Начало
Начало
Мы уже говорили о том, что среди аналогичных учреждений европейских стран межвоенного периода польская разведка по потенциалу, опыту и профессионализму своих сотрудников занимала одно из ведущих мест. А носителями этих качеств являлся ее кадровый состав, через преемство имевший более чем столетний опыт конспиративной деятельности. О роли и месте нашего очередного героя в истории 2-го отдела Главного штаба до сих пор спорят польские историки. Одни считают его «злым гением» разведки, другие – трагической и непонятой личностью. И нужно сказать, что доводов в пользу или в опровержение этих оценок в польской историографии накопилось достаточно[232].
Рассказывая русскоязычным читателям о его жизненном и профессиональном пути, мы предпринимаем попытку, насколько это возможно, связного изложения организационной и практической деятельности польской разведки на советском направлении. Такая возможность нам представляется, потому что наш герой все межвоенное двадцатилетие специализировался именно на советской проблематике, а с 1930 года вообще занимал должность начальника реферата «Восток» – основного руководящего и координирующего органа польской разведки против СССР.
Кроме того, этот человек сыграл в трагической судьбе двух других наших героев крайне негативную роль, что, в свою очередь, позволяет нам напомнить о невозможности односторонних трактовок тех или иных сюжетов специальной деятельности и очередной раз продемонстрировать ее противоречивый характер.
Как полагается по законам жанра шпионской литературы, биография Ежи Антония Незбжицкого, как звали нашего героя, началась с мистификации. Дело в том, что, вступая в польский легион и ПОВ и заполняя персональную анкету, он приписал себе лишний год, опасаясь, что в силу возрастных ограничений путь туда ему будет заказан. Более того, руководствуясь этими же соображениями, он также взял себе другое имя – Ежи Антония, хотя с рождения был наречен именем Антония Рышарда. Вплоть до 1935 года, когда формально потребовалось привести в порядок материалы специальной проверки, он продолжал пользоваться именем Ежи Антония, под которым он и вошел в историю довоенной польской разведки.
Его скорректированные личные данные, отраженные в сохранившихся архивных материалах 2-го отдела, указывают, что Ежи Антоний Незбжицкий родился в Варшаве 3 марта 1901 года в семье Ежи Рышарда и Марии из Чувашов. Рано оставшись сиротой, он воспитывался в семье родственников в Виннице, где в 1911 году поступил в русскую гимназию. За время учебы проявил себя как способный и прилежный ученик, о чем свидетельствует награда по 1-му разряду, присужденная ему в 1919 году по окончании гимназии. Еще не окончив курс обучения, Незбжицкий записался вольным слушателем на общеобразовательные курсы в Виннице. Но аттестат зрелости он получил только в 1920 году после окончания польской гимназии им. Хенрика Сенкевича в г. Плоскирове.
Нужно сказать, что от природы Незбжицкий был исключительно активной личностью, несомненно имея ярко выраженные задатки лидера. В 1918–1919 годах он одновременно и последовательно был членом правления польской молодежной организаций «Орел», председателем гимнастического общества «Ермак», инструктором местной ячейки всепольского харцерского объединения. В эти неспокойные годы он прошел начальную военную подготовку на столь разных по политической направленности курсах «Красных командиров» и польских военизированных курсах «Всеобщего военного обучения»[233].
В сентябре 1918 года Незбжицкий становится членом Польской военной организации на Украине, в качестве которого вплоть до 1921 года исполняет функции разведчика, диверсанта и курьера. С марта по июнь 1920 года как командир отряда участвует в военизированной организации польской самообороны «Охрана кресов». После прикомандирования в сентябре к польской 12-й пехотной дивизии Незбжицкий в качестве резидента направляется на Украину с заданием организации агентурной сети в тылу советских войск[234].
После окончания советско-польской войны Незбжицкий, к тому времени зачисленный в штат 2-го отдела Верховного командования, назначается адъютантом разведывательной плацувки «KN III POWC.2» в Кишиневе, которая под руководством капитана флота Мариана Пиотровского проводила закордонную разведывательную работу на территории Советской Украины. Видно, в своей практической деятельности в качестве разведчика Незбжицкий хорошо себя зарекомендовал, о чем свидетельствуют его удачные нелегальные «ходки» в 1921 году в Одессу.
Все эти факты биографии Незбжицкого свидетельствуют о том, насколько динамичной была окружающая его обстановка и как он искал свое место, сообразуясь со своими жизненными целями, мотивацией принимаемых решений и поступков. На его личную храбрость на поле боя и в ходе исполнения специальных заданий указывает тот факт, что в 1919, 1920 годах он дважды был ранен[235].
В соответствии с тогдашними требованиями, он в конце 1921 года зачисляется в Центральную военную школу офицеров пехоты № 2 в г. Грудзендзе, которую весной следующего года успешно оканчивает с присвоением первичного офицерского звания – подпоручик. Состоя в штате столичной 21-й пехотной дивизии, Незбжицкий до 1927 года последовательно исполняет обязанности командира взвода, роты, адъютанта батальона. Одновременно неутоленная тяга к знаниям заставляет его поступить в 1921 году на юридический факультет Варшавского университета и, почти одновременно, в Высшую школу политических наук. То обстоятельство, что Незбжицкий этих высших учебных заведений не окончил, не позволило ему в будущем претендовать на высшие офицерские звания, хотя занимаемая им должность начальника реферата «Восток» позволяла ему получить как минимум воинское звание майора.
