Бронетанковая техника в современных войнах

Бронетанковая техника в современных войнах

Cepreй Суворов, кандидат военных наук, полковник запаса

На протяжении многих десятилетий мы представляли себе на поле боя бронетанковую технику, и в частности танки, эдакими бронированными лавинами, сметающими все на своем пути. Отрабатывались различные по масштабу тактические и оперативно-тактические учения и маневры, в которых участвовали тысячи танков, боевых машин пехоты (БМП) и бронетранспортеров (БТР). Аналогичных взглядов придерживались и на Западе, в стане вероятного противника. Конструкторские бюро разрабатывали все новые и новые бронированные машины, с каждым разом повышая их огневую мощь, защищенность и надежность.

Однако бурное развитие новых видов вооруженной борьбы, и противотанковых средств (ПТС) в особенности, внесло коррективы в прежние взгляды на использование главной ударной силы сухопутных войск. Однако утверждать, что все, что делалось в те не такие уж и далекие годы, было неправильно, не соответствует действительности. Угроза перерастания локального конфликта в широкомасштабную войну вполне реальна. И в этом случае уроки прошлого пригодятся. Примером широкомасштабного использования танков из недавнего прошлого может служить операция «Буря в пустыне», проведенная силами антииракской коалиции в 1991 г., во время которой с обеих сторон было задействовано более 8000 танков.

Нельзя забывать и о том, что бронетехника, и в первую очередь танки, — наиболее защищенная составляющая сухопутных войск при применении ядерного оружия, от которого пока еще не отказалась ни одна ядерная держава. Напротив, количество членов «ядерного клуба» возросло и, скорее всего, продолжит расти. Правдами и неправдами рвутся к ядерным арсеналам и международные террористы.

Вспыхивающие в разных уголках планеты локальные войны и вооруженные конфликты стали полигоном для отработки новых способов применения бронетанковой техники в различных видах боя, условиях местности и климата. Результаты анализа боевых действий сторон подбрасывали конструкторам пищу для совершенствования уже реализованных в металл решений. Все реже и реже в таких войнах и конфликтах вступают в противоборство тапки с танками, БМП с БМП или с бронетранспортерами. Хотя любому, кто мало-мальски интересуется военным делом и военной техникой, страшно интересно узнать, чей же танк (БМП, БТР) оказался более пригодным к данным условиям боя, и вообще, чья техника все же лучше.

Отметина от попадания кумулятивного выстрела в лобовые фрагменты корпуса американского М48. Египет, 1973 г.

105-мм кумулятивный снаряд к танковой пушке М60А1.

Поэтому попытаюсь на основе имеющихся у меня данных и фактов проанализировать боевое применение бронетехники в вооруженных конфликтах и войнах последних десятилетий. Кроме поиска ответа на вопрос: «Чья же техника лучше?» заодно и выясним, закатилась ли эра бронетехники. На эту тему в последнее время много спорят на страницах отечественных СМИ.

В далекие годы углубляться не будем, вспомним лишь то, что происходило в течение пары последних десятилетий. Другими словами, рассмотрим использование той бронетехники, которая состоит на вооружении нашей страны и некоторых других в настоящее время.

Итак, 1982 г. Война между Сирией и Израилем. Во время этой войны впервые получили боевое крещение советские Т-72 и израильские «Меркавы» Mk. 1. Хорошо запомнилось, как в зарубежной печати и телевизионных репортажах появились сенсационные сообщения с мест боев. Многие из них начинались примерно такими словами: «Победа западного оружия над советским…» или типа того. Однако «победа» этого оружия была странной. Так, в одной из программ западногерманского канала ZDF в 1982 г. показывались уничтоженные танки, но не только сирийские Т-72, а в основном израильские танки американского производства М60А1. Эти машины имели от трех до шести пробоин каждая (особенность стрельбы арабских танкистов — огонь ведется до тех пор. пока цель не будет объята пламенем, хотя и после двух попаданий танк противника восстановлению уже не подлежал). Детали якобы уничтоженных Т-72 были продемонстрированы крупным планом, правда, ни одной пробоины, как в случае с М60А1, операторы почему-то не показали.

