынудить осаждающих отодвинуть камнеметы как можно дальше и заставить преодолевать каждую полосу обороны по очереди под постоянным огнем защитников. Типичная схема наиболее распространенных трехрядных заграждений выглядела следующим образом. Первый вал предназначался для тыновой стены (частокола) и имел боевой ход значительной ширины (20—32 м), что объясняется использованием его для конного передвижения лучников. Перед этим валом располагался ров шириной 7—8 м, а между ним и второй линией обороны — «оплотом» — ров шириной 6—14 м. Оплот изготовлялся из досок и был относительно низким (такой высоты, что можно было перескочить). Ширина боевого хода оплота составляла 2—9 м. Между оплотом и третьей линией обороны находился еще один ров, шириной до 14—15 м. Третья линия обороны представляла собой главную стену крепости и по высоте в 2—3 раза превышала заграждения первых двух линий, поскольку с нее должно было простреливаться все пространство.

Так, в Галиче оборона окольного города состояла из трех параллельных линий валов и рвов. Валы были несколько раздвинуты, и общая ширина оборонительного пояса (от наружного рва до гребня третьего вала) достигала 84 м. Учитывая, что для достижения наибольшей эффективности обстрела камнеметы должны были находиться на расстоянии не более 100—150 м от цели, а также то, что их основная задача заключалась в разрушении главной городской стены, их пришлось бы устанавливать в 50—60 м от первого вала. Однако при этом обслуживающий персонал метательных машин оказался бы в крайне невыгодном положении — защитники наружного вала могли их расстреливать с очень близкого расстояния. Поэтому осаждающим приходилось вести бой за каждую линию обороны по очереди, находясь в то же время под обстрелом со всех линий обороны крепости.

Типичный профиль оборонительной системы многовальных укреплений

Чарторыйск в XIII в. Рисунок по реконструкции П. А. Раппопорта

Гродно в XIII в. Рисунок по реконструкции П. А. Раппопорта

Еще одним новшеством, появившимся в крепостях Волыни во второй половине XIII в., были каменные башни-донжоны, которые ставили ближе к напольной стороне. Они обеспечивали круговую, а в отдельных случаях даже косоприцельную, фланкирующую стрельбу вдоль прилегающих стен (прясел).

 Северо-Восточная Русь значительно больше Волыни пострадала от монгольского нашествия, поэтому со второй половины XIII и до второй половины XIV в. здесь не строили новых крепостей, а лишь восстанавливали старые. К середине XIV в. Московское и Тверское княжества накопили силы и стали возводить укрепления нового типа. В отличие от Волыни здесь не создавали многорядных оборонительных линий, хотя новые крепости строились с учетом новой тактики осады с применением камнеметов. Крепости мысового типа второй половины XIV—первой половины XV в. здесь так же, как и на Волыни, имели «односторонний» характер, то есть одна их сторона (напольная) была защищена мощными укреплениями, а остальные — более слабыми оборонительными сооружениями. С напольной стороны располагались и башни (правда, деревянные, а не каменные), которые обеспечивали фланкирующий, наиболее эффективный против штурмующих обстрел участка стены (прясла). Таким образом, с напольной стороны можно было вести фронтальный и фланкирующий огонь по противнику, а с остальных сторон — только фронтальный. Такую систему обороны имели города Старица, Романов, Вышегород на Протве, Плес, Галич-Мерьский.

Чем меньше была длина напольной стороны, тем меньших затрат требовало возведение крепости и тем лучше она была защищена. Так, города Радонеж и Вышегород на Яхроме располагались на мысу, отделенном от материка лишь узким перешейком.

Схема организации стрельбы в крепостях мысового типа XIV — первой половины XV в.

Укрепления Северо-Западной Руси XIV — первой половины XV в. следовали в целом тем же принципам планировки, что и укрепления Северо-Восточной Руси, но они отличались некоторыми особенностями. В Новгородской и Псковской землях были распространены укрепления островного типа (Остров, Опочка, Орешек, Тиверский городок) и укрепления на отдельных холмах с крутыми склонами со всех сторон (например, новгородские крепости Демон, Кошкин городок, псковские крепости Дубков и Врев). Строились здесь и крепости мысового типа, но, в отличие от Северо-Восточной Руси, местные городники больше ценили естественные преграды, чем геометрическую правильность валов крепости.

В XIV—XV вв. новгородцы и псковичи постоянно строили новые и реконструировали старые укрепления не только детинцев, но и окольных городов. В противоположность им в Северо-Восточной Руси не только не возводили новых оборонительных сооружений окольных городов, но даже не реконструировали старые укрепления, построенные в XII—XIII вв. Вероятно, это происходило из-за того, что укрепление окольных городов являлось функцией местного, городского самоуправления и, следовательно, самих горожан, а не князя. Усиление же княжеской власти в Северо-Восточной Руси в XIV—XV вв. привело к тому, что самоуправление в городах было мало развито.

В это время наблюдаются и изменения в терминологии. Так, центральная часть укреплений (цитадель) в Московском и Тверском княжествах приобрела наименование кремль, в Пскове — кром, а в Новгороде сохранился старый термин детинец.

Вплоть до конца XV в. стены крепостей Северо-Восточной Руси были деревянными. Единственное исключение — Московский Кремль, стены которого были построены из тесаного камня в 1367—1368 гг. В то же время в Северо-Западной Руси и на Волыни уже активно развернулось строительство каменных крепостей. Первые каменные крепости (Ладога, Копорье) были возведены здесь еще в XII—XIII вв. В XIV—XV вв. были построены каменные крепости Порхов, Остров, Изборск, Ям, каменными стали и стены детинцев и окольных городов Новгорода и Пскова. Строительство каменных крепостей в Западной Волыни проходило под влиянием польского и венгерского зодчества. В новгородских же и псковских крепостях никаких следов иноземного влияния не наблюдается. Здесь сложилась своя традиция каменного оборонного зодчества.

Не перестали, однако, строить и деревянные крепости, которые продолжали сосуществовать с каменными. Иногда одна и та же крепость имела как каменные, так и деревянные стены. Например, в псковской крепости Велье, возведенной в XIV в., половина городских стен была сложена из камня, а половина сделана из дерева. В таких случаях каменными стенами старались защитить наиболее опасную (обычно напольную) сторону.

Вследствие «одностороннего» характера большинства крепостей этого периода меняется и их архитектурно-художественный облик. Если до XIII в. крепостные стены отличались определенным однообразием и единственным нарушением этого однообразия служила воротная башня, то теперь город имел четко выраженный фасад — напольную сторону. Здесь сосредотачивались башни, и именно фасад часто украшали декоративными элементами — полосами орнамента, крестами и пр.