Личные качества и профессиональные данные Незбжицкого позволили ему в 1923 году резко выделиться из общей массы офицерского корпуса, когда он в первый раз был откомандирован в распоряжение Бюро Малого (Узкого) военного совета, где выступал как докладчик по вопросам, стоявшим в повестке дня[236].
Следующий эпизод биографии Незбжицкого, связанный с изменением его семейного положения, заставляет нас очередной раз убедиться, что в мире разведки иной раз возникают такие жизненные коллизии, что не каждому беллетристу могут прийти в голову столь непредсказуемые сюжеты.
В 1923 году Незбжицкий женится на своей коллеге по нелегальной деятельности в ПОВ и работе в разведке Халине (Галине) Дыбчаньской. Как многие патриотически настроенные молодые поляки, она еще в молодом возрасте связала свою судьбу с нелегальной деятельностью. Уже известный нам Сосновский (Добжиньский) в своих показаниях после ареста в 1937 году называл Халину Дыбчаньскую исключительно красивой женщиной[237].
В 1918–1920 годах она под псевдонимом «Калина» в качестве руководителя агентурной группы работала в условиях подполья на Украине, несколько раз переходила линию фронта как курьер.
В ходе очередной переброски через советско-латвийскую границу в сентябре 1920 года Дыбчаньская вместе со своей напарницей Марылькой Недзвяловской-Навроцкой была арестована. Обстоятельства ареста в Пскове указывали на то, что чекисты были заранее осведомлены о попытке нелегального перехода границы. В задачу польских разведчиц входило восстановление разгромленных ВЧК агентурных сетей в Петрограде и Москве и установление курьерской связи с Центром.
Как писала Дыбчаньская в тайном послании руководству польской разведки, после ее ареста перехваченном ВЧК, с самого начала планируемой операции чекистам были известны все ее подробности, и ей, соответственно, не пришлось называть на допросах лиц, связанных с ней по работе в подполье. По результатам следствия она была приговорена к заключению в лагере вплоть до окончания войны.
В отличие от своей напарницы Недзвяловской, завербованной Сосновским в интересах ВЧК, Дыбчаньская стойко перенесла свои злоключения в советском лагере и, по каналу обмена военнопленными, после окончания войны вернулась в Варшаву. После полагающейся в таких случаях проверки она еще некоторое время служила в польской разведке, пока не уволилась оттуда по собственному желанию. Ее брак с Незбжицким распался в 1934 году.
Судьба ее напарницы по переходу границы Марыльки Недзвяловской-Навроцкой сложилась более трагически. После привлечения к сотрудничеству с органами ВЧК она, сначала как агент, а позже как кадровый сотрудник, принимала участие во многих операциях ОГПУ. В декабре 1920 года, выйдя замуж за Кароля Чиллека (Роллера), в будущем видного сотрудника советской внешней разведки, разделила с ним печальную судьбу в 1938 году[238].
Вернемся к герою нашего повествования. Два летних сезона 1923 и 1924 годов Незбжицкий участвовал в военно-географических и статистических исследованиях Польского Полесья, результатами которых стала написанная и изданная им монография «Военно-географическое описание местности Полесья», получившая положительные отзывы в среде военных и гражданских специалистов. Предисловие к книге с хорошей оценкой изложенного материала написал известный польский географ Хенрик Багиньский[239].
Только громкий инцидент с участием Незбжицкого надолго испортил ему настроение, не отразившись, впрочем, на его дальнейшей служебной карьере. Расположившись после полевых поездок на ночлег в белорусской деревне Руда, Незбжицкий повздорил с местным старостой Афанасием Матейчиком, поводом к чему явилась просьба последнего предъявить документы с разрешением на расквартирование. Как было отражено в протоколах судебного заседания, Незбжицкий избил старосту, восприняв его требования и поведение как обидные для него лично и затрагивающие «честь польского мундира». Окружной военный суд № 2 в Люблине приговорил поручика Незбжицкого к семи дням ареста с содержанием на гауптвахте, тут же замененного на домашний арест[240].
Второй раз Незбжицкий был откомандирован уже в качестве сотрудника «описательного» отделения 3-го отдела Главного штаба в Бюро Малого (Узкого) военного совета в июне 1927 года. Отделение, в задачи которого входило изучение Советской Белоруссии и Украины как будущего театра военных действий, тесно сотрудничало с соответствующими подразделениями 2-го отдела Главного штаба. Офицеры отделения регулярно совершали поездки в Советский Союз с задачами по «доразведке» учтенных военных объектов, а также для приобретения открытой специальной военной литературы.
Именно такая поездка Незбжицкого, состоявшаяся осенью 1927 года, предопределила его последующий переход в штат 2-го отдела.
В его разведзадании значилось посещение Гомеля, Минска, Москвы и Киева с задачами визуального наблюдения и оценкой нескольких объектов транспортной инфраструктуры и мест дислокации отдельных частей РККА. Кроме того, ему предписывалось купить определенные открытые издания наркомата обороны для пополнения служебной библиотеки Главного штаба.
Начальник 2-го отдела подполковник Тадеуш Пельчиньский направил польскому военному атташе в Москве майору Тадеушу Кобылянскому (еще одному герою нашего повествования) письмо с просьбой оказать содействие поручику Незбжицкому в решении его служебных задач. Военный атташе после окончания командировки последнего писал: «Я отмечаю, что поведение поручика Незбжицкого за время его нахождения на территории Советов, насколько я могу судить (основываясь) на мнениях сотрудников консульств, а также собственных наблюдениях, было весьма примерное»[241].
Данный текст является ознакомительным фрагментом.