Все стало понятно, когда дали общий план одного из поврежденных сирийских Т-72, Операторы снимали все время один и тот же единственный оставшийся на том поле боя Т-72, уничтоженный сирийцами, чтобы не достался врагу. Об этом говорили открытые и поставленные на стопоры крышки люков механика-водителя и остальных членов экипажа, снятые (а не сорванные взрывом или снарядами противника) с танка наружные топливные баки, демонтированные спаренные и зенитные пулеметы ПКТ и НСВТ, подготовленные к сцепке тросы для буксировки машины. Несведущая в таких тонкостях публика могла и вправду поверить в миф о больших потерях Т-72, понесенных сирийскими танковыми войсками. Но те, кто учился в Академии бронетанковых войск, наверняка видел в одном из классов кафедры танков обстрелянные из НАТОвской 105-мм пушки корпуса и башни танка Т-72. Ни одной пробоины в лобовых проекциях там не было. А ведь именно такая пушка стояла на М60А1, на «Меркаве» Mk. 1 и позднее на «Абрамсе».

Конечно, сравнивать Т-72, даже образца 1975 г. выпуска (именно они преобладали в то время в сирийской армии), с М60А1 не совсем корректно. С американскими танками спокойно справлялись и имевшиеся у сирийцев Т-55. Но в войне летом 1982 г. израильтяне представили на поле боя и более достойного противника — танк «Меркава» Mk. 1. Эта машина была поновее нашей «семьдесятдвойки». Но в тех случаях, когда они встречались с Т-72, тоже побеждала советская техника. Так, например, по словам участника rex событий офицера сирийской армии Мазина Фаури, на его глазах Т-72 одним выстрелом осколочно-фугасным снарядом (бронебойно-подкалиберные и кумулятивные в тот момент уже закончились) «снимал» башню с израильского танка «Меркава». Еще один сирийский танкист, учившийся в нашей бронетанковой академии, также подтвердил высокую живучесть Т-72 на поле боя: после того как завершился бой, он, увидев на броне своего Т-72 лишь отметины от бронебойно-подкалиберных снарядов израильтян, стал целовать броню своей машины, как любимую женщину, Каку же было сказано выше, пушка на «Меркаве» была 105-мм и ни один из применяемых на ней типов снарядов в те времена «не брал» в лоб Т-72.

Кстати, вышеупомянутый М.Фаури остался очень доволен и эффективностью БМП-1, на которой ему пришлось воевать самому. Во время той войны он был командиром разведывательного взвода. Огнем его машины были уничтожены два израильских БТР M113А1 (из 73-мм орудия 2А28 «Гром») и один танк М60А1 (ПТУР «Малютка»), И что самое интересное, эта БМП-1 прошла с Мазином до конца войны.

Т-62 в Египте после боя. В тот танк попал американский бронебойно-подкалиберный снаряд и не пробил броню, так и остался торчать (закрыт сидящими на башне) Третий слева сидит на башне Л.Н. Карцев (фото из архива Л.Н. Карцева).

Такую отметину оставил на броне Т-55 американский бронебойный снаряд. Египет, 1973 г.

Попадание вражеского кумулятивного снаряда в маску пушки танка Т-55 в Египте, 1973 г.

Уничтоженный египетскими танкистами американский М60А1 во время боев в 1973 г. (фото из архива Л.Н. Карцева).

Горящий китайский клон советского Т-55 — танк Тип 69–11 в Ираке. Судя по отсутствию боевых повреждений, он был подожжен уходящими иракскими войсками.

Американские танки в Ираке передвигаются преимущественно по асфальтированным дорогам: меньше вероятность мину поймать, а главное — в песках не увязнуть.

Я это к тому, что в то время вовсю уже шла война в Афганистане, где БМП-1 применялись достаточно широко. В некоторых наших источниках утверждается, что их легко выводили из строя огнем стрелкового оружия калибром 7,62 мм. Возможно, случалось и такое, при стрельбе патронами со специальной бронебойной пулей по крышкам люков с довольно близкого расстояния. Просто это говорит о серьезности противника, о его умении максимально использовать возможности имеющегося оружия. И все же это были единичные случаи, большинство БМП в Афганистане было уничтожено выстрелами гранатометов или подрывалось на минах и фугасах. Кстати, на основе изучения «афганского» опыта конструкторы «Курганмашзавода» срочным порядком приняли меры к усилению днища и предотвращению гибели или получения серьезных травм механика-водителя при взрывах.

Недостатком этой машины являлось и другое. БМП-1 имеет ограниченный угол возвышения для стрельбы из орудия и спаренного с ним пулемета. Это зачастую не позволяло вести огонь по противнику, засевшему на господствующих высотах, при ведении боя в гористой местности. Положение изменилось с началом поставок в Афганистан уже с 1980 г. БМП-2. 30-мм автоматическая пушка этой машины неоднократно выручала попадавших в засады мотострелков и буквально наводила ужас на противника. Углы ее возвышения позволяли поражать врага там, где это было недоступно БМП-1, БТР-60ПБ и БТР-70.

