9-VIII-18

9-VIII-18

Сегодня отправил в Париж проект письма к Клемансо, для перевода на французский язык. До сих пор я уклонялся от свидания с ним, ибо чувствовал, что вопросы будут поставлены им и мною ребром, и по свойству его характера он, если он меня примет, выразится окончательно.

Пока французы не связались с Россией, говорить с ними было опасно, так как, поддаваясь своему темпераменту и нерасположению к России, – они бы на все ответили отказом.

Теперь возможно, что ответ его не будет столь непримиримый. До мая месяца в распоряжении был довольно обширный материал, чтобы соответственно выступить. Но я сомневаюсь, чтобы они им воспользовались бы, и предполагаю, что мое к нему обращение в виде ноты 15-го марта он и не читал, и ему ее и не додали. У французских правителей это происходит сплошь и рядом, ибо парламентская их деятельность отнимает у них столько времени, что заняться чем-либо серьезно они не могут. Я буду просить принять меня, и чтобы с ним не разговаривать в письме и в annexe[44] к нему все изложил кратко. Останутся разъяснения. Но я не уверен, дойдет ли до него письмо. Переговорю и с Бертело.

Французы на прошлой неделе заняли (вероятно, совместно с англичанами) Архангельск{251}, но, на мой взгляд, так неудачно, что все плавучие водяные средства, столь им нужные для дальнейшего, увезены большевиками к стороне Котласа, вверх по Северной Двине. Первый блин комом, и корень в том, что они к этому не подготовились и, вероятно, там у них нет хозяина. Да и вообще отдали ли они себе отчет, для чего все это ими делается, для публики или для общего дела.

Может быть, разговоры что-нибудь выяснят. Сегодня поздравил Фоша. Успех французов раздут в победу. Правильно. Успех большой, но, думается мне, Фош не так-то доволен и, вероятно, метил в победу. Во всяком случае, принцип объединения командования выдержал экзамен и дал союзникам силу, в которой немцам придется считаться в будущем. Почему не вышла победа, это другой вопрос. Не один Фош работает, а многие, и условия трудные, да и аппарат управления еще свежий. Теперь Фошу легче будет применить свои дарования, ибо он сказал, что силен и в обороне, когда нужно, и в атаке.

5-го мне прислали копию с доклада русских в Швейцарии и о нашем положении, о видах Германии о мерах к спасению России. Написано красиво. Много заимствовано из того, что писалось в политической и экономической литературе до войны и во время войны. Лейтмотив: Россию надо спасать от Германии. Россия может стать государством только с царем во главе.

Верно, что ни царь, ни какое бы то ни было русское правительство с расчленением России помириться не может. Если революционеры и в особенности большевики с этим мирятся, то Россия с ними не может мириться как с началом не русского и не государственного. <…>

У России были только враги, ибо знать ее, знать ее учреждения, ее жизнь и аспирации[45] никому не было интересно. И страдания ею переносимые теперь никого не интересуют. У тех, кто были нашими союзниками и которые на [нас] рассчитывали, теперь искать добрых чувств тоже нельзя. Не будь необходимости иметь в России баланс, на нас совершенно бы махнули рукой.

«Перед нами, – говорит Бальфур{252} 18 или 20 июня 1918 года, – стоит более важная и срочная задача. В ситуации, когда Россия вышла из войны, наша задача состоит в том, чтобы противостоять австрийским и германским действиям на Западе. Перед нами задача сделать все возможное для восстановления русского национального и патриотического самосознания. Я не оставляю надежду на то, что мы сможем, уже сейчас, сделать нечто материальное для восстановления экономического, политического и национального единства этой великой страны».

И все в этом роде. Спасибо и за это немногое.