Комплексы вооружения БТР-60ПБ и БТР-70 первых выпусков страдали тем же недостатком, что и БМП-1. Предельный угол возвышения при стрельбе из основного оружия этих бронетранспортеров составлял 30°. Позднее, учтя боевой опыт, на БТР-70 стали устанавливать башню с допустимым углом обстрела из пулеметов КПВТ и ПКТ по вертикали до 60°. Такой же комплекс вооружения получил и БТР-80. Недостаточную огневую мощь бронетранспортеров наши умельцы компенсировали за счет дополнительной установки на них автоматических станковых гранатометов АГС-17. Их ставили и на башню, и в боковые люки. Кстати, в Афганистане АТС-17, только без станка, приспосабливали и на БМП-1. Гранатомет крепили на пусковую установку ПТУР «Малютка», а наведение осуществляли через прицел наводчика- оператора 1ПН22М1.

Особенно любила пехота наши колесные бронетранспортеры в Афганистане за их противоминную стойкость. Были случаи, когда после подрывов на минах БТР теряли по два подряд колеса с одной стороны и при этом сохраняли подвижность. Экипаж и десант оставались невредимыми, так как основная ударная волна от взрыва проходила рядом с днищем, т. е. практически в стороне от корпуса.

А вот БМП показали слабую противоминную стойкость. При подрыве на противотанковой мине или фугасе находившиеся внутри машины члены экипажа и десантники получали сильнейшие травмы или гибли.

В Афганистане нашей бронетехнике практически не приходилось сталкиваться с боевыми машинами противника. Она использовалась как мощное подвижное огневое средство для сопровождения колонн, при прочесывании местности и по прямому назначению при проведении боевых операций. Танки, обладающие наибольшей защищенностью и способностью к использованию катково-ножевых противоминных тралов, применялись и для траления противотанковых мин на маршрутах движения.

Основные потери бронетехники наши войска понесли от мини фугасов, а также от огня из ручных противотанковых гранатометов. При подрывах на противотанковых минах танков Т-55 и Т-62 различных модификаций у них обычно перебивало гусеничную ленту и выходил из строя опорный каток. Экипаж в худшем случае получал легкую контузию, но чаще и этого не происходило. Мои сослуживцы Юрий Берзин и Петр Громаченко подрывались в Афганистане на минах неоднократно. Обычно опасность таилась в другом: или в местах минирования поджидали спрятавшиеся гранатометчики, или поблизости имелось еще несколько мин. Когда личный состав принимал меры к эвакуации поврежденной техники, тут-то она и поджидала, в результате гибли люди, находившиеся недалеко от места взрыва бронетехники.

Примерно в то же время, когда Советская Армия вела боевые действия в Афганистане, сосед этой страны Иран воевал с Ираком (1980–1988). В ходе этой войны бронетехника широко применялась для решительного разгрома врага. В определенные моменты в бой шли сотни танков с каждой стороны. Иран использовал танки типа М60 американского и «Чифтен» английского производства. Иракские силы располагали танками Т-55, Т-62, а позднее и Т-72М советского производства. Первое крупное сражение с участием большого количества танков с обеих сторон произошло в январе 1981 г. вдолине Хархи. Здесь столкнулись танковые дивизии Ирана и Ирака, каждая из которых насчитывала до 300 танков. В ходе боев иранцы потеряли 214 машин, часть из которых была захвачена. Иракские Т-62 эффективно поражали «Чифтены» бронебойно-подкалиберными снарядами даже в лобовые проекции. Впоследствии иранские танкисты избегали лобовых столкновений с машинами советского производства, имевшимися на вооружении Ирака.

В 1988 г. иракское командование предприняло мощное наступление в районе полуострова Фао. В составе группировки войск Ирака в ходе этого наступления насчитывалось до 2000 танков, среди которых уже были и Т-72М советского производства. Нет данных о потерях сторон в ходе этого боевого столкновения, однако доподлинно известно, что успех боя решил главный удар, наносившийся частями республиканской гвардии Ирака, оснащенными танками Т-72М. Наступление завершилось за 34 часа, в результате войска продвинулись на 32 км и освободили ра нее захваченную у Ирака территорию.

На этом этапе войны иракскими войсками эффективно использовались БМП-1. Машины вместе с десантом на максимальной скорости выскакивали к переднему краю противника, сходу преодолевали первую траншею и высаживали десант. Спешившаяся пехота атаковала противника в первой траншее с тыла, уничтожая в первую очередь противотанковые средства. Танки, к тому времени преодолевшие первую траншею, уже не рисковали получить в борт или в корму гранату из РПГ.

Т-72 пришлось участвовать и в ходе иракско-кувейтского конфликта в 1990 г„переросшего в операцию США «Буря в пустыне» в январе-феврале 1991 г. Там они были задействованы как со стороны Ирака, так и со стороны Кувейта. На вооружении Кувейта и по сей день состоят танки М-84А югославского производства — лицензионная копия Т-72М1 с некоторыми доработками.

После завершения операции «Буря в пустыне» во многих американских журналах публиковались фотографии десятков уничтоженных Т-72 в самых мрачных ракурсах, приводились описания того, как эти танки расстреливались из пушек «Абрамсов» с первого выстрела на дальностях более 3000 м. Никто не спорит, иракские Т-72 поражались американскими М1А1. Правда, цифры уничтоженных иракских танков разные американские источники приводили порой просто фантастические. Так, например, Armed Forces Journal (June 1991, p.6672) вел речь о 4000 уничтоженных танков, в то время как в зоне боевых действий Ираком было задействовано всего 3700 машин! В составе многонациональных сил имелось 5100 танков.

Развороченный бортовой экран и пробитый борт «Абрамса» — результат попадания гранаты из РПГ-7. Ирак, 2003 г.

Прямое попадание осколочно-фугасного снаряда в БТР М113A3 привело к его полному уничтожению, экипаж погиб.

Точное попадание иракского БПС в гусеницу «Абрамса» надолго вывело его из строя, надо менять практически всю «ходовую».

Анализ более достоверной информации позволяет составить реальную картину тех событий. У американских танкистов, отобравших «пальму первенства» у кувейтских, было преимущество в возможностях по обнаружению противника благодаря использованию на их современных машинах тепловизоров. Эти приборы позволяли обнаруживать иракские танки ночью и в условиях плохой видимости (в тумане или при пыльных бурях) на дальностях свыше 3000 м. С этих дальностей американцы и открывали огонь. Из 120-мм пушек «Абрамсов» было выпущено более 20 тысяч бронебойно-подкалиберных снарядов, и иногда они достигали цели с первого выстрела. Но простая арифметика дает следующие цифры: на один уничтоженный иракский танк в среднем расходовалось от 5 до 40 таких снарядов! Это если считать, что все заявленные американской прессой 4000 иракских танков были уничтожены американцами. Ну а если учесть, что многие уничтоженные иракские танки были просто брошены или подорваны иракскими экипажами при отходе из-за отсутствия топлива, то лупили наводчики «Абрамсов» в белый свет, как в копеечку.

Американские танки «Абрамс», уничтоженные иракскими противотанковыми средствами в ходе компании 2003 г.

Горит иракская БМП-2. 2003 г.

Объяснение этим «промахам» довольно простое. Побаивались американские танкисты 125-мм пушек «семьдесятдвоек». Пользуясь преимуществом в дальности обнаружения целей при помощи тепловизионных прицелов, экипажи «Абрамсов», увидев на экране цель, немедленно открывали огонь на поражение. Но на дальностях свыше 2500 м через тепловизор можно отличить в лучшем случае танк от БМП. но никак не определить их тип или национальную принадлежность. Вот и горели американские танки, получив в корму или борт снаряды с клеймом «Made in USA». Кстати, кормовой лист «Абрамса» пробивается снарядом автоматической пушки БМП, о чем будет поведано ниже. А вот лобовая броня Т-72М бронебойным снарядом из обедненного урана М829А1 на дальностях свыше 3000 м уже не преодолевается, лукавили американские генералы.

Брошенный при отступлении иракскими танкистами Т-72.

Результат подрыва на мине американского плавающего БТР LVPT7A. 14 членов экипажа погибли.

Американский танк М1А1НВ с колейным минным тралом в Ираке. Такие тралы там оказались бесполезны: на дороге не протралить, а вне дороги «Абрамсы» с ними вязли.

По оценкам американских военных, самым страшным оружием в Ираке стал гранатомет РПГ-7.

Справедливости ради необходимо признать, что иракским танкистам было тяжело бороться с новейшими американскими танками, так как стреляли они бронебойно-подкалиберными снарядами ЗБМ9, снятыми с вооружения в Советской Армии (с производства еще раньше) в 1973 г., а разработанными в середине 1960-х гг., т. е, тогда, когда «Абрамсов» даже «на бумаге» не было. Тем не менее, иракцам иногда удавалось и этими снарядами поражать американские машины (танкисты других стран коалиции с иракскими Т-72 не сталкивались). Так что на счету Т-72 есть и «Абрамсы». Правда, военное руководство США списало эти потери на огонь своих же танков.

Журнал Armor (1991, May-June, p. 13–20) опубликовал воспоминания участников боев в иракской пустыне в 1991 г., которые отметили, что для уничтожения иракских Т-72 чаще всего использовались противотанковые ракетные комплексы (ПТРК) TOW-2 с расстояний более 3000 м — ближе к иракским танкам подходить боялись. Однако в целях снижения эффективности стрельбы американских противотанковых управляемых ракет (ПТУР) на башнях некоторых иракских танков устанавливались постановщики помех китайского производства. Стрельба ракетами ПТРК TOW-2 по таким машинам успеха не имела, поэтому для уничтожения одного такого Т-72 американцами выделялось не менее трех танков М1А1 при поддержке двух-трех боевых машин пехоты М2 «Бредли». При этом задействованные огневые средства применялись с тыла и с флангов, в лоб, как правило, не стреляли. Кстати, это подтверждается и анализом поражений иракской бронетехники американскими экспертами. По их исследованиям, количество попаданий бронебойно-подкалиберных снарядов в лобовые проекции иракских танков (±45° от продольной оси) составило всего 6 % от общего числа попаданий по этим машинам. Основная масса попаданий приходится на бортовые проекции — 75 % (М.Held. Warhead hit distribution on main battle tanks in the Gulf War. — J. of Battlefield Techn., v.3, N1. 2000.). В соответствии с этими данными, всего в течение операции «Буря в пустыне» огнем танков и ПТУР было уничтожено только 14 Т-72 из почти 1000 имевшихся в Ираке. Кстати, там же приводится еще один любопытный факт: исследования показали, что ПТУР «Хеллфайр», запущенная с вертолета на дальности 2000 м и высоте 200 м, попадает в цель практически горизонтально, под углом всего 5,7°, а не в верхние проекции, как задумывалось в проекте новой ракеты.

В ходе операции «Буря в пустыне» были зафиксированы случаи поражения БМП М2А2 «Бредли» огнем из крупнокалиберных пулеметов танков, в том числе и в лобовую проекцию. Так, например, была остановлена БМП из состава 1 — го батальона 4-го бронекавалерийского полка США огнем из пулемета НСВТ-12,7 танка Т-72. Пуля попала в картер бортовой передачи и вывела БМП из строя, машина лишилась подвижности. Экипаж покинул машину и вызвал на помощь другую БМП своего подразделения, которая была уничтожена огнем из танковой пушки.

Жара и пыль стали основной причиной быстрого выхода из строя силовых установок танков «Абрамс» в Ираке.

Американские М1А1 «Абрамс» в иракских песках.

По возможности для поражения иракских танков привлекались фронтовая и даже стратегическая авиация (так было под Басрой, когда для уничтожения отходящей иракской танковой колонны были вызваны бомбардировщики Б-52) или мощная корабельная артиллерия в прибрежной зоне. И все же большая часть танков, в первую очередь Т-72М, была приведена в негодность самими иракскими танкистами из-за нарушений в снабжении топливом и боеприпасами в результате скоротечности событий и полного господства в воздухе авиации сил антииракской коалиции. Были случаи, когда на поле боя оставались почти целехонькие, на первый взгляд, Т-72, Это случалось, когда в машинах не оставалось ни боеприпасов, ни топлива. Иракские танкисты подручными средствами разбивали прицелы и некоторые блоки, выводили из строя электропроводку. Об этом свидетельствуют и опубликованные в журналах фотографии доставленных в США трофейных машин.

Что же касается М1А1, то они горели даже сами по себе, не успев еще вступить в бой, чего не замечалось за машинами советского производства. Так, например, сирийская танковая дивизия, вооруженная танками советского производства, совершив в район боевых действий 1000-километровый марш своим ходом, не оставила на пути следования ни одного танка, за весь марш не было ни одной поломки, ни одного отказа! Американская техника в таких условиях не выдерживала подобных нагрузок. Много проблем было с системой очистки воздуха. Часто воздушные фильтры «Абрамсов» забивались через 15 минут движения танков, и их двигатели глохли.

Окончание следует